Обычная магия-4

Жертва

Первый экзамен поставили на среду. К сессии Руслана допустили без проблем, несмотря на то, что курсовая пребывала всё в том же состоянии, в каком он оставил её в начале учебного года. Видимо, Лазарев милостиво решил дать ему время до весны. И то хорошо.

Славик, получивший «отлично» автоматом, с утра прислал пять стикеров на удачу. Катя тоже пожелала удачи и написала, что собирается сегодня заниматься с Региной «девчоночьими делами». Вот и славно.

Яркое солнце за окном обманывало только самых доверчивых: который день было ясно, но очень холодно.

На остановке подмёрзший Руслан краем глаза заметил немолодую женщину в зелёном длинном пуховике. Пуховик был неправильно застёгнут: правая половина некрасиво топорщилась. Женщина не замечала неправильности. Наверное, надо было подойти и сказать, но как раз подошёл нужный троллейбус, и Руслан, секунду помедлив, заскочил в открывшуюся дверь. В конце концов, ничего опасного в неправильно застёгнутой одежде нет.

Через остановку он почувствовал чей-то взгляд. Огляделся. Женщина в «неправильном» пуховике стояла в глубине салона и ласково улыбалась, глядя на него. Руслан попытался вспомнить, где он её видел. Может, знакомая родителей? Вроде бы нет…

Между ним и женщиной встал высокий бородач. Ладно, наверное, она просто заметила чужой взгляд, вот и стала смотреть в ответ. А улыбается потому, что дружелюбная. Бывает и такое.

В наушниках мощно заиграл трек Rammstein, и Руслан отвлёкся от пустых мыслей. Надо или музыкой наслаждаться, или об экзамене думать. Он выбрал первое.

Перед университетом Руслан снова заметил в толпе зелёный пуховик. Но, наверное, это другая женщина в похожей одежде. Не гоняется же за ним эта тётка?

На экзамене по истории социологии Руслан получил четвёрку. Преподавательница долго-долго мучала его дополнительными вопросами, но в итоге кивнула и поставила «хор.»

После экзамена утомлённый, но вполне довольный собой Руслан собирался ехать к наставнику.

В прошлое воскресенье после разговора с Катей он позвонил Бьёрну, и тот приехал в торговый центр. Осмотрел ученика, выслушал отчёт о приступе и сообщил, что тот наёмник, который прошлой зимой охотился на Демона, сидит, где ему и положено.

А вот Лиля, к которой у Бьёрна было много вопросов, погибла. Наставник как раз выяснял детали, и ему обещали предоставить информацию в среду.

Левый глаз, кстати, перестал болеть и с тех пор Руслана не беспокоил.

Он задумался, не зайти ли в кафе согреться и выпить кофе или сразу ехать к наставнику, и тут увидел стоящую у газетного киоска женщину в «неправильном» пуховике. Она смотрела на Руслана и улыбалась.

Руслан, тут же забыв о холоде, настороженно оглядел её: никаких существ вроде бы нет. Осторожно, чтоб прохожие не заметили, начертил опознание и поиск — ничего.

Тогда Руслан решительно подошёл к женщине и спросил:

— Извините, мы знакомы?

— Ну как сказать, может, и знакомы, а может, и не знакомы… — пробормотала незнакомка, будто продолжая давний разговор. — Я тебя всегда ждала, только не знала, что ты — это ты! А ты знаешь, что ты — это ты, а? А кто знает? Я вот много чего не знала, а теперь знаю!

Она улыбнулась, вроде ласково, но необъяснимо жутко, и протянула руку, намереваясь прикоснуться к его лицу. Руслан отшатнулся.

— Ну ты чего скачешь? — так же монотонно проговорила женщина. — Ты не скачи. Хотя тут, наверное, не место, не время, не судьба… Ну ничего: скоро и место, и время будет, а судьба, она уже…

Руслану стало жутко от её безмятежной улыбки и пристального взгляда светлых немигающих глаз. Но его собственный левый глаз не болел и чесался. Значит, всё в порядке?

