Ноктис 2: Отражения Вечности

Пролог In vino veritas

'Рыжик, во-первых: перестань паниковать. Ты знаешь, что встреча наша с тобой много значит для меня, также, как и я надеюсь, для тебя. Ты, дорогая моя подруга, прекрасно это понимаешь. Как я понял, ты удержалась на плаву. Скорый визит этого твоего хозяина трактира не значит ничего пока ты главная служанка. Поверь, каким бы он ненормальным ни был, этот мужчина не пойдёт на УХОД честного И трудолюбивого де-юре и де-факто слуги, В целое ПИТЕЙНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ. Помнишь мои слова про твою дорогую шляпу? Наш уговор. Не СПУСКАЙ с неё глаз в прямом и переносном смысле этих слов. МужайСЯ. Увы, но более писать не могу. Нет моих СТАРЫХ сил. Устал после работы на ЯРУСАХ.

P. s: Но Я всё же нашёл ИХ. Та наша первая ночь, украдкой, год тому назад, заставляет меня просыпаться в ночи от стука сердца, Рыжик. Если не сказать большего, совсем уж непристойного… Возможно, я груб с тобой, но пойми и меня. Я человек иного времени. Не могу я по-другому. Прости. При том, я же ЗНАЮ какая ты на самом деле, дорогая.

P. p. s: Я ХОЧУ тебя, Рыжик. Этого не отнять. И… я постараюсь сделать всё от себя возможное, дабы предотвратить любой вред, что могут тебе нанести, но… мои силы знати Шпильграда не безграничны. ПОМОЧЬ мне должны скоро.

С истинной любовью,

Всаинла Саддет.'

Девушка в просторном и богато украшенном платье сложила небольшой лист бумаги в один из скрытых карманов одеяния. Она медленно коснулась письма своими пальцами, ощущая структуру желтоватого пергамента.

Мерсейл Кентиджерн безрадостно и даже немного раздражённо вздохнула, слегка поведя рыжей гривой вьющихся волос, собранных в тугой хвост.

«Всё важное необходимо осуществлять самой. Пытаться, а не надеяться. Этот мужчина может и лгать. А жестокость… жестокость — она повсюду.»

— Насилие — это не выход и не ответ.

Мерсейл кивнула сама себе и сделала глоток вина из кубка, качнувшись в такт шелестящим юбками багрового платья.

— Верно-верно, всё так. — новая Местоблюститель облокотилась на витиеватое перило балкона Хрустального Дворца. — Я тоже так думаю, дорогуша. Насилие — это лишь вопрос.

Девушка устало посмотрела на ворона, что сидел на одном из каменных столбиков.

— Вопрос, ответом на который является полное и безоговорочное «ДА».

Ворон взъерошился, повернулся боком и воззрился на Мерсейл в недоумении своим чёрным глазом.

— Да-да, дорогой мой, именно так! Отец «убил» старшего брата, младший брат «убил» отца, а я убила лучшую подружку младшего брата, а потом и отца окончательно.

Явно возмущенный поворотами жизни коронованных особ, ворон взмахнул крыльями и улетел в утренний туман Шпильграда.

Мерсейл разочарованно покачала головой.

— И даже этот собеседник покинул меня. Ха, а я делаю успехи в риторике.

«Мой старинный учитель, Калист, была бы мной крайне недовольна. В прочем, это уже не её ума дела. Дворец разбит, армия в смятении, Синяя Гвардия наполовину уничтожена, а сам Шпильград держится лишь на моих подачках „Облаков“ и эфирной пасты. Неужели этим проклятым бездарям нечем более заняться, кроме как бунтовать⁈ Пфф, да, я же самая лучшая правительница за все времена! Кто ещё даст вам шанс погрузиться в грёзы, кроме меня⁈»

— Ваше Местоблюстительство.

Мерсейл раздражённо обернулась на голос одного из слуг, новенького, что наотрез отказывался от дурмана.

— Чего тебе?

— Я довожу до Вашего сведения, что в Тронном Зале Вас ожидают гости: господин Ариан Монтморен и его спутница, леди-творец, Анналейса Киара Одарнэйт.

— Что…? Так быстро⁉ — Мерсейл явно было сбита с толку.

«Лишь пару дней назад я получила от него одно единственное письмо! Это просто невероятно. Как он успел так быстро приплыть⁈»

— Да, Ваше Местоблюстительство. — почти одного возраста с Мерсейл паренёк склонился в поклоне. На нём была синяя ливрея дома Кентиджерн с фамильным гербом в виде мифического льва с крыльями и рогами.

