Хрустальный путь: Обитель Серебряных Волн

Глава 13 Совет Черного рифа

Залы Забвения… Надо же, уже почти три месяца я в Обители, а про эту её часть слышу впервые.

Хотя, это только название звучное. А по сути — просто цепочка самых отдалённых и заброшенных пещер. Слишком тесных, тёмных и сырых, чтобы использовать их для чего-то полезного. А вот в качестве темницы — самое то. Меня, например, бросили в нору размером кубометров пять, выход из которой перегорожен ржавыми прутьями, явно снятыми откуда-то с потопленного корабля. Караул тоже был — рядом постоянно дежурили несколько монахов. Но пост их был за углом, метрах в двадцати, так что я их не видел и даже не слышал, только мог почуять эманации их Ци с помощью медитации. Меня специально оставили в полнейшем одиночестве, будто старались оправдать название этого места.

Воообще, полноценной тюрьмы ни в Лунных Тропах, ни в самой Обители нет — она вроде как без надобности. В таком небольшом и замкнутом сообществе провинившимся всё равно некуда деваться, так что в качестве наказания обычно используют принудительные работы. Ну, а если что-то совсем уж тяжкое, типа убийства — то тем более не церемонятся и отправляют на корм рыбам.

Так что, если меня признают виновным — точно казнят, можно не сомневаться. Вопрос только в том, какую казнь придумают. Люйшанцы — народ изобретательный, и для меня наверняка подготовят что-то особенное. Я ведь, по их мнению, убил главу Обители. А мастер Вэй для них — не просто правитель. Он их духовный лидер, нравственный ориентир, кладезь мудрости и опыта… Да что там говорить — почти божество. При нём выросло несколько поколений местных.

Вряд ли меня просто утопят. Да это и не так-то просто — я же овладел техникой Морского Карпа. Может, тогда акулам скормят? Или этому своему… воргадону? Тоже как-то простовато, без размаха. Скорее уж посадят в бассейн с какими-нибудь мелкими рыбёшками вроде пираний, которые будут долго и мучительно обгладывать меня до костей. Живьём, разумеется…

Так, стоп! Куда-то меня опять не туда понесло. С таким настроем далеко не уедешь.

Я вздохнул, откидываясь назад, и пару раз несильно ударился бритым затылком о сырую каменную стену.

Думай, Мангуст. Думай!

Тот незнакомец, что отравил питьевую воду в Обители, и убийца мастера Вэя наверняка связаны между собой. А скорее всего это и вовсе один и тот же человек. Если я вычислю его — то и от себя отведу обвинения. И это мой единственный шанс.

Впрочем, нет, не единственный…

Запястья и ладони мои забинтованы полосами эластичной ткани — примерно как у тайских боксеров. Эта бинтовка — неотъемлемая часть экипировки для занятий в Обители, заменяет беспалые перчатки и напульсники. Я к ней уже настолько привык в последнее время, что часто даже на ночь забываю снять. Перед тем, как бросить меня в эту пещеру, меня тщательно обыскали, и бинты тоже прощупали, проверив, не спрятано ли чего-то под ними. Но снимать, к счастью, не стали.

Позвякивая кандалами, я задумчиво потёр прикрытое бинтами правое запястье. За прошедшие месяцы метка, оставленная мастером Вэем, постепенно разрасталась, Если в самом начале она была с ноготь размером, то сейчас — уже сантиметров пять в диаметре, и приобрела очень четкие и детализированные очертания. Не просто пятно на коже, а что-то вроде живого тату, наполненного нитями водной энергии.

Плетение Ци. Но что оно означает? Рисунок занятный — что-то вроде осьминога, симметрично раскинувшего во все стороны свои щупальца. Никакой дополнительной информации по поводу этого странного подарка мастер Вэй не давал, так что у меня зрело сразу несколько теорий. Учитывая, что метка эта постепенно наполнялась Ци, я даже предполагал, что она как-то связана с моим обучением. Может, что-то вроде дополнительного буста, как и подаренные Вэем пилюли из стихийных растений?

Вряд ли. Единственная инструкция, которую он оставил в самом начале — это то, что я должен предъявить эту штуку Совету. И что это может спасти мне жизнь.

Выходит, он предвидел, что его могут убить?

