Очень плохие игрушки. Том 1

Глава 10 Призрак прошлого

Внутри особняка царила гнетущая тишина.

Ни монстров, ни аномалий, ни каких-либо посторонних шумов. И тем не менее, что-то неуловимое давило на психику. Странное ощущение, как будто кто-то смотрит на тебя из угла или через замочную скважину, нет, сразу изо всех углов и щелей.

Девочки продвигались вперед медленно, прижавшись друг ко другу и вздрагивая от каждого шороха. Харука использовала заклинание светового шара, а Элиза достала из сумки свою светящуюся медузу, слегка развеяв полумрак большого холла, очень похожего на тот, в котором я нашел часы дедушки Германа.

Помещение было в ужасном состоянии — стены обуглены, лестничные клетки обрушены, многочисленные провалы в стенах, там, где их быть не должно, поломанные двери и строительный мусор, скрипящий под ногами.

— Ты чувствуешь это? — Элиза заговорила первой. — Кто-то наблюдает за нами из Изнанки.

— Да, где-то поблизости есть Брешь, ведущая на ту сторону, — согласилась Харука. — Сейчас.

Покопавшись в сумочке, она достала продолговатую картонную трубку, с короткой бечевкой, висевшей с одной стороны.

— Какой-то артефакт? — поинтересовалась Элиза.

— Это? Да нет, обычная хлопушка, — улыбнулась девочка. — Гляди.

Она резко дернула за бечевку и разноцветное конфетти с хлопком взмыло в воздух, разлетаясь по помещению. Где-то снаружи послышался шум крыльев — громкий звук распугал птиц. Тем временем, большая часть бумажной мишуры просто медленно осела на землю, однако несколько лоскутков продолжали кувыркаться в воздухе, описывая забавные пируэты, словно их затянуло в какой-то вихрь.

— Вокруг Бреши всегда возникают такие аномалии, — пояснила Харука. — Конечно, есть специальные заклинания для ее обнаружения, но можно обойтись и без них.

— Как-то мне не хочется отправлять туда фамильяров без подготовки, — поежилась Элиза, глядя на танец бумажных обрывков. — Может, для начала осмотримся?

Девочка-оммёдзи кивнула и снова выпустила своих крылатых разведчиков. Мы тоже разбрелись по залу, изучая следы событий пятилетней давности. Богомол принялся разбирать завалы, ну а я, от нечего делать, разглядывал стены и вскоре наткнулся на светлое пятно, напоминающее человеческий силуэт. Судя по всему, здесь ударили чем-то мощным, а человек оказался, так сказать, между молотом и наковальней.

— Тут было сражение, — пояснила Элиза, подходя ко мне. — Так называемая «Лига защитников прав потусторонних существ», ну или просто «Лига справедливости». Группа фанатиков, которая общается с демонами, отдавая им свои тела, и хочет освободить всех фамильяров, убивая при этом их хозяев. Они прикрываются красивыми лозунгами, но по факту это кучка террористов, которыми манипулируют разного рода чудовища Изнанки.

— Люди-марионетки, — поежилась Харука. — Есть в этом какая-то злая ирония.

— Но естественно, все это было лишь отвлекающим маневром, — продолжила Элиза. — Кто-то проник в замок, сломал печать, сдерживающую Пожирателя, после чего открылось сразу несколько Разломов и здесь начался настоящий ад.

— Ты что-то помнишь о той ночи? — участливо спросила ее подруга.

— Только то, о чем рассказывали сами взрослые. Мои собственные воспоминания стерли Хранители забвения. Подозреваю, что фанатики затащили меня в подвал и пытались принести в жертву, или еще что похуже. Некоторые детали до сих пор всплывают в кошмарах — железная клетка, чудище с козлиной головой, огромная рука Пожирателя, которая убивает маму и папу…

Из глаз девочки потекли слезы.

— Мне очень жаль… — Харука обняла подругу и погладила по спине. — То, через что ты прошла, — никто не заслуживает таких испытаний. Но, если все настолько плохо, зачем вообще сюда вернулась?

— Кошмары, — коротко пояснила Элиза. — Я же наполовину сновидец. Каждый раз, ложась спать, я подвергаю опасности и себя, и фамильяров, и всех окружающих. Дедушка предложил мне попробовать справиться со своими страхами, посмотреть им в лицо, так сказать.

— Это может сработать, — кивнула японка. — Психологи говорят, что… А впрочем, не важно.

— Я нашел кое-что, госпожа Харука, — подал голос богомол.

Он поднял тяжелый комод, лежащий на полу, и достал из-под него какой-то заляпанный грязью осколок, размером с блюдце.

