Обмануть смерть

Глава 4 Карунас и Храм

Лагерь гвардии представлял из себя одновременно казарму и крепость. Огромный прямоугольник четыреста на пятьсот локтей был окружен мощными стенами толщиной в два и высотой почти в пять локтей со множеством еще более высоких башен. Вдоль одной из стен располагались жилые помещения гвардейцев. Изначально здесь размещалось около трех тысяч солдат. Сейчас количество народа увеличилось не меньше чем в два раза.

Естественно, никаких гвардейцев, как и легионеров, не наблюдалось. Исключительно свои. Кого сразу не перебили, перевели в еще один замок и посадили под замок, благо, места в подвалах много, а уцелела хорошо если треть первоначального состава. Там ранее стоял Четвертый полк, и еще помещения использовали под тюрьму. Гвардейцев издавна крепко не любили. Близость к императору и довольно частое назначение на высокие должности, высокое жалование и сокращенные сроки службы вызывали неприязнь. Освобождать их в голову никому не приходило.

Они и сами, прекрасно сознавая привилегированное положение по отношению к окружающим, смотрели сверху вниз на любого фема, не говоря уже о городской страже. Да и население страны в целом презирали. Собственно, и на императорский двор, и на самого императора нередко смотрели не слишком уважительно. В истории неоднократно случалось, что гвардейцы участвовали в заговорах. Недаром караулы при последней династии совмещали с новообразованным Легионом, а в гвардию набирали в основном безденежных земанов, не имеющих тесных связей с аристократическими родами.

В нашей ситуации не помогло. Воевать гвардия толком не умела, в основном красовалась на парадах. Четвертый полк Легиона почти целиком отправили громить мятежников, и в результате все прошло на удивление гладко. Пара сотен погибших и покалеченных не в счет. Хотя если учесть позицию префекта города, отвечающего за сохранение порядка и имеющего в подчинении не меньше пяти тысяч вооруженных человек, ничего удивительного.

Судя по всему, фем Анджали прекрасно знал о налете заранее и ничего не имел против. Род его не отличался древностью и знатностью, а скоропостижно скончавшийся император тактичностью, он вечно напоминал господину Удиту о его низком происхождении. Да и прочие господа фемы, имея перед глазами столь ясный пример, не стеснялись сказать гадость в лицо. Наверняка они сейчас клянут себя за глупость, сидя в тюрьме. Конечно, если не закончили на манер Танжуров.

Похоже, все было замечательно просчитано, и заговор созрел отнюдь не вчера. Мятеж закончился полной победой. Женская половина династии сейчас находилась под бдительной охраной внутри стен крепости. Возможности сбежать их лишили изначально, переведя из дворца в армейский лагерь. Договориться с частью восточных родов, скорее всего, удастся достаточно быстро за счет непопулярных Марванов и обещаний амнистии. Единственное — что будет с аголинами? Но это точно не мое дело, это чужие проблемы.

Родственники Танжуров и Марванов, по каким-то причинам не уехавшие на войну, крепко влипли. Отданные на разграбление городской черни дома в этом смысле как бы сущая мелочь. Шансов ускользнуть от страшно справедливого суда временного наместника империи Ошидара Годраса у них крайне мало. Даже мне, далекому дворцовых от интриг типу, ясно, куда он целит. Госпожа Зинави, дочь покойного монарха, замечательный мостик к власти. Отношение к ней и ее служанкам в высшей степени предупредительное, отсутствуют малейшие стеснения. За ворота не пускают, а в остальном — расстилаются перед ее прелестными ножками ковриком. Хочешь, ходи, хочешь, вытирай запачкавшуюся обувь.

Она без юмора достаточно симпатичная на вид. Ошидару повезло, не корова и не крокодил. Еще угловата, как подросток, коим и является, однако все, что положено иметь женщине, присутствует. Что там будет через лет двадцать, неизвестно, а пока многие могут позавидовать. Личико свежее, и на нем отсутствует несколько слоев краски, как принято у аристократов. Якобы неподвижная физиономия свидетельствует о правильном воспитании. Судя по тому, с каким азартом она прямо сейчас смотрит на петушиные бои в компании потенциального мужа, такими развлечениями во дворце не баловались.

