Очень плохие игрушки. Том 1

Глава 13 Изнанка

Сцена, немыми свидетелями которой мы стали, заслуживала поп-корна и колы: Харука и Элиза играли в перетягивание каната. Роль Элизы исполняла, естественно, Изабелла. Роль каната исполнял Гарольд. Одна его рука застряла внутри барьера, и демоница, уперевшись ногами в невидимую преграду, которая существовала только для нее одной, всеми силами пыталась затащить своего заложника обратно.

Харука, как заправский атлет, тянула беднягу за вторую руку, пытаясь вытащить его из этого капкана. Мальчишка отчаянно извивался посередине: зацепиться ему было не за что, а выставив ногу вперед, он рисковал либо отдать ее в плен либо нечаянно стереть магическую линию, которая удерживала демоницу в ловушке. Все это происходило плавно, словно в замедленной съемке, так что у нас была возможность как следует насладиться каждым движением и каждой гримасой.

— Ха-ру-ка, Ха-ру-ка, — я невольно принялся подбадривать юную оммёдзи в ее нелегком труде.

В принципе, расклад понятен — они втроем сидели внутри магического круга, взявшись за руки. Мальчишка, конечно, не призыватель, но у него тоже есть запас магической энергии, так что девочки взяли его с собой в качестве «батарейки». А потом Иззи вселилась в Элизу и все пошло наперекосяк.

Осознав, что ситуация патовая, Харука вызвала своего помощника: рядом с ней появился богомол. Правда, первым делом этот ненормальный сделал вид, что собирается отрубить мальчишке руку. Подозреваю, чисто ради лулзов, чтобы понаблюдать за его реакцией.

Шутка удалась: внутри барьера появился мотыль-переросток с ятаганом в руке и Гарольд стал извиваться вдвое активнее. Видимо, помощник Изабеллы занял мое место и теперь эти двое сами угрожали отрубить руку заложнику.

Наконец, перетягиванием Гарольда занялись фамильяры (от чего тот стал отчаянно пыхтеть), а девочки принялись спорить, ожесточенно жестикулируя. Слов мы, к сожалению, не слышали, но я уверен, что Харука ни на секунду не поддалась на пустые угрозы демоницы. Отрубив руку Гарольда, та лишилась бы своего единственного козыря, если не считать тела самой Элизы.

Словом, парень так и остался висеть между Сциллой и Харибдой, а оммёдзи принялась чертить вокруг демоницы еще один магический круг — на сей раз гораздо более сложный. Правда, вся эта затея обещала занять чертовски много времени, а многие узлы будущего заклинания оставались пустыми — девочке явно недоставало каких-то важных ингредиентов.

— Она собирается проводить обряд экзорцизма, — хмуро констатировала кошка.

— Это же хорошо, да? — спросил я.

— Скорее, рискованно, если учитывать заложника и неопытность самой девочки. Теорию она знает, в этом я не сомневаюсь, но вряд ли у нее есть хоть какой-то реальный опыт подобных ритуалов. И если что-то пойдет не так…

Ну да, как и все нашкодившие дети, она в первую очередь будет пытаться решить проблему своими силами. И тут уже все зависит от возраста и способностей. Справится — и никто ничего не узнает, не справится — и все может стать в десять раз хуже, чем сейчас. Хотя казалось бы — куда хуже-то?

Посовещавшись, мы решили как следует обследовать Изнанку особняка. В любом случае, ритуал требует длительной подготовки, так что времени у нас еще много.

Навигация по обратной стороне особняка оказалась делом несложным. Да, помещения бессвязно сменяли друг друга, однако, стоило сосредоточиться на том, чтобы попасть в какое-то конкретное место, и спустя несколько дверей или поворотов, ты оказывался именно там. Заколдованный замок, ей-богу!

— Кто-нибудь объяснит мне, почему мы не можем тем же способом попасть в другое место? — спросил я. — Например, выйти на улицу.

— Безопасность, — коротко ответила Элиза. — По той же причине замок обнесен стенами — никто не хочет, чтобы по дому свободно разгуливали всякие незнакомцы. Я точно не знаю, как это делается, но это должно быть похоже на магический круг, который рисовала Харука. Оммёдзи — мастера в таких делах. Да и вообще, нет никакой «общей Изнанки», она поделена на множество фрагментов, между которыми не так-то просто перемещаться.

