Оракул

Глава 10

На первом этаже располагался бар. Скорее всего тут клиенты знакомились с девочками, чтобы подняться по лестнице и предаться плотским утехам. Сейчас бордельная «элита» прильнула к окнам, глядя на горящую машину шефа. Бойню, что я устроил в гараже, они даже и не заметили. Немудрено, я все проделал быстро и тихо.

Также чисто я справился и здесь, просто несколько выстрелов в затылок. Все, можно продвигаться выше. На втором этаже не было ни души, все либо контролировали погрузку, либо глазели на уличные чудеса. Отсюда вывод: все сутенеры мертвы кроме большого и важного Меренги.

Дверь с грудастым скелетом я нашел без проблем. Увидев босса, я сразу вспомнил, что такое меренга, а также понял, почему сутенеры так прозвали своего главаря. Я больше привык к его синониму — безе, вот именно таким Меренга и был при жизни: рыхлым альбиносом. Сейчас страшный предводитель борделя валялся на полу со свернутой шеей, и уж точно не мог ни над кем издеваться.

На столе сидел, помахивая ногой, человек, показавшийся мне смутно знакомым.

— Привет! Давно не виделись, — улыбнулся он и кинул скрепку в мертвого Меренгу. — Это тебе подарок от тайного поклонника. Согласись, гораздо лучше, чем цветы.

По голосу я его и узнал. Напарник мента Сашки, приходивший ко мне в больницу вскоре после нашего побега из «Зари». Вот я и нашел первого крота Красного Гостя. Как там говорил барон Вержицкий? Два шпиона, парень и девушка.

— Ты здесь немного пограбить собирался? — продолжал крот. — Ну так грабь. Сейф я открыл и, уж извини, кое-что интересное забрал. И немного денег прихватил, но ты не парься, там много осталось, тебе хватит. Теперь слушай. Твой поклонник мечтает с тобой встретиться. Обойдетесь без конфет и букетов, хотя, если захочешь, любой каприз. А вот коньячку настоящего под беседу гарантируем.

— Где и когда? — поинтересовался я.

— Понятия не имею. С тобой свяжутся. Пароль, уж извини за детские игры, из трех слов: береза, синева и кролик. Любая фраза, в которую все эти слова как-то ввернуты, — приглашение к беседе. Я вот не знаю, как их вместе свести, но посланец что-нибудь придумает. И чтобы ты не дурил, сразу говорю: приглашение передаст левый человек, крутить ему ухи смысла нет, он не при делах.

— А тебе есть смысл что-нибудь открутить?

— Крутилка не отросла! — ухмыльнулся крот. — Ну пока. И долго не задерживайся, а то твоих девок украдут.

Продажный коп кинул себе что-то под ноги, мне показалось, что это был бумажный самолетик, и пропал. Мы с рукой пришли к выводу, что он провалился в трещину.

— Ну началось, ключи к осколкам у каждого встречного водятся! — проворчал я вполголоса и отправился дочищать сейф.

Я начал было искать сумку, в которую можно сгрести деньги, но левая рука самовольно дернулась, прикоснулась к пачкам купюр, и они просто исчезли.

— Это мило, конечно, — сказал я протезу. — Но как мы будем зарплату девочкам выдавать? Нет, мы не возьмем все себе, что за грязные мысли. Лучше роди мне саквояж.

И тут я, мягко говоря, очень удивился. Протез «родил» мне саквояж, очень красивый, кожаный, с медными замочками. Где моя вороватая рука умудрилась его приватизировать — загадка. Возможно даже не в нашем мире.

Больше всего времени я потратил на поиск паспортов девушек, в большом сейфе их не оказалось, но и тут пришел на помощь протез причем, дважды. Сперва он разыскал скрытый сейф, о котором явно даже Красный Гость не знал, раз уж его клеврет не пытался разыскать эту заначку. Затем рука помогла его вскрыть уникальным авторским способом: сперва она убрала сейф в свой тайный карман, а потом вернула по отдельности пустую железную коробку и ее содержимое.

Среди добычи нашлись документы всех девушек, а также загранпаспорта для самого Меренги на пять разных имен и гражданств и валюта соответствующих стран.

Какая-то мысль сверлила мне мозг, не давая расслабиться и порадоваться успешному завершению операции. И только услышав пронзительный женский визг за окном, я вспомнил, как крот-полицейский советовал мне не растерять спасенных женщин.

