О бедном мажоре замолвите слово 2

Глава 1

Маша запулила по поляку чем-то вроде движущегося потока воздуха. По сути, ну, насколько я мог понять, это было что-то вроде моего «ветерка» — продвинутого выплеска сырой силы. Более сжатого, плотного, как кирпич, и обладающего куда более высокой скоростью. Школа воздуха, если мне память Шувалова не изменяет — «порыв». Я бы тоже так мог, если бы вел здоровый образ жизнь.

Вот тебе и магический калека… или как она себя там называла? Поляка снесло в сторону вместе со щитами, меня тоже немного приложило, но вскользь. Я даже не упал. Но пыли наглотался.

— Маша, как же я рад тебя видеть! — осклабился я. — Да еще и так вовремя!

Хотя, честно говоря, я больше ждал спецназа, который Воронина подняла бы по тревоге. Или спецгруппы по борьбе с магами — кстати, а тут есть такая? Но не скромную девочку, которая числится в отделе на должности оператора мобильного доспеха. Ведь про нее никогда не подумаешь, что она годна для другой работы, кроме как бегать с поручениями, перебирать бумажки и всегда своевременно уходить домой.

Мединская в образе техно рыцаря, сносящая все на своем пути — это очень непривычное зрелище. Для меня, по крайней мере.

— Отойди в сторону! — прогремел её голос.

С чем я, конечно же, спорить не собирался. Пользуясь тем, что огневик от меня отвлекся, я бросился в сторону, и Маша в тот же момент выдала новую порцию магии.

На этот раз она ударил льдом — операторы доспехов не были скованы заклинаниями одной стихийной школы, что и делало их такими опасными противниками. На этот раз в районе ее наплечника в воздухе сконденсировалась сосулька размером с руку человека, которую девушка не мешкая запустила в поляка.

Тот крикнул что-то на родном языке (но не «курва», иначе бы я понял), и воздух перед ним сгустился до состояния видимости. Ледяная стрела ударилась об нее и разлетелась на крошечные осколки. И сразу же контратаковал, выбрав целью более опасного противника.

И вот тут я понял, что до этого наемник со мной просто играл. Черт его знает зачем — может ему доставляло удовольствие гонять наследника княжеского рода по разгромленному бару? Но делал это он точно не в полную силу. А вот с Машей… С ней у него случился полноценный такой роман.

В щит Мединской один за другим влетели три «пульсара». Последний, причем, еще и оказался с сюрпризом, тем самым вложенным заклинанием объемного взрыва, который огневик так любил. Первые два огненных сполоха бессильно растеклись по магическим щитам мобильного доспеха, а вот третий — рванул так, что глазам больно стало. Хорошо еще, что я прятался за перевернутой мебелью, а то ведь могло и взрывной волной зацепить.

Что и произошло с Машей. Взрыв буквально вынес ее из бара, попутно разрушив и останки двери, и дверной проем, и часть стены вокруг. Сам же поляк, не мешкая, рванул к выходу. Умный, падла! Ищет оперативный простор — понимает, что в замкнутом помещении техно рыцарь его раскатает в тонкий блин!

На выходе наемника чуть не приложило несколькими шаровыми молниями — их Мединская выпустила с левой руки даже еще не поднявшись. Но все мимо. Огневику как-то удалось увернуться от шариков, размером не больше теннисного, оставивших обожженные пятна на уже изрядно пострадавшей стене фасада бара.

И даже шибануть в ответ очередным пульсаром, но скорее для острастки, чем прицельно.

Чувствуя себя в этом буйстве стихий рыбой для зонтика, я, тем не менее, покинул укрытие, и осторожно двинулся следом. И лишь когда магическая схватка отдалилась от здания бара на несколько метров, рискнул выглянуть наружу. И сразу же заметил Воронину. Начальница занималась сущей, на мой взгляд, ерундой. Стояла у жилой высотки и целилась в поляка из пистолета.

Она, вообще, понимает, что ему Машкины атаки ничего сделать не могут? Как поможет ствол?

Тем не менее, Аника открыла огонь. Точнее, сделала всего один выстрел. Тщательно выверенный — я даже смог заметить, как она задержала дыхание перед тем, как палец утопил спусковую скобу.

Бах!

И наемника, мечущегося из стороны в сторону, закрутило на месте и сбило с ног.

Попадание? Попадание! Пуля из пистолета пробила щит огневика, а следом — и его плечо! Как, блин!

«Спецбоеприпас», — снисходительно всплыло из памяти реципиента.

