Обычная магия-5

На стене

Всю неделю Руслан чувствовал себя ужасно. Опять он не справился. Замешкался, затупил — и фиссура утащила человека. Бьёрн сказал, тут уже ничего не поделаешь. Можно только попробовать поймать фиссуру и заставить исчезнуть.

Этим Руслан и собирался заняться…

Того парня он увидел в понедельник в коридоре универа. Последний экзамен на двадцать шестое поставили, видимо, сразу двум группам, решил Руслан.

Его группа толпилась у двести второй аудитории, а рядом, возле двести пятой, уныло подпирали стены штук восемь студентов постарше. Точнее семеро подпирали стены, а восьмой стоял посреди коридора, в волнении прижимая к груди какую-то папку.

— Вот у нормальных людей уже пересдача, — вздохнул кто-то из девчонок за спиной Руслана, — а у нас только-только экзамен!.. А если мы не сдадим? А пересдавать когда? Через два дня?

— Ой, Лика, всё бы тебе жаловаться! — фыркнула Юля. — Сдадимся все! Людмил Васильна же не валит.

— Ну так-то да, но…

Дальше Руслан не слушал: он заметил, как парень с папкой вдруг побледнел и шарахнулся в сторону, с ужасом глядя на стену слева от себя. На стене ничего не было. Ни объявлений об отчислении, ни монстров, ни даже каких-нибудь пятен или теней, которые можно за монстров принять.

Парни рядом переглянулись с понимающими усмешками. Один коротко рассмеялся: мол вот что бывает, когда слишком мозг от подготовки перегрелся.

Так, а если туда незаметно опознание кинуть? Ничего. А если поиск? Тоже ничего. Тогда…

— Руслан!

Он вздрогнул и повернулся к старосте.

— Я сколько раз тебя звать должна, а? Семёнов вышел — твоя очередь! Ты идёшь?

— Что? А, на экзамен… да, конечно.

Староста картинно закатила глаза и подтолкнула его к кабинету.

Руслан покосился на парня с папкой. Тот снова стоял посреди коридора, зажмурившись и что-то шепча. То ли материал повторял, то ли ещё что…

Но монстров не видно. А если это нечто сильное и хитрое, тогда должна сработать защитная система университета и дать сигнал в спецотдел.

— Я вместо Руса пойду! Он тормозит! — капризно заявила Ленка Павлова.

— Нет, ты после меня! — возразила Лика.

Сейчас все из-за очереди перессорятся. Многие и так на нервах: из-за того, что экзамен поставили так поздно, кто-то не смог поехать отдыхать, у кого-то смена в лагере на подработке накрылась и вообще.

Руслан встряхнулся и сказал:

— Всё, иду.

И зашёл в кабинет.

Экзамен он кое-как сдал, благо Людмила Васильевна действительно не придиралась. Даже четвёрку поставила.

Выскочив из аудитории, Руслан огляделся. Из двести пятой как раз вышел крайне недовольный парень из тех, кто подпирал стену.

Руслан окликнул его и, подойдя, спросил:

— Слушай, а тот парень, ну, с папкой, который вот тут стоял, он уже сдал?

— Виталик, что ли? Не, он спятил совсем! — хохотнул парень. — Удрал с пересдачи, как псих. Он, походу, и есть псих.

— Ну, может, у него дела срочные…

— Да не, — отмахнулся парень, — псих, говорю же. Он и так-то постоянно куда-то в никуда смотрит, а тут совсем того, видимо. Может, переучился. А может, и колёсами балуется. Не, пока к политрекламе готовишься, и не такое, походу, можно вытворить, там же вопросы такие, что прям ваще. Вот прикинь…

Парень явно хотел обсудить неудачную пересдачу, а не одногруппника, но Руслан сумел узнать, что фамилия Виталика Невзоров и что учатся они на четвёртом курсе, политологи. А телефон и адрес Виталика узнать не удалось.

Напоследок Руслан спросил, где их деканат, пожелал удачи на пересдаче осенью и спустился на первый этаж.

Так, никто просто так координаты студента Невзорова ему не даст. Сначала надо кое-что проверить. Руслан уселся на скамейку у окна и вытащил телефон.

В соцсетях нужного Виталия не нашлось. По крайней мере по имени, городу и универу. Руслан убрал универ. Потом город. Но нужного человека не нашёл. Неудивительно: он мог сидеть в соцсетках под чужим именем.

Тогда попробуем по-другому.

Руслан позвонил Славику — приятель получил автомат и уже с четверга наслаждался каникулами.

— Привет, слушай, можешь помочь?

— Очень постараюсь, — отозвался Славик. — Куда ехать? Кого ловить?

— Не, мне нужно узнать, где живёт Виталий Невзоров с четвёртого курса политологии. Можешь у знакомых поспрашивать?

— А, это не вопрос! У меня из политологов знакомая только с третьего. Но, возможно, она подскажет. Или можно ещё Тане позвонить и Валерке… Ладно, жди, Рус. Я скоро!

Славик отключился, а Руслан написал в мессенджер:

«Если будут контакты его друзей, тоже пригодится!»

Славик прислал стикер «ОК».

А Руслан вернулся на второй этаж, чтоб изучить стену. Но никаких следов сверхъестественного не нашёл.

Через двенадцать минут друг перезвонил.

— Так, друзей у этого Виталия не особо. Номер и адрес мне скоро пришлют. А с ним что-то случилось? Или он с кем-то?

— Пока не знаю. Знаю только, что он с пересдачи сбежал и вёл себя странно. Возможно, это из-за какого-то существа, а может, просто переутомился.

Руслан корил себя за то, что не поменялся с той же Ликой или ещё с кем из одногруппников. Подумаешь — очередь! Всего лишь на экзамен. В крайнем случае мог бы в сентябре пересдать. Но затупил, поддался стадному чувству «надо идти, значит иди». И кто знает, что теперь с этим Виталием?

Да, конечно, всех не спасти. Сразу вспомнился февральский лес, двуликий лесничий и умирающий человек на снегу. Руслан крепко стиснул зубы, мысленно напомнив себе, что тогда он ничего не мог сделать.

