Обряд посвящения

ГЛАВА 24

Дин сел за руль, что позволило Сэму просматривать информацию на ноутбуке. В паршивых колонках с треском играла «Won`t get fooled again» группы «The Who». Увеличенная карта, разложенная на столе Роя, пока оказалась тупиковой. Когда Сэм из показаний свидетелей установил, что два странных несчастных случая со смертельным исходом случились с разницей в две минуты и восемь километров, пришлось смириться с фактом, что зловещее влияние больше не требует его физического присутствия. Если только это создание не получило доступ к транспортному средству, развивающему скорость двести сорок километров в час, радиус воздействия его силы расширился настолько, что захватил оба места. Еще одна тревожная вероятность состояла в том, что он не присутствовал ни в одном из этих мест, и тогда выследить его становилось намного сложнее. Их новый план был не слишком–то выполним. Сэм и Дин будут патрулировать город — как полиция, только с учетом сверхъестественных проявлений, а Бобби и МакКлэри будут просматривать запись с дорожных камер и камер безопасности, пока не заметят что–нибудь подозрительное, а затем направят туда Винчестеров.

— Иголку в сене ищем, Сэм, — проговорил Дин.

— Он что–то замышляет, — сказал Сэм. — Он пришел сюда не просто так.

— Может, у него каникулы, — предположил Дин. — Показывается в средних размеров городке, неделю творит черти что, убивает несколько десятков жителей, снова впадает в спячку.

— В спячку?

— В смысле, исчезает, — пояснил Дин. — Мы же не нашли ведущую сюда дорожку разрушений.

Помолчав несколько секунд, Сэм спросил:

— Ты правда думал, что МакКлэри может оказаться одним из них?

— Зубастиком? — уточнил Дин. — Конечно.

— Почему он?

— Почему нет? — парировал Дин. — Мы не знаем, сколько их и что они замышляют. Они превратились в нас, Сэм. Они нарисовали у нас на спинах чертову мишень светящимися красками. Как я могу доверять незнакомцу, не зная наверняка?

— Точно, — сказал Сэм.

Он опустил взгляд в ноутбук и задумчиво нахмурился:

— Если отбросить жилые районы, допустим, что всякие мелочи больше не требуют его присутствия. Но может, для чего покрупнее все еще требуется он сам.

Дин кивнул:

— Например, для крупных аварий и крушений пешеходных мостов.

— Если он замышляет что–то масштабное, — продолжал Сэм, — надо, чтобы в одном месте собралось много народу.

— Верно.

— Я скачал календарь общественных событий, — сказал Сэм. — Возможно, там найдется несколько вариантов.

Бобби помог сержанту МакКлэри переставить три рабочие станции на один стол в открытой зоне патрулирования полицейского участка. МакКлэри вошел в систему безопасности, чтобы вывести на каждый монитор секторы записи с камер. Как Бобби вскоре выяснил, качество записи с разных камер очень сильно отличалось. Большая часть камер была закреплена неподвижно, имела ограниченный угол обзора и приближение. Другие передавали расплывчатое изображение или были водружены слишком высоко на столбы электропередач и светофоры, чтобы можно было разглядеть детали.

МакКлэри, кажется, нервничал, руки у него дрожали, пока он перекладывал шнуры питания и цифровые кабели, чтобы плотнее сдвинуть мониторы. В доме Роя он предпочел суровую правду удобной лжи. Узнав о том, что происшествия были вызваны сверхъестественным существом под названием они, первым делом МакКлэри спросил:

— А Рой об этом знает?

— Да, — ответил Бобби. — Но он в отставке.

— От чего?

— От охоты, — и Бобби объяснил, что жену и руку Рой потерял из–за другого сверхъестественного создания.

— А Люкас? Он знал?

— Не знаю, что именно ему рассказывал Рой, — Бобби рассудил, что пусть лучше в подробности вдается сам Рой. — Но я знаю, что он хотел уберечь мальчика от такой жизни.

— Так что вместо того, чтобы стать… охотником, — проговорил МакКлэри, — Люкас пошел в правоохранительные органы.

— Яблочко от яблони недалеко падает.

МакКлэри опустился на табурет за стойкой:

— Мне интересно, а то происшествие, в котором погиб Люкас, подходит к делу этого… они?

