Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь

Глава 11. Тупиковая ветвь (часть 2)

Земное хранилище Гильдии магов стояло отдельно от окружавших его четырёх гиперзданий.

Вход в защищённую часть находился глубоко внутри, под несколькими уровнями цельного камня сверхкрепких пород. Огромная, открываемая только при помощи магии дверь толщиной в человеческий рост, на которой не было ни ручек, ни замочных скважин, внушала трепет одним своим видом. Ни механизмов, ни электроники внутри — тот, кто хотел её открыть, должен был понять, какие элементы и где нужно сдвинуть, чтобы следующим заклятием её можно было отворить. Если сил хватит. В противном случае даже сам Фахри Аль-Атраш, поговаривали, не смог бы пробить её силой.

Именно перед этой дверью в зоне замедленного времени и развернулась схватка двух десятков магов — восьмерых защитников во главе с Дармо Ратсанари и дюжины нападавших.

В обычной ситуации подготовленная команда из восьми профессиональных боевых магов, в которую входили четверо «высших», отразила бы практически любую атаку. Особенно — атаку каких-то по-фермерски одетых в серое, босых человеческих магов.

Но сейчас этой команде приходилось невероятно сложно.

Самуил появился на выступе колонны под потолком высокой залы, где шёл бой, и быстро «синхронизировался» с замедленной зоной, стараясь не показываться.

Он увидел, что защитников оттеснили к самой двери. Дармо Ратсанари изо всех сил держал Поглощающий щит над остальными сгрудившимися вокруг него соратниками, а трое из семерых нападавших поливали его заклятиями, словно их запасы энергии бесконечны. При этом сам Дармо не лучился силой, как должен был, подпитываясь от каждого удара. Нападавшие точно знали, как нужно ломать Поглощающие щиты.

Один из команды Дармо лежал в луже крови. У него не хватало левой ноги и части левой руки — попал под какое-то из магических лезвий. Но и он, на чистой силе воли ещё оставаясь в сознании, поддерживал один из щитов, укрывавших всю группу.

Самуил мигом оценил ситуацию и использовал эффект неожиданности на полную — прыгнул, ускорившись магией, и выпустил в нападавших два Очищающих хлыста. Извивающиеся световые нити устремились к тем из противников, над кем были лишь обычные щиты, — и оба удара пробили защиту.

Тот из нападавших, чей щит был слабее, полный мужчина в мешковатой одежде, в ужасе выпучил глаза, уже понимая, что случится, но было поздно — Хлыст на излёте полоснул по руке ниже плеча, оставив лишь обугленный обрубок.

Маг явно не был готов к такой боли — он взвыл и осел на пол, напрочь забыв про схватку вокруг.

Один из команды Дармо, заметив это, попытался добить его Карающим клинком, но тут же отдёрнул оружие — кто-то укрыл раненого Поглощающим щитом и откачал часть его энергии.

Своей атакой Самуил обнаружил себя — и трое противников повернулись к нему, поливая его всеми видами разрушительной магии, какие знали.

Жандарм укрылся Отражающим щитом, закачав в него очень много силы, и, едва держа защиту, откатился за одну из колонн.

В этот момент начали раздаваться ещё хлопки — это к защитникам хранилища подоспела подмога.

Нападавшие явно ждали этого, и пока подкрепление проникало в зону замедленного времени, они быстро перегруппировались, и подготовились к новой атаке.

Но вот к чему они не были достаточно готовы, так это к тому, что перед ними появится самый сильный боевой маг известной части Галактики.

Великая Луатариан возникла из воздуха всего в пяти метрах от их щитов и, не скрываясь и не прячась, просто махнула в сгрудившихся грабителей раскрытыми ладонями. Вокруг их группы возникло светящееся кольцо, которое тут же сжалось.

Самуил ощутил такой всплеск энергии, что у него заложило уши.

Кольцо прошло сквозь Поглощающий щит, словно горячий нож сквозь масло. Теряя силу, оно прорубило и два других общих щита, которые нападавшие держали над всем отрядом. А потом врезалось в щиты персональные — и у двоих магов из дюжины они оказались недостаточно сильны.

Раненого кольцо перерезало поперёк груди, а одну невысокую женщину, со смиренной готовностью прикрывшую глаза, — на уровне пояса. Минус два.

Ещё с десяток магов появились в зале вслед за Луатариан — и тоже начали осыпать скучившихся нападавших атаками.

