(не)Веселый космический Роджер

Глава 24

Следовало решать мгновенно, и он решил. Прошел, взял ошейник и надел его, попутно бешено и быстро сканируя устройство снаружи. Теперь, даже если ошейник наденут и на него, он сможет! Дионара смотрела на него широко раскрытыми прелестными глазами, будто не могла поверить в такое предательство. На самом деле, конечно, их ничего еще не связывало… и все же взгляд дитранки пронзал Михаилу сердце.

У нее наверняка имелся свой имплант, не хуже манопы! Вместе! Вместе они могли бы!

— Молодец! – радостно всхрюкнул Дронго.

— Еще недавно он испортил мне «Стрелу», - напомнила Дрея.

— Кандидат! – вскинул ручищу Нессайя, обрывая всех остальных.

Трорг смотрел равнодушно, зато смягчившийся было взгляд Маргуда снова пылал злостью и ненавистью. Хлоя свесила рога, в общем, репутация Михаила среди невольников резко рухнула ниже разваливающегося спутника Дургара-шесть.

— Он помог нам добыть данные, взломал системы, стрелял и убивал ллазиотов и дитранцев, и под конец спас ваши задницы с кораблем, - Нессайя мощно хлопнул Михаила по плечу, опять едва не вбив в пол.

Посыл был ясен, Лошадкин не просто повязал себя кровью, но еще и обзавелся кучей врагов. Доказывать, что все было не так – бесполезно, оставалось только верно служить Нессайе и «Стреле», чтобы те защищали его в ответ. Таков был посыл слов жирного капитана, и Михаил его прекрасно понял, принял соответствующий вид. Выжить сейчас, чтобы отомстить потом – преуспел бы он на этом пути или скольжение вниз по склону предательства в канаву всего этого пиратского дерьма успело бы засосать его раньше.

Михаил не знал ответа.

— Но все это можно было разобрать и потом! – вдруг заорал Нессайя. – По местам, куски дерьма! Ваши задницы все еще в опасности!

Орал он так, словно Михаил не спасал его, да и в целом сам Нессайя не находился в опасности. Пираты, впрочем, в такие тонкости не вникали, рванули по местам, и Михаил уловил сигнал в сторону Хваска и остальных, мол, хватит, ерундой страдать – улетаем!

С полминуты спустя они уже взлетали, успев получить напоследок несколько выстрелов от тех пиратов, что остались на спутнике. Сам спутник рассыпался на глазах, будто его поглощала космическая пучина, и Михаил видел все это, так как теперь у него имелся доступ к системам наблюдения и связи «Стрелы». Впрочем, он не пытался пролезть дальше, подозревая, что там расставлены ловушки.

Персонально на него и манопу, уж Нессайя и остальные, наверное, успели их изучить.

«Стрела» взмывала все выше и выше над плоскостью эклиптики системы и Михаил ощущал, через системы корабля, как гипер бушует и ярится, словно море, кидающееся на отвесные прибрежные скалы. Следовало заняться отмычкой для ошейника, возможно, поговорить с невольниками и как-то дать им понять, что он предал лишь для вида, а может и не стоило – опять же, дабы дать пиратам успокоиться, а подозрениям утихнуть.

Но все это мелькало где-то фоном, а основное внимание Михаила было устремлено туда, в пылающий и бушующий космос. Они драпали прочь от спутников и в то же время, будто стояли на месте, так медленно давался полет без возможности ускорения.

— Эй, хорош дышать в затылок, - вдруг обратился к нему кто-то.

«Стрела»? Но разве на ней имелся искусственный интеллект? Мгновение спустя он понял, что к нему обращается Дрея. Подключение к кораблю делало из нее подобие ипы, и это означало повышенную нагрузку на мозги пилотов.

— Если ты без меня так жить не можешь, приходи, как долетим, - пригласила Дрея. – Постукаемся хвостами.

— Не люблю агрессивных женщин, - вырвалось у Михаила.

Делающих вид, что жить без него не могут, а на самом деле только и мечтающих, как бы его поиметь и использовать.

— Да-да, тебе скромниц подавай, вроде этой агемки, - раздалось в ответ. – Хочешь, я изображу жертву похищения?

— Нет.

— Тогда свали нахер из моих систем и без тебя тут обосраться можно!!

Михаила выбросило мощным информационным пинком. О да, он мог бы задержаться, но не стал, лишь отметил для себя детали происходящего. Если и ломать «Стрелу», то не в полете или когда он сам окажется за рулем, в роли пилота. Михаил не сомневался, что манопа смогла бы управлять им, но также не сомневался, что никто его туда не пустит.

Не наемник, но кандидат, предавший собратьев-невольников, натуральное говно в проруби, пытающееся выплыть. Отличный образ желающего выжить и готового ради этого на все, вот только не сходящийся с атакой комбайном, и об этом тоже следовало помнить. Или хотя бы считать, что пираты помнят.

— Что стоишь без дела? Дуй к доку! – скомандовали Михаилу.