Вообще, сама мысль о том, что глава Обители мёртв, никак не укладывалась у меня в голове. И никаких подробностей на этот счёт я не смог разузнать, хотя по пути в темницу засыпал Шудэрея вопросами. Но ксилай молчал, холодно пялясь на меня своими зелёными глазищами. Неужели правда верит, что я был причастен к смерти старика?

Вообще, Шудэрей был в курсе, что я не раз встречался с мастером Вэем в его покоях. И это его явно задевало — мало кто из бакхо, даже из старших Кругов, удостаивался такого внимания со стороны верховного сенсея. Завидовал, в общем. Другие бакхо, возможно, тоже. Но по Шудэрею это было заметно больше всего, несмотря на то, что он всегда славился своим контролем над эмоциями.

Надо отдать ему должное — на наших занятиях и на общении это никак не сказывалось. Да, он был со мной холоден и отстранён, как и в первый день встречи. Но, с другой стороны, не окрысился ведь, и не пытался вставлять мне палки в колёса. Однако, может, его тщательно скрываемая зависть в итоге заставила его пойти на отчаянные шаги и убить Вэя, чтобы занять его место?

Но тогда на хрена ему было травить воду? Совсем не сходится. Скорее уж это сделали бы те, кто хотят побыстрее вырваться из изоляции. Да и смерть Вэя им выгодна больше…

Я вздохнул и снова стукнулся головой о стену. Всё это бесполезно. Гоняю одни и те же мысли и догадки по кругу, но так и не нащупал ни одной настоящей зацепки. Мне нужна дополнительная информация, но где её взять? Могу, конечно, полетать по округе с помощью Зерна Путеводной Звезды. Я даже разок сделал это, добравшись мысленным взором аж до покоев мастера Вэя. Но ничего там не увидел, кроме того, что весь Коралловый колокол оцеплен охраной.

Остаётся ещё слабая надежда на Намиру и Линьфао. Я ведь рассказал им о случившемся, да и братцы Чао добавят подробностей. Возможно, им удастся что-то разузнать. Если, конечно, и их тоже не поместили под стражу. Впрочем, если и так, то точно не в Залы Забвения, иначе я бы их уже почуял.

Уф, сколько там вообще времени до полудня? По ощущениям — уже совсем скоро. Я тут уже даже выспаться успел, невзирая на цепи и на то, что мне даже жалкой подстилки из сушеных водорослей не предоставили.

Прикрыв глаза, я сосредоточился на течениях Ци. В этом каменном мешке это было куда эффективнее, чем обычные органы чувств. К тому же ксилаи ступают мягко, и их шаги я бы сроду не расслышал до тех пор, пока они не подошли бы к самой решётке.

Оп-па! У меня, кажется, гости. Давно пора!

Я уселся на пол в позе лотоса, выпрямился, насколько позволяли цепи, и прикрыл глаза. Всю свободную Ци из окрестностей я уже давно вытянул, так что просто постарался расслабиться, прогоняя Ци по Средоточию в темени и возвращая обратно в Ядро. Нехитрая процедура, даже Техникой её назвать нельзя. Но действительно помогает погасить эмоции и сделать медитацию более эффективной.

Когда сквозь решётку хлынули лучи света от фонарей, на лице моём не дрогнул ни один мускул. И даже когда ржавые петли дверей заскрежетали так, что по спине пробежал холодок.

— Вставай, Мангуст.

Снова Шудэрей. Впрочем, чему удивляться. Он всегда был правой рукой Вэя, а сейчас этот статус, похоже, только закрепился.

Я поднялся, нарочито громко звеня тяжёлыми цепями.

— А вот это всё так уж обязательно? — спросил я. — Целый Совет Чёрного Рифа так боится одного бакхо Пятого Круга?

— Страх здесь не при чём. Просто предосторожность, — спокойно ответил Шудэрей, стоя чуть позади сопровождающих, так что виден был только его полутёмный силуэт. В этот раз, кроме него, были только рядовые монахи средних Кругов, вооружённые копьями и фонарями. Но их было много — больше дюжины.

— Когда ты предстанешь перед Советом, цепи снимут, — продолжил он. — Но предостерегаю тебя от необдуманных решений. Тебе некуда бежать!

— Вот именно, — пожал я плечами. — Так почему бы железяки не оставить прямо здесь?