— Если бы там был они, — возразил Дин, — вторая машина вмазалась бы в первую, бак бы взорвался, и погибли бы оба водителя и Люкас.

— Как вы на такое охотитесь? — спросил МакКлэри. — Как вы их останавливаете?

— Находим их слабые места. И мочим.

— Мочите? — переспросил МакКлэри. — В смысле, убиваете?

— Правосудия для монстров не существует, — сказал Бобби. — Либо они, либо мы.

Теперь МакКлэри считал своим долгом помочь им отыскать сверхъестественную тварь.

Когда мониторы начали показывать запись со всех камер, МакКлэри задумчиво потер подбородок и взглянул на Бобби:

— В любой отдельно взятый день сорок процентов наших камер видеонаблюдения не работает. Из тех, что работают, некоторые вообще не могут двигаться, большая часть ориентирована только в одном направлении, а по ночам изображение слишком темное, чтобы разглядеть детали. Лучшее качество записи у частных камер наблюдения, тех, что расположены в магазинах или по периметру. Они лучше, потому что ближе к людям.

— Все, что нам надо разглядеть, это высокий мужчина в котелке и с тростью.

— На это я и рассчитываю, — отозвался МакКлэри. — Можно кое–что спросить?

— Можно.

— Вы вообще привыкли ко всему этому?

— Не настолько, чтобы всё стало легко, — ответил Бобби. — Но если сумеешь прожить достаточно долго, становишься компетентным.

— Другие преступники, — проговорил МакКлэри. — Другие правила.

— Показателем смертности охотникам не приходится хвастать.

— Я и не думал, что может быть иначе, — печально сказал МакКлэри.

— К слову о суровой правде. Вы уже решили, что именно рассказывать шефу?

— Ясен пень, не то, что вы рассказали мне, — отозвался МакКлэри. — Надо отфильтровать информацию. Он консервативен до мозга костей. Если я заявлю, что у нас на свободе разгуливает они, он лично отведет меня на психиатрическую экспертизу. Возможно, захочет сдать меня в психбольницу, — он покачал головой. — Такое ощущение, что я мошенничаю с налогами.

— То есть?

— Веду две книги учета, — пояснил МакКлэри. — Одну для себя, а вторую для шефа.

— Сначала нужно отыскать ублюдка.

— Я начал с украденной машины. У нас два автомобиля оборудованы САРН, системами автоматического распознавания номеров. Они могут проверять тысячи автомобильных номеров в час на участках с оживленным движением. Если что–то попадется, патрульные немедленно мне сообщат.

Бобби заволновался было о Винчестерах, разъезжающих по городу в украденном «Монте — Карло», но оставалось надеяться, что о пропаже заброшенной машины еще не сообщили. Чаще всего они бросали автомобиль задолго до того, как владелец сообщал о нем в полицию.

— Как часто приходят отчеты?

— Мы закачиваем новую базу данных каждое утро.

— Если они украл другую машину, — проговорил Бобби, — возможно, о ее пропаже еще не заявили.

— Верно, — проговорил МакКлэри. — Но мы подтолкнули его к действию, заставили бросить фургон сантехника прежде, чем он подготовился. Может, он потеряет бдительность.

Кимс Джейкобс висела на болте с петлей в подвале на Лорел — Лэйнс, и ее плечи огнем горели. Вот уже несколько часов она избегала дышать носом, потому что от запаха безголового трупа, болтающегося вниз головой рядом, ей становилось плохо физически. Она таращилась в потолок, пока не затекла шея, так как другие варианты приводили ее в ужас. Она не могла смотреть ни на висящее рядом тело, ни на изменчивое лицо монстра, называющего себя они. Теперь даже странно было поверить, что он вообще напоминал человека.

Сняв всю кожу с отрубленной головы, они выбросил ее в мусорное ведро. Он казался удовлетворенным завершением отвратительного ритуала, но обещал, что это еще не все.

— Я изменю тебя, — сказал он. — Сделаю тебя чем–то большим, нежели человек.

