Неравная Война

Глава 12

Последние слова говорившего со мной покровителя, прозвучали обрывисто, словно ему кто-то неожиданно заткнул рот. Возможно ли нечто подобное во время разговора путём передачи друг другу мыслей? Что-то мне подсказывает, что да, такое безусловно возможно. Значит ли это, что нам помешали договорить? Не уверен, но я бы не стал исключать такой возможности. Та информация, которую хотел мне сообщить собеседник, могла бы повлиять на мои будущие связи с другими покровителями и это точно кому-то да не понравилось бы, но вот вопрос, кому именно и стоит ли мне начинать опасаться удара в спину от кого-то из собственных собратьев?

— Значит, ещё не все великие покровители ушли на покой, великий дракон? — задал мне вопрос Парпатер, привлекая к себе внимание и словно насмехаясь надо мной. — Ваше время прошло, причём уже очень давно, примерно тогда, когда вы проиграли собственным детищам. Позорище!

Последнее слово Ёкай буквально выплюнул, словно желая влить в него всё своё презрение, которое он испытывает ко мне и подобным мне. Я бы пожалуй пропустил его высказывание мимо ушей, если бы не одно но, место слияния до сих пор не было открыто. Несмотря на то что Парпатер мог уже нараспашку открыть проход прямиком в Бездну, он почему-то медлил!

— Позорище? — спокойно произнёс я, нависая над фантомом в своей форме тотема, которую теперь благодаря двум ключам от сердца мира, мог поддерживать почти бесконечно долго. — С чего бы это?

Спокойный тон и искреннее недоумение, вот что заставило Великого Ёкай взбеситься ещё сильнее. Как я понял что он в бешенстве? Только по его глазам, в которых плескалась сама тьма. Парпатер был сильным и выдержанным противником, поэтому он не кидался фразами, не делал поспешных действий и вёл себя так, словно ничего не происходит. Правда и проход во тьму был всё ещё не открыт до конца, Великий Ёкай словно придерживал эту дверку, не давая ей открыться нараспашку. И я очень хотел понять, почему демон не спешит реализовать задуманное. Почему он вдруг стал столь эмоционален….

— Ты хочешь сказать, что вас не за что упрекнуть? — вздёрнул бровь Парпатер, на лице которого играла улыбка. — Безупречные, непоколебимые покровители, давшие жизнь столь многим планетам, звёздам, зверям, животным, людям и ещё несчётным количествам живых и неживых видов. Разве вы справляетесь с возложенной на вас ролью?

Его простой вопрос выбил из под меня землю. К своему удивлению, но мне нечего было ответить Великому Ёкай Парпатеру на столь простой вопрос. Не потому что я не знал, а потому что он был прав. Я и мои собратья покровители, не справились с возложенной на нас ролью. Можно сколько угодно говорить и думать, мол я сам только недавно о всём узнал, но ведь это не является истинной. Я проиграл, был вынужден разбить себя на куски и затем пытаться восстать из пепла, по той причине, что не справился со своими обязанностями как покровитель. Не могу ничего сказать про других собратьев, но что-то мне подсказывает, что они справились не лучше меня. Вот и выходит, что ответить мне этомуЁкай попросту нечем, не признавать же его правоту.

— Когда-то давно, когда я был слаб, когда во мне было мало Ёко, я слышал разговоры старших собратьев о новом измерении, — произнёс Парпатер. — Моя природа не позволяла мне мыслить глобально, но уже тогда я знал чего хочу больше, а чего меньше. И мне захотелось увидеть новый мир, новых созданий, понаблюдать за ними. Спустя долгое время, когда я смог подняться выше по ступеням иерархии, я смог более чётко сформировать свои желания. Я хотел творить, хотел создавать нечто новое, как это сделали вы, покровители. Несмотря на тёмную и разрушительную по своей сути природу Ёко, я смог добиться многого в качестве создателя. Я творил не только Ёкай, но и растения, животных, пару раз пытался даже создать человека. Мне не подвластна первородная энергия, что так необходима творцу, но и с Ёко мне удалось взобраться на самую вершину иерархии Ёкай. В глубине Бездны, там где стоит дворец праматери, растут сады созданные моей рукой. Это вершина моего мастерства. И всё же, несмотря на все мои старания, вас считают истинными творцами! Вы выше меня, искуснее, хотя столь слабы и бездарны, что даже не можете обезопасить свои творения от самих себя и наоборот!