— А почему тогда Пожирателя не заперли именно здесь? — удивился я.

— Потому, что он ужасно силен, — пожала плечами кошкодевочка. — Никакие печати его не удержат. А вот сновидения рода Траумвирк, клана моей мамы, — это, практически, отдельный план Изнанки. Выбраться из него не легче, чем перепрыгнуть в другую реальность. Даже Пожиратель на такое не способен.

— Погоди, а не может быть, что изначально ловушкой была твоя мама? — внезапно дошло до меня.

— Я тоже думала об этом, — вздохнула Элиза. — Дедушка никогда не рассказывал мне деталей. По официальной версии монстр был запечатан где-то в подвале, но я почти уверена, что на самом деле, его тюрьмой была мама, а ее семья заключила с фон Штольцами какой-то очень серьезный договор, который включал, кроме всего прочего, и рождение девочки-гибрида.

Она запнулась, как будто что-то обдумывая.

— Теперь я понимаю, что мамы с папой просто не было выбора, — продолжила девочка. — Трудно винить их за то, что они не стали идеальной парой — они не выбирали такую судьбу. А потом они оба погибли, и дедушке ничего другого не оставалось, кроме как взвалить все это на меня…

Элиза не договорила. На ее глаза навернулись слезы, а вокруг девочки стали сгущаться темные облака. В этом измерении эмоции — штука почти осязаемая. Трудно скрыть что-либо от окружающих.

— Дай мне немного времени и возможность сражаться с монстрами Изнанки, и я избавлю тебя от этого проклятия, — пообещал я.

— Спасибо, Ноктис, — улыбнулась она сквозь слезы. — Я понимаю, что ты не бросаешь слова на ветер, но это может быть сложнее, чем нам бы хотелось.

— В любом случае, моя цель — стать сильнейшим фамильяром и сделать тебя самым могущественным магом, — пожал плечами я. — Остановить Пожирателя — просто одна из ступеней, которую мы должны преодолеть. Сейчас это может показаться невозможным, но даже самая долгая дорога начинается с первого шага, разве не так?

Элиза кивнула и темные тучи вокруг нее постепенно рассеялись.

Мы продолжили свое путешествие по Изнанке. Наконец, удача улыбнулась нам и мы обнаружили логово Изабеллы. Это было что-то вроде темного чердака, с несколькими крохотными окнами, которые едва разгоняли тьму.

— Иззи любила здесь играть и прятаться от взрослых, — заметила Элиза. — А мне всегда казалось, что из темноты вот-вот выскочит какое-то чудовище, и я боялась сюда заходить.

Из угла действительно раздалось какое-то неразборчивое ворчание и стоны.

Подойдя ближе, мы обнаружили несколько коконов, которые демоница использовала, чтобы пытать своих жертв. Должно быть, это те, кто не прошел эволюцию и не смог стать достаточно полезным в бою.

— Нужно освободить их, — вздохнула Элиза. — Они уже достаточно настрадались.

— Погоди, я хочу кое-что проверить, — возразил я, подходя ближе.

Я прикоснулся к поверхности кокона и перед глазами тут стали проноситься сцены сражения — всполохи огня, какие-то крики и взрывы, отряд солдат, спешащих на стену. А потом на их пути появилось уже знакомое мне чудовище с головой козла. Причем не маской, а именно головой — видимо, это слияние с фамильяром или что-то подобное. Спустя несколько секунд весь отряд был изрублен на куски, а сам боец, глазами которого я все это наблюдал, лишился головы и с ужасом смотрел на собственное тело, что упало на землю, истекая кровью, и еще какое-то время содрогалось от предсмертных конвульсий. Фу, жесть какая!

— Ты что-то увидел? — поинтересовалась девочка-кошка, подходя ближе.

— Да, и тут же об этом пожалел, — поморщился я. — Тебе это лучше тоже не видеть. Там был этот твой козел из кошмаров, он уничтожил отряд охранников. Уничтожил с особой жестокостью, должен заметить.

Элиза набрала полную грудь воздуха, как перед прыжком в холодную воду, и сделала еще один шаг вперед.