Тогда — да. А сейчас?

Тренькнул телефон, принимая сообщение от Славика.

Так, не время ударяться в воспоминания. Надо звонить Виталию.

Механический голос известил, что аппарат абонента выключен или находится все зоны действия сети.

Ладно, хорошо. Тогда надо идти к нему домой.

Руслан открыл карту: так, улица Первомайская, двадцать пять. Это в паре километров от универа в сторону реки и восточнее. Видимо, частный сектор, раз номера квартиры нет.

Июньский день цвёл пёстрыми цветами на городских клумбах, золотился солнцем и звенел разговорами и смехом. Над фонтанами порхали шестикрылые бабочки, на скамейке рядом детишки ели мороженое и шумно обсуждали какой-то мультик.

Но Руслан почти не обращал на них внимания. Шёл, ускоряя шаг, в сторону Первомайской улицы и очень надеялся, что странный Виталий просто не выдержал напряжения сессии — и убежал домой. Что с человеком не случилось что-то страшное потому, что Руслан не сообразил поменяться с кем-нибудь местами.

Дом Невзоровых выглядел совершенно обычно. Разве что совсем по-деревенски для почти центра города: синие ставеньки, раскидистые кусты в палисаднике, сердитый пёс за невысоким забором.

Руслан постучал в ворота, не надеясь, что его услышат, но вскоре на крыльцо вышла пожилая женщина в светлых брюках и тёмно-зелёной кофте с длинными рукавами. Седые кудри аккуратно уложены, на груди к кофте пришпилена большая брошь.

— Тихо, Граф! На кого ты разворчался?

— Здравствуйте! — громко сказал Руслан. — А Виталий дома?

— Вы из университета, молодой человек?

— Да.

Почти правда, между прочим.

— Минутку.

Женщина погрозила пальцем замолчавшему псу, и тот, грохоча цепью, забрался в будку.

Она спустилась с крыльца, прошла через небольшой дворик и открыла дверь в воротах.

— Я Маргарита Олеговна.

— Руслан.

Женщина, внимательно вглядываясь в его лицо, протянула руку, и он осторожно пожал сухую ладонь.

— Нет, Виталия нет. Он на пересдаче. Должен был уже вернуться, конечно.

Маргарита Олеговна посмотрела на часики на левом запястье. Потом сказала:

— Вы заходите, Руслан. Виталий вот-вот придёт.

Руслан через усыпанный цветами двор прошёл за хозяйкой в дом.

— Может быть, чаю?

— Не откажусь.

В доме было тихо, пахло свежевымытым полом и выпечкой. Изнутри казалось, что это обычная квартира: недорогой, но симпатичный ремонт, современная мебель, на кухне, куда провела его Маргарита Олеговна, микроволновка, навороченный чайник, тостер и встроенная духовка.

— Прошу, — перед Русланом появилась чашка с чаем, затем тарелка с ватрушками и парой конфет. Потом блюдечко с вареньем, сахарница, блюдце с тонко нарезанным сыром и вазочка с домашним печеньем.

Руслан начал было возражать, но женщина с виноватой улыбкой сказала:

— Виталий ест мало, а у меня синдром бабушки — хочется кормить и кормить внука. Ну, или гостя.

Есть на самом деле хотелось, и когда на столе появился домашний ароматный хлеб, Руслан не выдержал и взялся на поздний обед.

— Ой, хорошо-то как! — рассмеялась Маргарита Олеговна. — А у меня ещё рагу с утра осталось. Виталя перед экзаменом есть совсем не хотел.

В общем Руслану досталось и ужасно вкусное овощное рагу с чесноком и сыром, и домашнее масло, и мёд с пасеки сына соседа.

— Простите, а можно задать неприличный вопрос? — поинтересовалась хозяйка, когда гость, сыто вздохнув, отодвинул тарелки.

— А, да, конечно.

— У вас в левом глазу, это линза такая красивая, да?

Почему-то сжалось сердце. Как будто он, Руслан, собирался обидеть эту добрую женщину.

— Нет, это особенность такая. Вот как этот кот, — Руслан показал пальцем на подоконник, где у распахнутого окна вальяжно развалился ненастоящий кот.

Женщина невольно покосилась в ту сторону и явно увидела кота. Вздрогнула. Отошла от стола.

— Вы кто? Что вам нужно? Где мой внук⁈

— Успокойтесь, Маргарита Олеговна. Я не сделаю вам ничего плохого. Меня правда зовут Руслан. Я учусь в том же универе, что ваш Виталий, — он старался говорить негромко и спокойно, чтобы не напугать её ещё больше. — Я видел его сегодня в коридоре. И мне показалось, что он ведёт себя… странно. Он ведь, как и вы, видит… ну, всё это, да?

Маргарита Олеговна кивнула. Опустилась на стул и вдруг заплакала, закрыв ладонями лицо.

— Мне кажется, с ним что-то случилось… — шептала она. — У меня сердце болит с утра… Виталенька… Где он? Где?

Руслан почувствовал комок в горле, но встряхнулся и сказал:

— Так, может, Виталий у друзей? К кому он мог пойти?

— Не к кому… только ко мне…

— У него совсем нет друзей?

Она помотала головой, продолжая горько плакать.

— А номер кого-то из одногруппников у вас есть?

Женщина снова помотала головой. Поднялась со стула, извинилась и вышла из кухни.

Что же делать? Если Виталий не появится вот прямо сейчас, надо будет связаться с Региниными знакомыми поисковиками. А Маргарите Олеговне надо будет идти в полицию.

Хозяйка дома вернулась минут через десять. Снова извинилась и спросила:

— Вы поэтому пришли: из-за того, что Виталя видит?

— Не совсем. Мне показалось, что он испугался чего-то на стене, на которой ничего не было. А потом я ушёл на экзамен, а когда вышел из кабинета, Виталий уже исчез. Я решил узнать, где он. Чтоб убедиться, что всё в порядке.

Женщина улыбнулась, чуть прищурив заплаканные глаза:

— Какой вы молодец!