Поняв, что так им не выстоять, те немедленно пустили все свои силы на щиты, споро «подкладывая» новые под уже пробитые.

Защитники хранилища во главе с Дармо и великой Луатариан, видя, что за ними — превосходящие силы, воспряли духом. Вновь пришедшие бросились в атаку, а Дармо и остальные прижатые к двери получили возможность выдохнуть. Они подобрались слишком близко к концу своих ресурсов энергии и теперь выжидали.

Казалось, ещё вот-вот — и у дерзких нападавших, остававшихся в меньшинстве, закончится энергия, их щиты растворятся и тогда…

Но их энергия не кончалась.

Зато, судя по частому шипению инфузоров магов Гильдии, у тех она уже как минимум уполовинилась.

Так прошло долгих полминуты. Стало понятно, что тактику нужно менять. Иначе серые просто пересидят их под щитами, пока у защитников не закончится экстракт…

И в этот момент прямо перед укреплённой дверью хранилища раздался хлопок — и всех накрыло непреодолимой волной тошноты.

Это означало только одно — прибыл маг невероятной, чудовищной силы.

* * *

Круглый проём в стене большого грота, плотно заросший толстыми стволами знаменитого гестерианского металлического дерева, выглядел закупоренным наглухо. Перед ним стояли пятеро магов. Вокруг них полукругом располагались пятнадцать плазменных турелей, укрытых прочными щитами из специального противомагического металлопластика.

Хранилище Гильдии Магов на Гестериане было защищено много сильнее обычного.

За полсекунды до того, как посреди грота возникли четверо, маги уже почувствовали сильный магический толчок и раскинули над собой щиты с полем Темпорального синхрона.

И не прогадали — на них сразу же посыпались боевые заклятья, а время во всём гроте замедлилось, активировав синхрон и втащив их за собой.

Старший из защитников, высший боевой маг, затянул в замедленное время ещё и турели. Он знал, что его самого хватит ненадолго, но надеялся, что автоматические турели успеют дать преимущество остальным.

Они и правда отвлекли нападавших, но ненадолго.

Пока двое атаковали позицию защитников, а третий — держал щит, четвёртый из них, черноволосый мужчина с волевым подбородком, просто «перещёлкал» все плазменные пушки чем-то, взорвавшим башни изнутри вместо того, чтобы пытаться пробить их броню. Спустя секунды с турелями было покончено, и он набросил на свою команду мощный Поглощающий щит.

Старший чертыхнулся и заорал короткие приказы — защитникам хранилища пришлось уйти в глухую оборону, пока он, единственный, кто мог работать с таким щитом, пытался его пробить. Но не тут-то было — слишком прочна была защита, а может быть старший был просто слишком слаб…

Но когда запасы энергии и экстракта уже подходили к концу, а дело казалось проигранным, в гроте вдруг снова хлопнуло — и руки защитников задрожали. Они почувствовали такого сильного мага, какого не видели никогда в жизни.

За спинами нападавших появились двое — молодой человеческий маг и беловолосый синеглазый гигант, от которого шли невообразимо мощные волны силы.

Все, кроме одного из нападавших, тут же развернулись к ним и атаковали. Тот единственный продолжил бить по щитам магов перед дверью, прикрывая соратникам спину.

Вжавшиеся в гестерианское дерево защитники пытались отдышаться, но никак не могли — силы кончались, турели не работали, а единственный атаковавший их маг, кажется, обладал неистощимой энергией…

Вдруг они почувствовали, что вокруг возник ещё один слой защиты. Но кто?!.. Они стали лихорадочно осматриваться.

Беловолосый гигант стоял, вытянув в их сторону руку, от которой к щиту тянулась толстая магическая нить.

Не может быть! Это он укрыл их экраном!

Обессилевшие маги не могли в это поверить. Он был на их стороне?!.. Но кто он такой?!..

* * *

Когда они с Бури возникли в ярко освещённом заклятиями гроте, Денис почувствовал, как Смотритель вталкивает его в темпоральную заморозку, которой было накрыто всё пространство под каменными сводами.

Между ними и дверью из свитых вместе деревянных стволов металлического цвета стояли накрытые Поглощающим щитом четверо магов. Те самые, которых они только что преследовали.

«Атакуй, но всё внимание — на твои щиты!» — коротко вспыхнули в сознании слова демиурга.

