Охота на землянку (СИ)

Глава 18. Тарик

Я не могу выбросить её из головы.

С момента, когда Айнея в бешенстве отвернулась от меня на площади, внутри поселилось чувство, которое я не могу ни подавить, ни объяснить. Я видел, как её плечи дрожали от злости, как пальцы сжимались в кулаки, как глаза метали молнии. Её эмоции, резкие, необузданные, живые — они цепляют, даже раздражают, но при этом затягивают, как воронка.

Я должен был просто наблюдать. Оставаться хладнокровным, сохранять дистанцию. Но внутри меня всё громче звучит что-то, что не подчиняется логике.

Поэтому я нахожу её.

Она идёт быстрым шагом, сжимающая губы, в ней читается буря, которая вот-вот сорвётся с губ. Я знаю, что если дать ей время, она наломает дров. Я должен её остановить. Не ради приказа, не ради миссии, а ради…

— Ты идёшь в тупик, — бросаю я, нагоняя её.

Айнея резко останавливается, её глаза сверкают в тусклом свете.

— Тебя это волнует? — в её голосе насмешка, но я слышу в нём напряжение. — Или ты просто боишься, что мне удастся сделать то, что ты обязан предотвратить?

— Я боюсь, что тебя убьют, — говорю прямо.

Она усмехается, но в этом звуке нет веселья.

— Забавно. Солдат, который переживает за меня. Ты ведь один из них, Тарик. Один из тех, кто выполняет приказы без вопросов. Как мне доверять тому, кто был послан уничтожить Тартессу?

Её слова задевают глубже, чем я ожидал. И что самое странное — мне хочется доказать ей обратное. Хочется сказать, что я не такой. Но так ли это на самом деле?

— Я не собираюсь никого уничтожать, Айнея. — Голос звучит тише, чем мне бы хотелось. — Я хочу, чтобы ты жила.

Она сужает глаза, изучая меня. Я чувствую, как её взгляд будто проникает вглубь, разбирая меня на части. Затем она качает головой, делает шаг назад.

— Уйди с моего пути, Тарик.

Я не двигаюсь.

Она резко идёт вперёд, пытаясь обойти меня, но я перехватываю её за руку. Её кожа горячая под моими пальцами, сердце бьётся быстро, будто сорвавшийся с цепи зверь. Она дёргается, но не сразу. В её глазах мелькает мгновенный испуг — не за себя, а за то, что она только что почувствовала.

— Отпусти, — голос её твёрд, но в нём есть едва уловимая дрожь.

Я смотрю на неё, и внутри всё переворачивается. Никогда прежде я не ощущал такого накала. Она злит меня, заставляет сомневаться в себе, бросает вызов. И, чёрт побери, меня это влечёт к ней ещё больше.

Мои пальцы чуть ослабляют хватку, но я не отпускаю. Мгновение растягивается в бесконечность, и я замечаю, как её дыхание сбивается. Её взгляд мечется от моих глаз к моим губам, но она тут же отводит его, будто боясь признать, что этот миг что-то значит.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, тебя убьют. И я не хочу этого. — Я слышу собственный голос, низкий, хриплый.

— Почему? — Айнея прищуривается, и я понимаю, что она ждёт ответа, на который я не знаю, что сказать.

Почему?

Я снова смотрю на её губы, на напряжённую линию её челюсти. Чувствую её запах, перемешанный с пылью и адреналином. Чувствую, как её тело напрягается под моими пальцами. И чувствую этот чёртов огонь внутри себя, который невозможно погасить.

Я подаюсь ближе.

Она замечает это и мгновенно напрягается, её глаза расширяются, но она не отступает. Я чувствую её дыхание — частое, сбивчивое.

Касаюсь её лица. Лёгкое движение, почти неуловимое. Мои пальцы едва скользят по её скуле, прежде чем она рывком отстраняется, как будто это прикосновение обжигает её.

— Ты… — нежный голос срывается, она делает несколько резких шагов назад. В её глазах всё ещё пылает злость, но теперь в ней что-то ещё. Что-то, что она сама не хочет признавать.

Я не двигаюсь, не говорю. Я просто смотрю, запоминая это мгновение. Запоминая её дыхание, её взгляд, её эмоции.

Айнея сжимает кулаки.

— Никогда. Не. Прикасайся. Ко мне. — Она почти рычит, но я замечаю, как её пальцы всё ещё дрожат.

Она резко разворачивается и уходит.

Я остаюсь стоять, и впервые за долгое время не знаю, что делать. Сжимаю руку, в которой только что держал её запястье, и чувствую на пальцах её тепло. Оно остаётся со мной даже после того, как она исчезает в темноте.

Назад пути уже нет.