— Агх… — Мерсейл сделала шаг назад, судорожно пытаясь что-либо придумать, однако на данный момент она смогла лишь свалить с ограждения полупустой кубок с вином, который с громким стуком ударился о каменный выступ дворца и полетел дальше, вниз.

«Так-так-так! Надо что-то придумать. Я убила Магистра Архонтов. Этот Ариан наверняка захочет прикончить меня. Слова в письме — лишь фикция, направленная на удержание меня тут. Побег⁈ Да, побег! Но куда? Порт и гавань забиты остовами кораблей. Те, что были способны плыть — давно угнаны. Возможно, стоит попытаться сбежать вглубь города? А куда? Там же всего несколько ярусов… Какая же я дура! Надо было действовать, пока не поздно!»

— Гкхм-гкхм. — слуга пару раз кашлянул, видя промедление со стороны Мерсейл.

— А? Да-да. Я здесь. — вновь произошла заминка. — Скажи им, чтобы подождали где-то ещё пару-тройку часов. Мне нужно подготовиться. На мне нет подобающего аудиенции одеяния и туалета. Пусть пока пройдут в гостевые комнаты и…

— Ваше Местоблюстительство, — Мерсейл почувствовала, как от паренька засквозило невысказанным презрением и чувством тайного превосходства над ней. Девушка запомнила это. — господин Монтморен был крайне настойчив в своих словах. Он, по-видимому, не будет терпеть промедлений.

— Ты что только что сделал, проклятый кобелиный сын⁈ — вскричала девушка, поправляя съехавшие на кончик носа очки. — Помыслил лихо против Местоблюстителя Шпильграда⁈

Парень поклонился вновь, и его ливрея прошлась по каменному полу.

— Нет, Ваше Местоблюстительство.

— Заткнись, челядь!

Мерсейл зарядила пареньку смачную пощёчину, от которой тот пошатнулся, но так и не поднял головы, склонившись пуще прежнего.

Девушка ещё какое-то время рвано дышала, пытаясь унять свой гнев. Она не втирала в дёсна эфир уже целый день и концентрация давалась Мерсейл с трудом.

Девушка посмотрела на свою трясущуюся покрасневшую руку, а затем и на паренька.

— Мне пора… — зачем-то сказала она и вихрем двинулась мимо него, не желая продолжать.

Мерсейл никогда не извинялась — это было не в её духе. Да и общество, в основном её безумно-гениальный отец, всегда нависало над ней, довлея и сгибая. Нет, конечно, это не сделало девушку податливой, скорее наоборот — заставило приспособиться, признать высший свет (да и не только) чем-то навроде бешеного животного, с которым нельзя договориться, а можно лишь отравить. Отравить и удержать.

Несмотря на несмелые попытки избежать встречи со своими палачами, девушка всё же направилась в Тронный Зал, не желая более терпеть ожидание.

Когда двери зала, облюбованного ранее её отцом и залатанные после боя с существом из сказок, были распахнуты двумя синегвардейцами (что явно находились во хмелю), на девушку рухнула громада музыки.

Мерсейл остановилась, непонимающе всматриваясь в источник звука.

«Ну, нет… Это что переносной орган⁈»

За неясным длинным и в меру высоким клавишным инструментом с поднятой чёрной лакированной крышкой восседал среднего возраста мужчина-брюнет в нарочито недорогом чёрно-золотом камзоле. Его пальцы, словно молния, пробегались по белоснежным костяным клавишам, не зная покоя и усталости. Музыка, исходящая от инструмента, являла собой что-то тяжёлое, но при этом бесконечно завораживающее. Мерсейл никогда не слышала ничего подобного. Эта не был вальс или даже что-то из репертуара залихватских и франтоватых питейных заведений. Просто музыка, что затрагивала, кажется, струны её собственной души.

Мерсейл даже не обратила внимание, как за спиной закрылись дверцы, настолько мелодия поглотила её слух.

Мужчина продолжал играть и, если бы не лёгкое движение рукой с кубком по другую сторону инструмента, девушка бы и не заметила, что брюнет в Тронном Зале не один.

Женщина неопределённого возраста сидела на краю и едва заметно взбалтывала вино, периодически его пригубливая явно без энтузиазма. Она была одета в длинное, без излишеств, зелёно-золотое с чёрными рукавами платье, что подчёркивало её талию и прикрывало шею, где был расположен жёсткий воротник-стойка по мужскому парадному типу, очень схожий с тем, который носил брюнет, сидящий к Мерсейл спиной.

