Обычная магия-4

Хандра

4 февраля

Клиент позвонил Бьёрну как раз тогда, когда видящие только вошли в «офис».

— Слушаю. Что? Да, конечно. Подходите. Адрес знаете? А, вы уже тут. Ну заходите.

В дверь тут же постучали. Клиент не стал дожидаться приглашения. Приоткрылась дверь, и в «офис» вошёл крупный мрачный мужчина в тёмном пуховике.

— Здрассьте, это я звонил.

— Мы так и поняли, — хмыкнул Бьёрн. — Садитесь.

Мужчина кивнул, уселся в кресло, не раздеваясь, и сказал:

— Вы должны мне помочь. Моя жена… она сама не своя.

— А поподробнее?

Визитёр рассказал, что он вахтовик. В начале года уехал на вахту, но понял, что с его женой что-то не так, всё бросил и вернулся через две недели.

— Я так-то давно заметил, что Нина странная. Она всё не хотела по телефону разговаривать, а раньше всегда поболтать любила. Радостная была, увлечённая. То про соседку рассказывает, как она в шестьдесят на танцы пошла: мол, какая молодец! То про сериал какой, то про новые курсы. Нина учиться любит… или любила? А после Нового года только «привет», «всё нормально» и «пока».

— А в новый год что-то необычное произошло? — спросил Бьёрн.

Посетитель покачал головой:

— Нет. Всё как обычно: вместе встретили, подарками обменялись, а потом я на работу уехал. А Нинка, как обычно, к родным махнула.

Он вздохнул, посмотрел на свои руки, стащил перчатки и снова вздохнул.

— Я уж решил, что она любовника завела, и поэтому со мной общаться не хочет. Переживал, злился. А с Ниной, оказывается, что-то произошло…

Посетитель замолчал, и Руслану показалось, что он еле сдерживается, чтоб не заплакать.

— Что именно не так с вашей женой? — уточнил Бьёрн.

— Она не такая, как была. Ничему не радуется, ничего не хочет. Раньше ей всё было интересно, а теперь — ничего.

— Не могу не спросить: она здорова? — вежливо, но непреклонно поинтересовался видящий.

— Да. Мы и у эндокринолога были, и у психотерапевта. И анализы на витамины всякие сдавали. Всё чисто, — развёл руками посетитель.

Он в очередной раз вздохнул и добавил:

— Мне кажется, Нину сглазили. Так ведь бывает?

— Бывает всякое, — не стал вдаваться в подробности Бьёрн. — Нам нужно посмотреть на вашу жену.

— Конечно. Она сейчас дома. Нина тексты пишет на заказ, так что у неё работа из дома, учёба из дома, общение тоже из дома. И со мной, и с мамой, и с сестрой — они в соседнем городке живут. И с подругами.

— Дети есть?

— Нет пока.

— Животные?

— Рыбки только.

— Ладно, поехали. Посмотрим, почему ваша жена заскучала.

Клиент повёз их в сторону старого Русланова дома. Так странно было ехать мимо этих мест и не ощущать тревоги и страха. Катя вернулась. Родители теперь знают, что Руслан не псих. И знакомые с детства дом и двор больше не кажутся угрожающими. Светлая печаль — вот и всё, что осталось.

Машина клиента повезла видящих дальше: мимо сквера, где они с Катей осенью видели Иннокентия Викторовича с Савелием, и направо.

«Тойота» остановилась у новенькой кирпичной пятиэтажки.

— Вот тут мы и живём, — сказал клиент. — Да, я, кстати, Вениамин. Можно просто Веня.

После обмена рукопожатиями Вениамин проводил их ко второму подъезду.

— На третий этаж. Самая левая дверь наша.

Поднявшись, он открыл нужную дверь и громко позвал:

— Нина! Дорогая, у нас гости.

— Ага, — донеслось из квартиры.