Последние слова Парпатер произнёс мелко трясясь от гнева. И гнев этот был продиктован не его природой, не его злобой, а завистью. Великий Ёкай, занявший своё место благодаря стремлению к созиданию, а не разрушению, горел праведным огнём, ведь по его мнению, мы — покровители, бездари.

— Знаешь, я искренне счастлив, что встретил на своём пути Розалию, — неожиданно мягко и тепло произнёс Парпатер возвращаясь к спокойному состоянию. — Её безумия и жажды разрушения с лихвой хватит чтобы разрушить все ваши творения. И я помогу ей разрушить этот мир, весь до основания, так чтобы на всё измерение, не осталось ни единой живой души.

В следующий миг из моей пасти ударила молния из чистой первородной энергии. Больше ждать было нельзя, Парпатер перестал оттягивать момент истины, и я ударил первым. Золотая ветвистая молния, пропитанная моей яростью, снесла фантом, разрушая его структуру и связь с Бездной. Удар пришёлся точно в грудь Великого Ёкай, не оставляя тому и шанса на продолжение существования в форме фантома. Долю мгновения лицо Парпатера корчилось в агонии, а затем исчезло без следа, словно того и не было здесь никогда. Я висел в воздухе, медленно водя мордой из стороны в сторону. Несмотря на то что мой враг был легко уничтожен, я не почувствовал и толики удовлетворения, никакой завершённости, словно это был лишь первый раунд. И моё предчувствие меня не подвело.

— Хорошая попытка, дракон, — прогудел великан подо мной. — Ты мог бы добиться успеха этим ударом, если бы не одно НО. Я не бездарь вроде тебя или твоих собратьев. Я могу вселяться в любого Ёкай, в котором есть хотя бы толика моей силы!

И в подтверждении своих слов, Парпатер, занявший тело великана, закончил стабилизацию и расширение прохода между моим миром и Бездной. Разрыв реальности начал материализовываться прямо у ног гиганта, в основании котлована. В отличии от простой дыры, сквозь которую любят проникать в этот мир Ёкай, этот проход был шире, выше и стабильнее. Проще всего это сравнить с дырками в ткани. Простой разрыв, это потёртость или небольшая дырочка, которую можно подшить или наложить заплатку, а то что создал Парпатер, больше походило на распоротую ткань с вставкой в виде змейки, которую можно открывать и закрывать. К сожалению, закрыть навсегда такой проход мне не удастся, но я могу его запечатать, чтобы сквозь него никто не смог выбраться. И пока не поздно, я хочу это сделать.

Слияние осколков. Соединение всех малых частей прошло успешно и совершенно безболезненно. Никаких посторонних эмоций, никаких воспоминаний из чужих жизней, это пройдённый этап. Отныне, собрать все крупицы себя в кучу мне не составляет труда, но вот удержать их вместе дольше положенного срока пока что не удавалось. Возможно, сегодня именно тот день когда у меня это получится.

Покровитель, разговаривавший со мной так и не упомянул как пользоваться ключами, что ещё сильнее наталкивает меня на мысль, что нас всё-таки прервали. И всё же, он успел указать мне туда куда стоит смотреть и что пытаться вспомнить. Я тоже уже пользовался ключом от сердца мира, мне не нужна чужая инструкция. Вместе со слиянием пришло и знание. Ощущая в своей груди два невероятно сильно сжатых сгустка энергии, я обратился к ним. Одного касания мне хватило, чтобы я почувствовал насколько сильна связь этих ключей с ядром в центре мира. Даже если бы один такой ключик я отправил прямиком в Бездну, то смог бы найти его по этой связи, которой не преграда даже границы измерений.

«Некоторые ключи могут быть утеряны или находятся у врага», — набатом пронеслась у меня мысль. — «Если я окажусь у ядра, то наверняка смогу отследить все оставшиеся десять ключей….»