Да, точно. Фактически, небольшой — и очень дорогой вид патронов, способных пробивать защиту магов до уровня Ветерана. Штучная вещь, не получившая широкого распространения по вполне понятным причинам. Даже представить не могу, что пришлось сделать Анике, чтобы получить доступ в спецхран, и взять там патроны, каждый из которых стоит, как половина моего «Даймлера».

А ведь им еще попасть нужно!

Получив подмогу от начальницы, Маша реализовала время по полной. Буквально залила поверженного противника разномастными заклинаниями. Тут и огонь был, и лед, и ветер, и молнии. Даже какая-то экзотика, вроде едва светящейся фиолетовым в темноте лезвия косы. Короче говоря, выдала все, чтобы перегрузить, а затем пробить щит врага.

Но тот не дал ей этого сделать. Словив на мигнувшую сферу только огненный пульсар и шаровую молнию, он крутанулся, подскочил, и стремительно понесся к мобильному доспеху, на ходу уворачиваясь от его атак. Воронину огневик тоже теперь не выпускал из виду — следующая выпущенная ею пуля, прошла в нескольких сантиметрах от бедра беглеца.

Наш противник оказался настоящим профи. Проигрывающий в чистой силе той же Мединской, он умел брать опытом. И сейчас стремился вывести из строя самого опасного противника — оперативницу в броне. Для меня, да и для него, полагаю, было очевидно, что как только это случится, разобраться с недомагом вроде меня, и вооруженной обычным пистолетом Ворониной, труда уже не составит.

Поэтому я не мешкая, вложив в этот бросок чуть ли не половину оставшейся у меня маны, отправил ему под ноги волну сырой силы. И это сработало! Споткнувшись, поляк кубарем покатился по асфальту, попутно поймав на щит ледяную сосульку и ветвистую молнию. А напоследок еще и пулю в икру. Ха! Это лишит его подвижности!

Наемник сумел подняться и укрыться крыльцом подъезда — схватка уже сместилась к соседнему дому. Маша поосторожничала туда кидать магию, все ж таки жилой сектор, мало ли что. А вот тот без стеснения выстрелил оттуда пульсаром — сукин сын!

Из всей нашей компашки у меня был лучший обзор его укрытия, а потому я увидел, как он раскалил один из пальцев добела и тут же приложил его к ране. Даже несмотря на расстояние в полтора десятка метров, мне послышалось шипение плоти и сладковатый запах сгоревшего мяса.

«Да он чертов маньяк!» — мелькнула мысль, когда поляк выбежал из укрытия и снова бросился к Маше.

На этот раз маневр ему удался. Добравшись до Мединской, пропустив над головой метнувшуюся к нему конечность мобильного доспеха, он с силой хлестнул его своим любимым «пламенным лезвием» по ноге, целясь в коленный сустав.

Мы с Аникой могли за этой схваткой в близком контакте только наблюдать. Для Ворониной стрелять было опасно, а я…. все равно ничем своим сырым выхлопом помочь не мог.

Раз — и перекат в сторону. Два — проскользил прямо под ступней и выпрямился уже за спиной. Три — защита технорыцаря мигнула и погасла. Четыре — а вот хрен тебе, курва! Кроме щита у мобильного доспеха еще и броня имеется!

Но наемник это и без меня знал. И добивался только перегрузки защитного поля доспеха. А когда она пропала, не тратя больше ману на взмахи огненной плетью, всадил под колено Машке довольно обычного вида нож, вроде охотничего.

Коротко вспыхнул яркий огонь — белый с синевой, словно сварочный аппаратом кто-то воспользовался. И доспех Мединской замер, будто его выключили. Вполне возможно — без будто. Было похоже, что польская курва использовала артефакт, являющийся аналогом ЭМИ-гранаты для маготехнических изделий.

После чего он повернулся к нам.

Вид его был страшен. Лицо перекошено злобой, все в грязных и кровавых разводах. Одежда изодрана, от кожанной куртки оторван рука, вместо штанов сплошные лохмотья. На теле несколько ран, на которые он совсем не обращал внимания, а в руке очередное «пламенной лезвие».

Совсем вот без выдумки чувак! Хотя, учитывая, как он только что сражался против троих и размотал начисто Машу в ее довольно мощной броне — зря я так. С воображением, пространственным мышлением и чтением тактического рисунка, у него полный порядок.

Бах, бах, бах!

