Обещание Серебряной Крови

Глава 31 СТРАСТЬ ВЫШЕ РАЗУМА

— Нам нужно поговорить.

Писец подняла взгляд, продолжая процесс добавления кубика сахара в свой чай.

— Мастер Гардова, — ответила она, приподняв бровь, что было единственным признаком удивления. — Должна признаться, я не ожидала увидеть вас снова. — Она бросила сахар в дымящуюся жидкость. — От вас пахнет, как от трупа недельной давности.

— Примите мои извинения, госпожа, — сказал Джуро, присоединяясь к ним за столом. — Я предложил нашему другу, принять ванну, прежде чем докладывать...

— И я уже говорил вам, — прервал его Лукан, — что у нас ни черта нет времени.

— Вы привлекаете внимание, мастер Гардова, — сказала Писец, поднимая чашку и осторожно дуя на чай. — Пожалуйста, говорите тише.

— Кровь Леди, это важно...

— И все же Леди Полночь выглядит совершенно спокойной. — Острый взгляд Писца метнулся к Ашре. — Приветствую вас, Ашра. Мы уже встречались однажды, несколько лет назад. Помните?

— Да. — Ашра шагнула вперед и протянула руку ладонью вверх. — Рада снова вас видеть.

— Взаимно, — ответила Писец, положив свою ладонь на ладонь Ашры. — Хотя я не могу сказать того же об опасности, которую вы навлекаете на мою дверь.

— Значит, новость уже дошла?

— Если вы имеете в виду слухи о том, что вас приговорили к Долгому заплыву, а затем вы каким-то образом сбежали из-под стражи короля, то да, боюсь, это так. — Писец склонила голову набок. — Это правда?

— Да.

— Тогда ваше присутствие здесь ставит меня в затруднительное положение.

— Король объявил вас предательницей, — сказал Джуро. — Любому из Сородичей, кто предложит вам убежище или помощь, грозит Долгий заплыв.

— Тогда я приношу извинения за то, что подвергла вас риску, — ответила Ашра, не выказав никаких эмоций по поводу этой новости. — Меня бы здесь не было, если бы это не было срочно, но, если вы предпочитаете, чтобы я ушла...

— Ушла? — усмехнулась Писец, выгибая бровь. — Милосердие Леди, нет. Только не тогда, когда у нас есть шанс услышать историю, как говорится, из первых уст.

— Я пойду понаблюдаю за улицей, госпожа, — сказал Джуро, отворачиваясь.

— Оставайтесь, Джуро. Я бы хотела услышать ваш совет. — Женщина сделала глоток чая и поставила чашку на стол. — Блоха, моя дорогая?

Блоха подошла ближе:

— Я сделаю это, если мне дадут еще одну булочку с корицей.

Уголки рта Писца изогнулись в легкой усмешке:

— Можешь взять две, если хочешь.

— Договорились. — Блоха отмахнулась от вопросительного взгляда Лукана и направилась к двери. Она уже слышала его рассказ по дороге в чайную, но только после того, как пообещала Ашре сохранить тайну колец. Как бы она ни была очарована рассказом, ее пристрастие к сладкому взяло верх на желанием услышать историю во второй раз. Лукан улыбнулся, когда девочка чуть не столкнулась с официантом и ответила на его взрыв гнева грубым жестом, прежде чем скрыться за дверью.

— Итак, — сказала Писец, сцепив пальцы и глядя на Ашру, — самая известная воровка города обвиняется в краже Клинка Сандино, отказывается от милости короля и попадает в камеру, из которой бесследно исчезает. Весь преступный мир в смятении. — Она перевела взгляд на Лукана. — И, как обычно, мастер Гардова, в самом центре всего этого оказались вы.

— Не по своей воле, — ответил Лукан.

— Но вы все равно вляпались в это дело. И все же, должна признаться, мне любопытно, как вам обоим удалось сбежать из камеры короля. Ходят слухи, что вы оба просто... исчезли. — Мастер-фальсификатор перевела взгляд на Ашру. — Я подозреваю, что за этим кроется нечто большее.

Воровка взглянула на Лукана. Он уловил вспышку предупреждения в ее глазах и вспомнил слова, сказанные ему незадолго до того, как они прибыли в чайную.

