Не родись дриадой

ГЛАВА 12.

Я судорожно одернула подол платья. А кто бы ни нервничал на моем месте? Ведь нас отделяет от родителей всего лишь, дубовая обитая железом и зачарованная от ударов, дверь. Весьма сомнительная преграда. «Жених» выглядел на удивление расслабленным. Это он зря, авторитетно заявляю!

Но все оказалось гораздо хуже.

В холле нас встречала делегация. Мама и папа сверкали вежливыми улыбками, а позади них, о, Ужас и Преисподняя, стояла бабушка!

Я с некоторой опаской покосилась на отца. Странно, что у него явных синяков не видно. Хотя, с другой стороны, наш семейный целитель иногда, крайне редко, творит чудеса. Мама моей мамы (ох уж эти дриадские названия) в последнее время несколько нервно относилась к мужскому полу. Вот как дедушка подался в бега, так и стала нервничать. И прежде чем я успела представить по всей форме де Расмуса, она вышла вперед, протянула руку и как рявкнет:

- Справки!

Спешно отыскав в маленькой сумочке с пространственным расширением медицинскую карту Оли, я впилась взглядом в маму. Вот зачем она все рассказала бабушке? Понятно, что, когда поженимся, отвертеться от общения с моей семьей потенциальному смертнику не удастся, но привыкать к этой мысли нужно постепенно. Маленькими шажочками. А не сразу натравливать на него бабушку.

- Хороший образец, - вынесла вердикт Элиза Изумительная. Да-да, некоторые индивиды попадаются с соображалкой. Не у всех дриад отцы клинические,… то есть не очень внимательные. Бывает, с именами везет. Мама вон Дарина Изумительная. Одна я в семье - Гарпия. За что бабушка особо не любит папочку.

- Благодарю, – в голосе де Расмуса звучала неуверенность. Комплимент так себе.

Папа попытался вернуть разговор в правильное русло. Шагнул вперед и протянул руку для пожатия:

- Торрен де Лименн.

Но бабушка решительно завернула его обратно резким тычком.

- Да знает он, кто ты. Если не идиот, конечно. – Де Расмус так активно замотал головой, что даже у меня появились сомнения. – А мы вот о сим индивиде не знаем ничего. Мало кто позарился на наше сокровище!

Сокровище старательно подавляло стон.

- Я все знаю о нем, – с усмешкой отбрил папочка ее. - Я же кому попало дочь не отдам. Все давно трижды проверено...

Это «давно» меня смутило. Родители о помолвке только пару дней назад узнали. Когда успели-то?

- Па-а-ап, – протянула я.

- Да, дочка? – он расплылся в широкой улыбке. Так с виду и не скажешь, что перед тобой опасный чернокнижник.

- А когда, позволь узнать, ты навел справки?

На меня уставились четыре пары глаз. Самое странно – больше всех удивился де Расмус.

- Сразу, – обтекаемый ответ папочки тонко намекал, что ни одна темная дриада ничегошеньки у него не выпытает.

Представление переместилось с холла в столовую. По случаю праздника стол был украшен редким эльфийским фарфором. В центре на огромном серебряном блюде возвышался жареный лебедь в натуральную величину. Бабушка помрачнела. В свои триста с хвостиком она внимательно относилась к здоровому питанию. В общем, нашел папочка способ нагадить теще.

Обстановка в столовой походила на перерыв в военных баталиях, когда две армии, сохраняя нейтралитет, бросали бдительные взгляды на противника.

Во главе стола расположилась бабушка, которая царственно гоняла по тарелке лист салата. По правую руку от нее сели мама и папа, мы с де Расмусом устроились по левую. Разговоры за столом больше напоминали перестрелку.

- И каково ваше состояние, Оли? – бабушка не могла забыть о миссии дознавателя.

- Вам представить выписку из банка о величине моего счета? – иронично уточнил де Расмус. - Или полный перечень имущества из Налогового комитета?

Мамочка попыталась хоть как-то спасти положение:

- А погода-то на редкость хорошая. Не правда ли, Оли?

- Такая же, как и вчера, – ответила за него бабушка. - И когда вы планируете провести ритуал?

- Как только уладим все формальности, – спешно влезла я, раньше, чем де Расмус открыл рот.

- Формальности? – бабушки брови спрятались глубоко под челкой. – Какие-такие формальности?

