Обряд посвящения

ГЛАВА 28

— Мне в самом деле хотелось спустить старого ублюдка с лестницы.

Дальтон Рурке сидел позади Джимми Феррато на травянистом склоне, который спускался к скоростной железной дороге. Сбежать из дома оказалось так же легко, как открыть окно в спальне. Как только бабка с дедом начали одеваться к раннему ужину перед тем, как уйти смотреть «Скрипач на крыше» в Чеширском театре, он ускользнул на улицу. Они ни за что не стали бы портить свой важный вечер попытками отыскать его. Черт, да они, наверное, перед уходом даже в спальню заглянуть не позаботятся.

Они с Джимми часто приходили на этот склон и смотрели на поезда, мелькающие так быстро, что лица в окнах расплывались. Поезда обещали быстрый побег из города. И неважно, что пассажирами были по большей части люди, которые ездили на работу в Филадельфию или в Нью — Йорк либо возвращались оттуда. Сама идея побега казалась важнее. Убраться ко всем чертям из Лорел — Хилла, Нью — Джерси. Дальтон ненавидел свою жизнь, а значит, и город, который запер его в своих границах. Когда он выберется отсюда, то никогда не вернется.

— Я представлял это себе, Джимми, — продолжал он. — Я слышал, как хрустят кости и он воет от боли. Так приятно. Но потом я заметил взгляд бабки. Она не испугалась. Нет, старик, она словно подзуживала меня причинить ему вред, перейти черту, как будто все эти годы они ждали и пытались заставить меня совершить достаточно серьезное преступление, чтобы сесть за решетку.

— Хреновая жизнь, чувак, — мрачно усмехнулся Джимми.

— Но если бы я убил их обоих, — добавил Дальтон, — я был бы свободен. Никто бы не заявил об этом. Я прыгнул бы в поезд, и только меня и видели.

— Мечтай, Ди — Мэн[29], — Джимми еще раз хихикнул. — Я видел, как ты в праведном гневе колотил парней, которые смотрели на тебя не так, но ты в жизни не убьешь своих предков.

— Думаешь, это забавно? — Дальтон поднялся на ноги и, сжав кулаки, навис над приятелем. — Думаешь, я такой смешной?

Джимми отшатнулся и вскочил:

— Да ладно тебе, мужик. Я ведь пошутил, понимаешь. Просто… как ее там… проверка ситуации. Правильно?

Дальтона внезапно захлестнула ярость, и он впечатал кулак в живот своего костлявого приятеля, отчего тот согнулся пополам.

— Моя жизнь не шутка!

Подняв руку, чтобы остановить Дальтона, Джимми несвязно проговорил:

— Какого черта!

— Думаешь, я шутка?

— Ладно, я не то имел в виду…

Дальтон ощутил знакомую вибрацию подходящего поезда. Он как–то читал, что эти поезда едут со скоростью двести сорок километров в час и проскакивают много станций, не притормаживая.

— Хочешь проверку ситуации?

Дальтон сгреб Джимми за ворот рубашки и шлевку, и сбежал с ним вниз по склону, пока тот пытался удержать равновесие. Краем глаза он уже видел серебристое пятно, которое стремительно приближалось и сверкало на вечернем солнце.

— Вот тебе проверка ситуации!

Воспользовавшись разгоном, Дальтон швырнул Джимми на рельсы. Джимми взмахнул руками, его нога на мгновение коснулась рельс, а потом в него врезался высокоскоростной поезд. Звук ужасного столкновения утонул в реве состава.

Упав на колени, Дальтон зажмурился и поднял лицо к небу, а ветер от проходящего поезда трепал его одежду и остужал горящее под кожей пламя.

Голос в голове обратился к нему: «Иди ко мне!»

Внезапно Дальтон понял, где ему найдется место.

— Так вот, Джесс, — начал Барт Ларрибо, пока они шагали по велосипедной дорожке, петляющей за начальной и средней школами, — мы с Кейтом поговорили и решили…

— Вы решили? — перебил Джесс, чувствуя, как внутри снова закипает гнев.