— Не упоминай о моих кольцах и о том, на что они способны, — сказала она, и ее тон не допускал возражений. — Никто другой не должен знать.

— Эта история может подождать, — сказал Лукан. — Нам нужно обсудить более важные вопросы.

— А, вы имеете в виду заговор лорда Маркетты. Блоха рассказала мне о его маленькой вечеринке в катакомбах с... особыми гостями.

— Она сказала, что вы ей не поверили.

— Если бы кто-нибудь сказал вам, мастер Гардова, что видел, как появлялись мифические персонажи из детских сказок и вызывали каких-то светящихся зверей, вы бы им поверили?

— Я знаю, это звучит диковинно...

— Диковинно? — Писец приподняла бровь. — Это звучит совершенно нелепо.

— Я знаю, что я видел.

— Вы знаете, что, по-вашему, вы видели. Но свет костра и тени могут сыграть злую шутку с усталым разумом, особенно когда вовлечено вино.

— Кровь Леди, я не был пьян.

— Язык.

Лукан глубоко вздохнул, подавляя свой гнев.

— Просто выслушайте меня, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Пожалуйста.

— Меня бы здесь не было, если бы я не верила в его историю, — вмешалась Ашра. — Пожалуйста, послушайте, что хочет сказать Лукан.

Писец переводила взгляд с одного на другого, выражение ее лица было непроницаемым.

— Очень хорошо, — ответила она, поджав губы и жестом указав на стулья перед собой. — Должна признаться, Блоха довольно расплывчато описала некоторые детали, так что давайте послушаем эту маленькую историю еще раз. Возможно, на этот раз она окажется более правдоподобной.

В отличие от Альфонса и Ашры, Писец не слушала молча рассказ Лукана — вместо этого она снова и снова перебивала его, задавая вопросы почти о каждой детали. Лукан несколько раз чуть не выходил из себя, но сдерживал свой гнев, когда Писец предупреждающе поднимала бровь. Когда он наконец закончил, мастер-фальсификатор откинулась на спинку стула, рассеянно постукивая пальцем по чашке с чаем.

— В высшей степени фантастическая история, мастер Гардова, — сказала она, задумчиво нахмурив брови. — И во второй раз еще более фантастическая.

— Все это правда, — устало произнес Лукан. — Хотите верьте, хотите нет.

— Заговор, охватывающий самые верхи общества, в котором участвуют мифические фигуры, которых никто не видел столетиями, если они вообще существуют за пределами сказок. Колдовские порталы, светящийся волк... — Писец посмотрела на своего подчиненного. — Что вы обо всем этом думаете, Джуро?

Мужчина какое-то мгновение молчал.

— Если мы примем эту историю за чистую монету, — наконец сказал он, поднимая руку, чтобы предупредить возражение, уже готовое сорваться с губ Лукана, — тогда у нас остается один очевидный вопрос. Почему? Какова цель заговора Маркетты?

— Проницателен, как всегда, — ответила Писец, щелкая пальцами, чтобы ей принесли еще чаю.

— По-моему, это очевидно, — сказал Лукан, нетерпеливо ожидая, пока официантка поставит на стол свежий чайник. — Он одержим идеей вернуть Сафроне былую славу, что бы это, черт возьми, ни значило. Он хочет изгнать зар-гхосцев из города. Убив посла, он надеется развязать войну...

— Вы слышали, как он произносил именно эти слова?

— Вы имеете в виду...

— Вы слышали, как он говорил, что хочет развязать войну?

— Да... — Лукан нахмурился, мысленно возвращаясь в прошлое. — Ну, нет. Не в точности...

— Тогда как вы можете быть уверены в его намерениях? — Писец взяла чайник и снова наполнила свою чашку. — Основные интересы Маркетты — судоходство. Война серьезно подорвет его бизнес. Трудно представить, что он выиграет, спровоцировав такой конфликт.

— То же самое относится и к его союзникам, — сказал Джуро. — Война привела бы к росту напряженности и туго затянутым кошелькам, что означало бы больше работы для инквизиции и меньше денег в храмовой кассе для пожертвований. Трудно понять, что выигрывают Главный инквизитор и понтифик от войны с Зар-Гхосой.

— Вы ищете логику там, где ее нет, — сказал Лукан, изо всех сил сдерживая раздражение. — Эти люди преследуют мечту, общую фантазию. Их доводы носят эмоциональный, а не рациональный характер...