— Нет. Я… Да в общем-то неважно. Надо звонить поисковикам и идти в полицию. Скажите, Виталий вёл себя странно в последнее время?

— Да. Примерно со среды, он тогда вечером ходил в кино, а как вернулся, стал нервным. Он с детства очень впечатлительный. С тех пор, как его мама умерла. Тромб в лёгком… — женщина тяжело вздохнула. — Но в последние дни он был сам не свой.

— Можете рассказать подробнее?

Если это существо, то любые детали могут пригодиться.

— От стен отшатывался. От дверей. В субботу я из магазина вернулась, а он стоит вот тут, у кухонной двери, смотрит на стену и что-то шепчет.

— Вы не расслышали, что именно?

— Кажется, «растёт» и что-то ещё.

— А что потом?

— Ничего. Я его окликнула — он задрожал, развернулся ко мне, за руку взял и повёл на кухню. Мол, есть хочу, бабуля. А сам и не поел толком. Как всегда…

Маргарита Олеговна снова расплакалась, но тут же взяла себя в руки.

— Простите, пожалуйста.

— Не извиняйтесь. Всё хорошо. То есть не хорошо, конечно, но…

— Я поняла, — кивнула она. — Значит, с Виталей что-то случилось, так? Вы можете помочь?

— Я постараюсь его найти.

Руслан встал из-за стола.

— И не только я. У вас есть его фотография?

— Конечно!

…Но поиски ничего не дали. Виталий Невзоров пропал.

Июнь таял, как свеча, и с каждым днём шансов найти Виталия становилось всё меньше.

Ни в больницах, ни в моргах соответствующего приметам парня не было. На железнодорожном и автовокзале никто похожий не объявлялся. Его телефон так и не заработал.

Через три бесполезных дня, в четверг, Руслан, изнывая от неизвестности, снова съездил к Маргарите Олеговне. Узнал, в какой кинотеатр и с кем ходил Виталий неделю назад. Оказалось, в тот же, где они с Катей ловили склизкого паразита в самом начале года. Ходил на какой-то ужастик. Один.

Руслан на всякий случай проверил, что за фильм. Ничего подозрительного, очередной сомнительный фильм ужасов, судя по отзывам.

Так, никаких серьёзных происшествий ни в городе вообще, ни в развлекательном центре, где находится кинотеатр, не было уже пару месяцев, значит, дело скорее всего не в фильме и не в месте, а в самом Виталии.

Простившись с Маргаритой Олеговной — сначала, правда, пришлось пообедать, как он ни отказывался, — Руслан поехал к кинотеатру. Надо проверить маршрут Виталия. Вдруг найдётся что-то интересное?

Получается, он мог уехать либо на троллейбусе — остановка совсем рядом с ТРЦ, но до дома от той остановки пришлось бы пройтись метров четыреста, либо на автобусе — тут наоборот, надо было отойти от ТРЦ, зато доезжал автобус прямо до Первомайской, останавливаясь в паре домов от того, в котором жил Виталий.

Сеанс закончился в двадцать два тридцать, так что вряд ли он пошёл домой пешком. Тем более, что в такое время и на автобус, и на троллейбус в центре сесть ещё можно.

Руслан решил сначала пройти до автобусной остановки, потом доехать в нужную сторону и прогуляться от дома Виталия до троллейбусной.

От ТРЦ нужно повернуть налево, пройти мимо обнесённого забором купеческого дома — этот памятник истории закрыли, наконец, на реконструкцию. Затем вдоль аллеи, через дорогу и на остановку.

Возле забора Руслану стало не по себе. Он поёжился и огляделся. Пусто. То есть из-за забора доносился размеренный стук и голоса рабочих. А с этой стороны никого не было.

Руслан начертил поиск. Знак повисел в воздухе и медленно погас. Другие знаки гасли сразу, не собираясь никого опознавать, изгонять или уничтожать.

Ещё раз поиск. Знак снова медленно-медленно, будто в нерешительности, погас.

Позади послышался смех. Руслан посторонился, пропуская прохожих.

Тут что-то есть. Или было. Возможно, именно тут Виталий встретился с каким-то монстром, который… что? Напугал его? Заманил в ловушку? Проклял? Прицепился к нему, как ветвянка или техноспрут? Нет, никаких щупалец Руслан не заметил. А если бы тварь вселилась в Виталия, он бы вряд ли так запросто прошёл через защиту университета. А вот на проклятья Руслан парня не проверил…

Так, надо что-то делать! Может, снять куртку и рюкзак со знаками и посмотреть, вдруг тогда монстр проявится?

Он уже скинул рюкзак, когда сообразил, что такие планы плохо кончаются, если тебя никто не страхует.

Руслан позвонил Бьёрну, но наставник не ответил. Видимо, занят чем-то очень важным, раз звук выключил: телефонные звонки Бьёрн никогда не игнорировал.

Руслан набрал номер Кати, но та сбросила звонок и тут же прислала сообщение, что перезвонит. Видимо, тоже занята.

Тогда, может, Славик? Он, конечно, ничего не увидит, зато и на него скорее всего монстр не подействует. Вон, ходят же люди вокруг, работают за этим забором — и ничего. А Виталий, который однозначно видит, попался… Да, надо было сразу со Славика и начинать.

Он нашёл номер друга и позвонил.

— Привет, Рус! Ну как там поиски?

— В полиции и у ребят из поисковых отрядов пока ничего.

— А у тебя? — тут же заинтересовался Славик.

— Пока не знаю. Есть зацепка, но нужно кое-что проверить. Сможешь приехать в центр?

— Мы тут… ладно, приеду! Куда именно?

Славик приехал через пятнадцать минут. За это время мимо Руслана прошли две группки весёлых школьников, пара пенсионеров и девушка с сердитым йорком. По забору пробежала юркая светящаяся «ящерица». Обычный солнечный летний день. Никаких монстров.

— Ну как, что тут? — Славик огляделся.

— Сейчас я куртку и рюкзак тебе отдам, а ты следи за тем, что я буду делать. Если стану совсем чудить, попробуй меня увести. Если не дамся или ещё что странное, звони в спецотдел. Вот тут номер.