Доступ к «Стреле» дал ему общую карту помещений и переходов, и Михаил пошел «к доку», благо его медпункт тоже уцелел. Теперь, глядя на трехмерную карту корабля, и сравнивая ее с тем, что он видел, когда только очнулся в плену, Лошадкин невольно сравнивал ее с живым после операции. Операции, в которой живому ампутировали руки-ноги, вырезали загноившееся, удалили лишние органы, оставив лишь самое необходимое для жизни.

Но можно ли было назвать это жизнью?

Нессайя разыграл гамбит имени себя, под видом ремонта «Стрелы» сразу готовился избавиться от частей «Стрелы», имитируя многочисленные поломки, но при этом сохраняя возможность улететь. Прыгло и энергоустановки, системы управления, жилая часть экипажа и невольников, даже парочка складов, все это уцелело.

— С повышением, Михаил, - поприветствовал его Хандрат.

Не сказать, что взгляд его изменился и стал дружелюбнее. Ощущалось, что, если бы потребовалось, Хандрат бы зарезал его, не моргнув и глазом. Вырезал бы манопу и продал, в комплекте с остальными органами.

— Правила знаешь?

— Не особо, - пожал плечами Лошадкин.

— Помогаешь, сканируешь пациентов, сбрасываешь инфу в медблок, если что открываешь рот и говоришь мне словами, что не так. Посмотрим, каков ты не на операционном столе, - и Хандрат оскалился.

Следующий час или два, пока «Стрела» рвалась прочь от гипербури и системы Дургара (медленно и мучительно, так полагал Лошадкин, представляя, как потеет фиолетовая Дрея), Михаил работал медбратом или его аналогом. Подавал и уносил, смотрел на пациентов и сканировал их, попутно обогащаясь информацией о других пиратах. Пусть он присутствовал при найме и потом участвовал в ремонте, но как невольник, не как кандидат в будущие пираты.

Вольные наемники.

При этом тех, с кем он хоть немного познакомился, не было видно, похоже, погибли. Или Нессайя их погубил, своим хитрым планом, и Лошадкин, в общем-то, не собирался лить по ним слезы. Сдохли и сдохли, разве что не от его руки, но в то же время, где-то внутри гнездилось странное, тягучее чувство. Умерли те, кого он знал, и это словно бы каким-то идиотским мистическим образом приближало смерть самого Лошадкина.

Вдвойне глупым это ощущение делала память об «атаке комбайном». Ведь Михаил тогда не притворялся, не играл, действительно настроился умереть, лишь бы остановить этих самых пиратов. Но пируэт судьбы, живучесть, рационализация и вот он, лечит тех же самых пиратов, или не тех же, но близких им! Лечит, замышляя убить, и что это все означало – двойственность природы людей? Или его личные тараканы так себя проявляли? Сбой в работе мозга, не имеющего готового шаблона действий?

— Что ты их жалеешь? – прикрикнул Хандрат. – Дави сильнее, режь глубже!

Разумеется, резал Михаил не сам, для этого тут имелся многофункциональный медицинский комплекс. Он сканировал, сверялся с базой живых, ставил диагнозы, взрезал, назначал уход, заливал все целебным гелем, заодно прижигавшим раны, и мог одновременно работать с несколькими пациентами. Хандрат управлялся с комплексом, как заправский пианист, и в то же время, Лошадкин постоянно возвращался мыслями к своему первому пробуждению в плену.

Почему тогда не использовался комплекс? Из-за боязни взлома или потому, что команда возмутилась? Док, помнится, ловко управлялся и без комплекса, и все это наводило Лошадкина на разные мысли.

— А эта штука может вырастить новые органы? – спросил он в какой-то момент.

— Может, - отмахнулся Хандрат, - но я бы не стал на нее полагаться, старая уже и давно сбоит. Проще и дешевле на одной из планет пограничья живого донора найти.

— Как это? – опешил Михаил.

— Как обычно, ты что…, - док поднял на него мутный взор и вспомнил. – В пограничье живых много, а кредов мало, только и остается, что телом торговать. Или ложиться под кого-то, или выращивать в себе органы, а то и свои отдавать, если подойдут. Некоторые детьми торгуют.

— Детьми?

Лошадкин изумился, но тут же вспомнил политику Земли в этом отношении.

— Ну да, у тех, кто ближе к Сильным живет, зачастую и запреты сильнее, или содержание дороже, а тут дешево. Заплатил да увез или спас сиротку, только креды гони и все будет, любую историю организуют.

— Так это, - Михаил отвлекся и отдал не ту команду, взрезал глубже, и пират взвыл.

— Вот так их! Вот так! – одобрил Хандрат.

— Злой ты, док, - прохрипел разрезаемый в ответ.

— Да, злой! – огрызнулся в тот ответ. – Не желаю вас тут видеть! Хочу, чтобы вы все были здоровы! А вы все лезете и лезете, идиоты! Надави ему вон там, на вторую шишку, пусть повоет!