И он тоже не стал уводить ее от жестокого зрелища. Молодец. На контрасте с поведением мужской части прежних родственников будет смотреться замечательно. Впрочем, вряд ли Ошидар об этом задумывается. Все-таки провинциал и не вполне понимает правила императорского этикета. Может они на пару, если не придавят нотациями родственники и слуги, смогут хоть немного расшевелить нашу слишком закостеневшую в традициях империю. Говорят, девушка умная и, скорее всего, попробует если не встать вровень с мужем, так действовать через него, не удаляясь на женскую половину. Сомневаюсь, что она забудет недавние события и начнет кушать сладости в ожидании повторения.

Императорский трон подразумевает еще и постоянную опасность. Уйти с него можно, разве что лишившись головы. Но это еще ладно. Гораздо хуже участь остальной мужской половины. Им тоже ничего приятного не светит. А ведь это ее будущие потенциальные дети. Новый лев в прайде, занявший место прежнего вожака, в обязательном порядке давит отпрысков прежнего владыки. Наши властители в этом смысле ничем особенным от царя зверей не отличаются.

Под окном у меня продолжали звучать азартные крики. Встречаются любители, проигрывающие на подобных мероприятиях целые состояния. Я к ним не отношусь. В детстве, как и все, баловался картами, но никогда не шел дальше определенной черты. Шансы и комбинации хорошо умел просчитывать уже в юном возрасте. Профессионал из меня вряд ли вышелбы, да я и не стремился. Так, щипал изредка сверстников по мелочи. Без шулерства, вполне честно, однако холодная голова и знание противника всегда в подмогу. Проигрывал не часто.

А умение слегка подколдовать, или как это называется правильно, всегда пригодится на скачках или вот в подобном случае. Но это ведь как детей обманывать. В пиковых ситуациях пользуюсь, а в качестве постоянного дохода — нет. Опасно часто побеждать в тотализаторе. Рано или поздно обратят внимание. Храмовники к таким вещам относятся крайне настороженно. Вполне логично. Где же еще искать потенциального мага, как не там, где шальные деньги в руки идут. Люди даже не всегда понимают, что происходит. Везет и везет — случается. А потом плачут под кнутом или на костре. Нечего вмешиваться в волю Солнца и подталкивать храмовников под руку.

Я лучше спокойно посижу. На столе яйца, острые тушеные бобы с чесночными колбасками, мясо, плавающее в оливковом масле, и тарелка черешен. Еще кувшин красного вина (о мое оставшееся где-то далеко пиво!) и полное отсутствие мешающих. Все либо на посту, либо внизу, у ринга. А мне зачем толкаться в разгоряченной толпе, коли и так все прекрасно видно со второго этажа? Жаль, не догадался продавать места у окна. Хотя им в большинстве важнее торчать на глазах начальства. Авось, заметят.

Оба бойца-петуха смотрятся прекрасно. Все-таки дело происходит на глазах у принцессы, и ударить лицом в грязь глупо. Никаких сомнений, устроители предварительно навели справки и отобрали лучших. Они даже похожи габаритами и красноватой расцветкой. Только у одного на горле кольцо золотых перьев, а другой крутит зеленой шеей. Оба с длинными мускулистыми ногами, к которым привязаны острые металлические шпоры. Между прочим, совсем не простое дело — закрепить правильно. Вот свалится в пылу драки, и, считай, конец.

Мне не видно, но даже по нервному поведению и тому, как они реагируют на людей, норовя клюнуть в руку, представляю, насколько злобные эти птицы. Вот хозяева их отпустили, и начинается то, ради чего все собрались. Петухи делают несколько шагов по периметру круга, внимательно наблюдая за соперником, и затем кидаются в атаку. Прыжок — сцепились прямо в воздухе, нанося удары лапами и клювами.

Иногда достаточно одного точного удара шпорой, чтобы убить врага. Практически всегда победитель добивает потерявшего силы противника. Но не всегда это просто. Важно, кто издохнет первым. Если петух в состоянии двигаться — значит, он может и биться, а если он может драться, то шанс убить соперника по-прежнему сохраняется. Иногда тяжело раненый и истекающий кровью петух успевает настолько серьезно потрепать другого, что тот окочуривается раньше. Вон как зеленошеий долбит по башке соперника. Прямо дятел. Тут уже неважно, что после поединка оба пойдут в суп. Кто первый рухнул, тот и проиграл.