— Да ж не Бьёрну, а сразу в спецотдел? — удивился Славик.

— Бьёрн занят. А я, честно говоря, не знаю, что тут. Может, и ничего. Ладно, давай проверим.

Руслан сунул другу рюкзак, стянул куртку и накинул Славику на плечи.

Отошёл на пару шагов в сторону. Прислушался к своим ощущениям. Напряжение. Немного любопытства: интересно, что это за монстр? Беспокойство за Славика. Тревога из-за Виталия. Вина за своё поведение в понедельник. Страх никогда не най…

На заборе что-то промелькнуло. Быстро, почти неуловимо.

Руслан шагнул вплотную к забору. Оно где-то здесь… Но сколько он ни вглядывался в шершавые доски, никакого существа не заметил.

Начертил поиск, еле касаясь забора маленьким ножом. Знак ярко засветился и долго-долго не гас, но не показывал, где монстр. Мол, он тут точно есть, а вот куда спрятался — не знаю.

Так, кажется, существо среагировало на страх. Руслан попробовал снова его почувствовать, но не получилось. Напряжение, азарт и любопытство пересиливали. Хотелось не бояться, а ловить монстра.

Он прошёлся вдоль забора туда и обратно. Ничего. Прикрыл правый глаз, но и так не увидел ничего сверхъестественного.

Руслан вздохнул и вернулся к Славику. Покачал головой в ответ на вопросительный взгляд друга, забрал вещи и задумался.

Что же теперь делать?

Надо съездить в библиотеку. А, и попробовать связаться с коллегой Кошкина, жизнерадостным специалистом по редким существам.

Он позвонил Кошкину. Тот ответил сразу и, узнав, в чём дело, передал телефон коллеге.

— О, Руслан! Привет-привет! Что интересного на этот раз? До сих пор пещерного быка вспоминаю! — рассмеялся спецотделовец.

Руслан со стыдом осознал, что не помнит, как его зовут. Хотя Кошкин точно называл имя. Красивое такое, необычное…

Но, впрочем, сейчас это неважно.

— Здравствуйте, вы не знаете…

— Давай на ты, друг!

— Хорошо, ты не знаешь, что за монстр реагирует на страх, пугает. Кажется, живёт на стенах. Возможно, преследует человека и проходит сквозь защиту на университете. Но это не точно.

— Хм, дай-ка подумать… То есть саму сущность ты не видел?

— Нет. Да, кстати, из знаков только поиск реагирует, но слабо.

— Так, стены… страх… преследование… А где предполагаемое место обитания?

— У дома купца в центре. То есть возле забора рядом.

Некоторое время спецотделовец что-то бормотал себе под нос, потом сказал вслух:

— Если страх и стены, то это много кто может быть: и тень-на-стене, и детский пастух, и серая пыль, и трещинник… но все они к стене привязаны. Ты уверен про преследование?

— Да. Судя по всему, один парень встретил эту штуку поздно вечером на прошлой неделе и стал шарахаться от стен. И дома, и в универе.

— О, есть идейка! Погоди, я в архиве гляну. Перезвоню минут через десять — будь на связи.

— Спасибо!

Руслан сунул было телефон в карман, но он зазвонил. Бьёрн.

— Что случилось, ученик?

— Пока ничего.

Он рассказал про недавний эксперимент под контролем Славика и про те скудные сведения, которые вроде бы удалось собрать. Наставник похвалил за осмотрительность, пообещал поспрашивать у знакомых и отключился.

Славик сказал:

— Слушай, давай по мороженому!

— Давай. И спасибо, Славик! Я, может, не всегда это говорю, но я очень благодарен тебе. За всё!

Прозвучало ужасно неуклюже, но друг всё понял. Кивнул и похлопал Руслана по плечу.

— Это достойно не просто мороженого, а целого ведёрка! Идём!

Пока они ели мороженое — Славик таки купил целое ведро пломбира на сливках, а Руслан ограничился шоколадным эскимо, позвонили из спецотдела.

— Если преследует, то тут два варианта! — всё так же радостно заявил коллега Кошкина. — Либо это фиссура, либо тёмная дверь. Но дверь в твоём случае вряд ли: её обязательно должен был кто-то вызвать и обязательно чтобы с жуткими ритуалами — мы бы знали. А фиссура — вполне может быть. Она не то чтобы преследует. Скорее влияет на восприятие. Её жертве кажется, что на всех стенах и дверях появляется трещина, которая растёт и растёт. «Fissura» — это, кстати, и есть «трещина» на латыни. Так вот, эта штука разрастается в проём типа дверного и манит.

Руслан бросил недоеденное эскимо в мусорку и спросил:

— А что потом?

— До потом лучше не доводить! — хмыкнул спецотделовец. — Надо человека поместить в хитрую связку из знаков и желательно потом вывезти куда-то, где со стенами и вообще вертикальными поверхностями не густо — в степь, например! Ну, или на берег реки подальше от утёсов и больших деревьев. Но можно и без этого. Дня три паранойи — и человечек в порядке. Схемку связки скину. Не благодари!

Руслан хотел сказать, что, кажется, уже поздно. Но его собеседник уже отключился. Зато почти тут же позвонил Бьёрн:

— Это, видать, фиссура. Когда говоришь, парень пропал?

— В понедельник…

— О, ну всё, она его поглотила.

— Что значит «поглотила»?

— А какие тут могут быть варианты? — мрачно ответил вопросом на вопрос наставник. — Она цепляется к напуганному одинокому человеку, если он голоден, замёрз и всем недоволен, и потом изматывает его видениями. Потому этот парень и шарахался от стен в универе: монстра там не было, а он его видел. Заманивает: мол, приходи, а то это никогда не прекратится. А потом ам! — и всё. Если фиссура утащила человека, то тут уже ничего не поделаешь. Как только этого переварит, возьмётся за другого. Так что надо бы найти её и прикончить…

Бьёрн, кажется, говорил что-то ещё, но Руслан не слушал.

