Немного мечты

Глава 30

- Это я. Все в порядке. Вернуться пока не могу. Следующий звонок – завтра, в три пополудни.

Кристина повесила трубку уличного телефона, вышла из будки и неторопливо пошла вдоль по улице. Вернее, не она, конечно, а скромно одетая служанка, взглянув на которую любой человек, считающий себя проницательным, тут же понял бы, что хозяева отпустили ее на сегодня, но выходной девушку не радует, потому что тот, к кому она стремилась – бросил ее.

По крайней мере, известный мастер создания образов Гримодан уверял ее, что именно такое впечатление она и производит. И поэтому никому не придет в голову запоминать ее внешность и уж тем паче – опознавать в служанке владелицу миллионов.

Кстати, вот и сам известный мастер.

Для себя Гримодан выбрал образ этакого дешевого соблазнителя: наглого, развязного, слащавого до приторности, такого, что каждый, только бросив взгляд, сразу понимал об этом типе всё, от сверкающего в перстне на мизинце фальшивого бриллианта с вишневую косточку величиной до позолоченной тросточки с серебристой рукоятью в виде томно изогнувшейся обнаженной девушки. Такие трости в стиле «гра Бушко» были очень модны среди снобствующей молодежи. При этом спроси трех человек, как именно выглядел этот самый «соблазнитель» только что прошедший мимо – и получишь три разных описания. Со слов Гримодана – у каждого человека в голове есть свое собственное представление о том, как выглядит некий усредненный типаж, основанное на его собственном жизненном опыте, и поэтому описывая его в образе «дешевого соблазнителя» человек на самом деле опишет свое представление. И верно: Кристина четко видела, как выглядит Гримодан, но стоило ей отвести взгляд – и начинало казаться, что он выглядит в точности как тот назойливый итальянец «Мискузи», что встретился в купе поезда героям комедии «Евротур». Это при том, что у Гримодана даже усов не было!

- Есть небольшая проблема… - тихо сказала ему Кристина, не поднимая глаз. Со стороны выглядело, наверное, как робкий ответ на надоедливые приставания.

- Абсолютно никаких, - ослепительно улыбаясь ответил Гримодан. Причем, судя по всему, улыбался он не только в рамках образа.

- Есть. Одна. Завтра утром мы с Мюрелло уезжаем в Руссэ и не сможем вернуться к трем.

- И не надо.

- А как же обещанный звонок Череста?

- Он будет. С этого самого телефона. Но вам к нему завтра лучше не приближаться.

Ловушка, которую Гримодан расставлял на Спектра, была одновременно проста и сложна. Проста – потому что для того, чтоб заманить его туда, было достаточно нескольких телефонных звонков. Сложна – потому что для того, чтобы знать, на что именно попадется Спектр, нужно было хорошо понимать его образ мышления. А этого не понимал никто.

Кроме Гримодана.

Со слов обаятельного мошенника, чем больше он изучал действия Спектра – тем больше понимал, что у них был один учитель, известный лет двадцать назад вор по прозвищу Хитрый Санлар. И поэтому он, Гримодан, может угадать действия Спектра.

Ему достаточно представить, что бы сделал он сам.

Спектр подкупил, соблазнил, возможно, запугал телефонисток на станции, которая передает звонки в особняк Эллинэ, и теперь знает, о чем говорят по телефону те, кто звонят в особняк. В том числе – и то, что говорит она, Кристина. В частности – то, что завтра, в три часа пополудни, она будет опять звонить.

Что это означает?

Что теперь Спектр совершенно точно знает, где завтра будет скрывшаяся от него Кармин Эллинэ.

В телефонной будке.

Да, в Мэлии сотни телефонных будок. Но у каждой из них есть свой собственный телефонный номер. И телефонистка, передающая звонок, знает этот номер.

Вчера Эллинэ звонила из этой вот будки, от которой они только что отошли. И сегодня позвонила из нее же…

Спектр должен решить, что и завтра она будет звонить из нее. Просто потому, что, по всей видимости, сбежавшая жертва пользуется той будкой, которая расположена рядом с ее убежищем, не зная или не догадываясь, что ее можно вычислить.

Так должен решить Спектр.

Потому что именно так решил бы Гримодан.

