Охота на землянку (СИ)

Глава 14. Тарик

Я чувствую, как Айнея всё ещё дрожит, хоть и старается скрыть это за маской злости. Её рука крепко сжимает нож, и я отмечаю, как напряжены её плечи, как в глазах бушует настоящий шторм. Она злится. Не только на меня — на себя. На то, что хоть на мгновение, но поддалась.

Меня это забавляет.

— Ты собираешься напасть на меня за то, что я тебя вылечил? — лениво спрашиваю, наблюдая, как её пальцы судорожно сжимают рукоять клинка.

— Что ты со мной сделал?! — она кипит от возмущения, но в её голосе слышится неуверенность.

Я медленно поднимаю ладони, делая вид, что сдаюсь.

— Ты же видела, — отвечаю с усмешкой. — Просто помог. Или тебе больше по душе ходить с ранами и заражением?

— Это не объясняет… — она мотает головой, запинается, и мне нравится её замешательство. — …что это было за ощущение.

Я наклоняюсь чуть ближе, позволяя своей силе слегка окутать воздух между нами.

— Ты слишком напряжена, Айнея, — говорю я мягко, наблюдая за её реакцией. — Ты всё время ждёшь нападения. Это… утомительно, не находишь?

Её глаза широко распахиваются, но в следующий момент она мгновенно восстанавливает самообладание. Я успеваю заметить, как её зрачки на секунду расширяются, а пальцы сжимаются ещё сильнее. Она готова броситься на меня. Или убежать.

— Ты… — она делает резкий вдох, но вместо нападения резко встаёт. — Оставь меня в покое.

Я наблюдаю, как она разворачивается и быстрым шагом уходит в сторону остальных. Наблюдаю за тем, как её фигура напряжённо движется сквозь пыль и развалины. Но я знаю — она не сможет просто так выбросить этот момент из головы. Айнея гордая, упрямая, сильная… но даже она не сможет отрицать, что что-то здесь не так.

И теперь мне интересно, как долго она сможет делать вид, что ничего не произошло.

Ночь наступает быстро. Мы разбиваем лагерь среди развалин — остатков старых сооружений, напоминающих когда-то бывшие здесь города. Вокруг темно, но я прекрасно вижу даже в полумраке.

Айнея сидит в стороне, возле костра, разговаривая с одним из своих людей. Я знаю, что она чувствует мой взгляд, но делает вид, что не замечает. Это забавляет.

Решив, что пора продолжить игру, я медленно подхожу, заставляя её наконец поднять голову.

— Можно? — спрашиваю, указывая на место рядом с ней.

— Нет, — отрезает она.

Я всё равно сажусь.

Эта тигрица закатывает глаза, но не уходит. Значит, не так уж против.

— Ты напряжена, — тихо говорю я, так, чтобы никто, кроме неё, не услышал.

Она тут же поворачивается ко мне, глаза сверкают.

— С чего ты взял?! — высокий голос срывается на злость.

Я усмехаюсь.

— Потому что ты избегаешь меня с того момента, как я коснулся тебя. Как будто боишься повторения.

Её челюсть сжимается. Она хочет что-то сказать, но вместо этого молчит, яростно вгрызаясь взглядом в пламя костра. Я наблюдаю за тем, как дрожат её пальцы, как слегка учащается дыхание, а грудь колышется от этого движения.

Это очень… возбуждающе.

— Расслабься, — тихо говорю я, чуть наклоняясь ближе. — Или ты просто не привыкла, когда кто-то о тебе заботится?

Она делает резкое движение, но не отстраняется. Наши лица оказываются всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Ты ведёшь себя так, будто знаешь меня, — шепчет сквозь плотно сомкнутые зубы. — Но ты ничего обо мне не знаешь.

— Может, стоит узнать? — отвечаю спокойно.

Между нами повисает напряжение. Оно тёплое, опасное, живое. Я чувствую, как её сердце стучит быстрее, как она борется с эмоциями, которые не хочет признавать.

Внезапно, девичьи плечи напрягаются, будто она осознаёт, насколько близко мы друг к другу. Рывком встаёт, но на этот раз я не позволяю ей просто уйти. Моя рука легко, но уверенно хватает её за запястье. Бестия резко оборачивается, её взгляд пронзает меня.

— Не привычно, да? — мои пальцы чуть сжимаются на её коже, но я не причиняю боли, просто чувствую, как её пульс участился.

Кожа до одурения мягкая… Я такую кожу трогаю впервые. Так не бывает.

Она вырывает руку, но не сразу. На мгновение мне кажется, что она хочет сказать что-то ещё, но вместо этого она просто бросает на меня последний испепеляющий взгляд и исчезает в темноте.

Я смотрю ей вслед и усмехаюсь. Эта игра только начинается.