Как он расскажет Маргарите Олеговне о том, что её внук никогда не вернётся? И что он, Руслан, упустил шанс помочь Виталию? Что можно было просто начертить вокруг него несколько знаков, а потом увезти к реке, — и он сейчас был бы жив и здоров?

— Рус! Эй, Рус! Ты чего?

Рядом маячил встревоженный Славик с полупустым ведром мороженого. Он выхватил у Руслана телефон и спросил:

— Бьёрн, ты чего ему сказанул такое?

Руслан с трудом взял себя в руки и пробормотал:

— Всё нормально.

Протянулся за телефоном. Славик, нахмурившись, посмотрел на друга, пытаясь понять, правда ли с ним всё нормально.

Потом сказал Бьёрну, что перезвонит, и отдал телефон.

— Всё в порядке, Славик, — неубедительно заверил Руслан. — Просто узнал, что из-за меня человек погиб.

— Из-за тебя? Или из-за какого-то монстра? — уточнил Славик.

Руслан молча пожал плечами.

С незнакомого номера пришли два сообщения в мессенджере. Фотографии рисунков со знаками. Опознание фиссуры. Освобождение от фиссуры.

Руслан вернулся к забору, Славик за ним. Начертил опознание по фото. Знаки засветились ярко и ровно. Точно она.

С понедельника Руслан чувствовал себя ужасно. Изводил себя, а теперь оказалось, что он виноват даже больше, чем думал. Из-за его невнимательности фиссура утащила человека. Бьёрн сказал, тут уже ничего не поделаешь. Можно только попробовать поймать фиссуру и заставить исчезнуть

Этим Руслан и собирался заняться. Он перезвонил Бьёрну, но тот снова не отвечал. Ладно, дозвонится до наставника попозже. А там, глядишь, уже стемнеет — прохожих будет поменьше и рабочие разойдутся.

Они со Славиком пошли домой пешком. Приятель по дороге доедал мороженое и всё пытался отвлечь Руслана смешными историями и шутками. Руслан старался улыбаться в ответ, пока Славик со вздохом не сказал:

— Когда ты так кривишь лицо, мне люто не по себе. Я даж не понимаю: это ты улыбаешься или подавляешь желание меня заткнуть?

— Улыбаюсь. Извини, Слав. Мне не до… не до всего.

— Что думаешь делать?

— Изгонять эту тварь!

— Вот и славно, — с видимым облегчением ответил друг. — Как нужна будет помощь обычного парня — дай знать.

— Обязательно.

Они разошлись по домам.

В подъезде Руслану позвонила Катя.

— Что хотел, дорогой? Или просто соскучился? — промурлыкала девушка.

— Да уже ничего.

— Ой как грубо! Ты где сейчас?

— Дома.

— Буду через пять минут.

— Не надо, Кать, я…

— Надо, мой дорогой!

Она отключилась.

Родители были на работе, так что Руслан собрался подогреть себе котлеты, но любовно приготовленная мамой еда напомнила ему о Маргарите Олеговне, и он ушёл из кухни.

Катя позвонила в домофон ровно через пять минут. Ворвалась в квартиру, сияя улыбкой и благоухая незнакомыми цветочными духами. Прижалась к Руслану и сказала:

— Мы так редко видимся, дорогой. Я скучаю…

Он вежливо приобнял её и предложил тапочки.

— И что, никаких больше смущений и досадливых фырканий? — усмехнулась Катя. — Так неинтересно!

Повесила на вешалку невесомую белую кофточку, оставшись в белом топике с асимметричными вырезами по бокам и в джинсах, открывающих подтянутый животик.

Девушка заявила, что голодна, и Руслан повёл её на кухню. Поставил чайник, предложил съесть всё, что она захочет, а сам извинился и ушёл в свою комнату.

Надо позвонить Бьёрну и узнать, как уничтожить фиссуру. Невежливо по отношению к Кате, конечно, но ждать он больше не может.

— Ну наконец-то! — проворчал наставник. — Думал, ты уже не перезвонишь!

— Что нужно для уничтожения этой штуки?

— Её сначала выманить надо. Или на новую жертву, или ритуалом.

— Ритуалом, — тут же отозвался Руслан.

— Так я и думал. Ладно, тогда надо подготовиться. В воскресенье пойдём на охоту. До того мне надо кое-что раздобыть. Пока!

— И кого это ты уничтожать собрался? — спросила стоящая в дверях комнаты Катя.

— Фиссуру.

— А кого она зацапала?

Руслан удивлённо посмотрел на девушку: мол, откуда знаешь?

Та рассмеялась:

— Ой, дорогой, ну у тебя же на лице всё написано! Горе горькое, трагедия — монстр съел человека! Знакомый?

— Нет. Но я мог его спасти…

— Уверен?

— Да.

— А давно он пропал?

— В понедельник.

— О, так неделя ещё не прошла… — задумчиво протянула Катя.

— Ты что-то знаешь? Скажи!

— Говорят, что фиссура семь дней переваривает человека.

— То есть Виталий ещё жив⁈

Руслан подхватил рюкзак и рванулся мимо Кати в коридор.

— Надо найти его! Вытащить! Его бабушка ждёт.

Пока он зашнуровывал берцы, девушка неторопливо подошла и сказала:

— Эй, это только слухи. Возможно, она съела его с потрохами в тот же день.

— Значит, надо проверить!

— А ещё говорят, — тихо добавила она, — что, попав внутрь фиссуры, выбраться не может тот, кого ничто не держит здесь, снаружи.

От Катиных слов повеяло потусторонней жутью, и Руслан поднял голову, чтоб посмотреть играет она или говорит всерьёз.

Не понял.

— К чему ты клонишь, Кать?

— К тому, что если всё, что говорят про эту штуку, правда, то этот Виталий или кто он там сам не захотел выйти.

— Фиссура мучала его. Так что если он и был подавлен, неудивительно, — упрямо возразил Руслан.

— Ты правда хочешь попробовать? — прищурилась девушка. — А Бьёрн одобрит?

Руслан на секунду задумался. Нет, наставник точно не одобрит.

— У него другой план. А ты знаешь, как попасть в эту фиссуру?

— Слышала кое-что.