— Спасибо, мне и так хорошо, — отозвалась Ким, старательно отводя взгляд. Впервые она заметила перемены, пока они обдирал голову полицейского. Не в силах наблюдать намеренное осквернение человеческих останков, она перевела взгляд на убийцу. Тот снял котелок, обнажив зубчатые рожки, торчащие во лбу. В процессе они как будто удлинялись. Поначалу Ким подумала, что галлюцинирует, но заметила, что коротко стриженные волосыони отрастают и становятся ярко–красными. Отважившись взглянуть на его руки, она увидела, что ногти у него темные и заостренные, словно когти хищного животного. Иногда он поглядывал на нее и улыбался. Его зубы постепенно удлинялись и заострялись, превращаясь в толстые плоские клыки.

— Что с тобой? — наконец, спросила она.

К ее ужасу похититель улыбнулся шире, выставив напоказ акульи зубы:

— Раз я скидываю свое человеческое лицо, скинут и они.

Ким пришлось сглотнуть, прежде чем она спросила:

— А что станет со мной?

— Ты пройдешь через демонические врата. Чтобы стать моей супругой.

— Нет, — испуганно возразила Ким. — Это невозможно. Ты ведь даже не человек.

— Твой путь сложнее, — проговорил они чуть ли не с сочувствием. — Ты должна сбросить свою человечность.

— Ты псих, — Ким возобновила попытки развести замотанные скотчем щиколотки, выворачивая запястья, чтобы ослабить путы. — Отпусти меня! Я не хочу!

— После превращения эти протесты покажутся тебе глупостью, — сказал они. — Я покажу тебе дорогу.

— Я лучше умру, чем стану монстром!

— Я защищу тебя, — спокойно отозвался он. — От тебя самой.

Ким яростно уставилась на него, вознамерившись убить его или погибнуть, пытаясь это сделать.

— Но мне нужно отлучиться ненадолго, — они встал со стула и через боулинг–клуб направился к магазину для гольфа и тенниса. — Я должен завершить призыв, — он повысил голос, чтобы Ким слышала. — А это требует важного кровавого ритуала.

«Если он уйдет, я смогу сбежать, — тут же подумала Ким. — Нужно найти способ выбраться».

Они появился из магазина и подошел к ней, неся моток веревки, рулон клейкой ленты, мешок из грубой ткани и наручники:

— Нужно подготовить тебя к моему отсутствию.

— Но я уже связана веревкой и скотчем, — запротестовала Ким. — Куда я денусь?

— Я не сомневаюсь, что ты что–нибудь придумаешь. Я защищу тебя от тебя самой, — повторил он. — Но должен тебя предупредить… если я вернусь и пойму, что ты пыталась сбежать, я оторву тебе голову и устрою пир из твоей плоти.

— Я думала, что нужна тебе, — нервно проговорила Ким. — Для демонических врат.

— Как это вы, люди, говорите? — злорадно парировал они. — Рыбы в море много. Попробуй меня разочаровать на свой страх и риск.

За последние несколько часов Ким удалось немного ослабить ленту, связывающую лодыжки. Хотя со связанными веревкой запястьями успех был скромнее, со временем она смогла бы освободить руки. Но они собирался перечеркнуть все ее успехи.

— Пожалуйста, — отчаянно проговорила она. — Обещаю, я не попытаюсь сбежать. Я буду ждать, пока ты не вернешься.

— Хотел бы я тебе поверить.

— Поверь. Я обещаю. Но от этих веревок очень больно. Ты бы не мог привязать меня к кабинке или к системе возврата мячей — к чему угодно на полу?

— Несколько часов продержишься.

— Пожалуйста!

Отмотав кусок клейкой ленты, они заклеил Ким рот. Потом опустился на колени и опутал веревкой лодыжки поверх растянутого скотча. Ким хотела пожаловаться, что веревка затянута слишком туго, но они не стал бы ее слушать, даже если бы до этого надежно не заклеил ей рот. Затем он обвязал еще одной веревкой ее запястья, уже стертые до красноты. Затем передумал и развязал.

Ким выдохнула с облегчением, но тут они защелкнул браслет наручников на ее правой руке.

«Какого черта?»

Он потянул ее вперед, и она, интуитивно сообразив, что он собирается сделать, бешено забилась, но скотч приглушил ее вопли.

«Нет! Нет! Нееееет!»

