Новая пташка для владыки (СИ)

15

Эллин с Нэлой купались в бассейне и глядели на мерцающие цветы.

— Так что со вторым ключом? — прошептала Нэла, оглядевшись, — еще не пробовала искать его?

Эллин покачала головой.

— Не знаю, с чего начать. Старых статуй тут много, к тому же сады каждый день меняются — могут годы уйти на поиски. Еще она сказала мне во сне, что там не ходят воробьи. Или не бывают там. Вроде того.

Нэла нахмурила лоб.

— Где не ходят воробьи, — задумчиво сказала она, — значит там никогда не убирают. Хм…А, может, спросим у самих воробьев?

— Так они и скажут! — Эллин раздраженно шлепнула по воде. — Может, Мелисса знает.

Нэла нахмурилась и сжала запястье подруги.

— Не спрашивай у нее. Прошу. Она мне не нравится.

Эллин улыбнулась.

— Ты слишком предвзята к ней. Мелисса милая. Она — как невинное дитя. И она только помогала мне здесь. Может, она знает.

Нэла выругалась.

— Слушай, Эллин. Ради меня, не спрашивай у нее. Я уже потеряла здесь друга, не хочу потерять и тебя. Давай попробуем сами выяснить, хорошо?

Эллин нехотя согласилась. Хотя она была уверена, что Мелисса могла помочь, все же Нэлу огорчать не хотелось. Она была в чем-то права: нужно попытаться выяснить самой. И расспросить воробьев.

После бассейна и репетиций, подруги выдвинулись на поиски воробьев. Было решено идти в крыло воробьев. Беда была в том, что они понятия не имели, где оно находится. Поплутав еще по садам, они наконец-то поймали маленькую девушку-воробья, по возрасту еще ребенка. На вид ей было не больше тринадцати.

— Постой! — Нэла схватила ее за локоток, — ты не могла бы нам помочь?

Та неуверенно кивнула.

— Скажи, где вы никогда не убираете?

— Мы всегда и везде убираем, — бесцветным голосом сказала девочка, — везде летаем и крохи собираем.

Девушки переглянулись.

— А есть ли места, где вы не бываете? — мягко спросила Эллин.

Девочка покачала головой.

— А, может, есть какие-нибудь запретные места? — предположила Нэла, — куда вам нельзя ходить?

Девочка нахмурилась и засопела.

— Вообще-то воробьи везде летают, убирают, — заученно сказала она, — но есть места, запретные для всех птах. И для воробьев тоже. Золотые и алые залы, и аллея.

— Какая еще аллея? — Эллин впервые слышала о ней.

— Облачная аллея. Не та, что в центральном крыле, а старая. Там никто не бывает. Говорят, владыка ее не любит, но почему-то не перестраивает и не уничтожает. Там нельзя бывать пташкам. Многие ее видели только издали, она страшная. Находится сразу за лесом грёз.

Девушки переглянулись и душевно поблагодарили девчушку, пожелав ей прожить до самой старости.

Обе знали про лес грёз только понаслышке. Другие соловьи шептались, что лес грёз — колдовское место, как и все здесь. Окруженный низкой изгородью, со стороны он кажется миниатюрным, с карликовыми деревьями и кустами. Но войдешь внутрь — и окажешься в непролазном лесу. И что тебе в нем привидится — одним богам известно. Его, как и все здесь, создал владыка, забавы ради.

Уже лежа в кроватях, подруги шепотом совещались. За вторым ключом идти надо. Но мимо леса грез не пройти. Это опасно. Еще опаснее ступать на запретную территорию. Но Эллин была полна решимости.

— Это наш шанс, — шептала она. Когда Нэла вызвалась пойти с ней, Эллин наотрез отказалась, — этот путь я должна пройти одна. Я чувствую это. Голос дал мне понять.

Пошептавшись еще немного, они, наконец, забылись сном.

На поиски второго ключа Эллин смогла отправиться только через несколько дней. Был праздник красного солнца, и соловьи ублажали гостей владыки музыкой. Это были бесконечные репетиции и выступления. Девушки спали по несколько часов, а придворный лекарь давал бодрящее снадобье, чтобы они не валились от усталости.

Иногда, пробегая от сада до зала для гостей, Эллин встречала Ардела. При виде него у нее начинало чаще биться сердце. Обычно он приветствовал ее легким кивков и всегда провожал долгим, откровенным взглядом. От которого у нее начинали дрожать ладони.

Наконец, празднования кончились. Сады несколько раз изменили вид, и теперь их украшали смолистые ели и черные хризантемы. Бассейн исчез, а на его месте возвышались хрустальные колонны. Соловьям дали немного отдыха, и девушки прогуливались по садам.

Эллин решила, что самое время найти ключ. И хотя Нэла еще несколько раз порывалась составить ей компанию, девушка наотрез отказалась и отправилась одна.

У леса грёз была особенность. Он, в отличие от других мест в замке владыки, никогда не менялся и всегда был в одном месте. Возможно, потому, что он сам по себе был пугающим, не каждая отважится войти туда. Эллин же шла добровольно. Одна из ласточек подробно рассказала, как найти его.