Трое из четверых уже развернулись к ним — и Денис встретился глазами с тем самым черноволосым магом, которого в прошлую встречу на Тимекае едва не лишил ног.

Если бы тот мог, он бы испепелил Дениса взглядом. Но одного лишь взгляда было недостаточно — и в следующее мгновение маг швырнул в него яркую и увесистую огненную каплю.

Денис, не надеясь на щиты, прыгнул в сторону и моментально использовал все четыре боевых заклятия, которые успел приготовить — три из них даже не пробили защиту нападавших, а от четвёртого те увернулись.

Бури тоже не надеялся на щиты Дениса и явно помогал ему с защитой — все заклятия противников растворялись в воздухе в паре метров перед магом, его собственных щитов даже не касаясь.

Но зачем тогда вообще тратить на них энергию? Демиург опасался, что его одного не хватит?..

Несколько секунд обмена атаками — и нападавшие поняли, что их магия против барьера перед Денисом бесполезна, но и беловолосый гигант их почему-то не атакует, а значит не представляет опасности. Двое из них попытались развернуться обратно к двери и разобраться, наконец, с её защитниками — с тем же результатом.

Все четверо, включая черноволосого мага с волевым подбородком, выглядели растерянно — всё шло не по плану, маги-грабители не знали, что теперь делать, и уже начинали дёргаться, пропуская атаки Дениса и отскакивая лишь в последний момент…

И вдруг их обеспокоенные взгляды словно прояснились. А до сознания Дениса донеслось мысленное эхо:

«Я иду, сёстры и братья…»

В гроте раздался новый хлопок.

Денис ощутил, как его внутренности скрутило судорогой — и он что было сил запустил в источник этого ощущения самое сильное заклятие, что знал.

Она была здесь. И она стала гораздо, гораздо сильнее.

В этот момент его обдало второй волной дурноты — с того места, где стоял Бури.

А дальше грот превратился в кипящий котёл из боевых заклятий.

* * *

Защитники гестерианского хранилища Гильдии сначала просто не поверили в отдачу от магического потенциала тех, кто был рядом.

Их словно разрывало тошнотой изнутри, они не могли думать, не могли подняться на ноги. Магов такой силы не было, просто не могло быть на свете…

Инстинктивно каждый из них укрылся самым сильным щитом, какой мог поставить. Если этот не выдержит, дальше — истощение и смерть.

Они едва могли разлепить веки. А потому не видели, как возникшая в гроте светловолосая женщина с грустными глазами вдруг сложила руки перед собой, растопырив пальцы, — и из неё во все стороны ударили яркие лучи, сжигающие всё вокруг и даже оплавившие непробиваемую дверь из гестерианского дерева. И лишь четверку нападавших, голубоглазого гиганта, его напарника и их самих лучи обтекали — спасибо прочной магической защите, но не их собственной.

Они не видели, как голубоглазый великан вдруг превратился в маленькое существо с серебристым мехом, напоминавшее одновременно кошку, белку и хомяка.

Не видели, как молодой маг, стоявший рядом с существом, скривившись и едва терпя ту же дурноту, что ощущали и они, бросил в женщину светящуюся зелёную сеть, потом ещё одну, а после с диким рыком, выставив перед собой кулаки, ударил в неё толстым и жгучим зелёным лучом с белыми прожилками. Любого другого известного им мага такая атака испепелила бы и развеяла пылью…

Но в метре от светловолосой лишь вспыхнул воздух, поглотив всю враждебную магию. Правда, на её лице впервые за много дней появилось выражение удивления. И это было единственным следом, который оставили могучие удары.

А потом в головах размазанных по каменному полу защитников хранилища вдруг раздался её мягкий и спокойный голос:

«Ты силён, маг. Я даже сожалею, что ты не сможешь стать одним из нас. Хорошо, будь по-твоему. Но мы ещё встретимся, в последний раз».

И всё кончилось.

* * *

Что-то словно крепко схватило внутренности Самуила и намотало на кулак. Он издал бессильное: «О-о-о…» — да только и сумел, что поставить такой накачанный энергией Отражающий щит, какой не смог бы пробить и сам. А после медленно сполз по стене, из последних сил таращась туда, откуда шла лавина чужой, вражеской силы.

Перед Луатариан из ниоткуда возникла тонкая светловолосая женщина.

