Охотники за космояйцами (СИ)

Глава 18

Работа экспедиции продлилась ещё несколько дней. Поломка на французском корабле была устранена. К сожалению, при контакте с временным топливом скоропостижно разрушились от коррозии и более не подлежали восстановлению два металлических робота-силовика. Их с почётом похоронили на вершине холма. Агрессивный лес, лишившись своего катализатора роста, присмирел и затих. По вырубленным просекам, как по аллеям курорта, теперь можно было даже прогуляться к морскому берегу. Специалисты по межпланетным контактам, борцы за гражданские права и девушка-лингвист не преминули воспользоваться этой возможностью и с удовольствием ходили по вечерам купаться в тёплых волнах.

Посейдонов, осведомлённый о трагической судьбе Бриоша, и сам однажды едва не сварившийся в кипятке, старался держаться подальше от морской воды.

Арестованные бандиты вели себя безобразно. Беньямин требовал, чтобы ему устраивали каждый день ванну и душ Шарко, марсиане, привыкшие питаться исключительно космояйцами, жаловались на плохую кормёжку и стучали жестяными мисками по полу, комар непрерывно зудел.

Ещё хуже обстояли дела с репортёрами. Они действительно некоторое время держали голодовку, но при таком жарком климате это было небезопасно, и несколько журналистов, среди которых был один марсианин и одна собакоголовая дама из системы Сириуса, начали по очереди падать в обморок.

— Голод не тётка, пирожка не поднесёт! — злорадствовал Добрыня Никитич.

Журналисты голодать прекратили, но объявили генералу бойкот, не здоровались с ним и, проходя мимо, презрительно отворачивались. Генералу от такого демарша было ни жарко ни холодно. Вскоре он объявил о завершении экспедиции, так и не посвятив представителей прессы в тайны следствия. Правозащитники тоже дали слово до суда молчать. Дело было слишком серьёзным, чтобы предавать его преждевременной огласке.

Космолёт преступников по решению генерала был конфискован. В него погрузили собранные экспедицией образцы материальной культуры туземцев, доказывающие принадлежность обитателей Океаниума к разумным существам, которых впоследствии, вероятно, будут классифицировать как авис сапиенс, или гомо авис сапиенс. Пилотировать это космическое судно поручили Лопес. Посейдонову и Сырникову хотелось бы полететь вместе с ней, за время экспедиции они успели сдружиться, но большой корабль был более современным и более скоростным, а задерживаться в космосе следователи не планировали, тем более, что на Земле их заждался майор Пискун. На прощание Лёва и воительница-пилотесса крепко обнялись. Когда им доведётся снова увидеться?

Обратный полёт прошёл нормально, большую часть времени уставшие члены экспедиции проспали в индивидуальных капсулах, что касается арестованных преступников, то они всю дорогу продолжали буйствовать, что было совершенно бесполезно, но уж, видно, такова была их бандитская натура. На Земле их тут же передали военизированному конвою и, соблюдая все меры предосторожности, отвезли в Центральную тюрьму, находящуюся на острове Таити.

Майор Пискун встретил своих сотрудников с весёлой улыбкой, а узнав, что они смогли раскрыть убийство француза, обрадовался ещё больше.

— Молодцы, братцы кролики! Не зря я на вас надеялся!

Пока его подчинённые отсутствовали, майор взял на себя часть их обязанностей. Получив заказанное через Минздрав лекарство, он связался с подозреваемым в убийстве племянником модистки, и, вручив ему коробку с пилюлями для больного брата, сумел очень ловко снять отпечатки пальцев. Впрочем, эта операция оказалась совершенно бесполезной. Версия о причастности этой семьи к преступлению рассыпалась в прах, поскольку экспертиза показала, что отпечатки трёх пальцев на обнаруженной Посейдоновым видеокамере не принадлежат ни Лидии, ни её племяннику. Они вообще не принадлежали человеку. Догадка, давно уже преследовавшая Посейдонова, наконец подтвердилась. Эльзу, приняв её за Петунию, убил один из захваченных бандитами на Океаниуме и проданных Шульцу крулхтов.

Ну что ж, по крайней мере, бедный Марат получил столь необходимую ему помощь. Теперь надо спасать несправедливо обвинённого садовника. Суд над ним и Буцефалоффом должен был состояться на следующей неделе.

— Нужно изъять птицелюдей у Шульца, — сказал Лёва. — И как можно скорее, пока их не отправили на Марс. Если ещё не отправили.

Пискун почесал в голове.