— Зеркало! — обрадовалась Элиза. — Если оно было здесь в момент катастрофы…

— Жаль, что у нас нет мага из клана Рейнхарт, — вздохнула Харука. — Вот Мелисса могла бы сейчас здорово нам помочь, вместо того, чтобы заниматься бессмысленной травлей.

— Я бы не согласилась на это, даже если бы она сама предложила, — отмахнулась девочка. — От зеркальщиков одни проблемы. Не удивлюсь, если за всем этим стояли именно они.

Вот-вот, я об этом тоже подумал перед самой дуэлью. К счастью, Элиза достаточно хорошо соображает, чтобы обойтись и без моих подсказок.

Как следует отмыв осколок (спасибо нашей улитке-горничной), девочки дружно уставились в него, словно в какой-нибудь экран. И не зря — по ту сторону стеклянной пластины особняк был объят огнем. А на том самом месте, где я нашел светлое пятно, корчился какой-то несчастный, беззвучно крича от боли.

Однако, стоило нам немного отойти в сторону, как видение исчезло и подружки снова проявились в зеркале.

— Наверное, отпечатки прошлого остались только в тех местах, где люди испытывали сильные эмоции, — предположила Харука. — Пойдем, поищем другие следы.

Тут в отражении, прямо за спинами девочек, промелькнуло что-то темное. Элиза взвизгнула, едва не уронив хрупкое зеркало.

Мы тут же обернулись, но так никого и не увидели.

— В особняке поселился какой-то дух, — покачала головой японка. — Скорее всего, демон страха. Здесь было много смертей, люди боятся сюда приходить, рассказывают друг другу страшные истории. Ничего удивительного.

Я бросил взгляд на своего напарника-самурая. Он кивнул.

— Элиза, отправляйте нас в Изнанку, мы надерем ему задницу, — передал я девочке результаты нашего немого «совещания».

Девочка чуть заметно кивнула.

— Ты можешь говорить со своей хозяйкой? — удивился богомол. — В нашем клане такое не допускается.

— У нас тоже, — усмехнулся я. — Но Элиза — особый случай. А что, завидно?

Призывательницы отправились к точке, где граница между реальностью и потусторонним миром была наиболее тонкой. Несколько бумажных фамильяров Харуки принялись чертить вокруг них какой-то замысловатый узор, раскладывая по кругу бумажные печати. Магический барьер?

— Это не позволит демону вырваться на свободу, если что-то пойдет не так, — пояснила девочка-оммёдзи.

Что-то пойдет не так? То есть, если демон поубивает нас, фамильяров, и завладеет телом кого-нибудь из вас, то он не сможет покинуть круг? Ничего себе, «мера предосторожности»! А получше ничего не смогли изобрести?

Наконец, Элиза с Харукой уселись на землю, взяли друг друга за руки и закрыли глаза. Мы с богомолом оказались между ними. Попасть в Изнанку физически мы не сможем — для этого нужен полноценный Разлом, то есть действующий портал. Через Брешь, где связь с потусторонним миром особенно сильна, с помощью магии девочки могут переправить только наши проекции. По большому счету — души. И, как обычно, это не защищает нас от смерти на той стороне. Честно говоря, я на такую удачу даже не рассчитывал.

Не потребовалось никаких заклинаний и ритуалов. Элиза с Харукой просто впали в странный транс, напоминающий неглубокий сон. Окружающий мир задрожал, погружаясь в блеклые тона сепии, а холл еще больше увеличился в размерах, превращаясь в темное и пугающее место. Более-менее нормальными оставались только силуэты призывательниц, но они были подернуты зыбкой пеленой, словно голограммы. Мой приятель, Амидамару, перестал напоминать бумажную игрушку и превратился в устрашающего вида чудовище со множеством желтых глаз и острыми шипами вместо рук.

Был в этом месте и еще один источник ярких красок — пульсирующий красными прожилками кокон в том самом углу, где мы видели силуэт погибшего во взрыве человека. Из его трещин валил дым, а изнутри доносились сдавленные крики.

Откуда-то сверху раздалось приглушенное хихиканье. Мы с Амидамару задрали головы, но так никого и не увидели.

— Ты пришла за мной, сестренка? — раздался эхом вкрадчивый женский голосок. — Я знала, что рано или поздно кто-то вернется, чтобы освободить меня. Как это мило, что именно ты первой вспомнила обо мне и даже привела подходящее тело.

Мы переглянулись. Сестренка? Элиза ни о чем таком не говорила. Или это какая-то хитрая манипуляция демона? Очень может быть.