То, что я сделал дальше, можно списать только на импульс, я бы сам никогда не решился выпрыгнуть из окна третьего этажа, разбив своей драгоценной тушкой стекло. В жизни бы не поверил, что ликвор способен уберечь меня от перелома ног. Падение мне описать сложно, время замедлилось почти до полной остановки, я же скользил по кирпичной стене, цепляясь за любые выступы, которых вдруг оказалось предостаточно, чтобы не разгоняться. В итоге я без особых проблем, кроме критичной траты запасов ликвора, приземлился.

Встав на ноги и приведя в порядок взбесившийся вестибулярный аппарат, я огляделся и понял, что в дело вмешались мои новые приятели хобгоблины-радикалы. Эти потусторонние хулиганы загоняли пинками в видавший виды микроавтобус освобожденных женщин. Чуть было не добавил «востока».

«Автобус — это хорошо, нам пригодится автобус!» — подумал я, посылая пулю за пулей в тупые гоблинские лбы. Когда с захватчиками было покончено, ко мне ринулись мои подруги-блондинки, худая и фигуристая. Они повисли у меня на шее, громко причитая в оба уха!

— Надя, они ее забрали!

— Как забрали, я же истребил похитителей? — изумился я, осматривая толпу девушек.

— Их главный схватил Надю за волосы и отволок в свою машину. Они сразу уехали, — простонала худышка.

— Надя — это третья беглянка, ваша заводила? — уточнил я очевидное.

— Да! — всхлипнули блондинки в унисон.

— Так, — сказал я твердо, — отставить панику! Вы двое, рассаживайте девушек в автобусе. Кто-нибудь из вас умеет его водить?

— Машка раньше на трамвае гоняла, справится, — худышка ткнула пальцем в крупную, но ладную женщину, прислушивавшуюся к нашему разговору.

— Точно справишься? — спросил я Машку.

— Раз плюнуть, — кивнула она.

— Эх, не верю я вам, но времени нет с вами возиться! — Я крикнул погромче. — Всем рассаживаться! Сейчас вам раздадут документы! Мария, будьте добры, займите свое место за рулем!

Я открыл саквояж, и вывалил на сиденье в первом ряду паспорта и несколько пачек денег.

Достал телефон и набрал Треплова.

— Виктор Семенович, санаторий Ласточка способен принять еще постояльцев? Теперь уже совершеннолетних, с паспортами.

— Раз надо, значит примут. Прислать автобус?

— Нет спасибо, у нас есть и транспорт, и водитель.

Я сообщил блондинкам и Машке инструкции, как доехать до «Ласточки».

— Там можете перевести дух, дальше дело ваше. Я привезу туда Надю. Кто-то пусть меня там дождется, вряд ли операция по спасению займет много времени. Впрочем, как вам угодно, вы теперь люди свободные, делайте, что хотите. Паспорт ее мне найдите сейчас. Еще одно. Там сейчас живут ваши коллеги. Несовершеннолетние. Позаботьтесь о девочках, пожалуйста.

Надин паспорт нашли быстро. Я, пока его искали, постарался с помощью ликвора определить след жертвы, который оставила Надя. Через пару минут мне это удалось, след был четкий и свежий.

На Сонином баварце я бросился в погоню.

Интерлюдия

Ник Левинсон, создатель и глава инвестиционного фонда «Левиафан», рассматривал начальника аналитического отдела Джареда Коэна. Тот пытался сохранить на лице привычную наглую усмешку, но на самом деле сидел как на иголках, что не могло укрыться от «рентгеновского» взгляда Ника.

— Непоколебимый гигант «Тангерин Гарден» оказался вдруг колоссом на глиняных ногах, — сообщил Ник Джареду. — Я пригласил вас, мистер Коэн, чтобы поговорить об этом «вдруг». Внезапность этого падения меня смущает. Дело не в сотнях миллионов, которые мы потеряли. Как так вышло, что никто, включая наш сильнейший аналитический отдел, не смогли предвидеть этот крах.

Джаред заерзал в кресле, не торопясь отвечать.

— Вы могли бы возразить, мистер Коэн, — продолжил Ник, — что именно сотрудник вашего могучего департамента предсказал падение. И вы были бы правы. Но разве мы с вами в два голоса не подняли этого провидца на смех?