Музыка продолжала играть и это длилось долго, пока наконец брюнет не остановился, развернувшись на скамейке лицом к вошедшей правительнице. На его воротнике замерцали в свете ночных свечей и абажуров две серебристые броши, одна выполненная в виде совы в профиль, а другая в виде падающего на жертву сокола.

Он улыбнулся.

Это было странно, но Мерсейл будто бы уже проиграла, даже не начав сопротивление. То, как себя подавал этот мужчина, обезоруживало и обескураживало.

«Это неслыханно! Я здесь власть, и я здесь Местоблюститель! Он — никто!»

Мужчина непринуждённо обвёл рукой Тронный Зал, казалось, подмечая каждую трещину в полу и стенах, каждую маломальскую крошку штукатурки, оставленную после сражения… или же Мерсейл это всё просто казалось?

— Ваше Местоблюстительство Мерсейл, — из уст мужчины титул девушки звучал не более серьёзно и весомо, чем имя одного из поварят кухни Хрустального Дворца, — вы великолепно справились. Я бы даже сказал, что отлично и своевременно. — его улыбка стала шире, но не менее покровительственней. — Не могу сказать, что убийство Астерзаля входило в наши планы. По крайней мере, не так скоро. Однако, мы рады, что хоть кто-то смог донести всем очевидную мысль до старика — власть не вечна, а сумасбродство и авантюризм доводят до могилы. Надин оказалась, скажем так, крайне опрометчивой особой. Она была неплохим вложением, но не более.

Женщина. всё ещё сидящая на клавишном инструменте хмыкнула без улыбки и выпила ещё вина, также оставаясь безучастной.

— Прошу относится ко мне с боль…

Мерсейл запнулась под острым «змеиным» взглядом женщины, что резко повернулась к ней взметнув свои тёмные волосы, цвета вороного крыла. Они экзотично обрамляли овал её не столько красивого, сколько запоминающегося лица. Женщина поставила кубок со стуком на полированное белое дерево.

— Ваше Местоблюстительство, вы что-то хотели сказать? — тактично осведомился брюнет, продолжая поучать девушку.

— Нет, но…

— Великолепно! Тогда давайте же вернёмся к делам насущным. В первую очередь, поздравляю вас с восседанием на престол. — мужчина посмотрел на то место, где когда-то стоял трон и на огромную, расходящуюся в стороны своими ветвями трещину в полу. — Ну, или по крайней мере на то, что когда-то им было.

— Трон Местоблюстителя в полном порядке. — молвила девушка, набравшись духу. — Данное место подлежит ремонту. Я приказала временно перенести Трон в один из бальных залов.

— А! Отлично-отлично, всё лучше, чем без трона. — мужчина махнул рукой. — В любом случае, мы начали беседу не совсем вежливо, однако нам с леди-творцом Анналейсой данное поведение не очень-то и свойственно. — его губ вновь коснулась улыбка. — Вежливость, я имею ввиду.

— Я уже заметила… — пробормотала себе под нос Мерсейл.

— Моё имя — Ариан Монтморен, вы получили от меня письмо. А это, — он показала ладонью на женщину, — Анналейса Киара Одарнэйт, Ткущая Потоки, бывшая глава Круга Творцов Винтирии до Революции, также известная как Змеиная Леди и Губительница Сердец*.

*Прозвище пошло от дословного перевода названия Ордена Кординаторов, то есть от cor, cordis, что означает «сердце» в переводе с оксианского.

— Полно, Ариан. Если ты, конечно, не хочешь затмить себя мной. — Анналейса перевела свой взгляд на мужчину и даже закатила глаза, очевидно скучая.

— Да, я знакома с вами. Мне донесли мои источники. — Мерсейл сглотнула комок в горле. — Вы Первый среди Равных, новый глава Архонтов. Мужчина, что вознёсся с низов Вааля, уничтожив все преграды и…

— А, нет-нет, прошу, не надо. — Ариан подчёркнуто раздражённо качнул головой. — Мы говорим совсем не обо мне. К тому же, это всё дела давно минувших дней. Что касается Архонтов… Верно, это так. Но я бы не стал называть меня «главным». — он усмехнулся. — Я лишь пастух, что ведёт свою отару в обход пропасти, к водопою.

— А отара имеет свойство бездумно забредать в берлогу к медведю. — Анналейса встала с инструмента и сложила руки под грудью, излучая превосходство.