Он думал, что после убийства старика проблем со злостью больше не возникнет. Именно отец, в конце концов, составлял проблему его жизни, а Джесс наконец смог его заткнуть. Следующий пункт: умотать отсюда и никогда не возвращаться. Но к чему спешить? Никто отца не хватится. У старика не было ни работы, ни коллег, ни семьи, ни друзей, которые хотели бы с ним водиться. Он был мерзким, и любой знакомый испытал бы облегчение от его отсутствия. Так что Джесс мог не торопиться и поднакопить достаточно деньжат, чтобы пуститься в дорогу как положено.

А потом Барт и Кейт позвали его на встречу, сказали, что это важно. Джесс решил было, что копы что–нибудь прознали, и согласился встретиться в зарослях, подальше от любопытных глаз.

Он надел серую толстовку и натянул капюшон на бритую голову, чтобы спрятать странные шишки, которые начали пробиваться из–под кожи. Стоило бы сходить к врачу, но это могло подождать, пока он осядет в другом городе, подальше отсюда.

— Мы взялись за безобидные квартирные кражи, — продолжал Барт. — Риск низкий, выгода высокая. А ты… ты не заинтересован, ну и ладно. Ты для нас слишком жесткий, Джесс. Как ты того мужика избил монтировкой… Ты его чуть не прикончил, чувак. Так что мы с Кейтом решили организовать собственное дело. Ты идешь своей дорогой, мы своей. Без обид, ладно?

Барт стоял слева, а Кейт справа. Джесс недоверчиво перевел взгляд с одного на другого:

— Вы оба так решили?

— Ага, — пожал плечами Кейт. — На вкус и цвет товарищей нет.

Джесс стремительно вскинул локоть и ударил Кейта в горло. Ахнув, тот рухнул на колени. Джесс обхватил голову Барта, пригнул ее и коленом разбил ему нос. Барт шатнулся вперед, оступился с дорожки и по грязной насыпи скатился к руслу реки. Джесс отправился следом.

— Хотите выпнуть меня из своей жалкой шайки?! Неудачники, думаете, вы мне нужны?! — он схватил Барта за затылок и несколько раз вмазал лицом в ближайший древесный ствол. — Ничтожества!

Уронив Барта на землю, он поднялся выше по склону и нашел Кейта: тот лежал на боку, беспомощно кашляя и пуская слюни. Джесс сгреб его за запястье, стащил вниз и кинул около безжизненного тела Барта. Пока Кейт хрипел и брызгал слюной, он отыскал подходящий тяжелый булыжник.

Кейт уставился на него снизу вверх и в панике вытаращил глаза, увидев занесенный камень. Он забормотал:

— Не–не–не!

— Ты уже всё сказал, — проговорил Джесс и обрушил булыжник ему на лицо.

После третьего или четвертого удара, дробящего плоть и кости, он остановился.

Лица его бывших друзей стали неузнаваемыми. То, что надо.

Пару минут он потратил на то, чтобы проверить бумажники и забрать наличку. Затем завалил тела опавшими листьями, ветками, комьями мокрой грязи и кустарником, чтобы с дороги их не разглядели велосипедисты и пешеходы.

Джесс ощущал скорее облегчение, чем сожаление.

— Скатертью дорожка, — сказал он.

И услышал голос — в мыслях, а не извне. Голос сказал: «Иди ко мне!»

Райан Брэмбл сидел на земле за маленьким торговым центром, состоящим из бутербродной, магазина спиртных напитков, тату–салона и пиццерии. Укрывшись между двумя из четырех мусорных контейнеров, он сжимал голову руками, раскачивался вперед–назад и пытался не думать о секрете, который всю жизнь скрывал от него отец. Потому что каждый раз, когда он об этом думал, ему хотелось убить отца. Он подумывал преодолеть пять километров до дома и завершить начатое, и как он ни старался успокоиться, внутри кипела злость.

Райан сам оттолкнул Сумико и теперь боялся к ней подходить. Ее компьютер оказался первой случайной жертвой безумного гнева, и он не мог допустить мысли, что может поранить и ее.

«Что со мной происходит?»