— Начальство ордер на изъятие не подпишет, — вздохнул он. — Синие куры разумными существами не признаны, поэтому являются собственностью фирмы Шульцев. А право собственности у нас является неприкосновенным, если, конечно, не уклоняться от уплаты налогов. Вот если бы подобное произошло в Китае, тогда да… И то не факт.

— А можем мы вернуть дело на доследование? — предложил Сырников. — Потянем время, а там, глядишь, и признают наших пернатых разумными членами Содружества.

— Теперь это возможно только по решению суда. Да, поспешили мы закрыть дело, наломали, братцы, дров! По головке нас за это не погладят. И зачем только этот придурок Денис признался?! Кто его за язык тянул? — занервничал майор.

Сырников с Посейдоновым переглянулись и многозначительно промолчали.

— Так или иначе, надо исправлять ситуацию, — немного успокоившись, сказал Пискун. — Тебе, Посейдонов, придётся выступить в суде, рассказать о своих приключениях на Океаниуме и обозначить новую версию, чтобы это дело нам вернули. А пока попробуй действовать через свою невесту. Она ведь не знает всей правды, что эти птицы почти как люди. Должна прочувствовать и проникнуться.

Посейдонов тоже так думал, но холодок сомнения закрался в его душу, особенно после разговора о покалечившемся из-за любви к его невесте бедном Марате. Что если Петуния вовсе не такая, какой он хотел бы её видеть? Он гнал от себя эти мысли, но доказательств её эгоизма и равнодушия к чужим бедам было предостаточно.

Он решил отложить важный разговор на завтра, а пока отдохнуть и привести себя в порядок. Также вспомнил о том, что надо купить новые ботинки. Деньги от командировочных оставались, как раз должно было хватить на хорошую модель.

В обувном отделе белокурая девушка-продавец, удивительно напоминающая его невесту, предложила на выбор несколько пар. Мило улыбаясь, она подобно бабочке порхала вокруг Посейдонова, помогая примерять туфли. То рожок подаст, то сама наденет ему на ногу очередной образец.

— Так вы жениться собираетесь? Мои поздравления! А какого цвета ваш костюм? О, тогда подойдут вот эти, с лакированным верхом! Или, может быть, эти, с замшевой вставкой? Они такие мягкие! А платье вашей невесты, какое оно? Костюм жениха должен гармонировать с платьем невесты!

Лёва сказал, что платье от него скрывают. Девушка-продавец слегка погрустнела.

— Ну, тогда следует выбрать что-то универсальное, чтобы подходило ко всему. Возьмите вот эти ботинки! У них кожаная подошва, удобно будет танцевать. Вы уже репетировали танец молодых? Если хотите, я могу научить вас танцевать вальс! Многие не умеют, а ведь это очень просто!

Её ангельский голосок действовал на Посейдонова успокаивающе. Прикрыв глаза, он на мгновение представил, что с ним сейчас разговаривает Петуния, и по телу разлилось приятное тепло.

Внезапно речь продавщицы замедлилась, в голосе появились металлические нотки.

— Про-сти-те! — монотонно произнесла она. — Мне по-ра по-ме-нять ак-ку-му-ля-тор.

Девушка вышла в подсобное помещение и через пару минут вернулась, такая же весёлая и энергичная, как и прежде.

«Андроид!» — разочарованно подумал Лёва. — «Надо же, от человека не отличишь!»

Он купил ботинки и пошёл домой. Там его ждал приятный сюрприз: приехали мать и бабушка. Он сразу не понял, кто есть кто. Бабушка настолько изменилась после курса лизардия, что выглядела чуть ли не моложе матери. Спамятью у неё тоже было теперь всё хорошо, она больше не путала ни с кем своего Модеста Кузьмича.

— Мы приехали пораньше, чтобы помочь тебе с подготовкой к свадьбе, — обнимая Лёву, объяснила мать свой неожиданный приезд.

В квартире было всё тщательно убрано, с кухни доносился запах жаркого. За время своих постоянных командировок Посейдонов успел отвыкнуть от домашней пищи, и материнская забота вызвала у него чувство умиления.

— Где же вы будете жить после свадьбы? — озабоченно поинтересовалась бабушка. — Мне кажется, эта квартирка слишком мала. Ведь твоя невеста, наверное, привыкла к лучшим условиям. Хотя всё-таки отдельная жилплощадь. Нам с твоим дедушкой на первых порах пришлось ютиться с его родителями и сестрой на пятнадцати квадратных метрах. Ох и ругались же мы со свекровью! Старая перечница, не к ночи будь помянута, едва не довела нас до развода.