— У вас пуховик неправильно застёгнут…

— Почему неправильно? Правильно всё. Они же перессорятся, если за ними не глядеть. А я не могу на них смотреть, мне на тебя смотреть надо. Так что я вот эту выше ставлю остальных, чтобы она за ними глядела. Под приглядом-то ссориться не будут же.

Женщина неожиданно хихикнула.

— Вам нужна помощь? — неуверенно спросил Руслан.

— Помощь, она всем нужна, — пробормотала тётка. — Всем, всем. И мышке, и кошке, и дяде Пете, и Антону со второго этажа, и мне…

— Может быть, позвать ваших родных? Или доктора?

— Доктора! — обрадовалась странная собеседница. — Доктор, он знает, что делать! Доктор скажет… Доктор, он…

Продолжая бормотать, она развернулась и поспешила прочь, неуклюже семеня на скользкой дороге.

Руслан поёжился. На всякий случай вычертил сложную связку распознающих знаков и запустил вслед уходящей. Ничего.

Видимо, это просто женщина не в себе. Может, она потерялась?

Руслан вытащил телефон и позвонил Регине:

— Привет! Ты не в курсе, что делать с потерявшимися людьми, которые… ну, не очень понимают, что с ними и где они?

— Так, если человек дезориентирован, то надо звонить в больницу. Если следы насилия есть, то в полицию.

— Нет, она просто не в себе, по-моему. Одежда надета неправильно, говорит странно. Но ходит нормально. Выглядит, не считая кнопок на пуховике, хорошо. На вопросы отвечает, но как-то сильно по-своему.

— Фото можешь сделать? Я сейчас посмотрю, нет ли у поисковиков ориентировки.

Женщина уже свернула за угол ближайшего дома. Руслан прошёлся следом, но зелёного пуховика не увидел.

— Зелёный пуховик, чёрная вязаная шапка, чёрная потёртая сумка, сапоги вроде бы. Взгляд странный. Глаза голубые.

— Погоди, сейчас узнаю.

Регина перезвонила через шесть минут: нет, ориентировок на такую «потеряшку» не было, но она на всякий случай предупредила знакомых. Потом извинилась, сказала, что сейчас занята, но потом обязательно выйдет на связь, и отключилась.

Руслан вызвал такси и через десять минут был у наставника.

— Здорово, ученик! Как твои дела? Дай-ка я тебя осмотрю на всякий случай.

— Привет. Всё нормально. Экзамен вот первый сдал. На четыре.

Бьёрн оглядел его со всех сторон, проверил знаками, потом кивнул и велел раздеваться и идти обедать.

Через пять минут Руслан осознал, насколько он голоден. Приготовленный наставником стейк выглядел так аппетитно и пах так умопомрачительно, что какое-то время Руслану было не до разговоров.

Бьёрн дождался, пока ученик сыто вздохнёт и отодвинет тарелку, потом сказал:

— Так вот, Лилька.

— Ты говорил, она умерла… — нахмурился ученик, тут же стряхивая сытую сонливость.

— Да, покончила с собой. Если точнее, то затолкала себе в рот простынь. Толкала, толкала и толкала, пока не задохнулась. Жуть. И сдаётся мне, неспроста она так.

— В смысле — убила себя или в смысле — вот таким образом?

— И то, и другое. Жуткий способ самоубиться.

— Она умерла там, где её от нервного срыва лечили? Или её уже выписали?

— Там же, в клинике.

— Ну, в клинике же нельзя просто под машину кинуться или вены порезать…

— Нельзя. За этим бдят. Но мне говорили, что Лилька склонностей к депрессии и суициду не проявляла. Ну и насколько я её знаю, такие фокусы не в её духе. И ещё один штришок: умерла она за день до того, как к нам в «офис» притащили быка. Ничего себе совпадение, да?

Руслан кивнул.

— Но как тот наёмник это делает?