Веня печально посмотрел на видящих и тихо сказал:

— Вот так. А раньше Нинка уже бежала бы смотреть, кто пришёл. Гости — это ж целое событие! А теперь… эх…

Он безнадёжно махнул рукой.

— Подождите на кухне. Я сейчас Нину приведу.

В квартире Вени было чисто, но неуютно. Во всяком случае Руслану. Вроде бы и ремонт хороший, и всё такое новое, симпатичное. Но неуютно — и всё тут.

Левый глаз не болел и не чесался. В общем-то квартира и не казалась опасной. Просто немного неправильной.

Видящие повесили куртки в большущий встроенный шкаф, полный шуб всех цветов и фасонов. Вроде бы шубки были женскими, и Руслан мельком удивился: неужели их все носит жена Вени?

Кухня была похожа на рекламный буклет мебельной компании — стильно, аккуратно и безлико. Всё новое, явно недешёвое, но как будто бы не используемое.

— А вот и Нина! — Веня пропустил жену в комнату к гостям.

Нина, невысокая темноволосая женщина с отсутствующим взглядом, никакого интереса к посторонним не проявила.

Сказала:

— А, привет.

Потом повернулась к мужу и добавила:

— Пойду к себе. Полежу.

Женщина выглядела неопрятной: непричёсанные волосы, мятая пижама с пятном на рукаве, на одной ноге был тапок, на другой нет. Но никаких существ вокруг неё не наблюдалось. Ни паразитов, ни щупалец, ни «веток», ни паутины, ни «лиан» — ничего.

Руслан украдкой начертил знак: пусто.

— Посиди тут пока, Нин, — сказал Веня, обняв жену за плечи. — Пообщайся с гостями. Это Бьёрн. Это Руслан. Это Нина.

Видящие поздоровались. Нина уселась на ближайший табурет и без всякого выражения уставилась в окно. Точнее — на шторку.

— Нина, а вам давно перестало быть интересно? — поинтересовался Бьёрн.

— Не знаю, — она пожала плечами, даже не взглянув на собеседника.

— Так, ученик, сходи-ка проверь обстановку в квартире. А мы тут с Ниной поговорим. Веня, проводите Руслана.

Клиент посмотрел на жену, как бы спрашивая, не возражает ли она. Но Нина никак не отреагировала. Вениамин вздохнул и вышел из кухни вместе с Русланом.

— Видите, какая она стала? — пожаловался клиент в коридоре. — Будто и не Нина… Раньше она то игрушку какую связать пробовала, то новое блюдо приготовить, то на концерты ходила, то песню учила на каком-нибудь корейском или испанском.

— А вы? — поинтересовался Руслан в ответ.

— Не, я не такой активный. Но Нину, если что, всегда поддерживал: игрушкам радовался, блюда ел, отчёты с концертов читал и песни слушал. И всегда ей говорил, что она у меня самая лучшая. Всегда.

В спальне Нины и Вени ни нашлось ничего сверхъестественного. Большая постель с примятым розовым пледом — видимо, Нина лежала тут, пока не было мужа. Но рядом ни книг, ни планшета или телефона. Может, спала?

— Скажите, а Нина не стала больше спать?

— Нет, — покачал головой мужчина. — Она целыми днями просто лежит и смотрит в потолок. Если зову есть, идёт и ест, но совсем равнодушно. Что с ней?

— Пока не знаю.

Руслан обследовал спальню, ванную, туалет и комнату, где, видимо, обычно работала Нина: там стоял компьютерный стол с удобным креслом, диванчик, журнальный столик и аквариум у стены.

Нигде ничего подозрительного не нашлось. В аквариуме мерцала ненастоящая водоросль — безвредная для людей, а для рыбок даже полезная. В ванной под раковиной завелась пушистая сырость — её Руслан прогнал. Больше никаких существ. Ни самих монстров, ни даже их следов.

Видимо, то, что случилось с Ниной, не было сверхъестественным. Недиагностированная болезнь, усталость, нехватка витаминов. А, может, ей надоела работа, квартира или… муж?