Ноздри наполнял кислый запах мусора, но неприятный запах совпадал с настроением. В данное мгновение он не доверял себе настолько, чтобы оказаться в чьем–нибудь обществе.

Уголком глаза он заметил движение. Из–за стоящего справа бака выглядывала крыса, взволнованно подергивая носом. Та самая вонь, которая вызывала у Райана отвращение, наверное, приводила грызуна в восторг.

Райан сидел неподвижно, пока крыса подбиралась все ближе. Может, собиралась на него напасть. Это была ее территория, а Райан оказался захватчиком. Розовые лапки сделали еще пару нерешительных шагов к нему.

Райан сам не осознавал, что оскалился, пока не выбросил руку и не поймал крысу. Обхватив ее пальцами сзади, он попытался задавить зверька. Темные ногти вонзились в почти бескостную плоть. Крыса запищала и принялась царапаться, острыми зубами вцепилась ему в пальцы, прокусив кожу до крови. И как он ни давил, чертова тварь все никак не подыхала.

Райан ударил крысу головой об асфальт так сильно, что ушиб костяшки. Потом вмазал ее в бок мусорного бака. И все же она продолжала подергиваться. Бормоча проклятия, Райан поднес крысу ко рту и зубами вырвал кусок мяса у нее из живота. Тут же ему стало противно, и он, выплюнув комок плоти и шерсти, швырнул зверька в стену тату–салона. Его трясло от ярости.

Крысиная кровь текла по подбородку. Райан провел пальцами по двум бугоркам на лбу. Выкрашенные в синий цвет волосы вокруг них выпали, и у корней начал проглядывать естественный рыжий цвет.

Внезапно к горлу подкатила желчь. Райан свесился набок, и его вырвало на стенку мусорного контейнера, поверх размазанной крови.

Он отшатнулся от запаха собственной рвоты, упал рядом с крайним баком и забился в угол. Теперь он был уверен почти наверняка, что подхватил какую–то заразу, наверное, смертельную — вроде коровьего бешенства или еще чего–то, из–за чего сходишь с ума прежде, чем умереть.

Покопавшись в кармане, Райан вытащил мобильник и позвонил Сумико.

— Алло? — отозвалась она. — Райан?

Райан просто хотел услышать ее голос, он и забыл, что на дисплее высветятся его имя, номер и фотография.

— Привет, Мико.

— Где ты?

— Неважно. Просто хотел услышать твой голос.

— Что происходит, Райан?

— Ты… Что ты слышала обо всех этих болезнях и эпидемиях?

— Грипп, МРЗС, пищевые отравления… ты об этом поговорить хотел?

— Нет, — сказал Райан. — Мне интересно, не происходит ли с людьми что–то в самом деле странное. Сумасшедшее. Я думал, может, ты для своего блога…

— К черту блог, Райан, — перебила Сумико. — С тобой что происходит?

Он горько засмеялся:

— Понимаешь, мой папа сказал мне, что он — это не он.

— Не кто?

— Не мой отец, — пояснил Райан. — Он… Мою маму… Какой–то мужик напал на нее.

Сумико заговорила не сразу:

— Ох, Райан, мне так жаль. Я понятия не имела.

— Прямо как я.

— Может, поговорим? Где ты? Я приду.

— Не самая лучшая идея, — сказал Райан. — Мне… нужно побыть одному. Пока что. Переварить это всё.

— Хорошо, — согласилась Сумико. — Поняла. Но если ты захочешь поговорить, я здесь.

— Прости, — проговорил Райан. — За монитор. Я не знаю, что на меня… В смысле, мне жаль. Я виноват. И я хотел поблагодарить тебя.

— За что?

— Если бы не ты, я бы… Ты положительно влияла… влияешь на меня.

— Райан, я за тебя беспокоюсь, — сказала Сумико. — Не натвори глупостей. Ладно? Ты справишься. Всё образуется. Обещаю.

— Спасибо. Мне надо идти.

Завершая звонок, Райан все еще слышал, как Сумико зовет его. Когда она перезвонила, он не стал поднимать трубку. Что–то творилось с ним, и, что бы это ни было, Райан хотел столкнуться с этим в одиночку.

Голос позвал его: «Иди ко мне!»