— Без понятия, — пожал плечами наставник. — Но отправь-ка ты своих родителей куда-нибудь подальше пожить на неделю-другую. Он как-то следит за нами. Ну, по крайней мере за тобой. И лучше обезопаситься по максимуму. Родителей твоих надо спрятать. Славика, наверное, тоже. Игоря и Тимофея я ещё раньше предупредил. Осталось прикинуть, где нам с тобой затаиться на время.

Руслан между делом рассказал и о странной женщине. Наставник велел быть осторожным: существа существами, а люди и сами по себе могут быть опасны.

Договорились, что Руслан поедет домой и попробует уговорить родителей уехать к каким-нибудь родственникам или отправиться в путешествие. Денег Бьёрн обещал подкинуть: мол, потом однажды сочтёмся.

На улице стремительно стемнело, хотя час был непоздний. В уютном свете фонарей заснеженные улицы казались декорациями рождественского фильма, и Руслан решил пройтись. Если срезать через вон тот переулок, можно будет выйти к автобусной остановке и спокойно доехать до дома. А можно ещё…

В следующую секунду в левый глаз будто спицу воткнули. Руслан рухнул на колени, зажмурившись и прижимая ладони к лицу. Но тут же заставил себя убрать правую руку и открыть правый глаз. И в ту же секунду упал на снег и перекатился в сторону. Вскочил, еле сдерживаясь, чтоб не орать от боли в глазу.

Рядом стояла тётка в «неправильном» пуховике. Сейчас пуховик был застёгнут нормально, зато на шее красовались два шарфа, белый и синий.

Но Руслан смотрел не на шарфы, а на её правую руку. В тёткиной руке была зажата столовая ложка. Это выглядело настолько дико, что он ощутил, как по спине пробежал холодок, а губы почему-то онемели.

— Время и место! — почти пропела тётка. — Время и место, Руслан!

Он совершенно не ожидал услышать своё имя, поэтому оторопел на секунду — и странная женщина настигла его в прыжке. Подскочила почти вплотную и попыталась ударить ложкой в лицо. Руслан не дался, подставив руку, — ложка пропорола рукав пуховика. Кромка у неё заточена, что ли?

Что же это такое⁈

Он оттолкнул женщину и отскочил. Не бить же её. Или, если напала, то можно?

— Время и место! Потерпи! И у нас всё будет хорошо!

Тётка прыгнула, снова метя ложкой по лицу. Руслан еле увернулся, чувствуя, как нарастает паника. Что делать⁈

— Волшебный глаз! Доктор сказал: глаз волшебный! Дай!

Руслан уклонился от новой атаки, прикрывая лицо, но безумной тётке удалось схватить его за руку. С невозможной силой она дёрнула видящего за плечо и почти опрокинула на снег.

— Дай глаз! Мне нужно! Нужно! Дай!

О нет. Нет-нет-нет!

Во рту пересохло. Головная боль затопила и расплавила мозг. В ушах звенело. Левый глаз слезился и ныл, отвлекая от реальной опасности.

Руслан попытался вырвать руку, но сумасшедшая не отпускала.

— Дай! Дай! — вопила она, и уже совсем-совсем не казалась нормальной.

Шапка упала, взлохмаченные светлые волосы придавали ей вид ведьмы из фэнтезийного фильма. Только в пуховике. И с ложкой. С заточенной по краю ложкой, которой она хотела вырезать ему глаз.

Сердце колотилось как бешеное где-то в висках и в горле. Чокнутая сумела располосовать ему руку в запястье, между перчаткой и рукавом, и ещё дважды распороть пуховик.

Зато ему наконец удалось вырваться.

Руслан собрался бежать. Позорно и быстро. Но тётка с яростным криком кинулась на него и сшибла с ног. К счастью, он упал лицом вниз, и сумасшедшая не сумела сразу сделать то, что хотела.

Руслан извивался и дёргался, пытаясь скинуть женщину. Но она держала его изо всех сил.

И шептала:

— Время и место! Мы будем вместе! Твоё во мне! Твоё во мне!