— Я не могу понять, — не выдержала напряжения Мерсейл, взорвавшись возмущением, — вы когда меня уже убьёте⁈

Ариан моргнул и убрал улыбку с лица, заменив оную на сочувствие, а Анналейса, напротив, ухмыльнулась.

— Ваше Местоблюстительство! Как мы, порядочные люди, могли бы покуситься на правящую особу в вашем лице? Неужели вы думаете, что мы какие-то заговорщики или же, упасите Луны, цареубийцы?

— Вы только что сказали, что хотели покончить с моим отцом.

— Верно.

— Но это же противоречит…

— Я не говорил, что мы честные люди, Ваше Местоблюстительство. У всех есть тузы в рукавах. А нам нужно их как можно больше. — он развёл руками и посерьёзнел. — Но хватит проволочек. Дела-дела-дела. — он кивнул сам себе. На его обветренном лице сложно было разобрать эмоции, однако Мерсейл поняла, что убивать её, по крайней мере на данный момент, никто не собирается. — Вы, Ваше Местоблюстительство, теперь одна из нас. Место вашего отца вакантно. А что касается вашего брата, «Спасителя», так сказать, то я даже рад, что вы и с ним так ловко управились, особенно если учесть полное отсутствие у вас Искры Творения. Это заставляет меня думать, что вы прекрасная замена старику, впавшему в безумие.

— Вы не считаете Раайана избранным?

— Пфф, если этот едва оторвавшийся от титьки матери дуралей Спаситель, то я принцесса из Калабриэнны. — фыркнула Анналейса и отвела раздражённый взгляд в сторону забитого досками витража.

Ариан слегка скривился, но кивнул.

— Верно, Аннали, «ты просто с языка сняла». Астерзаль своими бреднями смог бы обмануть разве что ночной горшок. Все эти разглагольствования об «Избранности» его сына и так далее… были лишь пылью в глаза. Удачно, что я решил действовать на опережение. Потому как ваш отец, Ваше Местоблюстительство, наверняка не просто так хотел найти внизу некое «оружие». Сложилось так, что мы обнаружили его быстрее. — мужчина отстегнул пару пуговиц камзола на груди и просунул под ворот руку, вытащив тонкий металлический обруч, переливающийся зеленоватыми резкими линиями. — Первородный Венец. — пояснил Ариан. — Низведённый прибыл по моему велению.

Мерсейл сделала шаг назад.

— Вы… вы управляли ЭТИМ⁈

— Ага, дурашка. — Аннали облокотилась на музыкальный инструмент и демонстративно зевнула.

— Можно и так сказать. — просто молвил Ариан и сложил Венец обратно. — Я сказал бы, что это сильно сложно, но это не так. Сложнее было избавить Венец от груды драгоценностей, повисшей на обруче, как ржавчина.

— Святые Луны…

— Так вот, ближе к Делу. — он пару раз кашлянул, заставляя Мерсейл сфокусироваться на себе. — Я, Ваше Местоблюстительство, хочу, чтобы вы знали и понимали, что вам оказано чрезвычайное доверие. Особенно с учётом ошибок вашего отца. Думаю, мои слова вам понятны?

Мерсейл хотела было по привычке что-то съязвить, а возможно и напрямую осадить Ариана, однако она буквально сгибалась под взорами этих двух Архонтов.

В конце концов, после недолгого промедления, оборона девушки была окончательно уничтожена, и она кивнула.

— Отлично, Ваше Местоблюстительство. Теперь перейдём непосредственно к тому, что вам предстоит сделать. В этом очень поможет ваша Дурманная Империя, что вы построили в одночасье. «Хлеб и хороший театр — это дурман для народа, а власть и деньги — это дурман для знати». Это слова Горза, философа, к слову, бывшего одним из первых членов едва зарождавшегося общества Архонтов. Исходя из его мыслей — всего-то надо держать руку на пульсе, а ваш эфир сделает для нас всё что нужно…

По мере того, как и что говорил Ариан, Мерсейл всё больше и больше понимала, насколько глубоко она провалилась в яму и насколько сильно ей затянули путы по рукам и ногам.

«На самом деле не было никакого выбора. Ты знал, что я соглашусь. И теперь я лишь шестёрка в вашей колоде, даже не валет. Вот она, настоящая цена свободы. Один шаг, одна попытка и ты тонешь ещё сильнее, пытаясь ухватиться за зыбучее болото вокруг… Где мой эфир? Или даже Облака⁈ Я более не выдержу. Пора принять радость, пока не стало ещё хуже.»