— Катя, не морочь мне голову! Знаешь или нет?

— Нет. Но папа знает.

— Так позвони ему и спроси!

— Зачем? Чтобы потешить твоё любопытство, дорогой?

Руслан еле сдержался, чтобы не накричать на неё. Вдохнул-выдохнул. В конце концов, Катя не виновата в том, что он на нервах из-за Виталия, его бабушки и фиссуры. Никто, кроме него самого не виноват.

— Катя, мне очень надо знать. Очень надо попасть туда и вытащить этого парня. Позвони Роману. Пожалуйста.

— Другое дело, — хмыкнула Катя. — И пошли есть. Если фиссура и правда переваривает людей неделю, то у нас ещё три дня, а я голодная! Учись быть терпеливым, дорогой.

Понадобилось собрать всю выдержку, чтобы не нагрубить ей. Ведь в сущности она права: или у них есть время до понедельника, или уже давно и безнадёжно поздно.

Руслан, как был, в берцах, поплёлся за Катей на кухню. Девушка поела, нахваливая кулинарные таланты тёти Нади, а он так и не смог заставить себя съесть хоть что-нибудь.

Наконец, Катя потянулась, отставила тарелку и чашку и взялась за телефон.

Руслан убрал посуду со стола, стараясь хоть как-то отвлечься от мучительного ожидания.

— Привет, пап! — с этими словами Катя встала со стула и вышла и комнаты.

Руслан помыл посуду и навёл порядок на столе. Она права: надо учиться быть терпеливым. Сосредоточиться на простых действиях и не изводить себя. Всё равно от его переживаний Катя быстрее разговор не закончит.

Наконец, девушка вернулась и сказала:

— Папа мне всё объяснил, но у него есть пара условий.

Она протянула Руслану телефон.

— Слушаю.

— Так, Руслан, условие первое — не проси помощи у Кати. Если что-то с фиссурой пойдёт не так, ты рискуешь там и остаться. Не зови мою дочь.

— Хорошо, я понял.

— Не «хорошо», а «обещаю».

— Обещаю.

— Второе: ты мне будешь должен. Ответную услугу. В любое время.

— Согласен. Только людям не вредить. И безвредным существам.

— Ты ещё скажи: котятам и заинькам! — хохотнул Роман. — Убивать никого не заставлю, не волнуйся.

— Тогда ладно. Буду вам должен.

— Вот и хорошо. Тогда до связи.

Руслан вернул телефон Кате и спросил:

— Что теперь? Что нужно, чтобы вытащить Виталия?

— Во-первых, нужна ночь, так что прямо сейчас мы никуда не идём. Или нет — идём гулять. А то сидеть тут с таким унылым тобой — не очень-то приятно. Во-вторых…

Она замолчала, пристально глядя на Руслана.

— Не томи! — не выдержал он.

— Ты слишком много позволяешь своим эмоциям, дорогой. Слишком. Это добром не кончится.

Катя скорбно покачала головой, потом сказала:

— Во-вторых, нужно будет уйму знаков нарисовать. В-третьих, нужно что-нибудь, что тебя пугает. И, как ни странно, зеркальце.

— Что значит: «что-нибудь, что меня пугает»? — нахмурился Руслан.

— А что, у тебя нет какой-нибудь милой маленькой фобии? Паучки там, крысы? Монстры?

Руслан задумался. Потом покачал головой:

— Фобий, кажется, нет. То есть я много чего боюсь: вот Виталия не спасти, например. Ну или когда сталкиваюсь с монстром, то страшно, да.

Катя почему-то тяжело вздохнула, потрепала его по щеке и сказала:

— Ох, ну и милаш же ты всё-таки! Ладно, что-нибудь придумаем. Пошли гулять!

В ближайшем супермаркете они купили зеркало с ручкой и «твикс» с солёной карамелью для Кати.

Потом пошли в городской парк и бродили по дорожкам, пока в розоватом сумраке не зажглись фонари.

— Пора? — спросил Руслан.

— Нет, там наверняка ещё полным-полно людишек, — отмахнулась Катя. — Поедем к дому после полуночи. А пока давай в ресторан! Тебе надо поесть. А мне покрасоваться.

Руслан хотел возразить, но посмотрел на на неё — и понял, что это бесполезно. Если Катя решила тренировать его терпение и выдержку — ну, или покрасоваться в ресторане, то тут либо надо смириться, либо развернуться и уйти.

— Идём. Только чур я выбираю.

— О, вот это решительность, дорогой! Так мило! Ещё чуть-чуть — и ты станешь совсем взрослым, — Катя сделала вид, что утёрла слезинку. — И куда же ты меня приглашаешь?

Руслан, помня о том, что Катя обожает сладкое, решил отвезти её в «Сенатор» — бессовестно дорогое заведение с шикарными, судя по отзывам, десертами.

В «Сенаторе» они просидели до полуночи. Кате ресторан понравился. Она любовалась пафосным интерьером, дегустировала десерты и даже сумела уговорить Руслана съесть пару сырных пирожков с чаем.

В полночь Руслан и Катя вышли из ресторана. Погода испортилась: воздух стал сырым и промозглым, порывистый ветер швырялся моросью и морозил кожу.

— Бр-р-р! Я сейчас ледяной коркой покроюсь! — заявила Катя, ёжась и обнимая себя за плечи.

Руслан молча снял куртку и накинул на девушку.

— Такси? — спросила Катя, засовывая руки в рукава.

— Да, пожалуй.

Он вызвал такси, и уже через пять минут незнакомый водитель отвёз их куда надо.

За время пути, кажется, стало ещё холоднее. Но Руслан, конечно, не стал забирать куртку обратно. Встряхнулся и сказал себе: вот вытащишь Виталия, вернёшься домой, а там горячий чай, тёплый душ и одеяло. А пока надо заниматься делом.

Он спросил:

— Рисовать мелом будем?

— Да, мелом. Только не «будем», а «будешь». Я обещала папе, что не сунусь к фиссуре. Тебе надо — ты и рискуй, дорогой.

Руслан кивнул: всё верно.

— А фотка со знаками есть?