Руслан вздохнул: что делать в таких ситуациях — непонятно. С монстрами-то всё просто: изгнать или запечатать, в крайнем случае — вызвать спецотдел. А вот с людьми всё сложнее…

Бьёрн общался с Ниной ещё с полчаса. Потом вышел из кухни и сказал:

— Я ничего не нашёл по нашей части. Вроде как с вашей женой всё нормально. Ну, в сверхъестественном плане. Ещё кое-что проверю, конечно. Но, возможно, вам не к нам надо.

Наставник выглядел недовольным. И Руслан знал, что Бьёрна сердит не пустая поездка, а невозможность помочь.

— Я вам позвоню, — сказал Бьёрн, одеваясь.

Вениамин кивнул с самым несчастным видом. И снова взялся рассказывать, какая Нина была весёлая и задорная.

Когда видящие уже стояли на пороге, он сказал шёпотом:

— А вы можете проверить её родню? Мне кажется, если это какой-нибудь сглаз, то во всём её сестра виновата. Или мать. Она как к ним съездит, так всегда возвращается печальная. И вот как на Новый Год к ним съездила, так и впала совсем в тоску.

Вениамин покосился на дверь в кухню: Нина так и не вышла.

— Посмотрим, что тут можно сделать, — отозвался Бьёрн.

Когда они с Русланом вышли на улицу, наставник сказал:

— Нет, не похоже, чтоб там что-то по нашей части было. Увы.

— А что сама Нина говорит? Тут же может быть что-то вроде медвежьего сонника — так запросто и не разглядишь.

— Может. Но не факт. Эта Нина не жалуется на кошмары, не хочет заснуть до весны, ничего не боится, не чувствует себя замученной или больной. Ей просто всё надоело.

Бьёрн развёл руками, и Руслан заметил, что правая перчатка наставника светится знаками.

— Эй, что это?

Бьёрн посмотрел на руку и удивлённо присвистнул:

— Ого, что это за чудесатость?

Перчатка продолжала слабо пульсировать светом. Знаки реагировали на что-то, но вот на что, Руслан никак не мог понять.

Наставник стащил перчатку с руки — свечение никуда не исчезло. Начертил опознание. Ничего. Изгнание. Опять никакого эффекта.

Руслан прикрыл правый глаз, но никаких существ не заметил.

— Видишь что-нибудь?

— Нет.

Через минуту свечение погасло.

— Больше на мне ничего не мигает? — поинтересовался Бьёрн, поворачиваясь спиной к Руслану.

— Ничего. Всё чисто.

— Значит, там всё же что-то есть, — задумчиво протянул наставник.

— Ты выяснил, где и когда она могла заразиться? — спросил Руслан.

— До поездки на новогодние каникулы в родной городок она была в порядке. А после ей всё надоело.

— Может, там и правда её родственники как-то повлияли?

— Вряд ли. Сестра её любит, племянники тоже. Мать зятя недолюбливает, есть такое. А к самой Нине вроде хорошо относится. Ссор не было, необычных происшествий тоже. Ничего не теряла и не находила. Ни она, ни родные. Сводила племянников в кафе и в музей, с сестрой в ресторане посидела — всё чинно-мирно.

— Но, может, стоить съездить и проверить её семью и их квартиру?

— Да, пожалуй. Может, и они заразились.

Бьёрн позвонил Вене и попросил узнать адрес Нининых родных.

— Так, ты, ученик, езжай к этим родным. Место тебе знакомое: там твой серпентарий обитает. А я ещё кое-что проверю и деду позвоню.

Бьёрн переслал полученный от клиента адрес и распрощался с учеником.

Руслан прикинул, что как раз успеет на междугородний автобус, и пошёл на остановку: до автовокзала пешком далековато.

…В соседнем городке зимой оказалось совсем непривычно. Для него этот автовокзал, дома вокруг и гудящие автобусы ассоциировались с весной, Коброй и Змеями. А без Кобры её город как будто потерял все цвета, поблёк, став невзрачно серым.