Я стушевалась под грозным взглядом. Мы с Оли разработали план, тщательно подготовили легенду, продумали нюансы, но сейчас я осознала, как глупы все наши попытки отсрочить неизбежное. Бабушка вцепилась в нового представителя вражеского племени, словно голодный в тарелку супа. И пока де Расмус старательно расписывал все трудности сию секундного оформления наших отношений, на лице старушки не дрогнул ни мускул.

- В мое время мужчины были гораздо решительнее, – разочарованно протянула она. – Вырождается генофонд. За каждую мелочь цепляетесь, лишь бы не жениться.

- Давно, видимо, это было, - подколол ее папочка. - Быстро только в браслетах единения обручаются, а их уже пару веков никто не использует.

Де Расмус тщательно прожевал кусок мяса, промокнул губы салфеткой и с невинной улыбкой обратился к бабушке:

- Конечно, в браслетах есть свои преимущества. Например, на свадьбу тратиться не надо. Не правда ли, гораздо лучше тихо, по-семейному?

- Как это не тратиться?! – подскочила моя мамочка. – Все же скажут, что мы зажали свадьбу! Нет, нет и нет! Никаких тайных церемоний. Только через мой труп!

- Но, уважаемая Элиза…, - скромно попытался вставить слово Оли. Папа сочувственно покосился на него. Он-то знает, что перебивать возмущенную дриаду себе дороже.

- И слышать ничего не хочу, - обрубила мама. – Свадьба по всем канонам. И вашим, и нашим. Две церемонии!

Тут уже окосела от счастья я.

- А давайте не будем торопиться и все обсудим.

- Вот видите, невеста сама не решила, чего хочет, – наглый рыжий попытался сцапать мою ручку для поцелуя. – Гарпия, она такая.

- Глупости, – в кои-то веки папа встал единым фронтом с бабушкой, - девочка всего лишь стесняется. Мы, как самые близкие родственники, можем решить вопрос со свадьбой и без ее участия.

Я с тоской поглядела в стеклянные глаза лебедя. У нас двоих вечер сегодня определенно не задался. Топать ногами и напоминать, что я страшная темная дриада, бесполезно. Уж кого-кого, а моих родителей это точно не напугает.

К чаю страсти улеглись. Папочка отбыл по делам во дворец, бабушка, стребовав слово, что обряду быть, отправилась на свою ферму. Мама, осчастливив нас грудой свадебных каталогов, весь вечер комментировала фасоны платьев, цвет салфеток, качество фарфора и прочие мелочи, так необходимые для церемонии.

Нам осталось только дождаться, пока в доме все уснут, а пока…

- В спальню медленно кралась ночь. Бесшумной поступью кошки мягко спрыгнула с подоконника на пол и неспешно двинулась к кровати. На белоснежном покрывале, сплетясь в тесных объятиях, ее взору предстали два человека. Девушка лет пятнадцати и юноша… Что за черт? – Де Расмус брезгливо отшвырнул от себя книгу. – Да по закону минимум трех миров этого индивида обязаны казнить за связь с несовершеннолетней!

- А его и казнят потом. – Я рассеянно провела рукой по голой груди мужчины. Чтобы не разочаровывать внезапных гостей с инспекцией де Расмус был лишен рубашки, а на мне имелся только халат. Правда, покрывало под нами зеленого цвета. - А она пойдет учиться на некроманта и поднимет его. И будут они жить долго и счастливо. Это очень популярный дамский роман «Любовь до гроба».

- С зомби?! – с ужасом Оли переборщил, но звучало все равно смешно. – Казнили не через отрубание головы, надеюсь?

- Не-е-е-т, его повесили. Хотя если бы отрубили, было бы прикольнее. Вот представь, раздобыть несколько голов, сделать резьбу, и меняй лицо мужа каждый день. Сегодня он у тебя эльф с благородными чертами, завтра жгучий брюнет с квадратным подбородком, а когда надоест - вообще лысый со сломанным носом.

Де Расмус приподнялся на руках и грозно взглянул на меня.

- Вот что ты сейчас сказала? Откуда в твоей голове рождается этот бред?

- Фи, – я демонстративно надула губ. – Нет в тебе, Оли, жилки темного авантюризма.

Мужчина упал на подушки и закатил глаза.

- А обворовать сокровищницу Владыки не считается? Или то, что мы сегодня влезем в лабораторию твоего отца?