Честно говоря, Кристине такая логика показалась несколько натянутой, но в случае, если они переоценили интеллект Спектра – они ничего не теряют. А вот если они оценили его правильно…

Завтра – в крайнем случае, послезавтра – Спектр будет поблизости от этой будки, чтобы выследить женщину, которая ровно в три дня будет звонить в ней. Он будет следить за ней – а другие люди будут следить за ним. И, когда Спектр попытается схватить приманку… цап! Он будет схвачен сам.

В этом месте Кристина занервничала. Будь она на месте Спектра – ловушка закончилась бы изрешеченной пулями будкой, которую расстреляли бы из мгновенно скрывшегося автомобиля. А она как-то не хотела становиться причиной смерти совершенно незнакомой женщины, которая будет изображать ее. Гримодан успокоил ее, заверив, что будет на месте Спектра она – так бы и произошло. Но на месте Спектра – Спектр, большой любитель театральности. Он не откажется морально поиздеваться над жертвой, прежде чем убить ее каким-нибудь пафосным способом. Скормить львам в зоопарке, например. Растворить живьем в кислоте. Сбросить с дирижабля на центральную площадь столицы.

- Так что спокойно отправляйтесь в Руссэ, ловить мертвого доктора. По приезду вас будет ждать Спектр, перевязанный подарочной ленточкой.

Поезд до Руссэ отправлялся в восемь утра. С Северного вокзала. Несмотря на то, что этот маленький городок – а вернее, поселение – находилось на востоке от столицы Ларса. Впрочем, подобное часто случается, особенно с вокзалами.

Возможно, на автомобиле было бы проще и быстрее – расстояние от Мэлии до Руссэ составляло всего 20 километров – но автомобиля у них не было. Потому что у обитателей скромной квартиры не может быть автомобиля, в настоящее время это игрушка для владельцев особняков.

Поэтому нужно было катить сорок минут на поезде, в вагоне второго класса, то есть – предназначенном для небогатых людей (богатые ездят первым классом), все же не желающих считать себя бедными (такие едут в третьем классе). Подсознательно Кристина ожидала что-то вроде плацкарты, но вагон сумел ее удивить – небольшие отсеки, каждый со своей дверью, внутри – небольшой столик и мягкий диван с огромной высоченной спинкой, который можно разложить на два спальных места, верхнее и нижнее.

Для образов, которые им выбрал Гримодан – самое подходящее место. Сегодня Кристина была не служанкой, а бедной девушкой, которая разыскивает дальнего родственника, умершего и оставившего ей наследство. А Мюрелло играл роль адвоката средней руки, то есть такого, который согласится за скромный процент мотаться с клиенткой в поисках ее запропастившегося дядюшки.

Поезд плавно тронулся, за окном проплыли огромные стальные фермы вокзального дебаркадера, поддерживающие стеклянную крышу над перронами.

Руссэ действительно было сложно назвать городом: маленький вокзал, площадь с церковью, городской ратушей и развалинами старинной башни, увитой зеленым плющом. В башне кто-то предприимчивый открыл ресторан.

От площади отходила единственная длинная улица, вдоль которой выстроились загородные дома, солидные, похожие на крохотные сказочные замки: кирпичные стены, террасы с балюстрадами, покатые черепичные крыши с гребнями и высокими дымоходами, непременные башенки с острыми конусами крыш, над которыми развевались флаги, вымпела или крутился ажурный флюгер, высокие узкие окна с частой решеткой переплета, множество слуховых окон…

- Кажется, я знаю, какой дом нам нужен… - хмыкнула Кристина.

Предполагаемое обиталище предположительно не мертвого доктора Воркеи действительно несколько выбивалось из общего ряда схожих друг с другом домов. Не так сильно, как дом злодея Грю из мультфильма «Гадкий я», ощетинившийся острыми углами черный почти замок среди типовых беленьких домиков американского пригорода, но что-то схожее было.

Дом бросался в глаза. Какой-то неуловимой неправильностью, асимметричностью. Видимо, к его созданию приложил руку безумный дедушка-архитектор.

Они подошли к этому дому, Мюрело сверился с записями и тоже хмыкнул:

- Вы угадали. Нам сюда.

Они поднялись на крыльцо, и Мюрелло крутанул рукоять дверного звонка.

Кристина посмотрела на вырезанную на двери надпись: «Добро пожаловать»:

- Видимо, здесь живут дружелюбные и гостеприимные люди…

Прямо под надписью открылось окошко, из которого высунулось дуло ружья.

- Или нет.