Шудэрей всё же выдвинулся вперёд, и я встретил взгляд его холодных зелёных глаз.

— Ты поразительно спокоен для человека, которого подозревают в самом страшном преступлении, которое когда-либо знала Обитель, — проговорил он, неотрывно глядя на меня.

— Просто я невиновен. И ты это отлично знаешь.

Прозвучало с некоторым наездом. А если Шудэрей и правда предатель — то даже с намёком на то, что я его подозреваю. Но он отреагировал совершенно спокойно. Похоже, за эти полдня уже снова полностью совладал с собой.

— Неважно, что думаю или знаю я. Всё решится на Совете. Следуй за мной.

Он уже развернулся и шагнул прочь, но вдруг остановился, будто передумав. Обернувшись через плечо, бросил конвоирам.

— Но прежде… Снимите с него цепи.

Я едва сдержал вздох облегчения. Маленькая, но всё же победа.

Конечно, я был на Чёрном Рифе впервые. И не только потому, что в Обители я всего лишь новобранец, член Пятого круга. В этом месте вообще мало кто бывал, а само название его на Лунных Тропах произносят, понизив голос и оглядываясь украдкой — не услышит ли кто посторонний. Сюда имеют допуск только члены Совета и самые доверенные монахи, выполняющие роль конвоя — все не ниже Третьего круга.

Это был огромный грот, выходящий в открытое море. С таким высоченным, раскрывающимся в сторону океана потолком, что, как и в случае с Лунными Тропами, даже нельзя сказать однозначно — это именно грот, или просто участок побережья с нависающими над ним скалами.

Насчёт названия особо не парились — здесь залегает тёмная, как уголь, угловатая базальтовая плита, выдающаяся далеко в море. Потому и Чёрный риф. А в сочетании с нависающим над ним каменным сводом получалась этакая широко разверзнутая пасть с высунутым языком. Выглядит мрачновато даже сейчас, при свете солнца. Но я всё равно рад выбраться на свежий воздух, и с наслаждением ловлю дуновения солёного ветра с моря.

Плита очень неровная по краям — из неё торчат острые зубья, похожие на края пня от поваленного бурей дерева. Но ближе к краю, обрывающемуся прямо в море, имеется обширная ровная площадка, на которой в круг выстроены большие каменные пьедесталы, издалека похожие на троны каких-то тёмных властелинов.

Когда возглавляемый Шудэреем конвой подвёл меня ближе, я разглядел, что на каждом троне уже кто-то сидит. В основном знакомые всё лица. Тайфэнь, мастер Удэй, Зелёные пальцы, Катсунг… Когда Шудэрей занял своё место, пустовать остался только один каменный трон — тот, что предназначался мастерю Вэю. И от этого безмолвного напоминания снова кошки заскреблись на душе.

Хотя… Кое-что во фразах Шудэрея во время моего ареста вселяло в меня надежду. Как-то слишком витиевато он сформулировал — «Всё указывает на то, что мастер Вэй мёртв». Они что, сами не знают наверняка?

Меня вывели на возвышение в центре, похожее не то на ринг, не то на маленькую сцену, и оставили в одиночестве. Плита под моими ногами была сплошь покрыта узором из узких канавок, наполовину заполненных водой, а в самой середине этой конструкции находился круглый, как зрачок, колодец в метр диаметром, заполненный чёрной, как чернила, водой. Высотой он был около метра и, судя по всему, был хорошо виден всем сидящим на тронах.

Что-то подобное я уже видел — возле покоев мастера Вэя. И это не обычная вода — она так насыщена Ци, что больше похожа на тяжёлую чёрную ртуть. А рисунок на полу — основа для сложного, многослойного Плетения, частью которого является и углубление в центре. Стоило мне лишь на пару мгновений сосредоточиться, взглянув на них истинным зрением — и светящиеся голубые линии водной Ци вспыхнули под моими ногами, ярко выделяясь на фоне чёрной плиты.

Медленно поворачиваясь вокруг своей оси, я обвёл взглядом собравшихся. В первую очередь обратил внимание даже не на них самих, а на возвышения, на которых они сидели. Основание каждого трона представляло собой довольно детализированные скульптуры, вырезанные из базальта. Изображали они всяких морских существ — акул, скатов, осьминогов, крабов. И они тоже объединены тем же большим Плетением, охватывающим круг диаметром метров в пятнадцать. Всё это место — по сути, один большой артефакт, напитанный водной Ци. Вот только в чём его предназначение?