- Это не авантюризм, а клептомания. У драконов, видимо, научился.

- Да знаешь ли, пока не связался с одной темной дриадой, в преступной деятельности замечен не был.

Не удержавшись, я хлопнула его по груди. По гладкой, хорошо накачанной груди. А ниже на прессе такие кубики, мррр.

Дверь в спальню открылась с пинка. Папочка недовольно нахмурил брови и угрожающе наставил на нас палец:

- Де Расмус! Как вы посмели! В моем доме! В моей святой обители! Теперь-таки вы прямо обязаны жениться на моей дочери! Ты совратитель невинных дев!

Совратитель скосил взгляд на откровенно хихикающую дриаду.

- Да я вроде, и не отказывался. Тем более вы сами нас разместили в одной спальне.

- А это чтобы точно не отвертелся, – усмехнулся коварный чернокнижник. – Ну ладно, детки. Спокойной ночи. Или не очень спокойной.

Его гулкий смех из-за закрытой двери казался чем-то зловещим. Де Расмус передернул плечами.

- Хм, Гарпия, тебе когда-нибудь говорили, что ты очень похожа на отца? Вот характер просто один в один.

Я польщено улыбнулась. Куда уж мне до папочки. Вот лет через двести точно стану темной во всей красе. А пока лишь просто учусь.

За следующий час новых посетителей нашей спальни так и не появилось, и мы пошли на дело.

Де Расмус жался за моей спиной, напряженно всматриваясь в застывшие маски разных чудищ, украшающих стены подвала. Папочка у меня ещё тот коллекционер.

- Да не бойся ты, – я закатила глаза, когда от особо жуткой морды Оли все же вздрогнул. – Они неживые. Просто декор.

- Ужас, – полузадушенный шепот эхом покатился вперед. – Напомни, чтобы я тебе не вздумал доверить украшать наш дом.

Это ж надо так вжиться в роль. Уже и о семейном гнездышке думает. Я, правда, сама слабо представляла, как после сегодняшнего спектакля сообщу родне, что свадьбы не будет.

Вход в лабораторию был оформлен по всем правилам. Глухая железная усиленная дверь, рядом с которой возвышался страж. С виду простые доспехи, но с интересной начинкой.

- Пароль, – гулко из-под опущенного забрала пробасил плененный дух. Папочка говорил, что когда-то это был маньяк, убивший более ста человек. Да и сейчас, даже в бестелесном состоянии, он внушал неосознанный ужас. А учитывая, как его прокачал папа…

- Умница пьет портвейн, строго между двумя котами. Практикант варит эфир. Четко ходит по воде глупый странник из Телбуте. – Хорошо, что пароль мой папочка не менял лет сто. Подобрать с трех попыток шанса нет ни у кого.

- Принято, - дух затих, снова погружаясь в сон.

Дверь легко распахнулась, пропуская нас в царство науки, темных знаний и опасных экспериментов. Автоматически вспыхнули светильники, освещая большую комнату с рядом столов и шкафов. Мимоходом изучив хаотично разбросанные редкие ингредиенты, я направилась прямо к начерченной на стене пентаграмме. Де Расмус мягко ступал позади, но от комментариев пока воздерживался. Конечно, все, что было в открытом доступе – только сырые наработки. Остальное отец тщательно прятал в сейфе. Нажав на луч пентаграммы, я услышала легкий щелчок. Один из шкафов со скрипом отъехал в сторону.

По своей сути сейф был ещё одной крошечной комнатой. Справа на узком стеллаже располагалось запечатанные в магические кубы готовые изобретения, слева установлен большой купол из непрозрачного стекла. Вот именно он и являлся нашей целью. Ведь нанимать воров для похищения чего-то другого глупо. Все, что расположено в этом хранилище - запатентованные вещи, то есть секретом они не являются. Кроме содержимого тайника.

Я осторожно, подцепив пальцами край стекла, приподняла хрупкую конструкцию, одновременно деактивировав заклинание утяжеления. Ай да я, просто расхитительница сокровищниц! Если полезет сюда незнающий, останется без пальцев в лучшем случае.

Секретный архив состоял из трех пухлых папок. Первую я отложила сразу. В ней подробно изложен ритуал моего «рождения».

Вторая содержала интересную разработку по переносу личности. Сознание, характер, привычки, мысли одного человека целиком перемещались в другого. Причем ничего не терялось, но вот тело исходника умирало. Зато субъект «возрождался» в новом носителе. Чем-то заклинание «Спасение души» напоминает, только получает бессмертие какое-то.