Руслан вздохнул. Наверное, однажды он сможет вспоминать о ней спокойно, но пока не получалось. А значит, надо спрятать ненужные сейчас ассоциации и воспоминания подальше и заниматься делом.

Родственники Нины жили на первом этаже двухэтажного деревянного дома. Проверка знаками не показала ничего подозрительного. В подвале, правда, засел стеновик, так что Руслан потратил полчаса на его изгнание. Благо дверь в подвал не была заперта.

Когда он выбрался наружу, из подъезда вышла молодая женщина, очень похожая на Нину, с двумя мальчишками. Старший требовал идти в парк, а младший хотел в торговый центр, где вкусная картошка. Ни тот, ни другой не выглядели отрешёнными и скучными. Их мать тоже казалось вполне нормальной, пусть и слегка утомлённой бурными дебатами.

Руслан подумал немного и решительно зашёл в подъезд. Позвонил в нужную дверь. Ему тут же открыла пожилая женщина:

— Телефон забыла, Юлень… Ой, вы кто?

Из недр квартиры приятно пахло какой-то выпечкой. Тихонько доносились звуки работающего телевизора. Мама Нины — а это, видимо, была она — выглядела вполне бодрой. И слегка настороженной, так что Руслан сказал:

— Здравствуйте, я знакомый Вениамина. Мужа Нины.

— А, — взгляд женщины стал строгим, — Вениамина… Ясно. Что вы хотели?

— Я на секунду, — заверил Руслан. — Веня просил проверить, не забыла ли тут Нина… эм, шарф!

— Нет, не забывала. Вот вспомнил тоже: через месяц! Говорила я, Венька тот ещё… впрочем, вас это не касается. Что-то ещё?

Руслан попросил воды и чуть погреться, и женщина, смягчившись, разрешила ему войти.

Быстрая проверка не показала ничего подозрительного. Так что Руслан выпил принесённую хозяйкой воду, поблагодарил, ещё раз осмотрелся и вышел.

На улице он позвонил наставнику:

— Есть новости?

— Ага. Езжай-ка в местный музей. Проверь кое-что — знак счас нарисую и скину.

— А если там обед или выходной?

— Тогда можешь снаружи проверить. Только обязательно всё здание обойди. Если сработает, дай знать.

— Хорошо. Не опасно?

— Не-а. Снаружи так вообще никакого риска. Давай, дуй к музею.

Руслан проверил по карте, где музей, и узнал, как до него доехать. Прикинул расстояние и вызвал такси: холодно.

Машина пришла быстро, и грузный водитель молча довёз его до нужного здания. По пути такси промчалось мимо дома Кобры, и Руслан вздохнул, отведя глаза. Всё равно она уже там не живёт.

Музей был открыт. Руслан купил билет на все экспозиции, объяснив любопытной женщине на кассе, что он тут проездом и ему всё интересно. Женщина бурно обрадовалась такому интересу со стороны иногороднего молодого человека и даже уговорила коллегу открыть для него закрытый сегодня зал с чучелами.

В первых двух залах знак не сработал. Руслан медленно шёл мимо стеллажей со старинными газетами, письмами эмигрантов и местных политических деятелей. Потом мимо картин, изображающих доярок и трактористов, а ещё — пшеничные поля. Он делал вид, что внимательно изучает таблички и сами музейные ценности, а сам старался начертить знак так, чтобы смотрительница не заметила.

Третий зал с чучелами гордо именовался «Наша природа». Там были два облезлых волка, потрёпанная рысь, удивительно здоровенный заяц и олень с грустными глазами. Ещё несколько птиц на дереве и насекомые под стеклом.

— Вообще-то это отдельная экспозиция, — сказала смотрительница зала, — но сейчас часть экспонатов на реставрации, а зал на ремонте.

