Николай I Освободитель // Книга 8

Глава 18

- Да уж, внушает! Такого ни у кого нет ни у англичан, ни у французов! Мощь! – Мы стояли на специально построенной на набережной у Зимнего дворца трибуне и наблюдали за проходом по Неве основных сил Балтийского флота. Погода была как по заказу: на небе ни тучки, светит солнце и только легкий ветерок развевает вывешенные на мачтах флаги. Красота!

Осенью 1844 года в Санкт-Петербурге прошла первая в истории международная конференция, целиком посвященная валюте и финансам. На нее были приглашены десять – одиннадцать вместе с Россией – Европейских стран бывшего «Восточного союза» плюс Армянское княжество.

С армянами вообще забавно получилось, у меня в общем-то на эту территорию не было никаких особых планов. Армения не занимала какого-то стратегического положения, не имела особо ценных полезных ископаемых, да и как ценный рынок тоже не рассматривалась. Полмиллиона нищих горцев – может чуть больше с учетом тех армян, которых турки депортировали со своей территории во избежание дальнейших визитов к ним христиан с целью защиты единоверцев - покупательская способность которых болталась где-то на уровне плинтуса, воспринимать в качестве ценного рынка просто глупо.

Тем не менее, когда власть в княжестве после войны взял бывший русский генерал Бебутов – в чем ему помогли подготовленные еще до войны армянские части - я естественно его признал в качестве правителя и даже выделил кое-какую помощь деньгами, оружием и людьми, чтобы новоиспеченный князь смог закрепиться в качестве правителя. В итоге Бебутов умудрился не только удержаться на троне княжества, но и худо-бедно начать приводить экономику в порядок, чему способствовал в том числе и заход туда русских капиталов.

Закладывались сады, виноградники, начала появляться какая-то перерабатывающая промышленность, однако все портила транспортная доступность. Вернее, ее отсутствие. Армянский князь во всю пробивал идею строительства железной дороги от Трапезунда – ну или от Батуми - до Эривани для вывоза своих товаров на внешние рынки, но пока инвесторов не нашел, а само княжество такой проект потянуть было не в состоянии.

- Сто миллиметров брони! Ни один корабль в мире сейчас вообще не может с ним сражаться – единственный выход – убегать, как ни крути, при такой защите ходок из него не очень. – Согласился я с братом, приехавшим в Питер в составе греческой делегации. По такому случаю – не часто в одном месте собираются правители сразу двенадцати стран – а также по причине вступления в строй первого в мире броненосного корабля на Неве был устроен полноценный морской парад. – Утюг он и есть утюг!

- Ты придираешься, - хохотнул Михаил. Он из артиллериста на Греческом престоле быстро перекрасился в моряка, все же у эллинов была слишком длинная береговая линия, чтобы игнорировать потребности флота. Вот и сейчас он прямо пожирал глазами достаточно странно по местным меркам выглядящий образец военного кораблестроения. На сколько я понимаю, «Пересвет» по своей концепции напоминал «Вирджинию» конфедератов: такие заваленные внутрь борта с проделанными в них бойницами, одна труба и немного торчащая над всей конструкцией боевая рубка. Без верхней палубы. В общем утюг он и есть утюг, по-другому и не скажешь. – Мне бы таких несколько штук, можно было бы хотя бы за Афины не беспокоиться.

- Знаешь сколько он стоит? – Я с сомнением покачал головой. – Даже не спрашивай… Давай я тебе лучше еще пару «Фельдмаршалов» продам со скидкой и в рассрочку, по-семейному.

- Я подумаю, - хохотнул Михаил. Я его еще с самого начала, когда брат только готовился занять эллинский трон, предупредил, что во внешней политике нет родственников. Что, надевая греческую корону, он из брата превращается в правителя соседнего государства со всеми вытекающими из этого последствиями, и отношения с ним у нас будут строиться именно в такой парадигме.

Причиной созыва конференции была необходимость приведения валют, обращавшихся внутри Таможенного союза к некоторому единому знаменателю для упрощения финансовых операций. Плюс, очевидно, назрела необходимость перехода с серебряного на золотой стандарт. Причины происходящего для меня были не до конца понятны, возможно дело было в том числе и в моем влиянии на историю, однако заметно пополз курс серебра к золоту. В последние сто лет он стабильно держался на уровне 1к15-1к15.5, но вот буквально за пять лет после окончания войны он успел вылезти из этого коридора и дорасти до 1к17, причем тенденция была явно долгосрочной учитывая, что к 20 веку это соотношение в моем мире успешно доросло до 1к100.