— Его доводы были высосаны из пальца. Как и всегда… — решился подать голос главный аналитик.

— Тут я с вам согласен. Он рассуждал, как новичок, насмотревшийся уроков по техническому анализу в сети. И у нас появляются две версии его поведения. Первая: он — чудом попавший в наш фонд дилетант, ткнувший пальцем в небо. Его предсказание — случайность, и мы можем забыть об этом человеке. И я так понимаю, мистер Коэн, вы поддерживаете этот вариант всем сердцем?

— Именно так, — буркнул себе под нос Джаред.

— Второй вариант: мистер Торфл использовал источник информации, которым не счел необходимым с нами поделиться. И снова вопрос: был ли это разовый, а значит случайный успех, или этот источник дает регулярный устойчивый результат?

— Я бы не доверил Торфлу долгосрочные прогнозы. Что касается краткосрока, по моим оценкам он давал результаты пятьдесят на пятьдесят, но каждый раз обосновывал, будто из детского сада выполз на карачках. Я абсолютно убежден, что использовать способности Торфла на регулярной основе неразумно. У нас есть чрезвычайно талантливые аналитики, например, Миранда Дикинсон, ее отчеты — счастье какое-то!

— Мисс Дикинсон предсказала крах Тангерина? — ледяным тоном поинтересовался Ник. — я не поленился и поднял ее последний отчет их тех, что делают вас счастливыми. Мисс Дикинсон предсказывала рост акций на полторы тысячи пунктов менее чем за месяц. Как вы считаете, мистер Коэн, Тангерин Гарден осилит эту дистанцию к июлю? Ну же, господин аналитик, сделайте ваш прогноз, разве не в этом ваша прямая обязанность?

— Боюсь, что в свете новостей о бракованной серии процессоров ожидать скорый рост было бы неразумно, — с неохотой признал Джаред.

— Я дал себе труд, — продолжил Ник, — побеседовать с ведущими трейдерами нашего фонда. Мистер Салливан, мистер Доэрти и мисс Веринда дружно утверждают, что регулярно пользовались советами мистера Торфла. И как правило они шли в разрез с официальными рекомендациями, исходящими из вашего, мистер Коэн, отдела. Тем не менее, предсказания Торфла сбываются в подавляющем числе случаев, причем с завидной точностью.

— Аналитика — наука, — позволил себе раздраженную ремарку Коэн, — а не всплески никак не управляемых озарений. Я знаю, чем руководствуется Миранда Дикинсон, но доверять какой-то там интуиции недоученного специалиста я не имею права.

— Ваша позиция кажется мне разумной, мистер Коэн, именно поэтому мы с вами мирно беседуем, несмотря на случившуюся катастрофу. Но практика показывает, что мы с вами неправы. Поэтому предлагаю исправить допущенные ошибки и пригласить мистера Торфла обратно в штат. И конечно же отнестись к его интуиции более благосклонно, раз уж она показала себя настолько эффективной. Займитесь этим. У меня все.

Джаред встал с удобного кресла, которое последние полчаса казалось ему пыточным орудием, и направился к выходу из кабинета. Однако Ник его остановил.

— Мистер Коэн, я хотел бы уточнить один момент на случай, если он не кажется вам очевидным. Без Гарри Торфла в команде вы нашему фонду не нужны.

Я сомневался, что мне удастся эффективно отслеживать жертву, управляя автомобилем, но нет, я видел цель очень четко, даже маневрируя в потоке машин на большой скорости. Через двадцать минут безумного стритрейсертсва я выскочил на дальнюю окраину Гречина, где уперся в огромный уродливый барак из дешевого силикатного кирпича.

Сверившись с картой в смартфоне, я понял, что передо мной бывшее общежитие местного кулинарного техникума. Оценив размеры домика, я остался в недоумении, зачем нижегородской области понадобилось столько поваров. Я позвонил Оле и попросил ее раздобыть план здания. Впрочем, вряд ли там что-то сложное. Коридор и номера по обе стороны.

Я вошел за хиленькую изгородь на стоянку. На ней были хаотично расставлены автомобили, будто бы разукрашенные для съемок Безумного Макса: раздолбыши, покрытые шипами и примитивной аэрографией.