— Само собой. Щас перешлю.

Он вытащил из рюкзака мел, хотел вскинуть рюкзак обратно, но Катя сказала, что не стоит. Мол, с такой защитой он к фиссуре не попадёт.

— Нож возьму?

— Зачем? Тебе с ней не драться, — пожала плечами Катя. — Ну, если хочешь — бери.

Со знаками Руслан провозился почти час. Продрог, устал, хотя, бывало, чертил знаки и дольше. То ли из-за холода, то ли ещё из-за чего.

— Что теперь?

— Теперь тебе надо взять зеркало, вот так, да, смотрись в него. А теперь самое главное — бойся! Как только почувствуешь страх, бей зеркало об забор, вот тут, в центре связки. Фиссуру ты увидишь.

Руслан кивнул.

Зеркало равнодушно отражало слегка осунувшуюся за последние дни физиономию, светящийся левый глаз и уставший правый.

Итак, надо бояться. Руслан попытался вспомнить что-нибудь страшное.

Падь, которой тот наёмник, Вторушин, угрожал его родителям. Но она уничтожена, а Вторушин так и не вышел из комы. И больше никто не угрожает маме и папе.

Мёртвый Сторож, помогавший Саньку украсть Регину. К счастью, «живой» Сторож справился с ним. Регина жива и здорова.

Чёрный человек. Жуткий монстр, жаждущий потехи ради истязать людей. Нет, тут Руслан каким-то чудом справился сам.

А страшно не справиться. Вот, что действительно его пугает. Вот, о чём он старается не думать.

Страшно видеть презрение в глазах Кобры. Страшно стоять возле Славика, оплакивающего любимого деда. Страшно смотреть, как одержимый стреляет в наставника. Страшно осознать, что незнакомый человек на снегу не дышит.

Страшно посмотреть в глаза Маргарите Олеговне и сказать, что она больше никогда не увидит внука.

Левый глаз вспыхнул болью — и Руслан швырнул зеркало в связку знаков.

Забор растрескался десятками мелких трещин. Сотнями. Тысячами.

Трещины разбегались по доскам, срастались в разломы. Разломы росли, расползаясь по земле и, кажется, по фонарными столбам и зданиям вокруг.

Часть забора со знаками провалилась в невозможную черноту, которой тут быть не могло, и Руслан, обмирая от ужаса, понял, что это — фиссура. Что ему нужно туда. В левую глазницу будто нож вонзили.

От боли скула, висок и ухо слева онемели. Ноги стали ватными. Руки дрожали. По спине, не взирая на погоду, тёк пот. Во рту было сухо, как в пустыне.

Давай. Ну же. Иди.

Руслан стиснул зубы и с трудом поднял ногу. Шаг вперёд. Ближе к этой жуткой темноте, к зияющему провалу в никуда.

Нахлынула паника. А что, если Катя специально заманила его сюда? Чтобы скормить какой-нибудь жуткой твари? Что он собственно знает о этой самой Кате? Только то, что решительна, жестока и любит лишь папочку.

Руслан с силой ущипнул себя за руку.

Соберись, дурак! Тоже мне, Катю испугался. Иди. Давай.

Он сумел сделать ещё один шаг. Из тьмы веяло холодом и безысходностью.

«Иди сюда! — говорила тьма. — Ты останешься во мне навсегда».

Слова тьмы звучали так жутко. И так заманчиво.

Иди.

Он сделал третий шаг и провалился во тьму.

Сначала Руслан задохнулся от ужаса. Но тут же на смену страху пришло странное умиротворение.

«Вот ты и дома… — говорила тьма. — Больше не надо бояться».

Она окутала Руслана и обещала, что никто никогда не станет презирать его, не станет смеяться, никто никогда не оставит его и не предаст.

И никто не умрёт, если рядом никого нет.

Тьма гладила его невидимыми руками и утешала. Тьма баюкала его:

«Ты ведь устал. Тебе так нужно отдохнуть. Спи… Всё будет хорошо… Спи…»

Он сжал руки. В правой что-то твёрдое. Ножик. Подарок. Это Славик подарил. Он никогда не презирал и не бросал. Он никогда не обвинял и не злорадствовал.

Бьёрн. Регина. Катя.

Кошкин и его смешливый коллега. Максим. Лёня и Леночка. Игорь и Тимофей. Мелисса с Джеком. Пенсионер с Савелием. Бабушка Виталия.

Виталий!

Тьма с разочарованным вздохом отползла.

Светлее вокруг не стало, но стало менее темно. Исчезло ощущение того, что кто-то прикасается к нему, стоит близко-близко.

— Виталий… — хрипло позвал Руслан.

Получилось совсем тихо, и он крикнул:

— Виталий!

Тьма вокруг молчала.

Надо идти. Вряд ли фиссура бесконечна. Надо идти и звать Виталия.

«Нет, — сказала тьма. — Ты не найдёшь его. Он мой. Он останется тут навеки».

Это мы ещё посмотрим. Это. Мы. Ещё. Посмотрим.

Руслан шёл и шёл. Но никак не мог понять, двигается он на самом деле или нет. Внутри фиссуры не было ничего, на что можно было ориентироваться.

Он закрыл сначала левый глаз. Потом правый. Ни то, ни другое не помогло. Тогда он зажмурился и пошёл так.

— Виталий. Виталий! Эй, где же ты?

Руслану казалось, что он бродит тут уже час, а то и больше. Он всё переставлял ноги, стараясь не слушать, что шепчет тьма.

Ему есть, к кому возвращаться. Он вернётся отсюда. И Виталия вытащит. Если придётся, то волоком. От бабушки он ушёл — тоже мне, Колобок!

Руслан споткнулся обо что-то и чуть не упал.

Распахнул глаза и сначала ничего не увидел. Но стоило присмотреться, как в темноте проступили слабые, еле-еле уловимые очертания человека, съёжившегося, обняв колени.

— Виталий! Это ты?

«Уходи. Он не слышит тебя. И не хочет слышать. Ему хорошо тут, со мной…» — шепнула тьма.