Здесь никак не получится встать за стеллаж, как в зале с документами, или отойти подальше, как в зале с картинами.

К счастью, женщину окликнули из коридора, и она высунулась в дверной проём, что-то кому-то поясняя. Руслан быстро начертил нужный знак — и тот засветился, разбрасывая искры, и плавно поплыл к волкам. И завис над «санитарами леса».

Смотрительница зала закончила разговор и сказала:

— Идёмте в следующий зал, молодой человек?

Руслан хотел сказать, что ему нужно позвонить, но тут левый глаз зачесался, будто в него попала пригоршня песчинок. Пришлось протирать слезящийся глаз. Смотрительница вежливо ждала, пока посетитель разберётся со своими проблемами.

Руслан настороженно огляделся: никого и ничего. Потом извинился перед сотрудницей музея и взялся за телефон.

— Фотографировать в музее запрещено! — строго сказали ему.

Он ещё раз извинился и вышел в коридор.

Левый глаз снова зачесался и слабо заныл. Руслан посмотрел направо, потом налево. Никого.

Нашёл номер наставника и только собрался позвонить, как из стены напротив вырвалась огромная змеиная морда.

Руслан шарахнулся в сторону, выронил телефон и выхватил ножик.

Полупрозрачная рогатая змеиная морда ощерилась и втянулась в стену. Что это за тварь⁈

Руслан быстро схватил телефон, связался с наставником и протараторил:

— Твой знак сработал на чучело. Но тут какой-то монстр. Огромная змеиная башка!

— Прям в музее?

Левый глаз предупреждающе заныл, и Руслан инстинктивно отшатнулся от стены. В следующий миг оттуда вырвалась знакомая морда. Из оскаленной пасти выстрелил раздвоенный язык — Руслан чудом увернулся.

«Змея» зашипела и втянулась в стену.

— Ты живой там? — рявкнул в трубке наставник.

— Да. Опять эта тварь. Тут люди, надо их эвакуировать.

— Звоню спецам. Держись!

«Змея» попыталась ухватить его за ногу, высунувшись из стены на уровне колена. Но Руслан был настороже. Он полоснул тварь ножом, и та мигом исчезла, став облачком мерцающего дыма.

Как странно…

Руслан начертил ножом простую связку «опознание и поиск».

Ничего определённого: тут что-то есть, но что и где, непонятно.

Он услышал шум за спиной и резко повернулся, напугав ещё больше одну из сотрудниц музея.

— Вы что делаете, молодой человек? — дрожащим голосом сказала она, стараясь выглядеть строго.

— Извините! Это не то, что вы поду…

Из стены снова высунулась змеиная морда, и Руслан пригнулся, потом отскочил и бросил в тварь уничтожение.

Из-за ближайшей к замершей в ужасе женщине двери высунулась другая сотрудница и затащила коллегу в зал. Подальше от психа с ножом.

Руслан на секунду устыдился, но тут же одёрнул себя: он тут, в конце концов, не для собственного развлечения знаки чертит.

Он создал поиск, не особо на что-то надеясь, но знак ровно засветился и поплыл по коридору. Отлично!

Руслан пошёл за знаком. Тот доплыл до административных кабинетов и прошёл сквозь дверь с табличкой «Директор Исторического музея Соратников В. И.»

Дверь, увы, была заперта.

Руслан постучал, но ему не открыли. То ли директора нет на месте, то ли его уже предупредили, что по музею ходит сумасшедший с холодным оружием.

Зазвонил телефон.

— Ученик, ты там живой?

— Пока да.

— Местных спецов уже предупредили — будут с минуты на минуту. Хм, ох и влетит тому, кто за музеем смотрит! И поделом!

Левый глаз дёрнуло, но не сильно, будто паранойник и сам сомневался, стоит ли реагировать. Руслан отошёл от двери, из которой тут же высунулись аж три огромные рогатые змеиные башки.

Руслан чертыхнулся и отмахнулся ножом. «Змеи» исчезли.