Ну а в третьей был схематически расписан амулет сновидений, но с маленькими изменениями. Благодаря любому амулету руки среднего мастера можно проникать в сон преступника и допрашивать его. Все гениальное – просто. Ведь сознание, когда дрыхнешь без задних ног, контролировать нельзя и, следовательно, соврать в нем не получится. Даже была приложена пара образцов. А почему такая простая разработка оказалась среди сверхсекретных документов? А кто с уверенностью гарантирует, что амулеты будут использоваться только для допроса? Так можно воровать идеи у конкурента, сводить с ума нежеланную жену или внушать что-либо начальнику.

И вторая, и третья папка может интересовать дроу. А возможно, и обе разом.

От изучения листов, исписанных папочкиным кривым почерком меня, отвлек резкий вздох. Де Расмус снова втянул воздух сквозь зубы и поднял ошарашенный взгляд.

- Что это такое? - тихим голосом спросил рыжий, протягивая мне открытую первую папку.

Бли-и-и-и-и-ин.

- Там все написано. – А что уже отпираться. Как знала: компромат надо прятать лучше. - Нас бы существовало гораздо больше, если бы все было так просто.

- Но убивать своего ребенка…

- Шанс умереть без вмешательства отца был велик. - Ужаса-то сколько у него на моське. - А так я выжила и стала сильной темной.

Де Расмус снова вчитался в документ. Надолго тишины не хватило.

- Тебя так просто убить?! – его взгляд прошел по моей фигуре, словно примеряя желтый саванн. – Как же ты в лазарете была, если светлые потоки в твои вклинивать нельзя?

- Так меня только поверхностно лечили. Можешь посмотреть медицинскую карту, там красным выделено - в мою саморегенерацию вмешиваться строго запрещено.

И что он драматизирует? Я же не собираюсь, как типичный зомби, разваливаться на куски. Да и не зомби я совсем. Обыкновенный живой организм с небольшим отклонением просто.

- Значит, дети, – решительно произнес Оли, захлопывая папку с таким видом, будто прямо сейчас собрался выполнять рекомендации. – Учтем.

Если честно, стало несколько неуютно от того, что ещё один человек посвящен в маленький девичий секрет. Де Расмуса и так чересчур много в моей жизни, а теперь и это. Быстрее бы закончить всю возню с политическими заговорами и снова стать неприступной темной дриадой. Ограничу свой круг общения только животными, и вот оно, счастье!

Две другие папки такого священного ужаса у Оли не вызвали, но заинтересовали изрядно.

- Не знаю, какая именно, но возьмем обе на заметку, – решил этот клептоман со стажем, вытаскивая один из амулетов сновидений. - А эта штучка нам ещё пригодиться.

- И зачем она тебе? - открестилась от счастья обладать отцовской разработкой я.

Рыжий хитро улыбнулся:

- По прямому назначению будем использовать. Пообщаемся с подозреваемыми..

- Так мы вроде уже Анариэль того… допросили.

- Есть тут недалеко одни друиды, которые что-то знают… - коварным тоном начал де Расмус.

Я с сомнением посмотрела на этого похитителя чужих опасных разработок. Идея, бесспорно, заманчивая, но Перслеи хоть и гады, но не дураки. Так просто с нахрапа к ним в дом не проберешься, а действие амулета очень ограниченно в зоне покрытия.

Но зерно упало на сдобренную темно-дриадским любопытством почву, и я сдалась.

И мы снова пошли на дело. Второе за ночь, между прочим. Я так скоро Теневому Главе конкуренцию составлю. Ради взлома семейного особняка Перслеев пришлось распотрошить мои секретные запасы: амулет по скрывание аур, артефакт поглощения звуков, чудо-порошок, который позволяет видеть защитные заклинания. От де Расмуса в копилку воровского набора перепала редчайшая сфера невидимости.

Перслеи настолько кичились своим происхождением, что хотелось взять краску и намалевать на стене их дома неприличное слово. От помпезности сводило даже зубы. Можно подумать, что чокнутые друиды живут в музее.

Де Расмус разделял мои взгляды на сие дивное строение и сплюнул себе под ноги прямо на ковровую дорожку, устилающую мраморную тропинку от калитки до крыльца.