— Это вряд ли. Виталий, меня зовут Руслан. Я пришёл за тобой.

— Никто не придёт…

Руслану сначала показалось, что это снова тьма. Но кажется, это был другой голос.

— За мной никто не придёт.

— Но я-то здесь. Я пришёл.

Силуэт человека поднял тёмную голову и посмотрел на Руслана. На чёрном лице нельзя было различить ни глаз, ни носа, ни рта — ничего.

— Я тебя не вижу. Где ты?

— Я рядом, — сказал Руслан. — Нам надо идти. Дай руку — я помогу тебе.

Силуэт Виталия покачал головой:

— Нет. Я не хочу идти. Меня никто не ждёт.

— А как же Маргарита Олеговна? Твоя бабушка, она не в счёт?

То, что осталось от Виталия, съёжилось и снова уткнулось лицом в колени. Руслан тут же пожалел о своей резкости. Сел рядом, протянул руку и тронул Виталия за плечо. Тот вздрогнул.

— Не бойся. Это я, Руслан. Твоя бабушка, она правда тебя ждёт. Очень-очень.

— Зачем ей такой внук? — еле слышно пробормотал Виталий. — Ты её видел?

— Да.

— Ну вот. Она весёлая, активная, умная. А я… я бездарь. Тупой, странный бездарь. Вижу всякое. И ни друзей, ни девушки, ни увлечений. Да бабуле даже лучше без меня будет!

Руслан одновременно разозлился и при этом ощутил сочувствие. Когда-то он тоже думал, что родителям будет лучше без него. С каким-нибудь другим, нормальным сыном.

— Слушай, Виталий, а тебе без бабушки было бы лучше? Она же старая, ни в чём современном наверняка не разбирается, денег огромных у неё нету. Зачем тебе такая бесполезная бабка?

— Ты что⁈ Не смей так говорить про бабулю! — кажется, Виталий стал более видимым.

По крайней мере Руслану больше не приходилось напрягать зрение, чтобы разглядеть собеседника.

— Она знаешь какая крутая! Она…

— Знаю, — перебил Руслан. — И ты ей нужен. Ей никак без тебя, понимаешь?

— Но я неудачник. Надо мной все смеются. И Лина, она… она сказала, что лучше переспит со стариком или с гориллой, чем даже подумает о том, чтобы со мной встречаться.

Виталий закрыл тёмными ладонями лицо, вспоминая свой позор.

— Девушек в мире много. А бабуля одна. И если ты вернёшься, то однажды встретишь девушку, которая тебя поймёт. Сейчас тебе больно и стыдно. Тебе кажется, что это конец. Я понимаю, — Руслан на секунду замолчал, вспоминая, как чуть не наделал глупостей прошлым летом, захваченный тоской и топляком.

Потом продолжил:

— Ты встретишь девушку, которой будет с тобой интересно. Зачем тебе та, которая смеётся над тобой?

— Она сказала, что я псих… я, знаешь, вижу всякое…

— Я тоже! И бабушка твоя видит — разве она похожа на сумасшедшую?

— Я так хочу быть нормальным…

Руслан встрепенулся.

— Ты точно хочешь перестать видеть?

— Да! Пусть я буду лузером, но нормальным. Не хочу видеть это всё. Не хочу!

— Я знаю, кто тебе поможет… Если ты уверен на все сто.

— Да!

Виталий перестал быть однородно тёмным.

— Подожди, — вдруг спохватился он, — а бабуля? Она меня не разлюбит, если я… ну, стану не как она? Я её не предам?

Руслан наконец разглядел глаза Виталия. Его взгляд был виноватым и тоскливым.

— Я уверен, бабуля примет любое твоё решение. Кроме решения остаться тут. Пойдём.

Руслан встал и протянул руку:

— Идём — и там, снаружи, ты решишь, видеть тебе или нет. И чем заниматься, и где искать тех, кто тебя поймёт.

— А если я не найду? Никого никогда не найду, понимаешь? Всегда-всегда буду один.

— Даже в одиночку ты сможешь выбирать, что тебе делать. Читать книги или смотреть кино. А может, сам будешь писать. Изучать языки, готовить, как бабуля, — и может, откроешь однажды свой ресторанчик. Пока ты можешь выбирать, есть шанс, что что-то изменится. А если ты останешься тут, то ничего не будет.

— Мне так страшно… — прошептал Виталий.

— Мне тоже. Бояться — нормально. А вот сдаваться никогда нельзя. Ты можешь. Дай руку. Ну!

Тьма вокруг заволновалась, зашумела, словно вода.

— Выбирай! — крикнул Руслан. — Ты решишь или за тебя решат⁈

И Виталий вскочил, хватая его за руку.

Руслан крепко сжал его ладонь и потащил парня за собой.

Надо бежать к выходу!

Только где он, этот выход?

Онемевшая левая часть головы будто оттаяла — и Руслан чуть не взвыл от боли. Но надо бежать. Надо тащить Виталия. Надо!

Где выход? Где? Где он⁈

Там же Катя, он и забыл. Надо позвать её, и она покажет, где выход.

«Да, позови её. Позови!»

Это мои мысли или голос тьмы?

Нет, нельзя звать Катю. Руслан ведь обещал её отцу, что не станет этого делать.

Беги. Тащи Виталия. Ищи выход сам.

«Позови её…» — шепнула тьма, но Руслан не поверил.

Беги.

Он зажмурился и поднажал, волоча своего подопечного.

Тьма уговаривала и грозилась, шептала и грохотала, гладила его и толкала. Но Руслан бежал к выходу.

Туда, где Регина заваривает чай в красивом чайнике. Туда, где Катя прячет Шустрика то под свитер, то в сумку. Туда, где мама жарит котлеты, а папа читает ей новости из газет.

Где Бьёрн и Славик, где друзья и клиенты, где работа, универ — и целый мир. Целый мир ждёт его и Виталия. Целый мир…

Руслан вдруг наступил на что-то очень твёрдое и чуть не упал. Ойкнул рядом Виталий, и тут же послышался голос Кати:

— С возвращением, милый.

Небо над городом светлело стремительно и ярко.