Петух — всем известный символ. Он приветствует появление на небе светила и стоит в одном ряду с подсолнечником, поворачивающимся за его лучами. Конечно, никто не будет рыдать, зарезав птицу, особенно если петух перестал гонять кур и постарел. Тем не менее, петушиные бои уходят корнями в жуткую древность. Когда-то по результатам поединка принимались серьезнейшие решения, и даже поведение петухов во время схватки истолковывалось специальными гадателями. Ни один религиозный праздник до сих пор не проходит без этого зрелища. Естественно, в Храме имеются специальные служители и выводятся новые породы.

Не только там, хватает энтузиастов и в поместьях, и в деревнях, и в городах. Победители на высоком уровне (а существуют соревнования разной степени важности, вплоть до государственных), обладают огромным престижем, и их хозяева зарабатывают немалые деньги. Выставить петуха на важный бой — для многих смысл жизни. С устроителей официальных боев на базарах или в других общественных местах государство даже берет налог.

Вот интересно, а с чего вообще моя любимая империя не дерет поборы? Подушный, поземельный, садовый, на недвижимость, скот, рабов (на приобретение и освобождение), с торгового оборота, привоза товаров из-за границы и даже наследства. Это если не брать в расчет монополию на важнейшие товары вроде соли, мыла, шелка и пряностей. Но речь о государственных, а есть ведь еще масса местных налогов. Содержание городских стражников, дорожная пошлина, сбор за рынок, налоги на застроенную и неиспользуемую землю. Не удивительно, что фемы норовят любыми путями не вносить подати, и чем они сильнее, тем наглее себя ведут. Если уж с подданных требуют отдельный налог на содержание фискалов или на огурцы (это не шутка!).

Очень возможно, что я даже не помню все безумное количество платежей. Их то вводят, то отменяют, и проценты бесконечно колеблются. Лишь один налог приносит ощутимую пользу. Подушный — он сдерживает рождаемость. До его введения каждые тридцать лет население вырастало наполовину. Сейчас количество людей в границах империи практически стабилизировалось. Регулярные переписи об этом сообщают четко. И это хорошо. При невысоком, но постоянном росте продукции всех видов каждому подданному в отдельности стало жить заметно легче. Это не отменяет бедности и нищеты, а также роста богатства у отдельных категорий людей и родов. Но в среднем…

Без стука ввалился Талмат, в очередной раз помешав предаваться глубоким размышлениям. На этот раз он не скрывался и был наряжен в приличествующее сану одеяние с эмблемой глаза на груди. Наверняка пробрался с городскими сотнями на корабль и торчал все время рядом. Невольно начинаешь уважать за такую настойчивость и живучесть. И ведь пристроиться к военному подразделению не так просто. В чужую десятку не воткнешься без чьего-то покровительства. Значит, заранее попросил кого-то или его с кем-то свели. Что, опять же, подразумевает агентуру в Другвате. Заложить, что ли, шибко пронырливого Высматривающего Годрасовым людям при случае?

В открытую дверь видны два застывших часовых. Правый из Ордена Солнца, левый — неплохо мне знакомый десятник из личной охраны Акбара. Он передал своих телохранителей во временное пользование племяннику. Или племянника вверил им, тут уж мне подробности неизвестны. Главное, они не подозревают о роли Талмата, и откуда он появился. Надо взять на заметку. Нет, но как он меня в очередной раз сделал! Я был уверен, что время еще есть, и он, если жив, остался далеко.

Во всяком случае, ничего ужасного сейчас не происходит. Похищения, убийства и прочие телодвижения по отношению ко мне согласованы с Ошидаром. Хотя, скорее всего, с кем-то из его ближайших советников. Вряд ли тому есть дело до скромного лекаря. И к счастью. Не люблю внимание к моей персоне сильных мира сего, и назойливость Храма начинает всерьез напрягать. Заняться им больше нечем, кроме как меня куда-то тащить.

— Пора выполнять контракт, — поставил меня в известность Высматривающий.