Такой перекос изрядно ослаблял валюты, базирующиеся на серебре – в том числе и российский рубль, укреплял золотосодержащий английский фунт, а в экономиках, основанных на биметаллическом стандарте – в первую очередь США и Франции – вызывал известный перекос, грозящий при сохранении тенденции просто обрушить валютную систему.

Учитывая сложившуюся ситуацию, а также желание вытеснить с рынка Таможенного союза фунт стерлингов, продолжавший использоваться в качестве резервной валюты, министерство финансов Российской империи подготовило проект перехода на золотовалютную систему. Это должно было резко усилить рубль – не в плане ценностного наполнения, а в плане стабильности – и обеспечить ему доминирующее положение в Восточной Европе.

Благо за прошедшие годы мы резко нарастили золотой запас, и сейчас в закромах Госбанка лежало ни много ни мало – 400 тонн золота. Наверное, не фантастическая цифра по меркам будущего, но у второй по размеру золотого запаса страны – Франции – золота было всего 50 с копейками тонн, а у Великобритании – меньше сорока. Более того имеющийся в России стабильный источник поступления золота при переходе на золотовалютную систему позволил бы регулярно проводить эмиссию бумажных денег и таким образом дополнительно разгонять экономику без боязни свалиться в инфляционный штопор.

- А все же жаль паруса, хоть их время уходит, но вот нет в пароходах того романтизма. Да и просто эстетически парусники поприятнее для глаза, - вслед за «Пересветом», в колонне шли пять «городских» фрегатов, составлявших сейчас основу нашего Балтийского флота: «Москва», «Санкт-Петербург», «Киев», «Казань» и «Пермь», - а также два последних в Балтфоте «Фельдмаршала»: «Румянцев» и «Кульнев». Ну а дальше целая вереница малых корветов типа «Б» и «В».

- Ну в транспортном и пассажирском флоте парус еще будут активно использовать лет тридцать, не меньше. Там, где скорость не так важна, а главная задача – снижение издержек, почему бы и нет, - я пожал плечами и закрыв глаза с улыбкой подставил лицо мягкому осеннему солнцу.

- Вот уж в чем романтизма нет, так это в океанских говновозах, - рассмеялся Михаил, и тут я с ним не мог не согласиться. Говоновозами называли суда, возящие из Чили селитру – не слишком аппетитное, но крайне нужное в промышленности сырье. На таких длинных грузовых линиях пароходы еще вообще практически не использовалась.

Понятное дело, что миноритарные члены восточного блока, - кроме Пруссии, да и Берлину сделать это было совсем не просто, если совсем уж честно говорить, – обеспечить себя желтым металлом в достаточном количестве, чтобы пустить в оборот золотосодержащие деньги, были просто не способны. У них, если честно, и серебра-то зачастую не хватало, что приводило целенаправленным махинациям и инфляции. Это совсем не шло на пользу стабильности торговых потоков внутри Таможенного Союза, и России приходилось вмешиваться и «одалживать» метал для укрепления национальных валют.

Вообще-то о такой реформе в Министерстве финансов ходили разговоры уже давно, однако нам пришлось взять паузу, чтобы расплатиться по взятым во время войны долгам. Было бы просто глупо переходить на золотой рубль в момент, когда долг больше годового бюджета и своими же руками превращать его из серебряного в золотой. Теперь же когда все краткосрочные займы были выплачены, а государственный долг вновь вернулся в приличные рамки мирного времени - большую часть долгосрочных долгов я попросту выкупил за личные деньги, так что тут опять же имело место про перекладывание средств из правого кармана в левый, - можно было подумать и о валютной реформе.

В итоге предложенная Россией концепция выглядела так: мы берем на хранение золотые запасы стран участниц союза и одновременно гарантируем наполнение их валюты в той мере, в которой странам будет не хватать своего золота. Получался такой себе Бреттон-Вудс на минималках. Теоретически подобная система должна была быть выгодна всем участникам. Страны с более слабыми экономиками получали необходимый запас стабильности, мы – усиление рубля с дальнейшим проталкиванием его как резервной валюты уже за пределы Таможенного Союза. Ну и одновременно с этим мы получали контроль за эмиссией национальных валют, поскольку в ином случае выпуск любым членом Союза необеспеченных бумажек сверх лимита бил бы по всем странам совокупно. Этого допускать естественно никто не собирался.