Друиды любят лес. Собственно, этой аксиомой я и решила воспользоваться. Обежав здание, я нашла неплохой дуб. Высокий, мощный, с красивыми раскидистыми ветками. Поманив Оли, я начала восхождение. Мне, как дриаде, можно было, например, заставить лианы свиться в ступеньки, но гадские Перслеи почувствовали бы тогда вмешательство в их среду. Такое простым артефактом не затрешь, память корней вековых деревьев слишком сильна.

Де Расмус ловко взбирался за мной. Сразу виден опыт, похоже, в детстве часто практиковался на соседских яблонях.

Нам повезло. Края веток упрямо цеплялись за подоконник раскрытого окна. Теплый ночной ветер ласково трепал легкие изумрудные занавески, приглашая всех желающих полюбоваться на распятое на кровати тело младшего Перслея. Друид спал крепко, сладко посапывая и причмокивая своим грезам.

- Достанет? - шепнула я де Расмусу.

Оли хитро улыбнулся и по-кошачьему мягко ступил на ветку. Дерево сопротивлялось такому надругательству, и чуть слышно трещало. Кто-то явно возомнил себя эльфом, только они могут ходить, не приминая травы. Надо будет как-нибудь попрозрачней намекнуть де Расмусу, что он не цветами питается, как эти повернутые вегетарианцы, и его вес существенно больше лесных. Особо громкий хруст заставил меня невольно поежиться. Интересно, каковы шансы, что самоуверенный рыжий навернется с ветки бесшумно? Объясняться с хозяевами особняка не входило сегодня в мои планы.

Но де Расмус удивил меня. Спокойно выпрямившись, он небрежно послал вперед нечто невидимое и легко перешагнул на подоконник, наступив в пустое пространство. Епрст! Хотя… я же ни разу не спросила об АКТИВНЫХ силах Оли. «Огонь Преисподней» в исполнении де Расмуса заставил меня считать его обычным темным магом. А он… он… Вот я дура! Стихийник! Уплотнить воздух не под силу никому, кроме них. А как шифровался, мерзавец! Да его одного можно выпустить в Лес Страха на недельку, и нечисть будет там строем маршировать!

Я пристально осмотрела рыжий затылок. Жалко я не телепат, прямо вот сейчас и начала сожалеть! Это ж надо так долго мне голову морочить! Сразу припомнилось все. От зеркальной ловушки и заканчивая представление моим родителям. То-то папочка радовался, что жених перспективный, и рьяно его защищал. Но ничего, я еще с тобой поговорю!

Ветки отозвались на мой настрой и хлестнули по наглой заднице. Де Расмус подпрыгнул, чуть не свалившись с карниза, и круглыми глазами уставился на меня. Взглядом обещать самые страшные кары я ещё не научилась, но по побледневшему лицу де Расмуса суть передала правильно.

Рыжий нахмурился. Я кивком головы указала на то место, где он ступил, и выразительно чиркнула пальцем по горлу. На удивление, меня поняли. Быстро сглотнув, мне изобразили пантомиму «дорогая, я все тебе объясню, но несколько позже, сейчас не самый удачный момент». И правда, выяснять отношения на дереве, когда нельзя и лишнего слова сказать, неудобно и неинтересно. А вот потом…

Де Расмус от греха подальше устроился опять ко мне спиной и направил амулет на спящего Перслея.

И тут меня посетила мысль. Нужная, но очень несвоевременная. Ведь управляющие стихиями бываю только королевской крови. Неужели де Расмус бастард? Да вроде наш король в распутстве замечен не был, наоборот, слыл образцовым семьянином. Про королеву и говорить нечего. Вокруг нее всегда столько народу вертится, что каждый чих известен, а беременность и подавно. Да и внешне де Расмус не похож на правящую чету.

Но тогда… Оли, получается, исключение? Стихийник, рожденный не в королевской семье. Может, именно поэтому он прячет свои способности? Наверное, ему что-то угрожает. Он сбежал в Транш от преследователей?

По спине пополз липкий холод страха. Как-то я не готова к подобной действительности. Но рыжего убить все равно никому не дам! Сама убью, а другим ни-ни!

Пока я в красках представляла ужасы Преисподней, де Расмус перешагнул обратно на ветку. Продемонстрировав уже мерцающий амулет, он несколько виновато улыбнулся и взял меня на руки. Шагая по воздуху, как по ступеням, легко спустился на землю. Вот и зачем было изначально корячится на ветке? Ну что ж, поговорим?