— Бабуля, дорогая, нам такое не грозит! — рассмеялся Лёва. — Насчёт жилплощади можешь не беспокоиться. Скоро меня повысят по службе, я и вас с мамой смогу устроить наилучшим образом.

Бабушка достала старинное кольцо, упакованное в красивую коробочку.

— Вот, подарок для твоей будущей жены. Это фамильная драгоценность. Его носила ещё моя бабушка, потом моя мать, потом я. Все браки были счастливыми, кроме последнего. Кольцо я подарила жене моего старшего сына, твоего дяди, но она оказалась непорядочной женщиной и через месяц после свадьбы сбежала от мужа с каким-то авантюристом. Тот впоследствии её бросил самым подлым образом, но это не имеет для нас никакого значения. Главное, что она вернула твоему дяде кольцо. А поскольку он больше не захотел жениться, то мы решили передать это кольцо тебе. Пусть его носит твоя супруга, и пусть оно принесёт вам счастье.

Лёва был очень тронут. Он расцеловал старушку в посвежевшие после курса лизардия щёки:

— Спасибо, бабуля!

— Не терпится потанцевать на твоей свадьбе! — озорно засмеялась бабушка, и тут же погрустнела: — Жаль, мой Модест Кузьмич не дожил! И папа твой, мой любимый зять…

При этих словах мать Лёвы состроила кислую мину, из чего он рассудил, что отношения тёщи и зятя были далеки от идеальных.

На следующий день, ближе к обеду, положив коробочку с кольцом в карман, он отправился к Петунии. Она была дома, сидела в саду, в увитой виноградом беседке вместе с мачехой и младшим братом. Маленький Эрих успел уже набегаться и вёл себя смирно. На нём был индейский головной убор, ещё более роскошный, чем предыдущий.

«Синие птицы где-то здесь», — сделал для себя вывод наблюдательный Посейдонов. — «Надо срочно найти их!»

Приём, оказанный Лёве, был весьма холодным и равнодушным. Петуния, похоже, была вовсе не рада его возвращению. Глядя куда-то в сторону, она вяло протянула ему руку для поцелуя. Стелла Валериановна была так занята своей новой комнатной собачкой, что едва кивнула. Немного оживили женщин привезённые с Океаниума подарки — оригинальные поделки аборигенов.

— Какие интересные птицы! — удивилась госпожа Шульц. — Они, оказывается, не только яйца умеют нести!

— Да, мадам, — подтвердил Посейдонов. — Эти птицы многое умеют. Они обладают разумом, сопоставимым с человеческим. Комиссия, в которую я имел честь быть включённым, будет требовать признания их равноправными членами Галактического Содружества.

— Ах, это просто смешно! — воскликнула Стелла Валериановна. — Какие-то жалкие дикари, у них даже парламента нет! Как вы предлагаете строить с ними отношения?

Подхватив собачонку и взяв за руку сына, она ушла, оставив Лёву и Петунию наедине. Некоторое время они молчали. Петуния перебирала яркие безделушки, изготовленные синими курами: бусы и браслеты из камешков и ракушек.

— Что же, это действительно они сделали сами? Наверняка их кто-то научил! В цирке животные исполняют разные трюки, даже заяц играет на барабане! Это не значит, что все они разумны! Конечно, какие-то зачатки разума у них есть, но сравнивать с людьми, или даже с трандафилианцами, у которых есть свои космические корабли… Нет, это совершенно невозможно!

Лёва не знал, что ответить:

— Они могут разговаривать, — привёл он главный аргумент. — Мы общались, лингвисты составили переводчик. У них довольно богатый и развитый язык.

— Попугая тоже можно научить говорить! — отрезала она.

Лёва нервно сжал в кармане коробочку с кольцом. Что-то пошло не так в их отношениях. Он решил рассказать ей обо всём, что произошло с ним на Океаниуме, как он едва не погиб от рук жадных и жестоких похитителей космояиц. Петуния слушала спокойно, на лице не было ни тени волнения. Похоже, ей было скучно.

— Всё же закончилось хорошо, зачем вспоминать такие неприятности! — прервала она его речь. — Вы же поймали этих бандитов! Теперь мы как-нибудь обойдёмся и без них. Будем разводить синих кур на собственной ферме. Наш марсианский компаньон будет сидеть в тюрьме, и его доля в этом предприятии также перейдёт к нам.