Другой браслет они надел на лодыжку подвешенного вниз головой трупа. Затем подобрал мешок и надел ей на голову. Стало темно. Раздувая ноздри, Ким быстро дышала, балансируя на краю безумной паники. Почувствовав, как на шее затягивается веревка — чтобы закрепить на месте мешок — она возобновила отчаянные (и задушенные) крики и трепыхание. Но врезавшись в безголовое тело и почувствовав срезанные с него куски плоти, она замерла и накрепко зажмурилась. Огромным усилием воли успокоила себя. Если с этим мешком у нее начнется гипервентиляция, то она может задохнуться и стать еще одним трупом, висящим в заброшенном боулинг–клубе.

Что–то прижалось к мешку около ее рта.

Выгнув спину, Ким отвернулась, избегая неизвестной угрозы. Затем ткань порвалась, и она поняла — это было отверстие для дыхание, небольшой разрыв, проделанный его когтем.

— Не хотелось бы, чтобы ты задохнулась в мое отсутствие.

Затем Ким ощутила, как нагрузка на плечи чуточку ослабла. Теперь она могла достать до пола большими пальцами обеих ног одновременно, убрав немного веса с плеч, рук и запястий.

«Он отпустил болт, — подумала Ким. — Теперь я смогу ослабить его».

Эта возможность дала ей идею, на которой можно было сосредоточиться в темноте вместо того, чтобы мучиться мыслями о прикованном к ней безголовом, гниющем и частично объеденном трупе.

— Это должно смягчить твои нынешние неудобства, — проговорил они. — А сейчас я должен идти.

Внезапно Ким осознала, что к этому времени должна была проголодаться. Однако ситуация, когда монстр приковал тебя к мертвецу, очевидно, эффективно подавляла аппетит. На самом деле при мысли о еде она ощущала дурноту. Но жажда ощущалась настойчивее. Горло горело, особенно после криков. А теперь, с заклеенным ртом, она не могла попросить глоток воды.

— Помни, что я предупреждал.

Ким быстро кивнула, хотя не знала наверняка, заметно ли это движение под мешком. Они, вроде, остался доволен. Его шаги стихли в дальнем конце клуба. Через несколько секунд распахнулась и громко захлопнулась металлическая дверь. Ким неподвижно ждала, подозревая, что это, вероятно, ловушка. Она представляла, как они тихо стоит, привалившись к задней стене, и наблюдает за ней, проверяя, не попытается ли она сбежать. И если она хоть раз натянет связывающие руки или ноги веревки, он метнется через клуб и снесет ей голову мясницким тесаком.

Держась неестественно неподвижно, по ощущениям, с час — хотя, наверное, на самом деле минут пять — Ким пыталась услышать малейшие звуки, которые бы выдали его присутствие: шорох одежды, скрип ботинка по полу, вздох или покашливание.

Она услышала лишь собственное поверхностное дыхание, слишком громкое в темном пространстве мешка.

Удостоверившись, что они покинул здание, Ким принялась ожесточенно дергать руки вперед–назад с двумя целями: если получится раскачать болт на потолке, можно будет снять мешок и распутать узлы на запястье. А если запястья начнут кровоточить прежде, чем удастся ослабить болт, можно будет использовать скольжение по собственной крови и выдернуть кисти рук из пут. Конечно, после этого придется разбираться еще с наручниками, удерживающими ее у трупа полицейского, но всему свое время.

Тора припарковался за огороженной стоянкой спортивной арены Гаффорда, ветшающего полупрофессионального бейсбольного стадиона, который планировалось уничтожить после прощального спортивного события — показательного футбольного матча между двумя полупрофессиональными командами: «Денверскими Драконами» и «Джерсийскими Дьяволами». Строительство нового многопрофильного комплекса в полудесятке километров было почти завершено, и местные жители решили попрощаться с местом, о котором у них осталось много теплых воспоминаний. Ностальгия обеспечила резкий подъем посещаемости, и футбольные команды пожинали плоды игры перед полными трибунами.

Вдыхая смесь запахов хотдогов, картошки фри, хвороста и попкорна, Тора остановился за оградой и поднял левую руку к виску. Волны его силы, неразличимые человеческим глазом, распространились по парковке и впитались в растрескавшийся бетон и потерявшие прочность металлические подпорки.

Для большего эффекта он на несколько сантиметров приподнял трость и ткнул кончиком в бетонную дорожку. Земля задрожала, и вибрация по прямой побежала к стадиону.

Тора отлично разбирался в разрушениях.