Насчёт самих тронов — что-то припоминаю из разрозненных слухов, дошедших до меня через Шутая, Линьфао и прочих товарищей, которые больше моего общаются с местными. Эти двенадцать мест в Совете олицетворяют разные стороны жизни племени.

Например, Акулий трон занимает Тайфэнь. А он — вроде как военачальник всего племени. Командует «Штормовым драконом», водит бакхо на рейды по архипелагу. Трон Морского Карпа, занимаемый незнакомым мне тучным ксилаем, явно не из Обители — это место советника, отвечающего за заготовки и распределение провизии. Мастер Удэй, восседающий на Троне Осьминога, представляет интересы ремесленников. Чжаоли Зелёные пальцы на троне Глубинного краба — эксперт по духозверям и стихийным растениям. Катсунг на троне, украшенном завитой в спираль раковиной — главный мастер над росой. Ну, и так далее.

Главный трон — Трон Последнего Слова, украшенный фигурой мифического воргадона, сейчас пуст. Кто же займёт его? Или обойдутся одиннадцатью голосами?

Трубный вибрирующий звук, внезапно разорвавший тишину, заставил меня невольно поёжиться. Отыскивая его источник, я обернулся в сторону моря. Там, на самом краю базальтовой плиты, обрывающейся в море, стояли трое монахов, дующих в огроменные рога, сделанные из раковин каких-то моллюсков-переростков. Горны были такие тяжелые, что нижняя часть их лежала на полу, развёрнутая к морю широченными раструбами.

Сигнал был подан трижды, и похоже, его было слышно даже в Лунных Тропах. Впрочем, если меня не подвело моё умение ориентироваться в пространстве, город был не так уж далеко — слева от этого грота и дальше по побережью. Его просто сейчас заслоняют скалы.

— Да начнётся совет! — произнёс Шудэрей сразу же, едва затихли отголоски горнов.

Поднявшись со своего места, он заложил руки за спину и зашагал вдоль тронов своих коллег по Совету, очерчивая невидимый круг. Как всегда, с прямой спиной, высоко подняв подбородок — безупречный и невозмутимый. Голос его был ровным и глубоким — чувствовалось, что ксилай умеет говорить на публику.

— Этот Совет — последний перед Праздником Семи Лун — обычно посвящён разным мелочам, связанным с празднествами. Однако сегодня нам придётся отойти от традиций, и причина того уже известна большинству из вас. Однако, чтобы избежать слухов и недопонимания, я представлю Совету то, что доподлинно знаю сам.

Он взошёл на возвышение и встал в двух шагах от меня, по другую сторону чаши с чёрной водой. Замер, склонив голову и сложив руки перед собой в специфичном жесте, который повторили и другие члены Совета. Я наблюдал за ними молча, скрестив руки на груди и, если честно, чувствовал себя здесь лишним. Ну, хоть не в цепях притащили, и то ладно.

После довольно длительной паузы ксилай заговорил:

— Я — Янь Шудэрей по прозвищу Око Шторма, бакхо Первого Круга Обители, член Совета Чёрного Рифа, перед лицом Совета обязуюсь говорить только правду. Помыслы мои чисты, да подтвердит это Чёрное Зеркало.

Шудэрей наклонился и коснулся пальцами поверхности чёрной воды в колодце. Заметно вздрогнул и напрягся, но ненадолго, всего на несколько секунд. Вода же постепенно изменила цвет, став такой прозрачной, что я в подробностях увидел внутренние стенки колодца.

— Сегодня на рассвете я должен был встретиться с мастером Вэем. Однако, когда явился в его покои, он не вышел встретить меня. Это не было похоже на мастера. Он никогда не опаздывает, а уж тем более не отменяет встречу без предупреждения. Я немного подождал в саду. Затем решил войти в его покои…

Рассказывал Шудэрей спокойным будничным тоном, продолжая держать пальцы опущенными в воду. Но все собравшиеся, кажется, даже дыхание затаили. Тишину нарушал лишь звук морского прибоя. Поверхность колодца подёрнулась дымкой, затем по ней заскользили довольно детальные образы, иллюстрирующие его рассказ. Я стоял рядом, поэтому куда лучше остальных членов совета видел их.