— Всегда к услугам Храма, — ответил подчеркнуто вежливо. Не торопясь, допил вино, кто его знает, может, больше не придется, и набросил плащ на плечи. Принципиально не буду спрашивать, куда идем. — Веди меня, проводник!

А вот это, похоже, зря. Язычеством пахнуло. Проводник в чистилище — до сих пор фольклорный персонаж, но не при Высматривающем же говорить такое! Нехорошо Талмат глянул. Его бы воля, давно бы ножичком потыкал, задавая вопросы. Не любит меня. Вот не понять, в чем подозревает. Желания убить своего личного надсмотрщика я явно не проявлял. Еще не хватало свои умения раскрывать. Бить надо сразу и неожиданно.

Во дворе мне стало слегка кисло. Два десятка орденских воинов окружили со всех сторон. Годрасовых всего трое, и они для проформы. Меня сдали, и не ясно — за что. Такую охрану приставляют разве что к очень высокопоставленным лицам. Даже магов столь плотно не окружают. А возле меня целых четыре инициированных мага. Тут без ошибки. Это ощущение ни с чем не спутать. Драконы, плюющиеся огнем, уже рядом. Правда, по-настоящему силен один, но мне не стоит дожидаться, пока они без спроса попытаются влезть грязными ногами в душу. Пора настраиваться на правильное поведение и прятать даже минимальные умения поглубже. Я тихий и незаметный законопослушный подданный. И Солнце во всех его проявлениях обожаю.

Мы так и двигались прямо по Аллее тополей. С зеленью в Карунасе в принципе плохо. Внутри стен давно не осталось места, все застроено. Дома растут ввысь и заползают на тротуары. Самые высокие жилые здания в мире расположены именно тут. Шесть, семь, восемь этажей. Удивительнейшее зрелище. Снаружи. А попробуй потаскай воду на последний этаж ежедневно! Выше второго она самотеком не идет. Вот и живут там — чем ближе к небу, тем беднее и проще публика. Внутри все обычно загажено до безобразия.

Ну, неважно, просто в любом месте империи возле дома или во дворе всегда есть сад, деревья, дарящие прохладу и плоды, на крайний случай, кустики. В Карунасе кругом сплошной камень. Только вдоль дороги от дворца императора к Храму Солнца стоят тополя. Кто-то из предыдущих монархов приказал посадить и следить за сохранностью. Тут даже по ночам ходит стража. А иначе давно бы сломали. Беднякам тоже дрова нужны. Ведь это только основная дорога пряма и светла от горящих факелов. Свернешь в переулок, и будто в другой стране оказался. Темные лабиринты тупиков и закоулков, где непременно заблудишься, а есть шансы наткнуться на что угодно и на кого не ждал. От давно пованивающего трупа до вполне приличных людей.

В любое время здесь масса народа, разве ночью угомонятся. Во всех домах нижние этажи отданы под магазины, и продавцы с покупателями торгуются, просто рассматривают товары, орут, зазывая, обращаясь к потенциальным клиентам. Иногда даже в стихах и очень красноречиво. А случается, и за рукав ухватят. Катаклизмы во дворцах обычных жителей мало волнуют. Ну разве выпадет случай разграбить дом очередного неудачника.

Мы двигаемся в толпе плотным строем. В середине я, со всех сторон охрана. Причем Талмат с годрасовыми хайдутами следует сзади. Обычно люди расступаются при виде жрецов, однако попадаются сильно запруженные народом участки, где приходится прокладывать путь силой, распихивая праздношатающуюся публику.

Любой, впервые попавший в столицу империи, изумится от вида окружающих. Тут присутствуют люди всех цветов кожи с самыми разнообразными типами лиц. Белокурые, смуглые, рыжие одинаково ругаются и пихаются. Все чувствуют себя достаточно свободно. Никто никогда не выделял людей по внешним признакам в низшие или высшие касты. Нам замечательно хватает обычного разделения по сословиям. И черный, желтый или белый равны в смысле возможности подняться.

Другое дело, что грани между разными народами так и не стерлись. Слишком много их в огромной империи. Даже языки частенько серьезнейшим образом различаются. В провинции сохранилось множество пережитков, и чужаку всегда сложнее устроиться. Переселенцев не любят порой сильнее вольноотпущенников. Те хоть не пытаются стоять на одной ступеньке с рожденными свободными.