Девушка миновала один сад, другой, встретила нескольких девушек, поймала пару нахальных взглядов охранников и очутилась перед изгородью. За ней ровными рядками росли карликовые деревья и кусты. У девушки участилось дыхание, и выступили капельки пота на лбу.

Это он. Лес грёз. Она поняла это по темной, мрачной энергетике, что исходила от него. Так похожа на своего создателя, владыку.

Девушка обернулась. Еще можно было повернуть назад, побежать в зал для соловьев и больше никогда не появляться здесь. И какая-то ее, очевидно, здравомыслящая часть, очень хотела именно этого. Уйти и никогда сюда не возвращаться. Другая же, более первобытная, инстинктивная, требовала сейчас же войти в лес грёз. И узреть, что бы там ни было.

Порой лучше доверять инстинктам, чем разуму. И Эллин вошла в лес.

Карликовые деревья и кусты превратились в реликтовые исполины. Свет погас в сумрачной зелени. Впереди маячила узкая тропа. Она и ведет к Облачной аллее, поняла Эллин и устремилась вперед.

Поначалу все было спокойно и тихо: ни шороха веток, ни пения птиц. Лес будто дремал. Приободрившись, девушка шла, иногда бежала по тропе, не глядя по сторонам. Подул ветер, взбил взмокшие от пота завитки волос на шее. Эллин благодарно выдохнула и чуть замедлила шаг. Ветер был так приятен и ласков.

— Пташшшшка, — прошипел кто-то позади нее, обдав шею прохладным дыханием.

От неожиданности она споткнулась и обернулась. Прямо перед ней возвышался владыка. Но не настоящий. Дымчатый образ мужчины насмешливо глядел на нее. В его полупрозрачных глазах мерцали огни, так похожие на болотные, что заводят путников прямо в трясину. Завораживающие, опасные. Эллин замерла, не имея сил оторваться от взгляда владыки. Затаила дыхание. Кто перед ней? Настоящий владыка, придавший себе образ призрака? Видение, что выдал лес грёз?

С неимоверным усилием Эллин оторвала взгляд от мужчины и медленно попятилась. Шаг назад. И еще.

— Ш-ш-ш…Не уйдешшшшь… — он резко взлетел и с порывом ветра подхватил ее и понес куда-то в чащу леса, все дальше от тропы.

Эллин хотела отбиваться, кричать, но не могла. Она оцепенела, и с каким-то ужасом, перемешанным со странным удовольствием, смотрела на призрачные, но такие твердые руки владыки.

Лес темнел. Владыка принес ее к черной ротонде, увитой мерцающим алым плющом. Бросил к колонне. Невидимая сила смягчила падение, хотя Эллин уже попрощалась с жизнью. Владыка, по-прежнему дымчатый и огромный, склонился над девушкой. Цвет его костюма сменился на красный. Не дыша и все еще находясь под властью его колдовства, Эллин зачарованно глядела на мужчину. На то, как он приближается, склоняет свое лицо, улыбается хищным оскалом, касается ее шеи пальцем…

Проводит им по бьющейся артерии, ведет ниже, медленно, любовно. На миг останавливается на ложбинке, склоняет голову и проводит по тонкой коже языком. Эллин покрылась мурашками и невольно выгнулась. Между ног зародилось томление. Захотелось раздвинуть их шире и…

«Что он со мной делает?!»

Она вдруг вспомнила свой сон, и скрипку, и отца, и почему-то Ардела. Колдовское оцепенение спало, и Эллин яростно оттолкнула от себя призрачный силуэт.

Владыка будто оторопел. А затем поднял голову и громогласно, на весь лес, расхохотался. Через миг он раздвоился. Теперь два дымчатых силуэта приближались к девушке. Она же, схватившись за спасительную мысль об отце, поднялась. Попыталась выйти из ротонды.

Один силуэт подошел с одной стороны, второй — с другой. Один грубо схватил за предплечье и рывком оголил Эллин грудь. Второй ласково и что-то шепча, провел по соскам языком. Один крепко держал ее, яростно кусая за шею. Второй с нежностью опустил ее платье по пояс и ласкал грудь языком, а живот — горячими пальцами. Один причинял боль. Второй — вызывал наслаждение.

Мысли затуманились, вся она превратилась в ощущения и образы, красные и горячие. Ее шея и спина болели от укусов. Ее соски напряглись, а тело жаждало еще и еще. Больше ласки, больше прикосновений. Ноги раздвинулись, спина выгнулась, а из горла раздавались легкие стоны. Она хотела еще больше наслаждений. Еще больше боли.

Тот, что кусал, сорвал платье. Тот, что ласкал, опустился ниже, к ее бедрам. Эллин уже была готова лечь прямо на мраморный пол ротонды и отдаться этим дымчатым силуэтам. И вобрать в себя эти болезненные и приятные ощущение. Перед глазами плясали золотые и алые огни. Она смутно осознавала, что ее положили на холодный мрамор. Ноги широко раздвинулись…

Где-то далеко прокричала ревностно ворона. Карр! Кааар!