След привел меня к единственной машине, похожей на нормальный городской автомобиль — баварец, раскрашенный под серо-зеленый камуфляж. Надю привезли на нем и отвели в дом. За рулем курил гоблин, не знаю, что было в его самокрутке, но шофер пребывал в своей личной нирване, на меня он не обращал внимания до тех пор, пока я не постучал в его окошко.

— Чо? — поинтересовался гоблин, лениво осматривая меня и пытаясь понять, что я вообще могу делать в его царстве.

Я вытащил шофера на свежий воздух, свернул ему шею, оставив тело так, чтобы его не было видно из окон общежития. То, что до сих пор меня никто не заметил, говорило, что гоблинам было наплевать на свои машины, стоянку и в целом на охрану. Я принял облик водителя, наплевав на то, что тот подрос больше, чем на голову. На всякий случай я сгорбился как мог, чтобы не торчать макушкой среди низкоросликов.

Звякнул телефон, Ольга прислала план. Здание оказалось устроено именно так, как я предполагал, за исключением актового зала, занимавшего большую часть второго этажа. Почему-то мне кажется, что именно туда отвели девушку. Когда я гляжу на этих существ, в голову лезут страшные ритуалы и орущая толпа. Впрочем, я все равно иду по следу.

В облике гоблина-водителя я вошел в общагу. Суетящиеся вокруг гоблины поначалу не обращали на меня никакого внимания. Потом индивид, сразу мне не понравившийся из-за невероятно хитрого вида, подскочил ко мне и что-то залопотал, а потом резко заткнулся и принюхался. Чем-то ему мой запах не понравился, наверное, тем, что я не вонял, как все обитатели этого бесславного местечка. Если бы он сразу завопил, мне бы пришлось прорываться к цели с боем, но он молча бросился прочь, явно направляясь к внушительной группе собратьев, что-то обсуждавшей метрах в двадцати дальше по коридору.

Я метнул ему в основание шеи нож, подаренный в свое время пауком-отшельником. Нож сделал свое дело и послушным мальчиком вернулся ко мне в руку. То, что гоблин свалился как подкошенный, истекая кровью, сперва никто не заметил, а потом обступили, гомоня, не обращая на меня никакого внимания.

Я, наконец, дошел до лестницы, по которой похититель тащил на второй этаж девушку. Ускоряться я пока не хотел, берег ликвор. В актовом зале по моим ощущениям собралась целая толпа хобгоблинов. Там же я чувствовал и жертву. Похоже, я оказался прав насчет ритуала. Судя по отсутствию громких воплей, они все еще готовились к этому ответственному занятию.

Актовый зал оказался заперт. С десяток гоблинов возились у замочной скважины, подглядывали, отталкивая друг друга. Больше я никого в длинном коридоре, ведущем сюда через всю общагу, не увидел. Пришла очередь паучьего шамшира и моего коронного прохода девяти свечей. Десятую свечу я подрубил отдельно, все это заняло меньше трех секунд. Какой-то гоблин, на свою беду, выглянул в коридор, обалдело уставившись на груду трупов у дверей. Пришлось укоротить ему язык метательным ножом.

Следующая преграда — запертая дверь, с которой мой прекрасный протез справился еще за пару секунд. Очень удачно вышло, что он таскает с собой в потустороннем кармане связку отмычек.

Я вошел без лишнего шума, а что по залу растекалась лужа крови, это частности. Хобгоблины собирали какую-то сложную конструкцию, смесь дыбы и гильотины. Хотя может быть они собирались и жечь что-то, на это намекали канистры с бензином, вонявшие на весь зал. Глупо устраивать костер под крышей, но хобгоблины и не казались особо умными. Возможно, им казалось, что они до сих живут в своих пещерах.

Надя сидела в дальнем углу, крепко связанная толстенной веревкой, рот у нее был забит кляпом, одежда изодрана, а на лице наливался фингал под глазом. К моему облегчению вокруг нее вертелся единственный гоблин, делая вид, что проверяет узлы, а на самом деле охальник пользовался предлогом, чтобы полапать девушку.

На меня, наконец, обратили внимание, самый крикливый гоблин, видимо игравший роль прораба на этой стройке века, меня вполне отчетливо обматерил по-русски. Потом он все же заметил кровь и заткнулся. А я метнул пять ножей, утихомирив прораба, охальника и еще троих гоблинов, уже особо не выбирая. Пришла очередь шамшира.