Тётка сорвала с него шапку и схватила за волосы. Потянула на себя, заставляя запрокинуть голову.

Руслан зарычал и саданул её локтем в бок. Не деликатничая, со всей дури. Тётка взвизгнула и скатилась с него, кажется, сорвав с него скальп. Ощущения были именно такие.

Плевать. Главное, что она не добралась до его глаза.

Он вскочил.

Гулко хлопнула дверь подъезда — и рядом оказался наставник. В незастёгнутой куртке, без шапки и в тапочках.

— Ложка острая! — хрипло бросил Руслан.

— Вижу.

Бьёрн бросился на тётку. Та отмахнулась ложкой и устремилась к Руслану, не посчитав нового противника достойным внимания. Зря.

Бьёрн сшиб безумную с ног, выбил из рук ложку и велел ученику:

— Вяжем её шарфиками!

Тётка вырывалась и выла, билась в их руках и несла околесицу о счастливой семье с Русланом.

Наконец чокнутую увязали её же шарфами, а поверх затянули запястья Бьёрновым ремнём.

Быстрая, но основательная проверка никаких существ не выявила. Бьёрн вытащил из-под футболки амулет на длинном шнурке, приложил к тёткиному лбу — ничего.

— Значит, не одержимая, — пожал плечами наставник. — Просто сумасшедшая.

— Я не сумасшедшая! — обиженно сказала тётка из сугроба. — Я просто хочу родить избранного! С волшебным даром!

— А ложка тебе зачем? — хмыкнул Бьёрн. — Дети не так делаются.

— Да нет же! Это просто дети, а мне нужен избранный. Мне надо съесть его волшебный глаз, и тогда во мне зародится жизнь!

Она ласково улыбнулась и добавила:

— Иди ко мне, Руслан. Дай мне ложечку!

Руслан почувствовал, что его сейчас вывернет. Он судорожно сглотнул и на всякий случай отошёл от тётки подальше.

— А может, и не надо ложечки, ты прав, — продолжала улыбаться и бормотать безумица. — Я и так справлюсь, сама!

Руслан побледнел и чуть не выдал ужин наружу.

— Не слушай её, — сказал Бьёрн, доставая телефон. — Счас позвоним в спецотдел. Пусть они её забирают… Да-да, вы! У нас тут такое…

Пока наставник живописал «спецам», что тут творится, Руслан старательно боролся с дурнотой и головной болью. Левый глаз перестал невыносимо болеть, осталось лишь лёгкое жжение.

— Эй, дамочка, глаз-то какой нужен, правый, левый? — поинтересовался Бьёрн.

Тётка задумалась, не глядя на Руслана. Потом убеждённо сказала:

— Левый, да.

— Она не видящая, — заявил наставник телефонному собеседнику. — Ладно. Ждём.

Потом спрятал телефон в карман и спросил:

— А почему левый?

— Ну как почему⁈ — возмутилась тётка. — Он же волшебный! Мне доктор так сказал!

— Какой доктор?

— Так мой же доктор, Валерий Петрович Маркин. В поликлинике. Я к нему уж шесть лет хожу.

Бьёрн и Руслан переглянулись.

«Спецы» приехали быстро. Наставник даже замёрзнуть не успел. Тётка тоже.

Видящих забрали в спецотдел и долго-долго допрашивали.

Григорий Викторович лично заходил задать пару вопросов. И смотрел на них так, будто эти двое виноваты во всех проблемах города, а то и страны или даже мира.

Отпустили их на рассвете. Из здания спецотдела за ними вышел Кошкин, не менее усталый и помятый, чем Бьёрн и Руслан.

Сказал:

— К доктору Маркину выслали группу. Его уже задержали, но он не помнит, что делал и где был в течение последней недели. А проверка показала следы одержимости. То-то в городе в последние дни какая-то дичь творится. Как будто массовое помешательство! Теперь хотя бы ясно, куда копать. Я позвоню, как новости будут. А пока — будьте осторожны, парни. Будьте очень осторожны.