Из коридора послышались громкие шаги, а потом кто-то крикнул:

— Полиция! Брось оружие!

Руслан вздрогнул от неожиданности.

— Живо бросай!

Как в кино.

Он бросил нож и, не поворачиваясь, сказал:

— Обратитесь в спецотдел.

К нему подошёл мужчина в форменном бронежилете и недовольно сказал:

— Видящий, что ли?

— Да.

— Документы есть.

— В рюкзаке.

— Доставай. Только медленно и аккуратно, понял?

Руслан снял рюкзак, и тут из коридора снова послышались шаги.

— Спецотдел! Старший сотрудник Конев. Что тут происходит?

Минут через сорок разобрались. Полицию вызвали напуганные сотрудницы музея. Спецотдел получил наводку от коллег из соседнего города.

После оформления бумаг полицейские уехали, а «спецы» остались разбираться с монстрами. Сначала Руслана долго допрашивали, уточняя, что он тут делает и что за монстра видел. Потом он категорически отказался уходить, пока не увидит, что это за «змея», и после долгих разговоров ему разрешили остаться.

Кто-то принёс ключ от директорского кабинета. Выяснилось, что директор в отпуске и что никто из сотрудников ничего странного не замечал. Двое спецотделовцев пошли проверять здание.

Оставшиеся перед тем, как войти, дружно вдарили по двери учетверённым очищением.

Заходили парами. Осторожно, но без суеты.

Сначала ничего подозрительного не обнаружилось. Никаких следов ритуалов, никаких жутких существ. Единственное, что привлекало внимание в заурядном кабинете, — полка с экзотическими безделушками.

Там-то Руслан и разглядел статуэтку в виде золотой змеи с маленькими рожками. Змея щурила золотые глаза и еле уловимо светилась.

— Смотрите! — негромко позвал «спецов» Руслан.

— О, неужели какой-то защитный живой талисман? — удивилась женщина в тёмно-синем костюме. — Кажется, индийский. Как его сквозь контур пронесли?

— Это она пыталась на меня напасть?

— Не напасть, скорее — напугать. Вы знаки в здании чертили?

— Да.

— Это вполне могло напугать талисман, — кивнула женщина.

Потом повернулась к своим, отчеканив железным голосом:

— Так, кто отвечает за музей? Авдеев? Эту штуку в хранилище. Музей прошерстить на три раза. Авдеева и Николенко ко мне в кабинет!

И добавила совсем другим, спокойным тоном:

— А вы можете идти, молодой человек.

На этот раз Руслан не стал спорить.

Вышел на улицу и взялся за телефон.

— Разобрались? Вот и славно! — бодро заявил наставник.

— А что с Ниной случилось? Кто был в том чучеле?

— Это мелкий сверхъестественный паразит, пуховый рой, который живёт на настоящих паразитах — пухоедах всяких. Гонит их на чучела и в шубы. Видно, эта Нина подхватила их на свою шубку, когда племяшей в музей водила. А дома у неё, сам видел, сколько меха? В нём этот пуховый рой и расплодился до неприличных размеров. А когда их много, они могут перебираться на человека и внушать ему апатию. Так-то многие к концу зимы чувствуют себя вялыми, и часть народа именно из-за пухового роя.

— А что с ним делать?

— Напихать в шкаф лаванды, сушёной апельсиновой цедры и мяты. Вообще-то рой от проветриваний и всяких антимольных штук мрёт, но тут толпа ого-го какая собралась.

— И всё?

— И всё! Будет эта Нина снова песни учить, сериалы смотреть и всякие блюда стряпать.

Бьёрн рассмеялся и велел ученику возвращаться домой.

Руслан некоторое время стоял и смотрел в тёмное зимнее небо. Хорошо, когда, чтобы помочь человеку, достаточно сушёной цедры и лаванды. Вот бы всегда всё было так просто.

Потом он замёрз и, ёжась, побрёл на автовокзал.