— И возникает вопрос о Зандрусе, — продолжила Писец, не обращая на него внимания. — Какое отношение она имеет ко всему этому? Зачем Маркетте понадобилось, чтобы Безликий убил лорда Савиолу, а затем обвинил в этом преступлении Зандрусу?

— Они, должно быть, знали о его планах, — вмешалась Ашра.

Джуро кивнул:

— Это единственное объяснение.

— В таком случае, — сказала Писец, — Зандруса обязательно рассказала бы мастеру Гардове о заговоре Маркетты, когда он разговаривал с ней в Эбеновой Длани. Но она была убеждена, что за ее заключением в тюрьму стоит лорд Мурильо.

— В этой головоломке не хватает одного фрагмента, — вслух подумал Джуро. — Мы не видим полной картины.

— Согласна, — ответила Писец. — Тем не менее, сейчас это не имеет значения.

— Не имеет значения? — повторил Лукан, прищурив глаза. — Что вы имеете в виду?

— Вы оказались очень изобретательны, мастер Гардова, — продолжила Писец, ставя чашку на стол и устремив на Лукана пронзительный взгляд. — Больше, чем я могла себе представить. Примите мою благодарность за то, что вы поделились со мной этой информацией, и это, я уверена, соответствует условиям нашего соглашения.

Лукан уставился на нее, разинув рот:

— Но...

— В знак доброй воли, — продолжала Писец, — что совершенно необоснованно, поскольку вы действительно сожгли мой дом дотла, я выделю вам дополнительную сумму денег за оказанные услуги. И если мне понадобится ваш талант попадать в неприятности и выходить из них невредимым, я обязательно дам вам знать. — Она перевела взгляд на воровку, сидевшую рядом с ним. — Я желаю вам удачи, Ашра. Я надеюсь, вы справитесь со своими текущими трудностями. А теперь, Джуро, будьте добры, проводите наших гостей...

Лукан стукнул кулаком по столу, так что зазвенела посуда:

— Во что, черт возьми, вы играете? Вы не можете... мы не можем просто так оставить Маркетту безнаказанным. Мы не можем просто оставить Зандрусу гнить в Эбеновой Длани. Мы должны что-то предпринять.

Губы Писца сжались в тонкую линию.

— Страсть выше разума, — сказала она, покачав головой. — В этом ваша слабость, мастер Гардова.

— Он собирается убить посла. Он собирается начать войну...

— На этом закончим. Джуро...

— Если вас не волнует спасение города, то, по крайней мере, подумайте о спасении вашей подруги, — продолжил Лукан, и его повышенный голос привлек несколько любопытных взглядов. — Разоблачение предательства Маркетты — единственный способ доказать невиновность Зандрусы. Вы, конечно, это понимаете...

— Не смейте сомневаться в моем интеллекте, — отрезала Писец. — Конечно, я это понимаю.

— Тогда почему мы все еще здесь сидим? — требовательно спросил Лукан, вставая. — Нельзя терять ни минуты...

— Садитесь. На. Стул. — То ли потому, что от выражения лица мастера-фальсификатора молоко могло свернуться на расстоянии пятидесяти шагов, то ли потому, что ее слова были произнесены резко, как удары кинжала, — Лукан не мог сказать, — но он все равно сел.

— Вы обещали помочь мне освободить Зандрусу, — сказал он, пытаясь перехватить инициативу. — Вы обещали...

— Я ничего не обещала.

— О, приплыли. У нас была сделка...

— У нас было взаимовыгодное соглашение, — резко оборвала его Писец ровным голосом, холодным, как лед, — согласно которому я предложила вам финансовую поддержку и базу для операций, которую вы сожгли дотла...

— Милосердие Леди, это был несчастный случай...

— ...а взамен вы должны были расследовать, действительно ли Зандруса убила лорда Савиолу, и, если это не так, выяснить, кто обвинил ее в этом преступлении и почему.

— Но целью всего этого было доказать ее невиновность, освободить ее из тюрьмы...

— Цель, — сказала Писец, подняв палец, — состояла в том, чтобы определить, невиновна ли Зандруса, и если да, то можем ли мы чем-нибудь ей помочь.

— Она невиновна. И мы можем ей помочь.

— Как?

