Обнаженный любовник

Глава 20

В самом центре города детектив Эрика Сондерс въехала на своем авто в переулок, который пролегал между двумя многоквартирными домами. Она припарковалась, и фары хорошо осветили квадратный черный внедорожник, стоящий близко к мусорному контейнеру. Слева слонялись двое офицеров в форме, а патрульная машина блокировала вход со стороны Торговой. Никаких новостных групп.

Но это продлится недолго.

Выбравшись, она надела нитриловые перчатки и достала фонарик. Когда она приблизилась, полицейские замолчали, и Эрика кивнула им, остановившись со стороны водительской двери внедорожника.

— Когда поступил сигнал? — спросила она, направляя луч внутрь машины… пытаясь, если точнее. Окна были наглухо тонированы.

Наклонившись к капоту, но не касаясь боковой части автомобиля, она направила луч фонаря в салон через переднее лобовое стекло…

Черт.

Она даже не слышала, что ответили на ее вопрос офицеры. Она была слишком увлечена мужчиной и женщиной, сидевшими на передних сиденьях. В самом расцвете сил, хотя слово «жизненных» сюда больше не подходило. И надо же, у тел были огромные раны в центре груди, вся одежда в крови, и на коленях застывала плазма.

Эрика наклонилась ближе к стеклу, чтобы лучше рассмотреть салон. Между сиденьями, на консоли лежали их сцепленные руки, пальцы были переплетены. И, откинув головы на подголовники, они смотрели друг на друга, их невидящие взгляды сосредоточены на пространстве между серыми восковыми лицами.

Эрика поводила фонариком. Молодой человек был без рубашки, коллекция татуировок была нанесена на его туловище и руки в случайном порядке, как будто кто-то вытряхнул на его кожу раскраску. Он был мускулистым, но худым, жилистым парнем ростом около шести футов. Чем-то напомнил ей Пита Дэвидсона[38]. Рядом с ним сидела роскошная женщина в бюстье и с шикарными волосами. Золотые серьги под бамбук. Пирсинг в носу. Татуировки, но меньше, чем у парня, и более женственные.

Они идеально подходили друг другу, сексуальные и отвязные. Вероятно, употребляли наркотики, но не частили, учитывая хорошее состояние здоровья.

— У моего убийцы определенно есть типаж, — сказала Эрика, собираясь открыть дверь джипа. — Так, кто вызвал полицию?

— Бегун, — сказал позади нее один из офицеров.

Из машины вырвался насыщенный ароматами воздух, пахло одеколоном, духами, кровью и экскрементами.

Эрика осмотрела на дыру в груди парня. Затем прикоснулась к его холодной шее кончиками пальцев руки в перчатке. Пульса нет. Без шуток.

— И когда поступил сигнал?

— Минут двадцать пять назад. Может, тридцать.

— Они пробыли здесь какое-то время.

— Дорогая тачка. Удивительно, что ее не вынесли.

Отступив назад, Эрика осмотрела машину.

— «Мерседес». Черные диски, тонированные стекла. Я бы тоже не стала с ним связываться, опасаясь, что тачка принадлежит какому-нибудь дилеру… О, а что у нас здесь?

Кошелек «Луи Виттон» выпал из кармана парня и застрял между порогом и водительским сиденьем. Протянув руку, она выудила бумажник и, осторожно раскрыв его, вытащила водительские права.

— Ральф Энтони ДеМеллио. — Адрес в итальянском квартале Колдвелла. — Двадцать два. Совсем молодой.

Она представила пару из «Коммодора». И две другие пары, которые были убиты аналогичным образом. Все жертвы были примерно этого возраста, около двадцати лет. Все они были частью модной, богатой тусовки. И все состояли в отношениях.

— Он находит их в клубах, — пробормотала она, возвращая права в кармашек. — Может, для секса. Или они просто случайным образом переходят ему дорогу, попадают под его прицел. Затем он следует за ними домой или в тихое место…

Эрика окинула взглядом переулок. Эта часть города была довольно благополучной, уровень преступности невысок. Так что здесь должны быть камеры видеонаблюдения, плюс множество окон в квартирах, хотя большинство из них были закрыты шторами или жалюзи.

Пока она составляла мысленный план последующих действий, на месте происшествия появился серый «Краун Вик», и когда офицеры в форме подняли руки, чтобы прикрыть глаза, его фары погасли. Автомобиль без опознавательных знаков остановился, и из салона на свет явился полный набор стереотипов, связанных с ФБР: серый костюм и черный галстук, короткая стрижка, квадратная линия подбородка, модная в 50-х годах.