Тут правда в позу встали Пруссаки, заявившие, что у них для перехода на золото своих запасов хватает, и они даже способны «поделиться» им с Саксонцами. По-семейному, так сказать. Не очень приятно, но по большому счету не критично и на общую стабильность системы повлиять было не должно.

- Живое воплощение Российской военно-морской силы. Как неожиданно империя стала законодателем морской моды, - все же, не смотря на почти пять прожитых в Афинах лет, Михаил все еще считал себя скорее русским великим князем, чем греческим королем. Он даже язык учить так и не начал, благо большая часть правительства его страны вполне владела либо русским, либо французским. Впрочем, детям своим учителей греческого языка бывший великий князь все же нашел, что, с какой стороны не посмотри, выглядело разумно. – А ведь еще двадцать лет назад флот представлял собой фактически груду полусгнивших дров.

- С мощью, это ты конечно перегибаешь, - похвала брата была мне, чего уж грех таить, приятна. – Вот англичане всего за четыре года успели полтора десятка паровых фрегатов наклепать против наших пяти, и это если не считать переделки из старых линейных кораблей, чем мы вообще не занимаемся. Французы им практически не уступают. Если брать по реальной силе флота, то мы скорее всего лягушатникам не уступим, но и до островитян еще далеко.

- А как же броненосец? Такого вообще ни в одном флоте мира нет.

- А что броненосец? - Я скривился будто укусил лимон, - один вымпел никак на общий расклад сил повлиять не способен. Да, британцы в Маркизову лужу не сунутся, это понятно, наученные уже. Но ведь нам нужно решать задачи по всей планете. А для этого нужны броненосные флоты, причем имеющие в составе корабли способные выходить на большую воду, а не только вдоль берега чапать.

Впрочем, и нам пришлось пойти на кое-какие уступки. Поскольку именно Россия был главным экспортером промышленного оборудования внутри Таможенного Союза, а это оборудование было крайне востребовано молодыми государствами, под давлением с их стороны была проведена небольшая девальвация рубля. Если ранее рубль содержал примерно 1.2 грамма чистого золота, - при пересчете через серебро, конечно, - то теперь его наполнение снизили до 1 грамма ровно.

У меня были опасения насчет того, что внутри страны кто-то может быть недоволен таким поворотом, ведь государство фактически «срезало» 20% хранимых в бумажных деньгах капиталов. Однако тут мы подсуетились заранее, объявив в госсекторе «индексацию» зарплат, поэтому редкие хоть и громкие вопли денежных мешков были заглушены общих хором одобрения «среднего» класса. Жалование им подняли сразу, а цены, особенно на внутренние товары никак с валютным курсом не связанные, добирали эти 20% еще несколько лет.

Тем более, что от девальвации пострадали в первую очередь импортеры: выросли цены на заморские товары, завозимые из Англии и Франции предметы роскоши, кое-какое импортное сырье. Именно подорожание Американского хлопка на эти самые 20%, - до этого почти весь хлопок завозился в Россию из-за океана - впоследствии привело к тому, что данную культуру начали выращивать на недавно присоединенных к империи берегах Сыр-Дарьи.

Экспортеры же наоборот от снижения цены на внутреннюю рабочую силу только выиграли. Как бы это не странно звучало, но за последние сорок лет уровень жизни в империи изрядно подрос. В отличии от Англичан загонять собственное население в скотские условия, когда единственным способом выжить была работа по 16 часов в день без отдыха и хоть какого-то просвета, мы не желали, а значит и товары, произведенные на наших фабриках, имели своеобразную надбавку в цене «за уровень жизни работника». 20% девальвация тут позволила экспортерам вздохнуть немного полегче.

- Ну ничего, какие наши годы, вон у тебя сейчас в достройке сколько вымпелов? – Парад закончился, и мы, не торопясь по оцепленному гвардейцами коридору, двинули всей толпой в сторону Зимнего, где и проходили основные переговоры.

- Как раз сейчас не много, еще один броненосец, три крейсера, всякая мелочь типа корветов, - я напряг память и перечислил не слишком секретные данные, которые можно было найти в открытых источниках. Об опытах с минными катерами, разного размера миноносками, минными заградителями и даже подводными лодками я, естественно, упоминать не стал. – Четыре фрегата на продажу достраиваем. Просто пока не совсем понятно, куда двигаться дальше, пришлось даже верфи пассажирскими лайнерами загрузить. А в каменном эллинге балтийского завода и вовсе ледокол заложили. Чтобы и зимой Питерским портом можно было пользоваться без ограничений.