— Не забывай, что здесь тебе нужно быть осторожной с эмоциями, — вдруг поддержала меня Марта. — Изнанка чутко реагирует на твое настроение. Не сможешь совладать со своими чувствами — и она тебя изменит, как изменила Изабеллу, или еще хуже — как тех бедолаг, с которыми мы сражались.

— Я понимаю, что вы хотите защитить меня, — ответила девочка. — Мне и самой страшно туда заглядывать. Но я не могу всю жизнь прятаться от реальности. И мне, как магу-призывателю, придется столкнуться со многими неприятными вещами. Лучше пусть мне станет плохо сейчас, чем во время боя, когда это может стоить жизни кому-нибудь из вас…

Она прикоснулась к кокону и несколько секунд стояла, не шевелясь и, кажется, даже не дыша. Потом ей явно стало дурно и она прикрыла рот ладонью.

— Ладно, вы были правы, — признала она, переведя дух. — Ничего полезного я не узнала. Просто еще один сюжет для ночных кошмаров.

— Преодолевать страхи — это тоже важно, — вздохнула кошка. — Но все-таки пусть лучше Ноктис первым проверяет воспоминания.

— Вы уже разобрались, кем был этот предатель? — спросил я. — Это ведь был кто-то из рода призывателей?

— Сложно сказать, — ответила Марта. — Кланы постоянно обмениваются кровью. Кто-то поступает на службу, кто-то женится и выходит замуж, у кого-то двойные способности, как у Элизы. Герман считает, что это был чужак.

— И, судя по твоему тону, ты с этим не согласна, да? — уточнил я.

— А я уверена, что это был Альбрехт, — заявила кошка. — Такая масштабная операция просто невозможна без того, кто хорошо знает все секреты семьи, того, кому все доверяют. У этого скользкого типа были все возможности и мотив — стать первым наследником вместо отца Элизы. А может, и что похуже. Эта стерва, его жена, давно промыла ему мозги и вертит им, как хочет.

— Не знаю, — покачал головой я. — Мне он показался мелочным и совершенно никчемным человеком, способным только на мелкие подлости.

Мы обошли все остальные коконы, заглядывая в чужие кошмары. Все они в общем-то подтверждали ту картину событий, о которой говорили взрослые — на особняк напали отступники из «Лиги справедливости», и пока охрана была занята сражением, несколько сильных магов проникли внутрь, похитили Лорейн, маму Элизы, и саму девочку. Потом все стало совсем плохо: повсюду стали открываться разломы в Изнанку и оттуда повалила всякая нечисть, в том числе, огромная рука Пожирателя.

Просмотрев все воспоминания, мы уничтожили проклятые капсулы вместе с заключенными в них обезумевшими духами. Нет смысла продолжать их мучения.

— Печально, — подытожил я, когда с монстрами было покончено. — Я думал, мы узнаем что-то новое о тех событиях. Но если кто-то из важных свидетелей и погиб в эту ночь, Изабелле не удалось поймать никого из них.

— Есть у меня еще одно предположение, — вдруг подала голос Марта. — Элиза, ты помнишь, где именно хранители Забвения проводили свой ритуал, чтобы стереть твои воспоминания?

— Дай подумать, — нахмурила брови девочка. — Кажется, в кабинете дедушки, ну точнее, в том, что от него осталось. Погоди, ты думаешь, что моя память до сих пор хранится где-то там?

— Это логично, — кошка пожала плечами. — Герман очень уверенно говорил про встречу с прошлым. И вряд ли это касалось Изабеллы или тем более этих старых развалин. А значит, у него был повод для такой уверенности.

— Но башня полностью обрушилась во время шторма несколько лет назад, — возразила Элизабет. — Как мы туда попадем?

— Обрушилась в реальности, — возразила Марта. — А в Изнанке, поверь мне, она до сих пор существует.

Мы продолжили свое путешествие и вскоре оказались на уже знакомой винтовой лестнице. Перед дверью в кабинет мерцал магический барьер, покрытый множеством глаз разного размера, словно бы выведенных в воздухе волшебным красным маркером. Глаза были широко распахнуты и дрожали, лишь изредка моргая, как будто им прямо сейчас показывали что-то ужасное.

