Обычная магия-5

Жара

Клиент позвонил утром. Точнее, это был не клиент, а его супруга. Взволнованная женщина сказала, что её мужу очень нужен совет знающего человека. Бьёрн включил громкую связь, чтобы лишний раз не объяснять потом ученику, в чём там дело.

— Вас мне знакомая порекомендовала, Нина. Вы её подругу пару лет назад спасли от какого-то паранормального сна или что-то в этом духе, — тараторила встревоженная женщина.

Руслан сразу вспомнил историю с медвежьим сонником. Неужели почти два года прошло? Нет, примерно полтора: год и восемь месяцев. Надо же, как время-то летит!

Потенциальная клиентка продолжала:

— Ну так вот, а теперь странности с моим мужем. Или вокруг него? Он у меня нормальный! — строго уточнила она. — Но видит странное. Он у меня прораб, и в последнее время на объекте на Пирогова творится всякое…

— Так, гражданочка, вас как зовут?

— Надежда Львовна.

— Замечательно, а ваш муж в курсе, что вы нам звоните?

— Да, конечно! Я ему сказала, что у него будет встреча со специалистом по странному… Он сначала упирался, но он у меня так-то послушный. Так вот, вы сможете его сегодня в полдень принять?

Бьёрн согласился. Женщина уточнила, что мужа зовут Пётр Петрович, что ему сорок лет, что его ценят на работе и что он может застесняться, но пусть уж специалисты по странному разговорят его любой ценой, а то он плохо спит и вообще сам не свой.

Наконец, она отключилась, на прощание заверив, что он у неё пунктуальный, так что ровно в полдень будет на месте.

Однако ни в полдень, ни в двенадцать тридцать, ни в час Пётр Петрович не появилился. Руслан начал волноваться, а наставник полагал, что мужик просто передумал. Однако в четверть второго Бьёрн всё же позвонил Надежде Львовне. Оказывается, её муж попал в больницу. Состояние не жизнеугрожающее, но тяжёлое, так что она тоже в больнице и на нервах думать забыла о назначенной встрече.

— А что с вашим мужем?

— Вроде солнечный удар, — неуверенно сказала женщина. — Но он у меня так-то жару наоборот любит. И работает на солнце, и отдыхает…

— Давайте мы подъедем и посмотрим, нет ли там чего по нашей части, хорошо?

— Ой, а что, может быть по вашей⁈ — ужаснулась его собеседница. — Тогда подъезжайте, конечно!

Через семнадцать минут видящие уже входили в холл центральной городской больницы. Надежда Львовна, светловолосая, полная женщина в бежевом платье в цветочек, тут же спустилась к ним и сказала:

— Берите бахилы и халаты: я договорилась, чтобы вас пустили. Вы знаете, Пете стало хуже!..

Её голос задрожал, но она взяла себя в руки.

— Он в сознании? — спросил Бьёрн.

— Да, в том-то и дело!

— Ваш муж странно себя ведёт? — уточнил Руслан.

— Идёмте! — велела Надежда Львовна.

По пути она рассказала, что её супруг, придя в сознание, стал шутить, смеяться и делать комплименты всем вокруг.

— А он у меня так-то строгий! — пояснила женщина, видя недоумение на лицах спутников. — В душе добрый, да, но вообще строгий. И всякие шуточки, хахашечки не переносит. Может, его подменили?

Надежда Львовна всё-таки расплакалась, но быстро взяла себя в руки.

В коридоре третьего этажа их поджидал невысокий коренастый мужчина с густыми усами и улыбкой до ушей.

— Надюшка, а давай-ка домой! — радостно возвестил он, раскидывая руки, чтобы обнять жену.

Надежда Львовна снова всхлипнула.

— Эй, кто тебя обидел? Кто обидел мою мусечку? Кстати, — он повернулся к спутникам супруги, — слышали анекдот про царевну Несмеяну. Однажды к царевне…

Пётр Петрович обнимал жену, сыпал анекдотами и байками, смеялся и выглядел вполне здоровым. Но Надежда Львовна с каждой шуткой, с каждым смешком мужа становилась всё печальнее.