— Уже в первом зале я заметил признаки борьбы, — продолжил ксилай. — Отметины на стенах. Сломанные предметы. Следы крови.

Картинка подтверждала его слова. Я уже не раз бывал в этих покоях и провёл там суммарно много часов, так что обстановку помнил до мелочей. И действительно, в комнате царил настоящий погром, будто туда запустили разъярённого быка. Даже ствол черводрева с так и не законченным резным барельефом был сорван с креплений и валялся у стены.

Крови тоже было много. Особенно заметны были брызги на светлой стене — щедрым косым веером, примерно от уровня груди и выше.

— Самого мастера я так и не нашёл, однако обнаружил его посох и окровавленную накидку рядом с колодцем Очищения. В сам колодец я тоже погрузился, но ничего там не обнаружил. Дальнейший обыск показал, многочисленные следы как в самих покоях, так и за их пределами. Всё указывает на то, что мастер Вэй отчаянно сражался, но вынужден был отступать. А затем…

Тут голос Шудэрея впервые дрогнул, и по поверхности воды пошла тёмная рябь. Увидев это, ксилай сделал паузу, пока вода снова не стала спокойной и прозрачной.

— Я думаю, всё кончилось для мастера поражением. И при этом нападавший либо спрятал тело, либо унёс его с собой. Думаю, всё же первый вариант. Потому что, если бы он попытался вынести тело из Залов Семи Лун, то неизбежно оставил бы следы. Но пока мы их не нашли.

— Но где же тело? — первым нарушил молчание мастер Удэй.

— Подозреваю, что убийца сбросил его прямо в Коралловый колокол. Глубина там такая, что обнаружить его с поверхности…

— А Китовая песнь? — перебил его Катсунг.

Шудэрей покачал головой.

— Я пытался. Но вода слишком насыщена Ци, и не позволяет заглянуть глубоко.

— А если собрать больше бакхо и объединиться в цепь?

— Не думаю, что это поможет.

— А сами покои мастера? Вы точно всё тщательно обыскали? — спросил Удэй.

— Покои пусты. Пока я их оставил под охраной, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти из них. И сосредоточился на опросе свидетелей. Пока что у нас лишь один подозреваемый. И он сейчас перед вами.

Взгляды всех собравшихся пересеклись на мне. И это было, прямо скажем, неприятно. Я всеми силами старался сохранять спокойствие, хоть это и было непросто. Рассказ Шудэрея меня, в какой-то степени, даже воодушевил. Да, мастер Вэй пропал. Но говорить о том, что он мёртв, всё-таки преждевременно, пока не найдено тело. На это и нужно напирать.

— Братья стражи, несущие службу в эту ночь у Кораллового колокола, рассказали, что видели его после заката, бегущего со стороны покоев мастера Вэя. Они пытались преследовать его, но потеряли след где-то в Сокрытых садах.

— Потеряли след! — возмущённо фыркнул Тайфэнь. — Что за позор? Кто именно был на посту?

— Это сейчас неважно, — отрезал Шудэрей. — Подозреваемый перед нами. Будет проще и быстрее допросить его самого.

Тайфэнь снова фыркнул, но не стал перечить, тем более что остальные члены совета согласно закивали.

— Пусть чужак говорит, — неожиданно тонким голосом предложил толстяк с Трона Морского Карпа. — И пусть Зеркало проверит правдивость его слов.

Шудэрей обернулся ко мне и негромко произнёс:

— Подойди.

Я встал рядом с ним, взглянул в наполненный до краёв колодец, вода в котором снова стала густо-чёрной, глянцевой, как стекло. В ней я увидел наши с ним отражения.

— Сейчас ты вступаешь на тонкий лёд, — так же негромко, так что слышал его только я, продолжил Шудэрей. — Это твоя единственная возможность оправдаться. Если начнёшь лгать — Чёрное зеркало определит это. Так что тщательно выбирай слова.

Затем добавил уже во весь голос, обводя взглядом остальных.

— С разрешения Совета, в отсутствии мастера Вэя я буду спрашивать от лица всех нас…

Дождался ответных кивков, снова повернулся ко мне.