— Буцефалофф вовсе не причастен к убийству Эльзы, — сказал Лёва.

— Вот как! — удивилась она. — А кто же?

— Это мы сейчас пытаемся выяснить. Ты знаешь, где находятся пойманные птицы?

— А причём тут птицы? — удивилась она ещё больше. — Не вижу никакой связи. Где они находятся, спроси у папы, я этим не занимаюсь. Я готовлюсь к свадьбе. Мы с тобой женимся или как? Ты не забыл купить новые ботинки?

— Не забыл, — сухо ответил Посейдонов. Коробочка с кольцом так и осталась в его кармане.

— Мне пора на службу, — сказал он, поцеловал Петунию в щёку и направился к выходу.

— Не забудь, в субботу мы репетируем свадебный танец! — напомнила невеста ему вдогонку.

Какое-то противное, липкое чувство охватило Лёву. Как будто снова столкнулся со слепой гидрой в марсианском порту. Все попытки пробиться к сердцу Петунии были тщетны, эта избалованная богачка думала только о себе. Всё же он не терял надежды. «Надо будет найти этих птиц, чтобы она вживую пообщалась с ними, поняла, какие это замечательные создания. Может быть, тогда она проникнется к ним сочувствием», — подумал Посейдонов, в глубине души сам себе не веря.

Погружённый в свои мысли, он шёл по аллее, разгребая ногами опавшие листья. Вдруг что-то упало сверху и ударило его в плечо. Лёва инстинктивно ухватился за место удара, и в руке у него оказался маленький шпион в виде летучей мыши, которого они с Сырниковым запустили для слежки за усадьбой Шульцев, а потом благополучно забыли. Видно, у шпиона кончалась зарядка и, увидев своего хозяина, он решил приземлиться. Странно, что заряда хватило на столь продолжительное время. Хорошая модель, надо будет пользоваться в дальнейшем.

Посейдонов зашёл в участок. На службе был один Пискун. У него на приёме сидела какая-то заплаканная женщина.

— Я же вас отпустил отдыхать! — удивился майор. — Случилось что?

Лёва сказал, что хочет пересмотреть кое-какие материалы и закрылся в просмотровом зале. Сведения, добытые маленьким разведчиком, оказались весьма ценными. В хорошем качестве был отснят прилёт грузового аэромобиля, из которого выгрузили клетки с пойманными в Крыму птицелюдьми. Франц Людвигович принимал ценный груз лично, жал руку какому-то мужчине затрапезного вида, очевидно, тому самому Семёну. Роботы отвезли клетки на задний двор и спрятали их в сарае. В последующие дни ничего из усадьбы Шульцев не вывозилось. Ежедневно четверорукий робот в сопровождении дворецкого Филиппа носил в сарай большие вёдра, в которых, очевидно, были еда и вода для пленников. То есть, птицы пока оставались у Шульцев. Почему их не вывозили на марсианскую ферму, былонепонятно. Скорее всего, были какие-то проблемы с документами, ведь по факту они должны были принадлежать Буцефалоффу. Возможно, Франц Людвигович собирался дождаться суда, чтобы разрешить этот вопрос законным образом.

Медлить было нельзя. Посейдонов поспешил доложить обо всём майору. Тот никак не мог избавиться от назойливой посетительницы.

— Я никак не могу принять ваше заявление! — объяснял он, стараясь оставаться спокойным.

— То есть как не можете? — возмущалась дама. — У вас же отдел убийств!

— Да, но не убийств животных! Вы же говорите, что покушались на вашего кота! — Пискун уже начал краснеть от напряжения.

— Да, на моего Золтана! Швырнули в него бутылкой из-под шампанского. А что, вы считаете, что жизнь кота не имеет никакой ценности?

— Имеет, мадам, но наш отдел этим не занимается. Обратитесь к своему участковому или в общество защиты животных. Можете подать гражданский иск в суд. У вас есть свой адвокат? Если нет, я могу вам порекомендовать очень хорошего специалиста.

Перепалка продолжалась ещё с полчаса, наконец, майор сдался.

— Пишите заявление, — махнул он рукой. — И, пожалуйста, приложите к нему заверенные копии документов, удостоверяющих личности вас и непосредственно Золтана.

Оказалось, дама не захватила с собой кошачьего паспорта, и Пискуну всё же удалось отправить её восвояси. Смахнув со лба пот, он обратился к Посейдонову:

— Чем только не приходится заниматься! Ну, ничего, скоро уйду на заслуженный отдых, буду виноград разводить. Хотя у меня дома такая же мегера!