— Так, — сказал наконец Бьёрн, созерцавший юморящего клиента с заметным сомнением, — Надежда Львовна, мы с вами пойдём к медикам и узнаем, можно ли забирать вашего мужа, а Руслан с ним побеседует.

Наставник покосился на ученика и тихо буркнул:

— Расспроси и проверь.

Руслан кивнул.

Несмотря на жизнерадостные заверения Петра Петровича в том, что он великолепно себя чувствует, его оставили в коридоре с незнакомцем.

— А вы слышали анекдот про доктора и бабку? — бодро поинтересовался мужчина и, не дожидаясь ответа, тут же поделился анекдотом.

Только после четырёх историй на больничную тему Руслану удалось переключить внимание Петра Петровича.

— Скажите, а вы как в больницу попали?

— Я? О, ерунда какая-то! Сидел на солнышке, припекло малость, я задремал, а очнулся в больнице, представляете? — мужчина оглушительно расхохотался, словно попасть в больницу — это самое смешное, что могло случиться с человеком. А после долго хихикал, жмурясь и утирая выступившие от смеха слёзы.

Руслан, воспользовавшись случаем, начертил в воздухе поиск — ничего.

— А мы вас ждали пару часов назад. Вам Надежда Львовна сказала, что вы должны были с нами встретиться?

— Так вы специалисты по сверхъестественному? — обрадовался Пётр Петрович. — Ух ты! А знаете анекдот про вилку и демона? Так вот…

Руслан общался с мужем Надежды Львовны от силы минут десять — и уже ужасно устал от шуточек, приколов и смешков. А если этот человек обычно вообще не шутит, то вполне понятна обеспокоенность его жены. Но что с ним всё-таки случилось?

— А что вы видели на Пирогова?

— На стройке? Огромную светящуюся тушу! — казалось, Пётр Петрович в полном восторге от того, что видел. — Метра четыре в высоту, длинная, гибкая вроде гигантского шланга, и быстрая просто жуть. Представляете⁈ Смешно, да?

Он снова расхохотался и продолжать посмеиваться до тех пор, пока не вернулись его жена и Бьёрн.

В ответ на вопросительный взгляд наставника Руслан только руками развёл.

— Как договаривались, счас едем к вам, — Бьёрн обратился к клиентке, — потом на стройку. Ученик, ты езжай на площадь Славы. Осмотрись, особо обрати внимание на скамейку у киоска «Кофеман». Вдруг тепловой удар не сам по себе случился?

Руслан кивнул и, попрощавшись с клиентами, поспешил на улицу.

Сегодня действительно было жарко как на пике лета. И, если бы не странная весёлость, ничего загадочного в тепловом ударе по такой погоде и не было бы. Но резкое изменение характера явно ненормально.

По дороге до площади Руслан размышлял, что могло так повлиять на Петра Петровича. Травма головы? Нет, серьёзную травму обнаружили бы в больнице, а не серьёзная, наверное, не могла настолько сильно изменить человека. Стресс? Не похоже, что Пётр Петрович в стрессе. Да и с чего бы?

Видимо, это всё-таки существо. То, что поиск ничего не обнаружил, означает лишь, что существо либо очень сильное, либо редкое. Либо оно уже перестало влиять на человека, а остаточные следы почти незаметны. Возможно, это то создание, которое клиент видел на стройке. Бьёрн расспросит мужчину поподробнее, а пока действительно надо убедиться, что прямо среди города не завелось что-нибудь сверхъестественное.

На площади Славы было тихо и спокойно. Руслан легко нашёл киоск «Кофеман» недалеко от фонтана и внимательно его изучил. Заодно купил кофе со льдом, а потом исследовал фонтан, скамейку, фонари вокруг и даже клумбы. Ничего подозрительного.

Он позвонил наставнику и отчитался. Бьёрн хмыкнул в ответ и велел ехать на Пирогова, двадцать а.

— Дома у клиентов тоже ничего? — спросил Руслан.

— Всё чисто.

По нужному адресу строился жилой комплекс из четырёх трёхэтажных домов, двух девятиэтажек и пяти непонятных пока невысоких зданий.