Воронина, если и паниковала, то делала это не совсем по-женски. Вместо этого она извлекла из-за пояса второй пистолет, вытянула обе руки вперед и начала стрелять по огневику. Не «по-македонски», как я подумал в первый же миг. Огнем плевался только ствол в левой руке. Видимо, с обычными патронами. Поскольку на продолжавшей держаться защите поляка стали вспухать небольшие белые водоворотики.

«Один отвлекает, второй бьет», — вспомнил я фразу из прошлой жизни. Редкое для оперов совместное обучение со спецназерами. Один из них — Муха, его позывной был, кажется — пытался научить меня стрелять с двух рук. Безрезультатно, кстати — я тогда посчитал эту науку слишком специфической, а попросту говоря — баловством.

Зато запомнил его рассказ о самом распространенном мифе про оберукую стрельбу. В частности про то, что попасть во что-то сразу из двух стволов нереально — если не брать в расчет стендовую стрельбу, конечно. А потому такой способ применяется только, чтобы запутать слишком юркого и опытного противника.

«Один отвлекает, второй бьет».

И Аника, судя по всему это прекрасно знала. Лупила в идущего к ней наемника, но не спешила тратить впустую спецбоеприпасы. Держала их наготове, чем заставляла противника изрядно нервничать. А потом вдруг выстрелила с правой руки.

Поляк как-то нелепо провалился влево, будто у него нога внезапно сломалась. А потом также резко выпрямился, и как ни в чем не бывало, пошел дальше. Помахивая своим огненным лезвием и зловеще скалясь.

«Это что щас было? — промелькнуло в голове. — Эта падла щас маятник качнула? Да что ж за день-то такой!»

Но это так, фоном прошло. Тело же, пока мозг праздно возмущался, сделало все само.

Да, сознаю — это был акт отчаяния. И ничего умного в том, чтобы бросаться навстречу только что разделавшему мобильный доспех под орех человеку, не было. Но имелось еще и понимание, что если я не сделаю хоть что-нибудь, даже глупость несусветную, этот тип дойдет до Аники и попросту перечеркнет ее своим клинком. И я останусь с ним один на один — без магии, без оружия, и без шансов выжить.

Рука нащупала в кармане кастет, который я так и таскал с собой все это время. Большой палец утопил глиф-кнопку, и по телу будто волна огня прошла. Движение вокруг слегка замедлилось, будто плеер поставили на половину скорости от нормальной. Блин, я думал будет куда больший эффект. Прав был Михаил тогда — дешевка!

Но даже той возросшей скорости, что давал артефакт, мне хватило, чтобы разогнаться и за один удар сердце пробежать шесть шагов. Словно нападающий в американском футболе, на седьмом я оттолкнулся правой ногой от асфальта, окружил тело защитой, кивнув в это всю оставшуюся ману. И живым снарядом врезался в поляка.

Увернись-ка от этого, тварь!

План, если это безумие можно было так назвать, сработал. Мир, в котором не было Соединенных Штатов Америки, не родил и тамошнюю бредовую игру — американский футбол. А потому так называемый «тэскл» — сбивание квотербека — сработал на ура. Наемник просто оказался не готовым к этому.

Взмахнул рукой с клинком, желая развалить наглеца пополам, но последние крохи магии сгорели и не дали ему дойти до тела. А вот потом!..

Он рухнул на асфальт, я тоже, но по инерции прокатился чуть дальше. А когда и она была полностью погашена асфальтом, сделал еще один оборот корпуса, чтобы оказаться от противника подальше. Все это время молясь, чтобы Воронина все поняла, как надо.

Еще катясь по земле услышал очередной звук выстрела. И едва различимый влажный шлепок — так в тело входит пуля. Подорвался, готовый продолжать этот безнадежный бой. И практически сразу понял, что он уже закончился.

Поляк лежал на земле, зажимая обеими руками грудину. Левую ее часть, там как раз сердце находится. Кровь толчками выплескивалась из-под его пальцев, но наемник все еще жил. Оставалось ему от силы пара минут. Да и то не факт.

Смотрел мужчина только на меня — устало и без всякой, что характерно, злобы.

Короткий взгляд в сторону Аники.

— Как ты там?

Девушка ничего не ответила, только рукой махнула, мол, все в порядке. После чего ее колени подогнулись, и она, опираясь спиной о стену, медленно сползла вниз.

— Ранена? — я уже было собрался бежать к ней, но она снова отмахнулась.

— Нормально… Ноги дрожат. Машку проверь.