- Ну ледокол моим грекам точно без надобности, а вот насчет пары фельдмаршалов можно и подумать, - видимо мое предложение Михаила все же зацепило, потому что голос его прозвучал достаточно задумчиво. Мы же со своей стороны активно работали над новыми типами кораблей и возможность спихнуть на сторону уже морально устаревшие хоть и вполне пригодные к боевой работе вымпелы виделась совсем не лишней. Кроме фрегатов, крейсеров и броненосцев на стапель вскоре должен был стать новый проект корвета тип «Г» эволюционного развития типов «Б» и «В». Забегая чуть наперед эти корветы получились крайне удачными и кроме 18 штук, построенных для себя, мы еще десяток, наклепали из для союзников.

Продлившаяся целый месяц конференция в итоге закончилась подписанием большого договора, в котором были прописаны все перечисленные выше положения. Кроме договоренностей в валютной сфере были согласованы упрощенные правила движения капиталов внутри Таможенного Союза, а также принято решение об унификации законодательства в банковской сфере. Теперь банкам членов ТС предоставлялся во всех странах режим наибольшего благоприятствования, а финансовые учреждения из других государств наоборот облагались дополнительными сборами, и над ними учреждался особый контроль.

Плюс был подписан договор о создании общего международного банка, учредителями которого будут страны-участницы ТС в долях, соответствующих начальному взносу. Тут правда подсуетились пруссаки и не позволили Росси взять на себя контрольную долю – нам досталось только 45%. Еще 20% взял на себя Берлин, по 5% - венгры и греки, а остальные 25% поделили между семью прочими участниками соглашения. Впрочем, и такой расклад нас вполне устроил, уж как-нибудь эти 5% всегда можно будет добрать за счет мелких стран, где наше влияние оставалось абсолютным. Предполагалось, что этот Банк будет финансировать международные инвестиционные проекты в интересах стран участниц, такие как строительство железных дорог, мостов, каналов и другой инфраструктуры, вкладывать деньги в различные производства и так далее. На практике Банк правда достаточно быстро превратился в такую себе кассу взаимопомощи, через которую мы подкидывали деньги – в долг, конечно же, никакой благотворительности – соседям, поддерживая свое политическое и финансовое влияние внутри Таможенного союза.

Понимали ли короли молодых и очень суверенных государств, что таким образом они во многом подписываются под формализацией своей зависимости от Санкт-Петербурга? Скорее всего - да, все же откровенных идиотов среди них не было. Вот только обещания масштабных кредитов и перспективы прихода к ним русского капитала, а также связанных с ними технологий явно перевешивали. Да и не чувствовали себя молодые монархии такими уж действительно «равными» старшему брату, чтобы иметь в себе силы реально сопротивляться российскому влиянию.

Если взять, например, Болгарского царя Ивана І, - с нумерацией у болгар все было сложно и запутано, поэтому новый монарх просто взял себе первый номер - по совместительству моего племянника. Что он может потерять от сделки? Промышленности нет, зерно вывозится через российские порты и потом наши же проливы, местные бояре спят и видят скинуть пришлого царя и усесться на трон собственным седалищем – искренняя любовь между нами закончилась естественно очень быстро, едва только стихли пушки, - главная опора власти – армия, где большая часть офицеров либо русские, либо проходили в России обучение. В такой ситуации держаться всеми силами за поддержку «старшего брата» - единственный и максимально логичный выход, пусть даже в ущерб собственному суверенитету.

Или сербы, которые главные усилия во внутренней политике направляли на удержание под контролем территорий, населенных хорватами. Тех активно подзуживали к бунту австрияки, - а через них и французы с англичанами, естественно - и только русское влияние и понимание того, что с русской армией им все равно не справиться никак, держало католическую часть сербохорватского народа в узде. В противном случае молодое королевство могло бы уже свалиться в гражданскую войну, результат которой был совсем не определён.

Про такие страны как, например Валахия, Черногория, Армения или Словакия и говорить нечего – у них даже теоретически скинуть влияние России и, например, перекинуться на сторону Лондона или Парижа шансов было крайне мало в силу невеликих собственных сил и географического расположения. Получалось, что в любом случае по любому вопросу в разных конфигурациях, но большинство голосов будет на нашей стороне.

Ну а мы же со своей стороны всемерно поощряли такие мысли и при этом старались не допускать слишком близкого сближения членов Торгового союза в обход России. Пусть все дружат с нами, а вот между собой – не очень. Разделяй и властвуй – идут тысячелетия, а принципы внешней политики остаются теми же что и в древности. Главное — это понимать и иметь силу воли чтобы реализовывать данное понимание на практике.