— «Оставь сомненья, всяк сюда входящий» — задумчиво прочитала девочка надпись над входом.

— Сомнения? А разве не надежду? — переспросил я.

— Это известная фраза из какой-то взрослой книги про путешествия в Изнанку, — пояснила девочка. Что-то вроде главного правила всех демоноборцев.

— А, понятно, — кивнул я. — Из-за этого вы облажались с Изабеллой — нельзя было сомневаться в своей правоте. Получается, там, за барьером, тоже какой-то демон?

— Не просто демон, — заговорила Марта. — А часть души самой Элизы, которую отрезали вместе с плохими воспоминаниями. Нетрудно догадаться, во что она могла там превратиться. Это очень темная и противоестественная магия.

Как будто вытягивание чужих душ из Изнанки ради использования их в качестве магического аналога рабов — это не темная магия. Ну да, не зря же кошка считает, что вообще вся магия этого мира произошла от демонических сущностей.

— Я читала об этом, — задумчиво заметила девочка. — Скорее всего, там нас ждет Умбра, демон памяти.

— Элиза, подумай как следует, ты не обязана встречаться с ним прямо сейчас, — заметила Марта. — Если чувствуешь, что ты не готова, то лучше подождать, пока мы выберемся отсюда и элементалисты заново отстроят башню, чтобы добраться до нужной бреши в Изнанке. Попытка всего одна — отсюда выйдешь либо ты, либо демон, и отступать нам будет некуда.

Опять какие-то правила демонических контрактов? У меня действительно накопилось несколько вопросов к «доброму дедушке Герману», который позволил провести все эти жуткие ритуалы со своей внучкой, да еще и отправил ее расхлебывать последствия в столь нежном возрасте, в компании кошки, мотылька и убитой горем любовницы ее отца. Просто очаровательно!

— Не хочу давить, — решил я высказать свое мнение. — Но на твоем месте я бы подождал, пока Харука закончит ритуал. Это финальный босс всей твоей миссии — идти к нему неподготовленным, раненым, или с любой другой серьезной проблемой за спиной — это настоящее самоубийство.

Девочка долгое время колебалась, стоя на самой границе барьера. Искушение решить все одним махом было велико, но разум все-таки победил.

— Наверное, ты прав, — признала она, — смелость и безрассудство — это разные вещи. Я могу подождать, чтобы подготовиться к этой встрече, и это не значит, что я ее боюсь.

Ожидание было долгим и мучительным. Забившись в дальний угол, мы наблюдали за тем, как Харука трудится над магическим кругом, тщательно сверяет все размеры и углы, кормит с ложечки беднягу Гарольда — Изабелла так и не соизволила его отпустить. Боюсь представить, что начнется, когда несчастный пленник захочет в туалет. Точнее, просто не сможет больше терпеть. Ну да ладно, это мелочи жизни, они с Амидамару что-нибудь придумают.

Больше всего меня сейчас беспокоит состояние Элизы. Она тихонько всхлипывала, крепко прижав меня к груди (которая стала довольно пышной, должен признать) и уткнувшись лицом в мое плюшевое плечо, так что все изменения в ее внешности я мог наблюдать, так сказать, из первых рядов. Благо, тело медведя был достаточно крупным, чтобы использовать его в качестве «подушки».

С каждым часом ее угольно-черных волосах появлялось все больше красных прядей. Очевидно, что в их тандеме душа Марты намного сильнее и могла бы с легкостью подавить волю ребенка, однако она с самого начала приняла решение уступить девочке и сейчас медленно угасала прямо у нас на глазах. И, как бы мне ни хотелось это отрицать, я порядком привязался к странной женщине-кошке, что практически заменила Элизе мать и долгие годы защищала ее от всех угроз этого недружелюбного мира, не имея возможности даже толком с ней поговорить. А будущий ритуал экзорцизма все еще очень далек от завершения.

Понятно, почему Элиза так страдает — Марта просто не доживет до того момента, как мы вернемся в реальность. Если вообще вернемся.

— Эй, ты как? — спросил я девочку, когда добрая половина ее прически стала красной, а тяжелая аура ее эмоций стала осязаемой и плотной, словно мы оказались глубоко под водой.

Она бросила на меня взгляд, полный боли. По ее щекам текли слезы.