Это было как удар пощечины. Крик вороны привел ее в чувства. Возбуждение и желание пропали. Тело замерзло от наготы и прохлады. Пришло смутное воспоминание о снах. И ключе, который обещали во сне. Призрачный силуэт владыки склонился над ней. Эллин истошно, с ненавистью закричала и оттолкнула его от себя. Одним рывком поднялась с пола и подхватила изорванное платье.

— Никогда не смей прикасаться ко мне! Никогда! Никогда! — завопила она не своим голосом.

Стая ворон где-то совсем рядом взвилась в небо, насмешливо каркая. Эллин проводила их долгим взглядом. Они вдруг вызвали в душе смутную тревогу и печаль. Кончики пальцев задрожали от внезапной злости и горечи. Девушка перевела взгляд на ротонду. И с удивлением обнаружила, что теперь одна.

Дымчатые силуэты владыки исчезли. А прямо за ротондой появилась тропа. Всхлипнув от стыда, Эллин натянула на себя платье и, рукой прикрывая грудь, ступила на тропу. Темный лес с тревогой наблюдал за ней.

Что это было, думала Эллин, иллюзии? Грёзы? Сам владыка? Нет, вряд ли бы настоящий владыка позволил какой-то пташке на него кричать. Вряд ли бы настоящий владыка просто так ее отпустил. Воспоминания о его мучительно-приятных прикосновениях взволновали Эллин. Кожа тут же покрылась мурашками.

Встряхнув головой, девушка побежала вперед, по тропе. Остаток пути она прошла без происшествий.

Облачная аллея оказалась старым, разбитым временем и ветрами местом. Дорожки заросли травой, почерневшие статуи были настолько древними, что было невозможно понять, кого или что они изображали. Облаков здесь не было, вместо них — чернильные тучи, в которых угадывались хмурые женские лица.

Здесь было очень тихо. Это была не та, затаившаяся, дремлющая тишина леса грёз. Нет, здесь царило мертвое безмолвие. Куда ни глянь — кругом статуи, статуи…И все старые, так за какой из них спрятан ключ?

Девушка устало выдохнула и опустилась на землю. Не один час уйдет на поиски. Она прикрыла глаза рукой и мысленно вызвала образ последнего сна. И взмолилась к тому женскому голосу.

— Помоги, пожалуйста, помоги мне, — быстро зашептала она, не открывая глаз.

Какое-то время ничего не происходило, и Эллин неподвижно сидела на земле, не открывая глаз. Послышался звон. Девушка открыла веки. Вдали, за разбитой статуей, мерцал синий огонек. Вот оно! Эллин подскочила на ноги и побежала.

До статуи и огонька оставалось пару шагов, когда появились они. Огромные вороны. Они появились прямо из воздуха, и суматошно каркая, набросились на девушку. Клевали, щипали за одежду, волосы, некоторые пытались выклевать ей глаза. Птицы делали это яростно, с ненавистью.

На пару секунд девушка оцепенела, закрыв лицо руками. Ей показалось, что она сгинет здесь, и проклятые птицы заклюют ее до смерти.

«Меня — погребут какие-то вороны?» — ворвалась в сознание мысль.

Эллин закричала не своим голосом, отпрыгнула на шаг и стала отбиваться от птиц. Одна из ворон, самая наглая и толстая, летала прямо у лица девушки. Так и норовила клюнуть в глаз. Эллин уставилась в мерцающие глаза птицы, и ее снова пронзило острое чувство дежа вю.

Птица открыла клюв и обвиняюще каркнула. Внутри девушки что-то натянулось и порвалось. Она схватила птицу прямо за клюв. И в эту же секунду ворона окаменела, а остальные рассыпались в прах.

Девушка повертела каменную ворону в руке, провела по крыльям рукой, и они исчезли. А фигурка вороны превратилась в статуэтку. Женскую и нагую. С искусно вырезанным лицом, черными волосами, круглыми сосками. Мерцающий огонек, как и хмурые тучи, исчез.

Держать ее в руках было отчего-то неприятно, и до одури хотелось швырнуть эту статуэтку об землю, так, чтобы она разбилась на мелкие осколки. В бесконтрольном порыве Эллин подняла руку… Но в последний момент остановилась. Разве для этого она преодолела весь этот путь? Чтобы разбить только что найденный ключ?

Нет. Она возьмет статуэтку с собой, завернет в ткань, чтобы лишний раз не видеть и будет хранить до тех пор, пока она ей не понадобится. Для чего? Девушка не знала. Но чувствовала, что все это не случайно.

Пора возвращаться. Снова идти через лес грёз. Эллин вздохнула и с угрюмым видом отправилась назад.

На этот раз лес грёз был полон синих цветов и светящихся грибов, тропа превратилась в ручеек, вдоль него и шла Эллин, выставив статуэтку прямо перед собой. Но удивительное дело — больше ей не пригрезился владыка. И остаток пути она прошла легко и спокойно, словно вокруг был самый обычный лес.

Словно кто-то ей благоволил.