— Прежде, чем мы начнём — представься Совету, поклянись говорить только правду и коснись Чёрного зеркала. Предупреждаю — ощущения могут быть… неприятными.

Жутко захотелось съязвить ему в ответ, но, к счастью, я уже научился неплохо контролировать такие порывы. Добавить себе проблем я всегда успею. Тут бы разгрести имеющиеся. К тому же мысли мои были полностью заняты тем, что мне предстоит говорить. К предупреждению Шудэрея я отнёсся вполне серьёзно. Я уже видел, как действует похожая чёрная вода в покоях мастера Вэя. Он не раз использовал её, чтобы, как и Шудэрей сейчас, демонстрировать различные образы, вытягиваемые из своей памяти или воображения. По сути, в этом и есть основное предназначение этой штуки — визуализировать телепатические сигналы. Но, как выясняется, ещё её можно использовать и как своеобразный детектор лжи.

Вот только что она воспринимает, как ложь? А если я просто захочу что-то утаить — просто не договаривая, без прямого обмана? Почует ли она, что я что-то скрываю, если это не относится напрямую к теме вопросов?

— Меня зовут Мангуст… — прочистив горло, произнёс я. — Что касается прозвищ и титулов… Я был известен под многими, но вам они ни о чём не скажут. Я пришёл в Обитель Серебряных Волн издалека для того, чтобы обрести здесь новые знания и силу. И помыслы мои чисты. Пусть Чёрное Зеркало подтвердит это.

Я опустил пальцы правой руки в воду, показавшуюся мне обжигающе холодной. И едва не вскрикнул от пронзившего меня до кончиков едва отросших волос разряда, похожего на электрический. В глазах потемнело, дыхание перехватило, в висках отчётливо застучал пульс. Но это всё полбеды. Я вдруг почувствовал, как нечто текучее, неуловимое, но вполне осязаемое проскользнуло мне прямо в черепную коробку — будто какой-то спрут запустил туда целый клубок щупальцев. И от прикосновений этих перед глазами замелькал целый калейдоскоп образов, причём не только зрительных. Звуки, запахи, касания, даже какой-то привкус на языке. Наверное, что-то подобное имеют в виду, когда говорят «вся жизнь перед глазами промелькнула». Только в моём случае, пожалуй, лишь последние пара недель — всё, что я успел воспринять в этой мешанине, оказалось довольно свежими воспоминаниями.

Продолжалось всё это, похоже, всего пару секунд, но за это время я успел покрыться потом с ног до головы, а когда выпрямился, голова немного закружилась, и я пошатнулся. Но, когда пелена с глаз спала, я увидел, что вода в колодце снова стала прозрачной, и это меня немного успокоило.

Увидел я и то, что между мной и колодцем осталась связь — тонкие нити Ци, тянущиеся ко мне, связывали меня воедино со всем этим огромным Плетением, охватывающим место Совета. Ощущение было, действительно, неприятное, но с этим пока ничего не поделаешь. Единственный путь — побыстрее ответить на вопросы.

— Итак, Мангуст. Когда ты в последний раз видел мастера Вэя?

— Это действительно было вчера поздним вечером, уже после заката. И я действительно едва не столкнулся с часовыми, охраняющими его покои, когда уходил. Однако я надеялся, что они меня не разглядели.

— Почему же ты убегал? — рявкнул со своего места Тайфэнь. — Почему скрылся, как ночной вор?

Шудэрей бросил на него гневный взгляд.

— Придерживайся правил Совета! Вопросы должен задавать один.

— Да в пучину твои правила! — не унимался Тайфэнь и даже вскочил со своего акульего трона. — Нужно было вытрясти из него правду ещё утром! Это ты убил мастера Вэя, Мангуст? Отвечай!

По кольцу тронов пробежала волна возгласов, и Шудэрею понадобилось некоторое время, чтобы успокоить собравшихся. И, едва установилась относительная тишина, я громко произнёс:

— Я не убивал мастера Вэя! И у меня никогда и в мыслях не было причинять вред ему или самой Обители.

Тишина после этих слов установилась полнейшая — казалось, даже плеск волн, доносящийся с моря, стал потише. И все члены Совета, которые были в моём поле зрения, включая Шудэрея, замерли, устремив взгляды в центр круга. Я тоже невольно взглянул вниз, проверяя, что вода Чёрного зеркала осталась прозрачной. Хоть и слегка затуманилась по краям.