Михаил покосился на «шишку», но давить не стал, мало ли что там находилось.

— Может хоть так запомните, что себя беречь надо! – не унимался Хандрат.

Размахивал руками, орал и угомонился, только когда уже полетела слюна. Ушел куда-то, оставив Михаила наедине с очередным пациентом… пациенткой. Гарпией, практически буквально, полуптицей-полуженщиной. Она смотрела на Михаила равнодушно и это было даже в чем-то приятно, после всех этих демонстративных намеков Дреи на изнасилование.

— Не шевелитесь, фиксирую, - приказал Михаил.

Установил «шину» на покалеченную ногу, затем обработал поврежденные крылья, попутно обратив внимание, что те словно подрезаны в условных плечах.

— Что это? – поинтересовался он.

— Подрезание, - последовал равнодушный ответ. – У вас там на Земле такого нет?

— Э-э-э-э, - замялся Михаил.

— Юным птицам подрезают крылья, вырывают когти и делают дырку в клюве, - сообщила та.

Дырка и в самом деле имелась, но старая, словно заросшая.

— В него потом вдевают кольцо, за которое муж-птах ведет свою стаю, при помощи брачной веревки.

— Что-то похожее у нас есть, но в ином ключе, - дипломатично отозвался Михаил.

Ему даже стало жалко эту гарпию.

— Тогда ты, наверное, поймешь, почему я убила мужа и убралась вместе с наемниками со своей планеты. Что, когда там уже больно будет?

— Больно? – машинально переспросил Лошадкин, потом сообразил и рассмеялся. – Нет, я не Хандрат.

— Это хорошо, - гарпия поднялась, подвигала телом, будто разминала лапки после сидения в гнезде. – Слушай, землянин, не хочешь стать доком?

— А ну вали в свое гнездо, Шаргаза сраная! – появился Хандрат. – Не цените моей помощи, так я тебе в следующий раз напомню, что нечего совать свою жопу куда попало!

— Узнаю нашего дока, - щелкнула та клювом. – Не Шаргаза, а Шазага! Может тебе уже пора в отставку, Хандрат?

— Поговори мне еще!

— И что ты мне сделаешь?! Боль причинишь во время лечения, садист ты без перьев?

Хандрат сердито щелкнул чем-то вроде зубодерных клещей, а Михаил все же задал интересующий его вопрос.

— А почему вы не вылечите все это?

— Чтобы помнить, - щелкнула клювом Шазага и добавила равнодушно. – Да и в космосе крылья не нужны. А ты ничего, землянин, заходи, если что, покажу тебе, как мы несем яйца.

Она ушла, а Михаил обернулся к Хандрату, который давился смехом.

— Ну ты и проныра, Михаил, - выдал в конце концов док. – Первое лечение и она уже готова тебе свою клоаку показать!

— Да не нужна мне ее клоака! – искренне возмутился Лошадкин.

— Это неважно, но вот то, что она тебе предложила! В чем секрет? Там, на планете, говорят, у тебя тоже было полно жен и землянок, - Хандрат подошел ближе, посмотрел снизу вверх. – А? В чем секрет?

Да ни в чем, мог бы ответить Михаил, веди себя, как человек, а не мясник-садист и будет все прекрасно. Но тут их прервало появление старшего помощника, который явился сразу в двух ипостасях, как старпом и как пациент.

— Все организовано, Михаил, - заявил Хваск, - тебе уже подготовили каюту и не в каком-то там днище, а на второй палубе, хоть ты и кандидат! Цени доброту капитана!

— Ценю, - сдержанно отозвался Михаил.

У него и без того была отдельная каюта, но камера, а теперь что? То же самое, но без барьеров и наблюдения круглые сутки? Сомнительно, сомнительно, кто бы его оставил без внимания? Следовало сдерживаться и ловить шанс, а пока что заняться отмычками и ошейником, а также Дионарой.

Хандрат уже сканировал Хваска и начал лечить его, но без особого садизма. То ли не рисковал злить начальство, то ли знал, что на Хваска такое не подействует? Медицинская база комплекса обогатила манопу Михаила знаниями, но в то же время вызвала легкую головную боль, похоже возможности импланта по закачке информации были все же не беспредельны.

Следовало проявлять осторожность или тайно пользоваться хранилищами «Стрелы».

— Ты у нас пока кандидат, юнга, будешь подчиняться всем, работать везде, куда пошлют. В то же время, ты у нас бесконечно ценный специалист, которого ценит капитан, так что можешь жаловаться прямо мне, если не справишься.

Михаил только кивнул, думая о будущих проблемах и проверках на прочность.

— А теперь пойдем.

Хваск проводил Михаила к его каюте, попутно словно демонстрируя выжившим пиратом, что Лошадкин не абы кто, а под прикрытием старпома и капитана. Михаил размышлял, что бы это могло значить, но все мысли выбило у него из головы, едва он вошел в каюту и увидел, что там его уже ждут Хлоя и Дионара.