Не то Карунас. Здесь сердце империи, и встречаются все народы со всех сторон света. Это город тысяч возможностей, и сюда каждый год стекаются многочисленные переселенцы со всех концов государства. На самом деле неплохо устраивается в лучшем случае один из сотни мигрантов, остальные влачат довольно жалкое существование, но всякий надеется попасть в число счастливчиков. Зато и атмосфера в столице достаточно терпимая, и ассимиляция идет усиленными темпами. Хочешь пробиться, забудь о происхождении — ты подданный империи!

Шествующий в авангарде нашего отряда жрец грубо отпихнул с дороги человека. Тот обиженно выругался вслед, но до его недовольных воплей никому не было дела. Даже мне, с одного взгляда поставившего диагноз. Заметная деформация костей ног и менее бросающиеся в глаза изменения рук, уплощенный череп. Можно не проверять, и с ребрами тоже непорядок. Типичная картина рахита, жуткого бича переполненных городов и сопутствующей бедности.

Давным-давно известно, что необходимо пить тресковый жир — помогает. Проку от подобных знаний лекарей минимум. Немногие обращаются за помощью к специалистам, а треска в Длинном море редкость, да и дорога. Она в основном водится в холодных морях севера. Вот и не очень распространен рецепт. Потом мужчины ковыляют, а женщины не способны рожать из-за деформации тазовых костей. Почему-то темнокожих эта болезнь поражает чаще. Видимо, это связано с энергией Солнца. Чем дальше на север, тем оно слабее. Прогулка по трущобам любого большого города в зоне умеренного климата позволит увидеть множество людей, на которых рахит оставил свою неизгладимую печать. За все приходится платить. За приобщение к цивилизации тоже.

Рано или поздно все кончается. Как и ожидалось, мы вышли к храму. Покажи это зрелище моим знакомым горцам, они бы, скорее всего, принялись отрицать связь своих древних святилищ вот с этим. Кроме ворот, представляющих собой два огромных многотонных неотесанных блока, поверх которых лежит третий, общего в облике этих сооружений ничего. Здесь будто предстал город в городе. Множество зданий, площадей, суетящихся людей. Храмовые здания многократно достраивали и перестраивали, отчего очень странное впечатление смеси разных архитектурных стилей.

Сам храм построили после Войны богов, и обошелся он, по официальным записям, в три годовых бюджета империи. Тогда Орден Солнца мог позволить себе траты. Огромное количество захваченных ценностей попало в его кладовые. Со всех концов земли везли материалы, а колонны, например, сперли в Центральном храме Врача. Огромные железные ворота на входе в здание — у Воина, и так далее, и тому подобное. Очень практично и гораздо лучше, чем бессмысленно ломать.

Правда, купол, честно сказать, впервые установлен. Раньше такого не строили. Одна беда, архитектор по имени Михраб в славословиях по поводу строительства упоминается всего в одной книге с математическими формулами. Судя по некоторым данным, назвать его сильно верующим никак невозможно. Если присмотреться, некоторые сценки на барельефах выглядят крайне сомнительно с точки зрения догматов, отчего и не любят вспоминать автора. Божественным повелением встал храм, и никак иначе. Но барельефы сделаны предусмотрительно высоко, как и статуи, относящиеся к Хозяину Стад, установленные на крыше вокруг купола. Подумаешь, кони, овцы и прочие сельскохозяйственные твари. Не свинья это, а дикий кабан. И не домашний бык, а натуральный тур. Вот кто что желает, тот и увидит. Особенно если в глазах вера, а до крыши не меньше семидесяти локтей.

Когда мы свернули налево вместо того, чтобы продолжить путь к стеле Солнца, увенчанной огромным диском из чистейшего золота, я обернулся и спросил Талмата:

— А на жертвенную арену мы заходить не будем?

— Ты здесь не на экскурсии, — злобно прошипел Высматривающий.

— Что плохого в желании почтить Солнце перед важнейшим делом? — достаточно громко возмутился я, ни к кому конкретно не адресуясь.