Мединская, точно! В горячке последней фазы боя я и думать про нее забыл. Да и не девалась она никуда — так и стояла в отдалении, как памятник торжеству технологий и краху надежд на них. Надо бы помочь ей выбраться из ставшего гробом доспеха, но это еще успеется.

Прежде, чем бежать к ней, я все же присел рядом с умирающим наемником. И задал главный вопрос, ради ответа на который и была устроена наша с ним встреча.

— Кто заказал курьера?

Пару секунд он смотрел на меня без выражения, я уже успел подумать, что раненый представился. Однако потом, он чуть растянул губы в намеке на улыбку.

— Когда ты… спросил первый раз… я решил… что ты из «Ковчега».

Чтобы произнести довольно короткую фразу, ему пришлось трижды делать паузу.

— Какой еще нахрен «Ковчег»? — буркнул я. — Ты курьера убил. В канализации. Кто заказчик?

— Сам себя… перехитрил… ха-кха… — умирающий то ли закашлялся кровью, то ли попытался рассмеяться. — На шее… кулон…

Опыта моей прошлой жизни было достаточно, чтобы понимать, когда человек тебя пытается обмануть, а когда — собирается закрыть какой-то гештальт перед смертью. Поляк уже посмотрел в глаза Костлявой, почувствовал на сердце ее холодную руку, и четко понимал — ему конец. Ни магия, ни прямо сейчас по волшебству появившаяся реанимация, не спасут его.

А значит нужно сделать то, что успеваешь. Большинство людей в такой ситуации попросили бы позаботится о близких. Самые же упертые, вроде огневика, передавали месть. Это было видно по глазам. Поэтому я без всякого опасения расстегнул его рубаху, потянул замеченную цепочку, и вскоре держал руках прямоугольный металлический брусок, размером с фалангу пальца.

— Что это?

Но отвечать мне уже было некому. Выдав свою последнюю волю, наемник отправился за грань. В темноту, ничто, на последний суд или в края вечной охоты — во что верил.

Флешка. Стоило только вглядеться в предмет у меня на ладони, как я это понял. И торопливо убрал ее в изрядно испорченный пиджак — позже посмотрю, что там. Потом буду разбираться. А теперь — Мединская.

— Маша, ты там? — несколько секунд покрутившись вокруг застывшего доспеха, я не придумал ничего умнее, чем приложить руки к затененному пластику забрала, и прокричал это в образовавшийся рупор. — Дай знать…

— Рычаг между лопатками, — едва слышно донеслось изнутри. Никакого тебе больше громового голоса. Динамики, как и система связи, отрубились вместе с остальными системами технологичной брони.

— Понял, щас! — не тратя больше времени, я зашел за спину рыцарю, поискал взглядом то, что могло напоминать рычаг, но не нашел его. После чего зашарил по корпусу руками. — Ага, вот ты где! И это по-твоему рычаг?

Стоило только потянуть тонкую, но невероятно прочную пластину, внешне выглядящую как одна из ячеек чешуйчатой брони, как прозвучало несколько негромких хлопков, после чего сработавшие пневмопатроны распахнули узилище оперативницы, как препарированного на уроке естествознания жука.

Откуда хромая — кровь чуть ниже колена — вылезла Маша. И сразу же спросила у меня.

— Видел, чем он меня?

Вопрос, очевидно, касался способа дезактивации мобильного доспеха. Молча я указал на торчащий под коленкой нож.

— Не трогал?

— Обижаете, госпожа Мединская, — нарочито обиженно фыркнул я. — Чужой нож в женской ноге? Я приличный человек!

— Шаришь! — девушка даже хлопнула меня по плечу. — Хрен его знает, что там за артефакт, раз он всю мою защиту за секунду обошел. Надо будет спецам показать. Какая-то разработка военных? Офигемба, конечно!

Бормоча все это себе под нос, Маша с любопытством рассматривала торчащую из металла и пластика рукоять и, кажется, восхищенно цокала. Надо сказать, как оператор доспеха, девушка полностью преобразилась. Куда-то делась главная скромница нашего отдела, оставив вместо себя бравую деваху, скорее даже — пацанку.

— Шувалов! — в этот момент до меня донесся голос Ворониной. Раздраженный, но как прежде холодный. — Топай сюда… стажер! И объясни мне, какого хрена ты тут устроил? И что мне теперь придется разгребать?

Ну вот! А ведь только себя победителем успел почувствовать! И уже на ковер зовут… Эх, нелегка ментовская доля! Даже если ты — мажор.