Эта напряжённая пауза провисела всего несколько мгновений, а потом Совет снова разразился многоголосыми выкриками. Кто-то, кажется, был откровенно разочарован, кто-то обвинял меня в обмане, кто-то требовал объяснений. Я стоял в прежней позе, даже голову не решался повернуть. И старался контролировать и свои мысли, и эмоции. Жилы Ци, тянущиеся от меня к колодцу, никуда не исчезли, и я по-прежнему был перед Советом, как на ладони.

— Спокойствие! Спокойствие! Уважайте Совет! — распинался Шудэрей, и наконец, ему удалось приструнить вышедших из себя ксилаев. Полной тишины добиться не удалось, но члены Совета хотя бы перестали выкрикивать с мест.

— Тебе придётся объясниться, Мангуст! — повернулся он ко мне. — Что ты делал в покоях мастера Вэя в столь поздний час? И как вообще попал туда, минуя охрану?

— Мне срочно понадобился совет мастера. И специально для таких случаев он рассказал мне о потайном ходе, позволяющем подобраться к Коралловому колоколу из Сокрытых садов, в обход главных врат. Через него я скрылся и от охраны на обратном пути.

Снова волна ропота, но на этот раз Шудэрей прервал её, резко вскинув руку со сложенным веером. И продолжил расспрос.

— Ты совсем недавно в Обители. Почему мастер Вэй доверил тебе такую тайну? Даже я, бакхо Первого круга, не знаю ни о каком обходном пути в его покои.

— Да никто не знает! — поддержал его Тайфэнь. — И вообще, никто не смел заявляться к мастеру сам, без предупреждения или приглашения! Почему он так приблизил тебя?

Я пожал плечами.

— Все эти вопросы лучше задать самому мастеру. Он доверял мне. А вот всем вам, как видно, не очень. И, как я сейчас понимаю, он давно опасался подобного исхода. Он подозревал, что в Обители орудует предатель…

Я сделал небольшую паузу — ожидал, что после этих слов снова разразится перепалка. Однако члены Совета, наоборот, сидели, как пришибленные, глядя даже не на меня, а на воду в колодце. Сам я на неё уже не обращал внимания — сдаётся мне, если произойдут значимые изменения, я это и так почувствую. Всё это время я и так ощущаю, как эта впившаяся в меня текучая сущность будто бы разбирает каждое сказанное мной слово под микроскопом. А ещё — прямо-таки физически ощущая эмоции собравшихся. Недоверие, гнев, страх, ревность, даже некоторое разочарование. Они что же, расстроились, что это не я грохнул старика?

Хотя, пожалуй, дело не в этом. Просто других подозреваемых у них нет. И если меня тоже вычёркиваем, то ситуация выходит пугающая. Самый старый и влиятельный бакхо на островах мёртв или, по меньшей мере, пропал без вести, и кто в этом виноват — никто не имеет ни малейшего понятия. А значит, неизвестный враг может в любой момент нанести и следующий удар. А если его цель — полностью обезглавить Обитель, то выходит совсем уж грустненько. Потому что они — следующие.

А вот я, пожалуй, наоборот, немного успокоился. Продолжил свой рассказ, прерываясь лишь на то, чтобы выслушать уточняющие вопросы Шудэрея. Когда речь зашла о незнакомце, отравившем подземный ручей, эти вопросы посыпались один за другим, но это было даже кстати — помогло более полно восстановить картину прошлого вечера. Я даже смог спроецировать свои воспоминания в Чёрное зеркало — правда, получившиеся картинки были далеко не такими чёткими и подробными, как у ксилая.

В итоге быстро стало очевидным, что я невиновен. Или, по крайней мере, против меня нет ни одной весомой улики. А вот то, что местный «детектор лжи» не распознал в моих словах обмана — наоборот, послужил для Совета железобетонным доводом. Похоже, этой штуке действительно доверяют, это не просто дань традиции. Да и, как выяснилось, пока меня изолировали в Залах Забвения, мои друзья-ксилаи уже тоже подверглись перекрёстным допросам. И их слова лишь подтверждали мои.

Однако, чем дальше — тем больше растерянности было в голосах советников.