Бодрый Пётр Петрович провёл видящих на огороженную территорию, продолжая смеяться и сыпать шутками. Теперь мужчина хихикал не переставая, и улыбка на его лице была как приклеенная.

Рабочие косились на прораба с ужасом и недоумением, и Руслан их вполне понимал. К счастью, работы велись у первой девятиэтажки, а существо вроде как попадалось клиенту дальше, на противоположном конце строительного участка.

Смеющийся клиент повёл видящих к месту, где видел странное, и травил байки. По пути Руслан, не вслушиваясь в слова Петра Петровича, оглядывался по сторонам, но существ не видел. Знаки тоже не помогли.

Символы поиска сияли и искрились, но не показывали конкретное место, а медленно летали вокруг, словно не зная, где именно притаился монстр. Ну или показывая, что невидимых созданий тут уйма. К счастью, глаз не болел, но спокойным Руслан себя всё равно не чувствовал. И из-за того, как вели себя знаки, и потому, что ему всё казалось, что он что-то слышит. Какой-то еле уловимый шум, явно не производимый рабочими и не доносящийся с улицы или из соседних зданий. Не то шорох, не то шелест, не то шуршание. Будто кто-то, не имея человеческих ног, крадётся следом. Бр-р-р, от таких мыслей, несмотря на жару, стало зябко.

Хохочущий в паре шагов от Руслана клиент только добавлял напряжения.

— Вот и пришли почти, вон там я его видел. За тем уг…

Пётр Петрович вдруг расхохотался особенно громко, а затем начал хрипеть и задыхаться от смеха, бестолково размахивая руками и дёргаясь.

Что же делать? Перестать он явно не мог, а защитные знаки пролетали мимо клиента без всякой пользы.

Бьёрн скинул куртку и набросил на клиента.

Пётр Петрович уселся на бетонный блок и устало закрыл глаза.

Кажется, помогло!

— Как же мне это надоело, — еле слышно произнёс клиент совсем другим тоном. — Что со мной?

— В вас какое-то существо, которое заставляет вас смеяться, — пояснил Бьёрн.

— Существо? — слабо удивился мужчина, приоткрыв глаза. — Разве так бывает?

— Ага.

Руслан на всякий случай снова начертил поиск — и с изумлением увидел, как знак, ярко засветившись, тут же исчез, будто его кто проглотил.

— Ух ты! — изумился Бьёрн. — Дивнота! Я такого никогда не видел.

Начертил опознание — с тем же результатом.

— Ого как. Ладно, я Шпилю звякну. А ты спроси у приятеля Кошкина — вдруг он знает?

Руслан тут же позвонил Максиму. Увы, спец по редким существам оказался недоступен — на вызове. Кошкин пообещал передать запрос, но сказать, когда ему перезвонят, не смог даже теоретически: может, минут через двадцать, а может — через три часа.

Шпиль не отвечал, так что Бьёрн отправил сообщение. Как освободится — перезвонит.

Следующие полчаса прошли в ожидании. Руслан за это время выяснил, что поиск и опознание исчезают тут же, а вот уничтожение и изгнание сияли, сколько полагается, и гасли постепенно. Видимо, у неведомого существа были свои предпочтения. Или опасные знаки его просто пугали. Заодно уточнил, что ни у кого из рабочих повышенной весёлости не наблюдалось. По крайней мере у той бригады, что сегодня вышла на работу, всё было в порядке. Ничего странного, кроме увиденного прорабом существа, здесь вроде как не было.

Пётр Петрович хмурился и молчал.

Бьёрн копался в телефоне, время от времени поглядывая на ученика.

Хоть видящие и их клиент стояли в тени строящегося дома, Руслану было жарко, душно и тяжело. Он уже подумывал о том, что крайне иронично будет, если теперь в больницу с тепловым ударом попадёт он.

Бьёрн вдруг сунул телефон в карман и сказал:

— Так, на жаре я что-то совсем отупел. Надо кое-что проверить, — наставник взглянул на клиента и поинтересовался:

— Вы же счас не видите существо?

Пётр Петрович помотал головой.

— Хорошо, снимите-ка куртку!

Клиент неохотно повиновался — и тут же начал хихикать. Ткнул пальцем в угол здания, пробормотал:

— Вон он! Всё там же сидит.