Великая была одной из немногих, кто остался стоять на ногах. Её лицо скривилось, а дыхательные щели, завибрировав, слились в одно мутное пятно. Но она не стала ждать атаки этого всесильного врага. Опытная магиня, как минимум, принимала решения быстрее всех остальных.

Луатариан воткнула два Карающих меча в то место, где через какие-то тысячные доли секунды появилась светловолосая. Повреждений они не нанесли, но как минимум задержали атаку могучего противника.

Следующим великая Лу обрушила на неё Сабельный шар — трёхметровую светящуюся сферу, в которой с невероятной скоростью носились яркие световые лезвия.

За счёт этого она, возможно, спасла добрую дюжину солдат для своего Легиона. Потому что к тому моменту, когда светловолосая опомнилась и одним жестом руки просто смела Луатариан, отбросив в сторону, все в зале, кто ещё мог, были либо укрыты самой сильной защитой из возможных, либо телепортировались восвояси, если хватило энергии.

Сама Луатариан не просто выставила щит. Самуил мог поклясться, что этого щита не знал никто больше во всей зале. Если не на всей планете.

Врезавшиеся в великую магиню четыре красных лезвия, которыми полоснула её светловолосая, просто перевернули Луатариан в воздухе, словно та была в центре незримого шара. А оторвавшись от пола и сделав короткий кульбит, она просто исчезла с характерным звуком телепортации.

Но светловолосую это не интересовало. Ей нужно было хранилище.

Одним шагом, словно перелившись в другое место пространства, она оказалась перед теми, кто отделял её от двери, и коротким взмахом ладоней послала в их сторону выгнутую голубовато светящуюся магическую плёнку.

Дармо Ратсанари и ещё двоих из них там уже не было — у них оставались резервы на телепорт, и они отступили в одним им известные схроны, какой есть у каждого сильного мага. Оставшиеся же пять были настолько обессилены, что не смогли никак защититься — их щиты прожгло, голубоватая световая плёнка в доли секунды обернула несчастных, и они в беззвучном крике просто растворились в её огне, оставив после себя лишь кучки пепла.

Добрый десяток магов, потративших почти все свои силы на щиты, в ужасе, сквозь жестокую дурноту смотрели, как светловолосая медленно простирает руки к двери. Как за её спиной выстраиваются соратники, прикрывая её, хоть это уже и не требовалось — никто из оставшихся в живых защитников не мог ничего им сделать. И как самая несокрушимая, самая непробиваемая дверь во всей Галактике покрывается тонкой сеткой жёлтых линий — и распадается на ровные куски.

А ещё через секунду все они, и светловолосая, и её маги, пропали, оставив за собой гулкую тишину.

И только тогда Самуил позволил себе отпустить нити ненужного больше защитного заклятия и облегчённо потерять сознание.

* * *

К небольшой хижине, стоявшей под сенью высоких деревьев, похожих на земные сосны и пальмы одновременно, не вело ни одной тропинки. Словно она выросла здесь вместе с травой и кустами подлеска.

Лишь рядом с хижиной в траве виднелся примятый круг, от которого ко входной двери тянулся след прижатых к земле травинок — кто-то прошёл здесь совсем недавно.

Внутри на деревянном полу сидел в позе лотоса мужчина в синем атласном халате с золотой вышивкой. Халат был накинут прямо на светло-серый облегающий костюм мага с тускло светящимися жёлтыми прожилками. Перед ним стояло небольшое чёрное устройство с выдвинутой из него сверху антенной и мерцало голубоватым светом.

Когда снаружи раздался тихий хлопок, и дверь в хижину со скрипом покачнулась, он даже не пошевелился — всё так же сидел и смотрел на мерцание.

Послышались мягкие шаги. В двери показалась тонкая светловолосая женщина. Её взгляд казался грустным, хотя, если присмотреться, в её бездонных глазах можно было увидеть множество эмоций — грусть, милосердие, равнодушие, хладнокровную и безжалостную решимость… На лице же её эмоций не отражалось вовсе — оно было правильным, красивым и абсолютно спокойным.

От неё шёл мощный магический фон. И заметный флёр странных, неизвестных мужчине заклятий, хотя привычного магического щита он не увидел ни одного.

Морщась, он поднял взгляд и устало улыбнулся:

— Здравствуй, Мерсайя.