— У меня только один вопрос, — продолжила незнакомка, и тут ее голос вдруг сорвался на хрип. — Почему так долго⁈

Пульсирующий кокон стал разваливаться на куски и из него выползло чудище. Множество изломанных конечностей торчали под неестественными углами из мест, где им быть совершенно не положено, из вспоротого живота выглядывали дымящиеся щупальца. Рот чудовища был плотно зажат растущими прямо из шеи ладонями, а глаза и ноздри светились красным, словно внутри его черепа горело пламя.

Я рванул вперед, взмахнув мечом, отправив воздушное лезвие в сторону монстра. Магический клинок впился в его плоть, рассекая её от плеча до того места, где должен был быть живот. Однако монстр не собирался падать или умирать — вместо этого он сомкнул пару лишних рук на своей ране, которая сразу же стала заживать, как будто мой удар был для него не больше чем царапиной. А мне тут же пришлось уклоняться: несколько щупалец резко удлинились, ударив по тому месту, где я только что стоял, будто плети, и оставив на земле несколько глубоких борозд.

— Регенерирует, зараза, — пробормотал я, меняя позицию. — Амидамару, у тебя есть что-нибудь помощнее? Не хочу пока использовать свой козырь — тут слишком тесно.

Богомол скользнул вперед, его острые, как клинки, лапы взметнулись, готовясь к атаке. Но монстр не успел уклониться или нанести превентивный удар: силуэт Амидамару расплылся, как бы от очень быстрого движения, и со всех сторон на чудовище обрушился яростный шквал атак. Острые руки-шипы мелькали, как смертоносные лезвия, разрывая плоть на куски. Через мгновение тело монстра превратилось в кучу кровавого фарша, которая с противным чавканьем упала на землю. Амидамару удовлетворенно хмыкнул, глянув на результаты своей работы, смахнул грязную кровь со своих лезвий и отступил, возвращаясь на свое место.

И что это было? Это какое-то магическое ускорение? Наверное, «молниеносность» или что-то типа того. Очень впечатляющий аспект.

— Что-то не так, — тревожно заметил я, не отрывая взгляда от ошметков плоти, в которых словно бы завелись какие-то червеобразные паразиты. — Он все еще жив.

Но вместо того чтобы умереть, чудовище начало оживать. Обломки плоти зашевелились, складываясь в новое чудовище Франкенштейна. Обрезанные конечности соединялись, формируя новые, еще более безумные сочетания, а в воздухе повисла густая, почти осязаемая тьма. Да что не так с этим монстром? Ладно, он погиб в огне, может, огонь его и доконает?

— А ну, отойди-ка в сторонку, приятель, — предупредил я богомола.

Не теряя времени, я стал собирать энергию для своего супер-удара. Поток бушующего пламени с гулом обрушился на комок копошащихся щупалец, из которых вот-вот должен был сложиться новый монстр. Раздался противный рев, в воздухе запахло горелой плотью. Однако все пошло совсем не так, как я ожидал. Вместо того, чтобы рассыпаться в прах, чудовище стало поглощать бушующее вокруг него пламя и резко увеличиваться в размерах, отращивая дополнительные руки и щупальца. Его тело покрывшись яркими трещинами, как будто под поверхностью его тела бушевало собственное пламя. Вот черт, да огонь его только усиливает!

— Осторожно, он становится элементалем огня! — выкрикнул мой товарищ, едва успев уклониться атаки пылающего щупальца. — Харука, нам нужно подкрепление!

К моему удивлению, богомол стал резко уменьшаться в размерах, а его голос становился все тоньше. Он уже с трудом уклонялся от атак, посекундно используя свое ускорение, чтобы компенсировать разницу в размерах. Видимо, Харука решила направить свою силу в другого фамильяра.

— Отступаем, скорее, этот гигант нам не по силам! — запаниковал Амидамару, сбитый с толку этими магическими метаморфозами.

Я поспешил схватить дезориентированного беднягу и усадить себе на плечо — все равно в таком состоянии он бы долго не протянул.

Подмога не заставила себя ждать: в воздухе материализовался еще один незнакомый фамильяр — на сей раз крылатый, напоминающий журавля в самурайских доспехах. Он принялся энергично обстреливать противника водяными сгустками, ловко уклоняясь от взмахов пылающих щупалец огненного элементаля. Я тоже стал атаковать монстра, используя воздушные лезвия — в любом случае, регенерация требует энергии, которая рано или поздно должна закончиться.