Не давая себе развить эту мысль и отвлечься от реальности, я задвинул столь важную догадку на потом. Вместо этого, я потянул на себя уже имеющиеся у меня ключи. Сделать это оказалось на удивление просто. Сжатая первородная энергия не просто слушалась меня, но ещё и двигалась чётко по выверенному пути, словно другого просто не могло существовать. Сгустки энергии, заключённые в моей груди, вышли из моего тела и материализовались, представ передо мной в виде двух золотистых ключиков, повисших перед моей мордой в воздухе. Этого мне хватит, чтобы получить доступ к малой части силы сердца мира.

Пока Парпатер завершал открытие своего прохода между измерениями, я делал то, что поможет мне его остановить и победить. Ключи, призванные мной из моего же тела, открыли проход из пустоты. Для первородной энергии не существовало преград и помех, поэтому уже спустя короткий миг, в воздухе сами собой образовались скважины. Ровно двенадцать отверстий под двенадцать ключей. Два золотых, переливающихся силой ключа вошли в два замка и легко провернулись, создавая прямой канал связи между мной и центром мира. Дверь, что скрывает за собой тайну, приоткрылась всего на какой-то жалкий миг, ноя успел ощутить тот колоссальный объем силы, что хранится в сердце мира. У меня просто не оказалось слов, чтобы попытаться это описать. Я почувствовал себя не каплей в море или даже океане, не мельчайшей песчинкой среди песка всей Земли, я был атомом напротив целой вселенной. Сила заключённая внутри сердца мира, являлась абсолютной. И только такая невероятная энергия, может поддерживать жизнь в целой вселенной.

Отойти от состояния близкого к шоку мне удалось лишь спустя две долгих секунды. Картина безграничной силы и власти потихоньку отпускала меня, хотя и не полностью, ведь часть этой силы осталась со мной. Два ключа, позволили мне за раз взять из сердца мира первородной энергии в тысячу раз больше того объема, что я скопил бы за год не тратя и капли. И плевать что теперь я чувствую как оба ключа уснули на достаточно долгое время. Плевать, что они не будут реагировать на меня ни коим образом, пока энергия в ядре мира не восстановится. Я уже обрёл то что мне необходимо для победы.

— Милый, что ты так долго?! — голос Розалии, выходящей прямиком из черноты Бездны привлёк моё внимание.

Оказывается, всё это время пока я был занят получением силы, великан держал моё тело, словно боялся что я исчезну. Его огромные ладони сжимали моё туловище и всё силились его раздавить. Только вот ничего у рукотворного Ёкай Парпатера не получалось. Голой силы, усиленной Ёко никак не хватит чтобы продавить защиту из первородной энергии, которую я так и не снял со своего тела.

— Хотел сделать для тебя подарок, любимая, — прогудел великан, в тело которого вселился Парпатер, фантом которого я всё-таки уничтожил.

Подарок? Это кажется про меня. Розалия со своим безумным радостным смехом прямо-таки пищит от счастья. Посмотрим как ты будешь счастлива, когда я тебя обратно в Бездну зашвырну!

Хвост, объятый золотым пламенем сгорающей первородной энергии рассёк удерживающие меня руки великана, освобождая моё тело. Одновременно с этим, подобно огромному Ёкай ранее управляющего своими миньонами, я раскинул от себя двенадцать нитей первородной энергии, возвращая своим воинам не только взятые взаймы силы, но и добавляя к этому сверху десятикратный запас.

Парпатер, не ожидавший от меня подобной силы, оказался в не выгодной ситуации. Поскольку он заканчивал открытие прохода лично, то его основное тело всё ещё находится где-то там, в Бездне. И всё что он может мне противопоставить, это силы его творения, помноженные на опыт и дополнительные объемы Ёко. Только вот проблема в том, что моей целью был не он сам.