Специальный агент Дейондр Делориан был человеком с нулевым процентом жира в теле и косой саженью в плечах, со степенью Ховарда и опытом в военной разведке, в которой он работал и по сей день.

Он сразу заглянул внутрь внедорожника.

— Еще одни.

— Я бы сказала, Бог любит троицу, но сейчас у нас уже четыре пары.

— Это те, о которых ты знаешь.

— Согласна. — Она показала ему водительские права. — Я хочу поговорить с родителями. Они весь день ждали, когда он вернется домой. Ты можешь поехать со мной, но говорить буду я.

— По-моему, твоя репутация преувеличена. — Дейондр изучил удостоверение личности, а затем посмотрел на нее. — Знаешь, у меня тоже есть опыт разговоров с семьями.

— Я и сама как-то была участником ужасного разговора с властями. А ты?

Его взгляд стал отстранённым.

— Мне жаль твою семью.

— Это было четырнадцать лет назад. Я пережила это. А ты, я смотрю, подготовился.

— ФБР, не забыла?

Двое офицеров на периферии пялились на свои туфли, как будто при них ругались родители. Но если бы Эрика беспокоилась о том, что чувствуют окружающие, ее дни были бы на восемь часов дольше, а ее терпение — на два ярда короче.

— Откуда ты знаешь, что его ждут родители? — спросил Дейондр.

— Адрес в районе Джерси Гарденс. Молодые люди там не живут сами по себе. Там живут пожилые люди вместе со своими взрослыми детьми. Держу пари, его родители, вероятно, думали, что Ральф весь день провел в доме своей девушки и поэтому не вышел на связь. Но сейчас, спустя двенадцать часов с их последнего разговора, они начнут беспокоиться.

Дейондр наклонился к машине.

— Один почерк. Есть вероятность, что этих двоих связывала всего одна ночь секса, и поза постановочная.

— У остальных трех пар были серьезные отношения, и наше расследование покажет то же самое и здесь. Мой убийца охотится за влюбленными.

Положив бумажник туда, где она его нашла, Эрика обошла автомобиль сзади с фонариком, а затем двинулась к противоположной стороне внедорожника, протиснувшись между ним и грязной стеной высокого многоквартирного дома. На глянцевой краске не было царапин. Никаких наклеек на бампере, парковочных талонов или даже рамки дилерского центра вокруг номера.

Места, чтобы открыть дверь со стороны пассажира, не хватило, поэтому Эрика выскользнула из тесного пространства и обошла джип со стороны капота.

Дейондр поднес сотовый к уху, и ей пришла в голову мысль, что он вызывает федеральных криминалистов.

Вернувшись к телу Ральфа ДеМеллио, Эрика протянула руку под рулевое колесо, стараясь ничего не задеть. Кнопка зажигания находилась на дальней стороне рулевой колонки, и ей пришлось поискать ее. Когда пальцы, наконец, нащупали круглую кнопку, она нажала на нее.

На приборной панели вспыхнуло предупреждение об отсутствии ключа.

Осторожно высвободившись, она покачала головой.

— Они взяли ключ.

— Что такое? — спросил Дейондр, закончив разговор.

— Они оставили машину незапертой и забрали ключ. — Она открыла заднюю дверь и направила фонарик внутрь. — Ну, ты только взгляни.

— Нашла оружие?

Дейондр наклонился рядом с ней… и вместе с ней изучил чистый салон: ни мусора в ногах, ни разбросанной одежды или кроссовок. Ни спортивной сумки.

Эрика сделала глубокий вдох.

— Пахнет новой машиной. Или, по крайней мере, новой для него. Он, должно быть, только что купил этот джип… настоящий предмет для гордости и радости.

— Мы поедем в дом его родителей вместе.

Эрика отступила назад и уставилась на внедорожник.

— Я поймаю этого ублюдка. Я прижму его к стене прежде, чем он сделает это снова.

***

Нэйт не переставал молиться, чтобы миссис Мери как можно скорее приехала к Дому Лукаса, а затем сразу же прибежала через это поле в лес. Она не могла дематериализоваться, это могло занять двадцать минут. Или больше. Особенно, если она соблюдает скоростной режим, а он чувствовал, что так оно и было.

— Это займет двадцать минут, — сказал он женщине. — Прежде, чем она придет.

Пожалуйста, не уходи.