— Здравствуй, Великий Председатель, — ответила вошедшая. И добавила, уже тише: — здравствуй, отец…

Услышав слово «отец», мужчина прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Я же оставил тебя здесь, вот в этой хижине, тридцать лет назад…

— Тридцать долгих лет назад, Великий Председатель, — с нажимом поправила светловолосая и села у стены напротив. — Много чего произошло за эти годы. Очень много.

— Но всё равно не так много, как за последние две недели, так ведь? — грустно, словно бы мучительно щурясь, через силу улыбнулся мужчина. — Сильная ты стала, девочка…

— Только не говори «моя», отец, — спокойно, но резко перебила его собеседница. — Я перестала быть твоей тридцать лет назад. Ты сам так решил.

— А что ещё я мог сделать? — мужчина заморгал. — Ты же… Ты… Ты убила ребёнка, Мерсайя. Человеческого ребёнка. Инерта. Магией. Тебя бы обезглавили, не посмотрев, что тебе семь… А я бы…

— Самозащита, отец. Ты же помнишь? Ты же не забыл, что этот четырнадцатилетний извращенец пытался со мной сделать? — всё с тем же непробиваемым выражением лица перебила она, и сразу тонкая рука взмыла в воздух: — Да, да… Я знаю, ты ещё тогда объяснял. Этого никто не видел, всё верно. Что ж… Всё уже сделано. Теперь я там, где я есть, а ты — остался там, где ты был. Извини, не могу найти слов благодарности, — она пожала плечами. — Но я не жалуюсь. Каждый из нас получил лучшее из возможного по заслугам, ведь так?..

— Так, всё так… — Великий Председатель посмотрел в пол. — Я думал, много думал, хорошо ли они здесь, на Шуадне, поняли мои инструкции, тщательно ли они тебя прятали, хорошо ли ухаживали… Но не мог проверить. Мой пост предполагает очень высокую публичность. Это могло вызвать слишком много вопросов, на которые я бы не смог дать ответа — и тогда… они бы тебя нашли. И убили.

— Я понимаю, Великий Председатель, — женщина учтиво наклонила светловолосую голову. — Но оставим былое. Ты звал меня. Я ждала того, что этот цилиндр откроется и начнёт мерцать, три десятка лет. Последние десять я уже даже не надеялась, не понимала, зачем его всё ещё храню… Но я пришла, отец. У тебя есть, что сказать, помимо всех этих несвоевременных оправданий?

Мужчина снова вздохнул.

— Да, Мерсайя, — он впервые посмотрел ей в глаза. — Эта твоя «Коммуна»…

— Маги Новой Эры. «Коммуна» переродилась и осталась в прошлом.

— …Маги Новой Эры, — послушно поправился Великий Председатель. — Вы забрали весь террит, а на Гестериане…

— Гестериан — это не наша работа.

— Не ваша?.. — удивлённо поднял он брови. Но тут же махнул рукой: — А впрочем, неважно. Мне уже доложили подробности. Вы забрали террит из всех семи хранилищ в Галактике. Без сопротивления, сманив все силы защитников на Землю. Они же там почти победили, пока ты обчищала все остальные хранилища… В общем, зачем он вам?

— Лучше скажи, зачем он вам, отец? — она посмотрела на него с вопросом. — Вам не понадобится ничего строить в эти последние недели или месяцы.

Великий Председатель вдруг распрямился и уставился на собеседницу. В его глазах зажглась догадка, от которой кровь прилила к лицу и сердце пропустило такт.

— Дев… Мерсайя, что ты задумала?

— Я — ничего, — женщина покачала головой. — Это, если хочешь, — проект самой природы. Маги Новой Эры — лишь маленький шаг вперёд в масштабах её больших дел. Следующая ступень эволюции. А я была избрана, чтобы убедиться, что эволюция произойдёт.

Мужчина помолчал, часто дыша.

— Под «эволюцией» ты сейчас понимаешь…

— Форсированное исчезновение предыдущих видов, — кивнула светловолосая.

— Истребление?!..

— Выбраковка, — пожала она плечами. — Но ты знаешь, что это. Ты же давно с гестерианцами общаешься… Нас мало, отец. И нам не будет покоя, пока есть те, кто видит наше превосходство и завидует или боится его. Посмотри на себя, на нынешних магов. Вы — новый виток эволюции, который зацепился за старый, оказался им сломлен и тоже превратился в тупиковую ветвь. Ты когда-нибудь думал, каким бы мог быть мир, если бы те, кто устаревал, просто уходили, давая дорогу тем, кто лучше приспособлен?