— Вы должны поговорить, — с нажимом сказал я. — Сейчас, пока у нее еще есть силы. Это важно. Потом ты будешь об этом жалеть. Марта, ты меня слышишь? Не надейся, что я позволю тебе уйти так легко!

— Ноктис, Пожиратель тебя раздери, ну почему ты даже сейчас не можешь оставить меня в покое? — ворчливо отозвалась кошка.

— Потому, что мне не наплевать, ясно? — огрызнулся я. — Пусть ты и мразь, каких поискать, но твоя забота о девочке делает тебе честь. Так что давай ты перестанешь делать вид, что ничего не происходит, и поговоришь с ребенком, как полагается. Смотри, она уже все глаза проплакала!

— Девочка моя, — мягко произнесла Марта. — Тебе не нужно так расстраиваться. Я не исчезну, я просто стану частью тебя. Пусть не в бою, а тихо и мирно, но такова судьба всех фамильяров, для нас это нормально.

— Это еще хуже! — всхлипывая, ответила Элиза. — Как будто я тебя не только убила, но еще и съела! Ну и за что мне все это?

— Жизнь — это бурный поток, — вздохнула кошка. — Мы не выбираем, как в него попасть, да и уход свой тоже не всегда контролируем. Но самое главное — то, как мы проводили время, которое нам подарила судьба, разве нет? Помнишь как мы развлекались, когда я только появилась на свет?

— Ты все время пыталась сбежать из замка, так что мне приходилось вылезать через окно и разыскивать тебя по кустам и канавам, полагаясь только на чутье, — улыбнулась девочка сквозь слезы.

— Все закончилось тем, что меня пыталась сожрать здоровенная собака, а ты загородила меня собой, хотя сама тоже тряслась, как осиновый лист, — кивнула Марта. — Только тогда я поняла, на кого я действительно могу положиться в этом жестоком мире. И перестала убегать.

— Да, больше ты никогда не убегала, — кивнула девочка. — Ну, разве что, от самого Пожирателя.

— Если мне и суждено уйти, — продолжила Марта, — я бы хотела, чтобы у тебя остались обо мне только теплые чувства и воспоминания. Пожалуйста, не нужно плакать. Я не для того жертвую собой, чтобы ты стала после этого каким-нибудь чудовищем Изнанки. Жизнь продолжается, у тебя есть Ноктис и остальные фамильяры. Уверена, они тебя поддержат и защитят.

— Даю слово, — серьезно кивнул я кошке.

— Ну, тогда я могу спать спокойно, — хмыкнула она. — Элиза в надежных руках.

И тихо добавила, разглядывая свои ладони:

— Наверное, даже более надежных, чем мои…

Ого. Неужто перед лицом смерти у нашей кхалиси проклюнулось смирение?

— Хоть бы извинилась напоследок, что ли, — мстительно проворчал я.

— Обойдешься, — буркнула она, отводя взгляд.

Какое-то время мы сидели молча. Элиза нервно кусала губы и теребила платье. Воздух вокруг нее больше не напоминал газообразное болото, скорее уж наоборот, искрился от какого-то странного возбуждения. На лице читалась напряженная работа мысли.

— Эй, ты что задумала? — удивился я, когда она поднялась на ноги.

— Никто не заслуживает умирать вот так, — твердо произнесла девочка-кошка, сверкая глазами. — Пойдем. Мы либо сделаем это вместе, либо вместе исчезнем.

Она что, хочет вернуться к тому демону кошмаров, к Умбре?

— Если уходить, то с музыкой, — пробормотал я, вспоминая слова одного зайца с очень грязным ртом. — Но… Ты уверена? Это же очень опасно!

— Есть еще кое-что, — Элиза облизнула губы. — Вспомни о том, какая сила произвела на свет это чудовище.

Магия хранителей забвения. Темный ритуал, в результате которого человек теряет часть души и памяти. Часть души! Небольшой шанс, совсем призрачный, может быть, один на миллион, что эта штука каким-то образом сумеет разделить их с Мартой. Крошечный, но все-таки не нулевой. Понятно, почему девочка так нервничает.

— Ладно, я в деле, — заявил я, столкнув свои лапы-кулаки. — Пойдем, наваляем этому твоему чудовищу!