Лёва рассказал майору о синих курах, спрятанных в сарае у Шульца. Пискун задумался.

— Нет у нас возможности что-либо сделать в этой ситуации. Чтобы изъять у Шульца птиц, нужно решение суда.

— Если мы зафиксируем показания аборигенов и предоставим их суду, то, я думаю, решение будет положительным, — высказал своё мнение Посейдонов. — Мы с Сырниковым проберёмся тайно в усадьбу Шульцев и допросим под запись удерживаемых там синих птиц. Переводчик у нас имеется, лингвисты хорошо над ним потрудились.

Пискун немного посомневался, но затем дал добро:

— Давайте, действуйте! Только если что — я вас никуда не посылал. Мне перед пенсией неприятности не нужны.

Лёва пообещал, что не выдаст начальника ни при каких обстоятельствах.

— Будьте осторожны! — напутствовал его Пискун. — Там же у них всё напичкано видеоаппаратурой.

— Ничего, — обнадёжил майора Посейдонов. — Мы с Сырниковым знаем одно место, где нас не заметят.

Перспектива снова лезть в вонючую трубу вовсе не радовала, но делать было нечего. Расследование необходимо довести до конца, справедливость должна восторжествовать.

Под покровом ночи напарники снова проникли в сад Шульцев. Короткими перебежками, прячась под сенью поредевших деревьев, они стали пробираться к сараю. Огоньки наблюдавших за усадьбой пчёлок и стрекоз мерцали то там, то тут, но сигнала тревоги никто не подавал, это значит, что сыщики работали профессионально.

Сарай был заперт на кодовый замок. Изнутри доносилось знакомое квохтанье и цоканье. Привыкшие к ночной жизни птицелюди переговаривались о чём-то между собой. Голоса у них были громкие, и с помощью переводчика можно было хорошо разобрать их речь.

Посейдонов включил прибор и поднёс его поближе к двери.

— Я больше не могу терпеть эти муки, — жаловался высокий женский голос. — Лучше умереть, но не жить в неволе! О жестокие боги! Они отобрали моего первенца! Мой любимый муж погиб! И мы никогда не увидим своей родины! Скажите, зачем нам жить?! Не лучше ли принять смерть, как Кырх Клок? Он отомстил за нашего нерождённого сына и умер свободным!

— Что ты говоришь, Клуих Цак! — испуганно возражала ей другая женщина. — Нельзя гневить богов! Они всемогущи! Наш удел — терпеть и покоряться их воле.

— И отдавать им наших детей? — вступил в разговор птицечеловек мужского пола. — Теперь, когда муж моей сестры погиб, эти боги требуют, чтобы вы все стали моими жёнами и несли для них яйца. Наш народ никогда не жил по таким законам! Клуих права — лучше умереть!

За дверью воцарилось молчание, раздавались только сдавленные женские всхлипы.

— Завтра, когда нам принесут еду и выпустят из клеток поразмяться, мы покончим с этим жалким существованием. Я по очереди убью вас всех, и сам брошусь на железного зверя, когда он попытается схватить меня. Это будет мой последний бой.

План птицелюдей вовсе не совпадал с желаниями сыщиков.

— Эй, друзья! — обратился к ним через переводчика Посейдонов. — Погодите умирать!

Внутри взволнованно зацокали, заклокотали:

— Кто там? Что он сказал?

Лёва выдержал паузу, подождал, пока волнение внутри сарая уляжется и, поднеся переводчика ещё ближе к двери, заговорил медленно, выделяя каждое слово.

— Мы пришли, чтобы освободить вас. Мы поможем вам вернуться домой. Ваш вождь, старый Кырх, просил нас об этом.

За дверью снова возникло смятение.

— Кто это? Какие-то новые боги? Можно ли им верить? Ведь нас столько раз обманывали! — вопрошали друг друга пернатые пленники.

— И как ты собираешься их вызволять? — шепнул Посейдонову Сырников. — У нас ведь нет ключа. И потом что с ними делать? Выпустишь, а они тебя же в темя клюнут!

Лёва и сам не знал, как быть дальше. Для начала надо было снять с птицелюдей показания, выяснить всё, что касается убийства Эльзы. Ломать дверь было нельзя — слишком много шума. Входной код знает дворецкий, через него и надо действовать. Дворецкий у сыщиков в долгу, они ведь не выдали Шульцу тайну о его родстве с погибшей девушкой. Придётся отложить допрос синекур до завтра.