— Ученик, поиск!

Руслан тут же начертил нужный знак.

— О, не знаю, что такое ваш поиск, но эта штука будто что-то съела перед молодым человеком. Ам! — и схрумкала! Кстати, знаете анекдот про холодильник? Однажды девушка решила похудеть…

— Потом! — перебил Бьёрн. — Так, уничтожение!

Последнее, понятное дело, относилось к Руслану, так что он живо начертил нужный символ.

— Не нравится ему! — хохотал клиент. — Дёргается, но не убегает!

— А раньше он от вас убегал?

— Ну, как будто сквозь землю проваливался: вот сидит — и ап! нету его. Ну смех же да и только!

— Так, ещё уничтожение!

Знаки Руслана и Бьёрна полетели к углу и, по словам клиента, совершенно не понравились существу.

Комментируя происходящее, Пётр Петрович задыхался от смеха. Его лицо натужно покраснело, и Руслан не выдержал, крикнул:

— Накиньте куртку!

Мужчина тут же напялил на себя куртку со знаками и тяжело вздохнул, тут же успокоившись.

— Теперь опишите это существо во всех деталях, — потребовал Бьёрн.

Пётр Петрович снова вздохнул, но отказываться не стал:

— Большое, длинное, как змея, но без чешуи. Голова в форме куба. Глаз вроде как нет, зато пасть как чемодан.

— Лапы? Руки? Крылья?

— Ничего такого. Как змея. А, и кажется, её хвост в земле, под зданием.

Бьёрн хотел спросить ещё о чём-то, но его телефон разразился громкой мелодией.

— Шпиль, здорово! Да, тут на стройке пакость какая-то завелась. Мы с Русом её не видим, а клиент видит, хотя вообще дар у него очень слабый. Здоровая змея, которая безобидные знаки ест. А хвост у неё вроде бы под здание уходит. Что? А, да, раньше пряталась при виде человека, а теперь нет. От уничтожения, говорит, дёргается, но не исчезает.

Руслан подумал: а вдруг это существо тут кто-то привязал? Наставник, конечно, будет фыркать и ехидничать, но, если оно безобидное, то его надо отпустить туда, откуда оно явилось. Странно, правда, что Бьёрн о таких созданиях даже не слышал, но всякое бывает.

— Что? Нет, не знаю. Счас спрошу. Эй, у вас на стройке недавно гости из Средней Азии были?

— Гости — нет. Рабочие — да. Во второй бригаде. Всё по закону, — суховато отозвался Пётр Петрович.

Бьёрн передал. Потом некоторое время молча слушал, кивая. Затем попрощался, спрятал телефон и сказал:

— Счас Шпиль рисунок пришлёт для опознания. Скорее всего это землетрясец. Надеюсь, что малый. Обитает в Средней Азии и создаёт землетрясения. Забирается под фундамент здания, растёт когда год, когда пару десятилетий, а потом вырывается наружу. Раз хвост под зданием, значит, он тут гнездоваться начал.

— Кто-то из рабочих привёз сюда этого монстра? — недоверчиво осведомился Пётр Петрович.

— Не, землетрясец переезжает на мелких камушках, осколках и тэдэ. Наверное, кто-то на память взял какую-то мелочь после землетрясения. Или случайно подцепил. В общем, это к «спецам».

Руслан уже звонил Кошкину. Тот, услышав о угрозе землетрясения, пообещал тут же поднять на уши весь отдел.

Бьёрну пришло сообщение от Шпиля, и Пётр Петрович уверенно опознал малого землетрясца по рисунку.

— Отлично! Дождёмся «спецов» — пусть они с этим трясуном разбираются.

— А почему Пётр Петрович… кхм… всё время смеётся? — спросил Руслан.

Бьёрн пожал плечами:

— Не знаю. Может, побочный эффект?

— Кстати, почему мы его не видим? — Руслан покосился в сторону угла, где должен быть монстр.

— А его видят только те, у кого слабый дар. У кого сильный, те могут всякие звуки слышать, а у кого серединка — вообще его не замечают. Знаками особыми его обнаружить можно, но их знать надо.