Ну правда, любопытно было бы посмотреть все своими глазами и потрогать руками. Стела на самом деле не один огромный камень, а сложена из блоков. Сорок пять локтей в высоту и пять в ширину. Внутрь, подняться по лестнице, не пустят, но и снаружи интересно глянуть. Она вся покрыта рельефами со сценками из истории Первой империи. Потому что, как и многое другое, отнюдь не здесь сделана. Триста с лишним лет назад разобрали на части в Шигае, тщательно пронумеровали и поставили в столице, на площади, дополнив диском-светилом. Чуть тогда до восстания не дошло. Шигайцы этой наглостью были страшно возмущены. Что за манеры красть антиквариат, считающийся известным на весь мир чудом и шедевром?

А вот арена дело другое, пусть и известное. Арены существуют возле любого храма. Просто столичная имеет огромные размеры, изумительную акустику и четыре этажа сидений для зрителей. Каждое слово, даже произнесенное негромко, слышат все, где бы они ни сидели, на первых рядах или последних. А по праздникам это важно. Первосвященник лично произносит проповедь и приносит в жертву быка. Весь город собирается смотреть. Хм… Это легкое преувеличение. В Карунасе должно проживать не меньше миллиона, если с пригородами и трущобами за стенами. На арене не больше пятидесяти тысяч сидячих мест и еще десяток стоячих. Но это пронумерованные, с билетами. Всегда за взятку пропускают еще с десяток тысяч. Они торчат в проходах и мешают честным людям.

Мы шли по каким-то странным переходам и закоулкам. Темные внутренние дворики, многоуровневые колоннады. Я бы точно заблудился, доведись самостоятельно искать дорогу. Очередная неприметная дверь — и я потерял большую часть эскорта, оставшуюся снаружи. В пустых (удивительное дело!) коридорах пол выложен мозаиками отнюдь не на религиозные темы. Пейзажи, обычные люди. Стены облицованные дорогими сортами мрамора, привезенного со всех берегов империи, необыкновенные статуи. Как бы не Филоск с Черным Харпутом авторы. Вот уж не думал, что где-то сохранились. Жаль, нельзя внимательно осмотреть и зарисовать этих атлетов и красавиц. О! Точно Филоск. Знакомая девица. Я не представляю, как можно из мрамора сделать наброшенную на лицо вуаль. Он сумел.

В нишах треножники, не иначе посеребренные, хотя если здесь обстановка оригинальная, и чистый металл должен быть. Судя по виду, все краденое и старинное. Или трофейное? Не важно. Забрали в чужих храмах и сюда приволокли. Вон тот мощный мужик с копьем — без всяких сомнений Воин из разрушенного Старого Планина. Эти глаза, налитые яростью, и курчавую бородку ни с чем не спутаешь.

Мышцы, напоминающие своей отчетливостью латы, и название «Атлет» — ерунда. Канон изображения был четкий и шел от реального облика. Правда, всегда молодого, существует всего пара изображений Воина в старости. Поэтому и сидящего напротив старика с безумным взглядом немногие сумеют опознать. А здесь, видать, умеют. Не зря так поставили. С намеком. Разобраться бы еще, с каким. В Цитадели Солнца такие изыски подозрительны.

«Куда я все-таки попал? — с недоумением подумал под гулкое эхо шагов в абсолютно пустом коридоре. — Уж не в главную ли сокровищницу? А зачем? В экспонаты музея мне пока неохота».

Очередная обитая кожей дверь с медными заклепками. Наверное, для звукоизоляции. Возле нее застыли двое при полном вооружении. Походные мундиры Ордена Солнца. Кольчуга, облившая своей тяжестью сильную грудь. Копье и меч на боку. А за поясом ручные пистоли. Стоят так же неподвижно, как статуи по дороге, и на бегу недолго перепутать. Увидев нас, они напрягись, но явно узнали и впереди идущего господина, и Талмата. Так что глупых вопросов: «Кто такие и куда идете?» — не последовало. Кулак к груди чисто по-военному приложили и опять замерли.

— Проходи, — сказал страж, дохнув на меня замечательным букетом лука с чесноком. Оно, безусловно, полезная пища, но не всегда приятно нюхать вблизи. Хотя, вращаясь в обществе простых людей, обычно не замечаешь. От них вечно разит. Видимо и здесь регулярно вкушают простую и полезную пищу без гастрономических ухищрений.

Я мысленно пожал плечами и толкнул простую ручку.