Под шквалом магических снарядов, монстр стал терять все больше сил. Отрубленные щупальца больше не возвращались к его основному телу, а попросту лежали на земле, извиваясь, будто змеи. Наконец, энергия элементаля полностью истощилась, отчего он резко уменьшился в размерах, а пылающий внутри него огонь погас. Еще один взмах — и разрубленное пополам чудовище осело на пол, и рассыпалось пеплом.

— И это все? Аматоры.

В дымке, образовавшейся над его телом, на мгновение возник силуэт симпатичной демонической девушки с голубыми глазами, длинными черными волосами и рожками, одетой в темные одежды.

Видение исчезло, а на его месте остался магический символ, изображающий огонь.

— Кхм, — стыдливо прокашлялся малютка-богомол. — Вышло небольшое недоразумение, спасибо за помощь, большой брат!

Журавль грациозно согнул длинную шею и исчез, а богомол вернулся к своим прежним размерам. Ну а я бросил жадный взгляд на оставшийся после монстра аспект. Думаю, никто не будет возражать…

— Забирай, — кивнул Амидамару. — Раз уж мы получили духовную эссенцию, это будет справедливо.

Сгусток впитался в мое тело и я сразу попытался его активировать. Вроде, ничего особенного, разве что, легкий холодок пробежал по коже.

— Это аспект «пирофильный», — вдруг заговорила голограмма Харуки. — Поглощая пламя, ты на какое-то время будешь становиться намного сильнее и получать огненный бонус к атаке. Правда, при этом у тебя появятся все уязвимости огненного элементаля.

— А свой огонь поглощать можно? — уточнил я.

Девочка кивнула.

Ну, довольно неплохо! У этого аспекта хорошая синергия с моим «Снопом искр». Теперь можно будет использовать его не только, как обычную ульту, но и как мощный бафф физических возможностей.

— Скорее всего, демоница хотела сделать из него огненного духа, — предположила японка. — Ваша атака помогла ему эволюционировать и получить новую способность. Думаю, у нее здесь немало таких вот пленников. И все они — жертвы той ужасной ночи, в этом нет сомнений.

Я поежился. Она что, пытала его все эти пять лет, чтобы сделать из него монстра? Изнанка — жестокое место! Со своими законами и обитателями.

Девочки вышли из транса и мы вернулись в реальность.

— Для нас она слишком сильна, — покачала головой Элиза. — Нужно первым делом изучить особняк и освободить всех ее жертв. И только потом нападать на нее саму.

— Согласна, — кивнула Харука. — Еще хорошо бы выяснить, кто она такая, откуда взялась. Она назвала тебя сестренкой — ты что-нибудь об этом знаешь?

— Нет, — Элиза явно была в растерянности. — Я помню маму и папу, но у меня не было никаких сестер! И взрослые никогда об этом не говорили.

— С твоей памятью поработали Хранители забвения, — напомнила японка. — Они могли стереть вообще все, что угодно. Впрочем, демоны очень хитры — не удивлюсь, если она выдумала это, чтобы сбить нас с толку.

— У тебя есть идеи, что это за существо? — поинтересовалась Элиза.

— Должно быть, это одна из жертв трагедии, — задумчиво отозвалась Харука. — Маледикт или Ревенант. Скорее всего, последнее, если учитывать, что она сохранила человеческий облик.

— Ты что-нибудь про них знаешь?

— Магия демонов всегда связана с магическими контрактами, — пояснила наша ходячая энциклопедия. — Но не бумажными, а теми, что скреплены Изнанкой. То есть, основаны на поступках и эмоциях. Ревенант — это обиженный дух, которым движет чувство мести. Он преследует своего обидчика до конца его дней, и когда тот умирает, получает над его душой неограниченную власть. Варианты бывают разные, особенно, когда дело доходит до одержимости, но в целом требуются два условия: насильственное действие — чаще всего это убийство, и эмоции участников контракта — жажда расплаты и угрызения совести. Так это работает. Ты уверена, что у тебя не было сестры, которая по какой-то причине умерла от твоих рук?

— Я уже больше ни в чем не уверена, — устало вздохнула девочка. — Пойдем, нужно сказать Хлое, чтобы стихийники установили здесь обсидиановый обелиск. Это ослабит и Брешь, и нашу демоницу. Сделаем это место первой безопасной зоной во всем замке.

Мы покинули холл и направились к временному лагерю.

— А девка-то ничего так, горячая, — вдруг заявил мой бумажный товарищ, пользуясь тем, что девочки были отвлечены своими разговорами.

— Кто? Демоница? — удивился я. — Ты вообще в своем уме?

— Ну, я бы не отказался ее как следует… — он прикусил язык, так Элиза повернулась в нашу сторону.