Ринувшись на Розалию, стоящую на границе прохода из Бездны, я атаковал её тем же способом, которым вышвырнул её фантом, только в этот раз, объём силы вложенный в удар был десятикратным. Ощущая смертельную опасность от волнообразного и широкого удара, девушка не стала пытаться увернуться и кинула все свои силы на защиту тела. Для неё это был правильный выбор, ведь только так она бы смогла выжить, другое дело, что именно этого я и ожидал от неё. Сразу же вслед за волной первородной энергии, почти уничтожившей защиту Розалии, состоящей из Ёко, на девушку пришёлся мой второй удар. Когти, объятые золотым пламенем, прорвали истончённый щит и вонзились ей прямо в грудь. Я поднял девушку на уровень своих глаз и всмотрелся в её перекошенное болью лицо. Взгляд покровителя работал на полную, передавая мне всю информацию, что только могла знать обладательница этого личика. Предавшие свою расу люди, союзники Рози, места особо крупных капищ, всё что только могло мне помочь выиграть эту неравную войну!

— Отпусти её! — рёв взбешённого великана помешал мне полностью прочесть Рози.

Волна концентрированной Ёко ударила в меня вместе со звуковой волной. Уже известная мне способность великана, которую он использовал на мне через своих миньонов, помноженная на силу Парпатера дала неожиданный эффект. Я перестал видеть, что остановили действие взгляда покровителя. Нет, Ёко не нанесла мне урон, но смогла закрыть мне пеленой глаза. И плевать что пелена быстро сгорала от огня первородной энергии, этой заминки Розалии хватило, чтобы она превозмогая боль оттолкнулась от моего тела и сумела соскочить с моих когтей.

— Я стану сильнее, — хрипя и еле дыша, Розалия стояла у прохода и угрожала мне. — Я вернусь, и тогда, ты будешь молить меня о….

Понимая что даже ринувшись за Рози на всей скорости, я лишь окажусь вместе с ней в Бездне, я решил переключиться на другого врага, попутно исполняя своё обещание зашвырнуть Розалию туда, откуда она пришла. Во время разворота, хвост, объятый огнём первородной энергии, ударил в грудь наглую девицу, выталкивая её из моего измерения и не давая ей договорить слова своей угрозы. Пусть зализывает раны, мне всё равно не хватит сил расправиться со всеми врагами сразу.

— Ты говорил что мы — покровители, бездарности, — произнёс я, стоя спиной к проходу в Бездну. — Странно слышать это от такого же бездаря!

Одновременно с откровенной провокацией Парпатера, я используя свой хвост обвил пространственный проход в Бездну и начал его сжимать. Никакой техники или печати я не использовал, всё исполнялось на одной голой силе. И что самое интересное, у меня это получалось. Безусловно, стабильный проход закрыть сложнее, да и я уже говорил, это будет лишь временное решение, но прямо сейчас, я уже отрезал Парпатеру возможность прийти сюда в своём настоящем теле.

— Ты чувствуешь этот запах? — потянул я в себя воздух. — Запомни как здесь сейчас пахнет. Это запах твоего поражения.

Великий Ёкай, занявший тело великана ничего не ответил, вместо этого, он побежал на меня, стремясь схватить и отшвырнуть от прохода. Не уверен, что у меня получилось бы сражаться с ним и одновременно закрывать проход, но мне помогли. Парис давно пришёл в себя и даже не думал отсиживаться за моей спиной.

— Imperator nobiscum est! Apud nos patroni-draconis! Ad pugnam! — прозвучал воинский клич на древнем языке.

— С нами Император! С нами наш покровитель-дракон! В бой! — вторили ему гвардейцы.

Огромная огненная стрела длинной в три метра врезалась прямо в голову Великана, выпущенная Ифритом с довольно близкого расстояния. Парпатер, не ожидавший подобного дёрнулся всем телом и завалился на бок. Выстрел превзошёл все мои ожидания. На месте головы великана отсутствовала часть черепа, а остатки лица походили на обгорелую корку апельсина, что впрочем ему совсем не мешало. Этот гигант уже вовсю отращивал отсутствующую часть своего тела.