Руслан кивнул.

Спецотделовцы прибыли быстро — и десяти минут не прошло. Оцепили стройку, увели всех рабочих, допросили Бьёрна, Руслана и их клиента, а затем развернули большущую слабо искрящуюся сеть. Кажется, она шевелилась не только, когда её двигали, но и сама по себе. Руслану почему-то вспомнилась перчатка Вторушина, и он поёжился.

Шесть «спецов» накрыли землетрясца сетью, а ещё пятеро чертили возле существа незнакомые Руслану знаки, встав полукругом.

К наблюдающим за процессом подошёл Кошкин и пояснил:

— Теперь его двое суток уменьшать будут. А потом в в ловушку.

— Подождите, это что же, стройка на два дня встанет? — возмутился Пётр Петрович.

— Может, и не два дня понадобится, а больше, — невозмутимо пожал плечами Максим. — Всё лучше, чем землетрясение в жилом районе, вы не находите?

Пётр Петрович кивнул, признавая, что землетрясение — это плохо, но вид всё равно имел недовольный.

— Кстати, — спохватился Руслан, — а почему наш клиент смеялся?

Кошкин с недоумением посмотрел на хмурого мужчину, потом на Руслана. Тот пояснил:

— Видимо, был какой-то дополнительный эффект. Смех, шутки… Нарушение поведения — так, кажется, это называется.

— Да, возьмите, — Пётр Петрович стянул куртку.

И расхохотался:

— Вот умора! Вы гляньте: сетью его, как рыбину! Ха-ха-ха!

— Так, а вот это странно… — прищурился Кошкин. — Землетрясец никого не смешит.

Пётр Петрович, вопреки его словам, продолжал заливаться смехом.

Спецотделовец начал чертить знаки, изучая жутко хохочущего мужчину, а Бьёрн позвонил Шпилю и быстро рассказал, что творится.

Увы, Шпиль подходящего существа не знал. Но обещал поспрашивать у знакомых.

Кошкин велел снова накинуть куртку на потерпевшего и вытащил свой телефон.

— До Азамата сейчас не дозвониться — попробую связаться с областным архивом.

В архиве велели оформить запрос по протоколу, потом перезвонить.

— Но тут человек… — начал было Кошкин.

Его перебили и, кажется, отчитали. Максим слегка покраснел, извинился, описал проблему и отключился.

— В общем, сейчас везём гражданина в больницу. С нашей защитой, само собой. В архиве поиск начали, но запрос составить, конечно, надо. Надеюсь, когда я с бумагами закончу, там как раз найдут всё что нужно.

Через пару минут Бьёрну отдали куртку, а Петра Петровича завернули во что-то вроде простыни с вышитыми знаками и увезли обратно в центральную горбольницу.

Бьёрн и Руслан поехали в «офис», уговорившись ждать звонка от Кошкина до полуночи.

Однако ждать до глубокой ночи не пришлось: Максим позвонил через два с половиной часа.

— Это кутелин олим — «смеющаяся смерть». Редкий в наших краях гость, что хорошо. Эта штука проникает в человека через пот, добирается до мозга, дозревает на сильной жаре, лопается и заставляет жертву веселиться до потери пульса в буквальном смысле слова. К счастью, она очень избирательна: если попадёт в обычного человека, то эффекта не окажет. А вот если ей попадётся третий сын третьего сына, вот тогда смех до смерти обеспечен. Ваш клиент как раз такой, вот и пострадал.

— Но теперь-то вы сможете помочь Петру Петровичу? — спросил Руслан.

— У нас в архиве только описание. Запрос заграничным коллегам отправили — ждём ответа. Надеюсь, успеем.

— Ему стало хуже?

— Увы. Теперь и в палате начинает хихикать, — вздохнул Максим.

— Его жене сообщили?

— Да. Ладно, буду держать в курсе.

Через минуту зазвонил телефон Бьёрна.

Наставник ответил:

— Ага. Хорошо. Понял. Большую? Ага. Сколько? Ладно. Не, не третий. Прям так, руками? Ладно. Хорошо. Ага.

Руслан во все глаза смотрел на наставника, пытаясь понять, с кем и о чём он говорит.