Без предупреждения женщина подпрыгнула и отшатнулась, вскинув руки в защитном жесте. Желая защитить, Нэйт развернулся…

Вместо того чтобы запаниковать — или пойти в атаку, что на самом деле было его первым инстинктом — его накрыло радостное облегчение. И на самом деле он не сильно удивился, увидев Брата Черного Кинжала на поляне, даже если его внушительная фигура впечатляла.

— Рейдж, — выдохнул Нэйт. А потом он выставил перед собой ладони, чтобы успокоить женщину. — Не волнуйся, он со мной. Я с ним. В смысле…

Брат улыбнулся ей и поднял руки.

— Не волнуйся. Я друг.

Женщина склонила голову.

— Откуда я могу знать? Ты вооружен.

— Не против тебя. И никогда — против него.

Пока они обменивались фразами на незнакомом языке, Нэйт переводил между ними взгляд, пытаясь угадать смысл. И хотя он понятия не имел, о чем они говорили, он заметил, что их акцент был похожим… и, что самое главное, женщина не уходила, и была не так напугана.

Так что, по его мнению, эти двое могли пододвинуть стулья поближе и болтать всю ночь напролет.

Рейдж перешел на английский.

— Сейчас придет моя шеллан. Я здесь, чтобы обеспечить твою безопасность… и его тоже.

— Он — твой сын… — Женщина закрыла рот.

Нэйт нахмурился.

— Ты понимала меня с самого начала? — Когда она отвела взгляд, он взглянул на Рейджа… как будто Брат мог объяснить, почему она это скрывала. — Все время?

— Я не знала… не знала, что делать, — прошептала она.

— Все нормально. Ничего страшного. — Нэйт прокашлялся. — Я просто рад… ну, ты можешь доверять миссис Мери. И брату Рэйджу.

Она изумленными глазами посмотрела на воина.

— Ты — член Братства Черного Кинжала?

Рейдж расстегнул кожаную куртку и показал пару кинжалов, расположенных рукоятями вниз на его огромной груди.

— Да.

Женщина выдохнула.

— Слава Деве-Летописице.

— Послушайте, — сказал Рейдж, — если вы не против, я предлагаю уйти отсюда. У нас есть дом. Мы можем предложить тебе еду и напитки, и там совершенно безопасно.

Нэйт нахмурился.

— Но там много рабочих…

— Нет, я попрошу их уйти. Сможешь проводить ее в Дом Лукаса?

Нэйт моргнул. А потом покраснел.

— О, да, я могу, да, я… — Он сжал зубы. — Ну, если она не против? Или ты. В общем, вот.

Черт.

Женщина переводила взгляд между ними.

— Да, конечно, все в порядке, но я не хочу создавать проблемы…

— Никакой проблемы нет, — вмешался Нэйт.

— Вовсе нет. — Рейдж сложил ладони вместе. — Я пойду, уберу всех из дома. Нэйт, позаботься о ней, ладно?

Желание встать по стойке смирно и отдать честь было почти непреодолимым. И в подкрепление этой нелепости пришла идея предложить женщине руку, как будто он что-то из себя представлял. Как будто он мог сделать все, чтобы защитить ее.

Когда он смог кивнуть Брату, Рэйдж помахал им рукой и дематериализовался… что означало… что они снова остались одни.

— Нам в ту сторону, — сказал Нэйт, указывая сквозь деревья на луг и огни дома вдалеке. Как будто это не очевидно.

Женщина кивнула и подошла к нему… и он был так ошеломлен, увидев ее движение и чувствуя ее запах так близко, что встал как вкопанный, словно его ботинки приросли к земле. Тем временем она прошла мимо него… а затем остановилась и оглянулась.

— Прости. — Он потер волосы. — В смысле, я иду.

Вместе они вышли из леса к полю. И тогда женщина снова остановилась. Осматривая открытое пространство, она казалась такой одинокой. Очень грустной.

Если бы ей было куда пойти, было кому довериться, ее бы здесь не было, — подумал он. Любой на ее месте связался бы с членом семьи или другом, если только…

Когда она снова шагнула вперед, ее нога зацепилась за клубок сухих сорняков, и он протянул ей руку, чтобы убедиться, что она не упадет.

— Осторожно, — сказал Нэйт, подхватив ее и быстро отпустив.

Дрожащими руками она приподняла капюшон со своих светлых волос.

— Прости меня.

— О, не за что извиняться. Все спотыкаются. Я… а, как ты сказала, тебя зовут?

На самом деле она не говорила. Но он не хотел показаться чересчур навязчивым.