Последующий бой продлился ещё целый час, именно столько Парпатер, вселившийся в тело гиганта смог сопротивляться слаженным действиям гвардейцев и Париса. Бой мог бы продлиться и гораздо меньше, но наш противник не зря носил звание Великого Ёкая. На момент когда голова великана отросла, его уже сковали наши мастера земли по рукам и ногам, но тому было этот факт был безразличен. Он управлял своими миньонами в городе наверху и для этого ему не нужна была подвижность. Так что спустя полторы минуты, несмотря на то что дыра в потолке была заблокирована, её вновь разломали здоровые, четырёхметровые минотавры. Парпатер рассчитывал что сил миньонов хватит на то чтобы перебить нас, или хотя бы разобраться с моей охраной, но гвардейцы во главе с Парисом смогли даже меня удивить. Они бились так, словно у них был безграничный запас сил. Безусловно, я всё ещё давал им некоторую подпитку первородной энергией, но она была довольно скромной, ведь почти все мои силы уходили на закрытие прохода в Бездну. По моим ощущениям, их энергия должна была закончиться уже спустя пятнадцать минут боя, но этого не произошло и под конец часа. Лишь единожды я действительно испугался за свой отряд. Тогда, из сжимаемого мной прохода смог выскочить Ёкай, чей ранг превышал ранг минотавров. Был ли это случайный Ёкай или Парпатер заставил его пройти сквозь узкую щель прохода, не особо важно, но случилось так, что Великий Ёкай занял тело гибкого, быстрого и опасного бойца из Бездны. Три отсечённые руки, пять глубоких ран и даже пару выбитых глаз, вот та цена, которую заплатили солдаты за убийство этой твари.

— Ты проиграл, — произнёс я устало, стоя прямо на голове еле живого великана, тело которого вновь занял Парпатер, после того как отряд прикончил гибкого хищника.

— Возможно, — прогудел гигант. — А может и нет. Как посмотреть дракон, как посмотреть. Проход создан и то что ты его закрыл, не меняет этого факта. Он останется здесь, пусть закрытый, но останется. И ты не убил меня. Моё тело в Бездне, рядом с праматерью. Окажись я здесь, тебе и твоим людишкам ничего бы не помогло. А пока, я ухожу. Признаю, ты смог меня удивить. До встречи, дракон-покровитель.

Гигант, на лице которого я стоял резко потерял какой-либо осмысленный взгляд и издав тягостный вздох затих. Наконец-то бой завершился. Устало развернувшись на месте, я сел прямо на подбородок мёртвого Ёкай и свесил ноги. Чуть в стороне, сидели гвардейцы и медленно приводили в чувство раненных.

«Надо бы помочь прирастить руки», — мелькнула у меня мысль. — «Если в ране нет Ёко, отращивать еёне обязательно….»

Взгляд как-то сам собой упал на одного гвардейца, чья руки была срезана тварью из Бездны прямо на локте. Будет довольно сложно прирастить там руку, ведь скорее всего задет сустав. Пока я думал об этом, гвардеец взял собственную отрезанную часть тела и приставил её на положенное место. Пару мгновений ничего не происходило, а затем блеснула скромная вспышка золотого света и вот уже гвардеец двигается своей рукой, словно та и не была отсечена совсем недавно. От подобного зрелища, я даже рот открыл, хотя другие гвардейцы кажется совершенно не были удивлены.

— Как себя чувствуешь? — Парис, подошедший ко мне незаметно, видно не так истолковал мою изумлённую физиономию, потому как в его голосе читалась обеспокоенность. — Хотя можешь не отвечать, наверняка очень устал, ты ведь нам столько сил отдал. Да и этот переход…. у меня до сих пор слов нет описать собственные ощущения. У тебя наверное также. Ты главное знай, мы тебе очень признательны. Никогда не думали что подобное возможно, но мы все благодарны тебе.

— Благодарны за что? — повернул я на него голову, совершенно не понимая то о чём он говорит.

— За это, — произнёс Парис, скидывая с себя рубаху, оставаясь в одних пропитанных потом и кровью штанах.

На груди островитянина, там где раньше была татуировка крупного тигра, теперь красовалась куда большая татуировка дракона. Это было моё изображение. Моё тело в форме тотема. Точная копия моей татуировки. И словно этого было мало, гвардейцы подозрительно быстро закончив с полевым врачеванием, поскидывали свои рубахи и радостно похлопывали друг друга по плечу. На груди каждого сияла чистотой новая татуировка дракона-покровителя.