— И как ты себе это представляешь? — развеселился я. — Ты же гребаный бумажный богомол!

— Ну не знаю, — смутился он. — Магия, все дела, наверняка она знает какой-нибудь способ.

— Который закончится тем, что ты окажешься в еще одном коконе, где жарить будут тебя самого? — фыркнул я. — Думай головой, парень, мы с тобой не в сказку попали.

Беру свои слова назад, мой «брат по духу» оказался обыкновенным озабоченным юнцом, выпрыгивающим из штанов при виде первой же смазливой мордашки.

Остаток вечера прошел в мелких хлопотах: элементалисты-каменщики подлатали дырку в стене, чтобы проходить через нее было безопасно, установили обсидиановую колонну на месте бреши в Изнанку, восстановили разрушенные лестницы, чтобы мы смогли добраться до остальных помещений замка. Рабочие начали понемногу расчищать завалы. Правда оставаться на ночь в старом замке, наполненном «привидениями», никто не решился. Для Элизы, по ее же просьбе, соорудили маленький домик, практически, конуру из обсидиановых плит. Харука вызвалась ночевать вместе с ней, несмотря на все предупреждения об опасности кошмаров. Впрочем, усталость взяла свое — Элиза отключилась почти моментально и спала очень крепко.

Ну а мы втроем — богомол, Марта и я сам — остались на страже. Нас охраняет пегас, однако от внезапных происшествий никто не застрахован. И вообще, я не удивлюсь, если Клара или еще кто-нибудь из старших магов попытается избавиться от девочки ради каких-то своих корыстных целей.

Посовещавшись с кошкой, я отправился на разведку в лагерь, посмотреть на тех, с кем нам предстоит работать ближайшее время — вдруг среди них обнаружится какой-нибудь предатель? Все-таки хорошая штука — невидимость! Впрочем, там все было в порядке: мужики травили байки у костра и пили какую-то слабоалкогольную бодягу, женщины занимались готовкой на полевой кухне, стражники вахтами дежурили по периметру ограды, заскучавшие маги играли в кости.

Странности начались там, где я их совсем не ждал. Хлоя, та самая женщина-секретарь со шрамом, которую рекомендовал сам Герман, подошла к группе стражников и, сославшись на нехватку рабочих рук, попросила их помочь принести воды на кухню. И, как только мужчины покинули пост, незаметно выскользнула из лагеря.

А вот это уже не к добру!

После недолгих колебаний, я решил проследить за ней. Будить Элизу и звать тяжелую артиллерию не хотелось бы, да и в любом случае лучше выяснить, что она задумала. Неужели именно она — предатель? Вот так номер!

С каждым ее шагом градус моего недоумения становился все больше. Сперва эта ненормальная принялась рвать какую-то траву. Ты вышла в полночь, в явно не самое безопасное место, обманув стражу, чтобы насобирать каких-то специй? Черт, а может, эти травы ядовитые? Это многое объясняет…

Однако, мои ожидания снова не оправдались: вместо того, чтобы вернуться в лагерь с отравой или углубиться в чащу, чтобы встретиться с какими-нибудь злоумышленниками, она направилась прямо в замок. Ну точно, ненормальная! Если сейчас из-за угла выпрыгнет какое-нибудь чудище, я даже не смогу ничего сделать: без Элизы в своей обычной кукольной форме я размером не больше воробья.

Хлоя вошла в замок и бесстрашно направилась на третий этаж, преодолевая многочисленные завалы и препятствия. Остановилась она только перед перед большим нагромождением камней, за которым можно было различить обыкновенную дверь. Обессиленно рухнув на колени, женщина положила собранные цветы на груду камней и разрыдалась.

Я мысленно отвесил себе оплеуху. И как я сразу не догадался? Она была здесь во время катаклизма, и потеряла кого-то очень близкого. Вполне возможно, его останки до сих пор лежат тут — прямо за этими завалами. А я мысленно уже обвинил бедную женщину во всех смертных грехах.

Терпеливо подождав, пока Хлоя выплеснет свое горе, скопившееся, наверняка, за долгие годы ожидания, я последовал за ней обратно в лагерь. Оставлять ее одну в таком месте мне сильно не хотелось — мало ли что может случиться?

Во дворе мои предчувствия оправдались: в зарослях кустарника злобно сверкнули чьи-то маленькие глазки, послышался топот многочисленных лапок. Крысоволки! Сразу трое. Хлоя, осознав приближение опасности, бросилась к лагерю, но почти сразу споткнулась об лежащие на земле обломки и упала.

Ну вот, доигрались! И что мне теперь с этим делать прикажете?