— Но кто тебе сказал, что…

— Что мы лучше приспособлены? Тебе продемонстрировать, что я могу после двух недель обучения новым способностям, пусть и ускоренного?

— Нет, — отрицательно покачал головой Великий Председатель, — я знаю, на что ты… вы способны, — он упёрся кулаками в шершавые доски и посмотрел в сторону, поджав губы. — Но… почему?.. Почему истребление?.. Я могу предложить множество вариантов сосуществования. Ты же знаешь, что проектировать сосуществование — моя работа. И я в ней понимаю лучше кого бы то ни было в Галактике…

— Может быть и так. И тем не менее — посмотри вокруг, даже ты смог добиться лишь этого… — женщина развела руками. — Нет, нам не интересно сосуществование. Тем более — такое. Это — путь в никуда, — она пожала плечами. — Ты знаешь, зачем образовалась «Коммуна», отец?

— Могу предположить…

— Маги просто хотели свободы. Не драконовских законов, первобытных казней и отношения, как к зарвавшимся наркоманам. Сво-бо-ды. И угадай, что… или кого нужно было устранить из их жизни, чтобы свобода пришла с лёгкостью ветра?

Мужчина держался за голову, покачиваясь из стороны в сторону. Если бы только можно было вернуть время назад на какие-то пару десятков лет… Почему же магия не может этого?..

Секунду он взвешивал, стоит ли попытаться её ударить чем-либо из самых неизвестных, сложных заклятий, о каких он читал в редчайших томах Библиотеки Гильдии…

Внезапно мужчина снова распрямился и посмотрел на светловолосую пристально, по-деловому. Он всё же был Великим Председателем и умел брать себя в руки, когда нужно.

— Вам наверняка нужны опытные маги. А ещё — учёные, медики и прочие. Вы принимаете в свои ряды?

— Ты хочешь вступить, отец? — если бы Мерсайя умела усмехаться, она бы, вероятно, это сделала.

— Я бы предложил и себя, — кивнул он, игнорируя сарказм. — Но в первую очередь я бы порекомендовал несколько инертов и магов, которые помогли бы вам не потерять науку и культуру, а также…

— Нет, — отрезала светловолосая. — По многим причинам. Наша магия — другая. Она может работать и с вашими заклятиями, но ей лучше со своими. Наша наука с её помощью тоже будет другой. Полностью магической. Более продвинутой и быстроразвивающейся. А записанные знания мы возьмём сами, вы нам для этого не нужны. И главное: наши ценности — другие. Нам не нужно никого из тех, кто их не разделяет. И в особенности — тех, кто придумал этому миру их противоположности. Прости, отец.

Великий Председатель сгорбился и уставился в доски на полу.

— Может быть, вы дадите нам просто уйти? — тихо спросил он. — Сесть на транспортные корабли и переселиться туда, где мы вас не побеспокоим?..

— Чтобы вы сразу же пошли на нас оттуда войной? — снова покачала головой Мерсайя. — В чём смысл? Сидите, где сидите. Мы сами к вам придём, раз вы хотите воевать. Да и потом — ты думаешь, что сможешь убедить Президента организовать полный исход населения Конфедерации? Это же не десять процентов гестерианцев переселить…

И в этот момент он ударил.

Великий Председатель не дёрнул ни одним мускулом, но у него из груди вдруг полился ослепительно белый свет, облаком окутавший светловолосую. Воздух затрещал от магических разрядов, запахло озоном — что-то клубилось вокруг неё, пытаясь то ли изжарить, то ли обездвижить электрическим шоком. А потом от него словно оторвалась едва заметная тень и бросилась с объятиями в центр облака, исчезнув в нём.

Долей секунды позже из облака вырвались четыре красных лезвия, вспоров его, словно подушку, и… с шипением рассекли воздух там, где только что был Великий Председатель, разрезав противоположную стену хижины на полосы. Самого его уже нигде не было.

А когда облако света окончательно рассеялось, оказалось, что Мерсайя, несмотря на силу магического удара, осталась совершенно невредимой.

И лишь её лицо впервые за долгие месяцы перестало быть невозмутимым.

Теперь на нём читалось много эмоций — ярость, досада, непонимание… И страх.

Великий маг… отец обыграл её.

Она лишь не знала, в чём.