И когда ответом ему стало хлюпанье грязи под их ногами, Нэйт почувствовал себя именно навязчивым.

Они были на полпути к Дому Лукаса, когда до него донесся ее голос, тихий и с сильным акцентом:

— Илин. Зови меня, пожалуйста, Илин.

— Красивое… — Он прокашлялся. — Я имею в виду, вау.

Он мельком посмотрел на нее, чтобы убедиться, что она не смотрит на него как на дурака, но нет. Женщина явно погрузилась в свои мысли, она хмурила брови и, казалось, не видела ничего перед собой. И когда между ними снова повисло молчание, мозг Нэйта отчаянно искал тему для разговора… вот только на ум не приходило ничего достойного… и тот факт, что он не мог придумать ничего даже отдаленно нормального, заставил его осознать, каким же мутантом он был на самом деле.

Но разве он мог социализироваться в той лаборатории? С кем, кроме ученых в белых халатах, которые экспериментировали над ним, и телевизора, который ему разрешали смотреть?

Погрязнув в грустных мыслях, он вырвался из транса, когда они подошли к деревянной ограде. Он подумал о том, чтобы снять верхнюю перекладину для нее, но Илин ловко проскользнула под деревянной планкой и уже ждала его с другой стороны.

— Это хороший фермерский дом, да, — пробормотал он. Потому что ему нужно было что-то сказать, чтобы не лопнуть. — Я работаю здесь… точнее работал. Мы практически закончили ремонт.

Ведя Илин к проходу, он думал о ее акценте. Прикольный, как у его отца. Как у Рэйджа. Скорее всего, ее не впечатлит его пыльная работа. И поскольку все, что он не мог предложить женщинам в целом и ей в частности, разбилось о скалы его самоуважения, он, как и она, хранил молчание.

Ага, в его фантазиях все было иначе. Прямое доказательство того, что нельзя выдавать желаемое за действительное. В своих мечтах он нашел ее у того кратера и пригласил пообедать в круглосуточную закусочную, в которую они с Шули иногда заскакивали после работы. За гамбургерами и яблочным пирогом они говорили обо всем и ни о чем, пока не становилось слишком опасно оставаться на улице… и прямо перед восходом солнца, он бы проводил ее до дома ее родителей, где она бы дала ему свой номер телефона и попросила перезвонить днем.

Это стало бы началом прекрасного романа… и в качестве кульминации — их первое свидание через неделю, на котором он бы ее поцеловал. Нежно. На пороге ее дома.

И раз это была всего лишь фантазия, поцелуй был бы идеальным для них обоих, несмотря на полное отсутствие опыта с его стороны…

— Привет, ребята.

Миссис Мери встречала их у входной двери фермерского дома, она помахала рукой и вышла в поле теплого света, отбрасываемого наружным фонарем. Хорошая новость заключалась в том, что жена Рэйджа обладала всем, что хотел бы видеть тот, кто ищет приют: открытое лицо с искренней улыбкой… которая буквально внушала, что эта женщина умеет хорошо обнимать.

Никакой ложной рекламы.

Внезапно все заговорили в унисон. Мери. Рэйдж. И одна из социальных работниц, Райм, которая также присоединилась к группе. Илин в основном хранила молчание, но не выглядела испуганной.

Нэйт отступил на шаг. Через открытый дверной проем он увидел, что мебель уже расставлена в гостиной и на кухне. Все выглядело уютно. Безопасно.

Социальная работница вошла внутрь. Рэйдж — за ней. Мери что-то сказала и махнула к дому.

Илин кивнула и направилась к порогу.

Наблюдая за ее уходом, Нэйт знал, что больше не увидит ее. Когда он закончит красить внутреннюю часть гаража, его начальник переведет его на другой объект, и любая возможная связь между ними прервется.

У него не будет возможности попрощаться. По крайней мере, не так, как он хотел.

Взять номер ее телефона. Или оставить ей свой.

Со звенящей болью в груди, он подумал, как странно оплакивать потерю кого-то, кого он толком не успел узнать…

Илин помедлила, а затем оглянулась на него через плечо.

— Ты разве не войдешь?

— О, теперь ты в надежных руках.

— Пожалуйста, я боюсь.

Посмотрев в ее большие серебряные глаза, Нэйт почувствовал, как все его тело охватил жар. После чего он сделал глубокий вдох и расправил грудь.

— Я будут рядом, пока ты не скажешь мне уйти, — сказал он, присоединяясь к ней.