Вопрос застал Лукана врасплох:

— Я... Ну, нам нужно остановить Маркетту...

— Вы продолжаете повторять это, мастер Гардова. И я начинаю подозревать, что дальше этого вы не думали.

— Мы сообщим Обассе, — сказал Лукан, быстро соображая. — Вы сказали, что он шпион Зар-Гхосы. Он сможет предупредить посла.

— Которая, не задумываясь, отвергнет угрозу, — терпеливо пояснил Джуро. — Роль посла на предстоящей церемонии — огромная честь для нее и ее семьи, ради достижения которой ей пришлось потратить немалый финансовый и политический капитал. Она не откажется от этой чести только из-за слов незнакомца.

— Особенно когда предупреждение включает мифических существ из детских сказок, — язвительно добавила Писец.

— Тогда мы отправимся к Великому герцогу, — предложил Лукан. — Мы предупредим его о том, что Маркетта собирается сделать.

— И как вы собираетесь это доказать? — спросил Джуро. — У вас есть доказательства?

Если бы только у меня был этот проклятый дневник. Не то чтобы каракули доктора Вассилиса, написанные под воздействием наркотиков, действительно что-то доказывали.

— Никаких, — признался он. — Но, возможно, мы сможем его убедить.

— Никто не поверит вам без доказательств, — мягко сказал Джуро. — Вы даже не пройдете в ворота дворца.

— Мы должны, по крайней мере, попытаться...

— Нет, — оборвала его Писец. — Нет, не должны.

— Значит, это все? — спросил Лукан, откидываясь на спинку стула и картинно вскидывая руку. — Мы просто будем смотреть, как Маркетта убивает посла и ввергает весь город в хаос? Мы собираемся оставить Зандрусу гнить в камере за преступление, которого она не совершала? Я думал, она ваша подруга.

— Не играйте со мной в игры, мастер Гардова, — предупредила Писец. — Зандруса была — и остается — человеком, к которому я испытываю большую симпатию и уважение, вот почему я поручила вам расследовать обстоятельства ее ареста. Я ожидала какой-то нечестной игры, но это... — Она поджала губы и покачала головой. — Это гораздо хуже, чем я могла себе представить. Поверьте, мастер Гардова, если бы я могла что-то сделать, я бы с радостью это сделала. Но у нас нет доказательств предательства Маркетты, и бросить ему прямой вызов означало бы выступить против трех самых влиятельных людей в городе. Это выше меня. Это выше всех нас. И если вы правы насчет того, что в этом замешаны Безликие... — Она снова покачала головой. — Это безнадежная задача. Мы ничего не можем сделать.

— Всегда можно что-то сделать, — горячо возразил Лукан, снова вставая. — Я остановлю Маркетту и вытащу Зандрусу из этой камеры, даже если мне придется сделать это одному.

— Ты будешь не один, — сказала Ашра, поднимаясь вместе с ним. — Приятно было встретиться, госпожа, — добавила она, кивнув Писцу.

— И мне. — Мастер-фальсификатор перевела взгляд на Лукана. — Что касается вас, мастер Гардова, вопреки тому, что вы могли подумать, я желаю вам удачи. Хотя, если вы продолжите в том же духе, я не думаю, что наши пути снова пересекутся.

— Я бы не был так уверен. Вы сами сказали, что у меня талант выпутываться из неприятностей. — С этими словами он встал из-за стола, Ашра последовала за ним. Он был уже почти у двери чайной, когда чей-то голос окликнул его по имени.

— Лукан.

Он обернулся и увидел, что Джуро идет за ним, умоляюще подняв руку.

— Лукан, пожалуйста... подумайте хорошенько об этом. — Мужчина говорил тихо, чтобы его не услышали ближайшие посетители. — Я читал исторические хроники о Безликих. Каждый раз, когда кто-то бросал им вызов...

— Он умирал насильственной смертью. Я знаю. И мне все равно.

— Лукан, — повторил мужчина, схватив его за руку, когда он потянулся к двери. — Я знаю, вы с моей хозяйкой не сходитесь во взглядах, но в этом она права. Не губите свою жизнь впустую.

— Уже. — Я погубил свою жизнь много лет назад, когда согласился на ту проклятую дуэль. С мрачной улыбкой он хлопнул Джуро по плечу и повернулся к двери, Ашра последовала за ним.