Во-первых, конечно, их здорово выбила из колеи новость про отравленный ручей. Не дожидаясь конца моего допроса, Шудэрей и остальные члены совета вызвали посыльных и выдали им целую пачку поручений. Предстояло срочно проверить и то место, о котором я рассказывал, и все колодцы в Обители, а заодно, на всякий случай, и запасы пресной воды в других хранилищах.

А во-вторых — похоже, что у этого собрания якобы самых мудрых и могущественных ксилаев Каменной короны не было никаких идей насчёт того, что делать дальше.

— И всё это — как раз на Праздник Семи Лун… Так не вовремя! Ну почему же так не вовремя! — то и дело в разных вариациях сокрушался тучный хозяин Трона Морского Карпа. Я уже и имя его выяснил — промелькнуло в дебатах. Делун Ай по прозвищу Кашалот. Мастер над кладовыми. Как я и думал — тот, кто отвечает за заготовку, хранение и распределение провизии.

Тайфэнь, как обычно в непонятной ситуации, всё больше злился. Если что-то нельзя было решить быстро и самым очевидным способом — в идеале, силовым — он всегда чувствовал себя растерянным, и это приводило его в ярость.

Мастер Удэй уже изрядно раздражал. Стоило кому-то высказать версию или предложение — и он начинал блеять какие-то невнятные возражения. Но, когда с ним начинали спорить — тут же сливался, ничего не предлагая взамен. Как этот бесхребетный старик вообще заслужил место в Совете? Похоже, с ценными кадрами на островах совсем беда.

Зелёные пальцы и Катсунг по большей части отмалчивались. Аншуй До — тоже, но у того хотя бы уважительная причина есть. Правда, опять же, что он делает в Совете со своим обетом молчания?

Мой допрос как-то незаметно сошёл на нет, связь с Чёрным зеркалом тоже разорвалась, и я уже больше наблюдал и слушал, чем говорил сам. В голове продолжали роиться те же мысли, что преследуют меня со вчерашнего вечера.

Возможно, кто-то из этих ксилаев — и есть тщательно замаскированный предатель. Но кто⁈

Наконец, я вспомнил об одной детали.

— Есть ещё кое-что, о чём я должен сообщить Совету, — объявил я. — Кажется, мастер Вэй оставил мне какую-то подсказку. Правда, я и сам не знаю, что она означает. Но он предупредил, что я должен показать это Совету, когда придёт время. И… кажется, это именно тот случай, который он имел в виду.

Я убедился, что все смотрят именно на меня, и начал разматывать бинты на правой руке, обнажая запястье.

Когда я поднял руку с заметной издалека меткой, Совет ахнул — так дружно и громко, будто неделю репетировали. Удивлены? Да не то слово! Вид у них был такой, будто я изо рта живого морского змея в три метра длиной вытянул, одновременно пританцовывая и ноздрями продудев цирковую мелодию.

Я же пока чувствовал себя немного по-дурацки, потому что для меня оставленная Вэем метка была всего лишь ещё одной татуировкой на моем теле. И не самая впечатляющая, кстати говоря.

Наконец, я повернулся к Шудэрею и спросил напрямую:

— Знаешь, что это обозначает?

— Да, — как-то глухо, сдавленно произнёс он, будто его крепко придушили. — Это не подсказка. Это знак Испытания Семи Лун!

— Не просто испытания! — поправил его Катсунг.

Он уже встал со своего трона и подошёл поближе, чтобы лучше разглядеть метку. Его примеру один за другим следовали и остальные члены Совета. Позабыв о своих пафосных регламентах они, как заворожённые, стягивались к центру площадки, и в глазах их продолжало гореть искреннее изумление. С разными примесями — от страха и злости до восхищения.

— Метка Глубинного Спрута, — наконец, справившись с эмоциями, продолжил Шудэрей. — Одна из семи.

— И что она означает?

— Эти метки получают семь самых достойных претендентов, получивших доступ к Высшим испытаниям Семи Лун, проходящим в Морском Лабиринте. Правда, последний раз врата Морского Лабиринта открывались очень, очень давно.

— Почему?

Шудэрей взглянул на меня со странным выражением, в котором мне почудилась зависть и даже едва прикрытая ненависть. Впрочем, он, как всегда, быстро справился со вспышкой эмоций.

— Высшие испытания проводятся всего в одном случае. Когда нужно избрать нового главу Обители.