Наконец Бьёрн сунул телефон в карман и сказал:

— Шпиль выяснил, что с этой дрянью делать. Поехали в больницу!

Руслан вскочил и схватил рюкзак.

По пути наставник объяснил, что эту хитрую тварь надо специальными знаками выманить из человека, затем сунуть в ёмкость с водой и прокипятить. А потом получившимся «отваром» напоить жертву.

— Серьёзно⁈ — изумился Руслан.

— Ну, Шпиль так шутить не стал бы, — хмыкнул наставник. — Так что да, серьёзно. Хотя согласен: настолько странной фигни я ещё не встречал. И не делал.

До горбольницы они добрались быстро.

Дежуривший у палаты Петра Петровича «спец» их узнал, но проводить «лечение» без одобрения вышестоящих не позволил. Так что пришлось дожидаться Антона Иваныча.

Глава спецотдела выслушал Бьёрна, посмотрел на фото знаков в его телефоне, кивнул и велел своим подготовить всё нужное.

Через десять минут в палате Петра Петровича собралось человек пятнадцать. Заплаканную Надежду Львовну мягко, но непреклонно вывели — осталось четырнадцать.

Проводить обряд излечения взялся Бьёрн.

Сначала он начертил мудрёный знак перед лицом хихикающего пациента. Потом напротив груди. Затем повторил знак у левого плеча и над макушкой.

— Счас будет нехорошо, но быстро пройдёт, — предупредил Бьёрн и протянул руку к сотруднице, держащей эмалированную кастрюлю в голубой горошек.

Пётр Петрович вдруг задрожал всем телом, натужно рассмеялся, тут же раскашлялся — и выкашлял прозрачное существо вроде медузы с длинными, с руку Руслана, «лапками».

Бьёрн схватил существо и сунул в кастрюльку с водой. Плотно прижал крышку.

— Кипятить где?

— Тут! — Кошкин отошёл в сторону и показал на маленькую одноконфорочную плитку, пристроенную прямо на полу. — Уже нагрета.

Бьёрн кивнул и протолкался к плитке. Поставил кастрюлю, продолжая прижимать крышку. Кто-то подал ему полотенце, и он благодарно кивнул, сунув кусок ткани между рукой и крышкой.

Пётр Петрович обессиленно откинулся на подушку, но сознания не потерял и выглядел вполне нормально.

Все присутствующие, затаив дыхание, ждали, пока закипит вода. И когда наконец послышалось бульканье и шипение, по палате пронёсся вздох облегчения.

Бьёрн приподнял крышку, удовлетворённо кивнул и сказал:

— Теперь пусть чуток остынет — и можно пить.

— А в холодильник можно её поставить? — робко поинтересовался кто-то.

— Ага. Ну, холодильнику будет вредно, а вот отвару — нет. Только не пролейте. А, как остынет, воды станет сильно меньше. Всё надо выпить.

Он посмотрел на клиента, и тот устало кивнул.

Через несколько минут Пётр Петрович осторожно выпил остывшую воду прямо из кастрюльки и пожелал выйти из палаты, чтобы проверить, сработало или нет. Его вывели из здания — внутри защита всюду ого-го какая, и Пётр Петрович, оказавшись на улице, огляделся, медленно вдохнул и выдохнул.

А потом с чувством сказал:

— Как я рад!

Ещё через полчаса его выписали из больницы, и довольные супруги укатили домой.

На прощание Надежда Львовна сказала:

— Спасибо! Я теперь ещё больше рада от того, что он у меня такой серьёзный. Я бы не смогла ужиться с этим, хихикающим, — она передёрнула плечами. — Ой, всё, мы поехали! А, перевод, чуть не забыла.

Она расплатилась с Бьёрном и радостно упорхнула вслед за супругом.

На Бьёрна насели «спецы», желающие записать знаки, так что за пределы больничной территории Руслан и его наставник вышли только час спустя.

— Уф, чего только не бывает на свете! Имей в виду, ученик: сколько ни учись, а всего точно не узнаешь.

Руслан кивнул. Самому всё про всё узнать, конечно, нельзя. Но хорошо, когда есть у кого спросить о том, чего не знаешь.