Но, как всегда, все мои планы полетели в бездну. Только мы добрались до родительского дома, как перед лицом вспыхнула руна вызова. Портал со смачным чавком втянул нас в свое жерло.

В ректорском кабинете было непривычно людно и драконно. Мои подопечные скромно жались в уголке и бросали невинные взгляды исподлобья. В противоположном углу ютились ведьмочки с пятого курса. Их взоры были преисполнены скорби и печали. Рядом с окном расположилась куратор ведического факультета. Потомственная ведьма, между прочим, демонстрировала всем лик, расписанный желто-синей краской. Если это войдет в моду, то я точно кого-нибудь убью. Ректор хмуро переводил взгляд с драконов на ведьм и очень старательно не смотрел в сторону женщины. За окном шуршал дождь. Обычный такой дождь. Из конфет.

- И как это понимать? – обреченно спросил Зарий.

Мы все синхронно уставились на драконят. Шинши, вспомнив, что он будущий дипломат, принял огонь на себя:

- Это случайность, – он неуверенно обернулся и увидел горячую поддержку в рядах вредителей. – Мы просто пошутить хотели. Капнули в колбу с зельем раствор белладонны. Кто ж знал, что… - он выразительно шмыгнул носом и опустил глаза.

- Пошутили?! – взвизгнула дама у окна. – Кто вообще додумался влезать в экспериментальное зелье?! А если бы вы подорвали все здание?!

Если быть честными, угроза разрушение ведического факультета возникает и без моих обалдуев каждый день. Поэтому на нем стоят самые максимальные щиты. Но чтобы драконы разыгрывали девушек? Странно.

Я опустилась в кресло. С таким графиком жизни никаких сил не хватит. Еще один сумасшедший день, и забаррикадируюсь в комнате, и пока не высплюсь, меня даже вихревым порталом никто не утащит. И Кеше установлю повышенный охранный режим – убивать всех посетителей. Потом на кучки рассортирую.

- Драконы, а, драконы, – сладко протянула я, – вы совсем страх потеряли? Зачем девушек обижаете?

Группа сбилась в кучу ещё плотнее и активно засопела. Только Шинши не сдавал позиций.

- Мы правду думали, ничего критического не случится. Кто ж знал… Зелье как зелье, беленькое такое, в колбе обычной.

Оли вспомнил, что он тоже ответственное лицо, и решил внести свою лепту в обсуждение:

- Что вы вообще делали у ведьм? Насколько я знаю, зельеварение у вас начинается со следующего курса. Опять к девочкам приставали, а они несогласные оказались?

Драконята как-то обреченно посмотрели почему-то на меня. Видимо, в устрашении де Расмус проигрывал темной дриаде. Но объяснение я услышала из другого угла. Староста ведьмочек комкала в руках шляпу, но голос ее звучал уверенно. Наглость наше все.

- К нам вчера подошел Илиш с предложение поработать вместе. Вы же знаете: за удачные эксперименты экзамены по задействованным дисциплинам зачитываются автоматом. Драконы хотели сделать мазь для универсальной защиты с эффектом перемещения. Но у нас уже почти был готов проект. И мы отказались. Мы создали зелье специального дождя для обработки посевов на полях от вредителей. По задумке, при его использовании появляется туча и в течение часа орошает землю водой с раствором. Но из-за добавки белладонны получилось… - Она указала на окно. Конфеты сыпались стеной. Красивой, разноцветной. И как я поняла – несъедобные. – Куратор Марьяна попыталась найти ошибку в зелье. В результате оно ожило и плюнуло ей в лицо. Из-за чего кожа прокрасилась в непонятные цвета и не смывается. Полной вины драконов в этом нет. Мы тоже преступно халатно отнеслись к образцу. Нельзя было его оставлять без присмотра. – В конце само собой напрашивалось «когда кругом одни идиоты».

Ректор только уронил голову на сложенные руки и чуть слышно простонал «они ещё и экспериментировать взялись».

Де Расмус дернул щекой. Скоро мы с ним совместным тиком обзаведемся. Будем активно подмигивать, и необязательно друг другу.

Я приняла на себя функции инквизитора:

- Что ж. Молодцы. Только стоило дождаться меня и услышать правила взаимодействия между факультетами. Все разработки и эксперименты ведет куратор. Он же вам и назначает напарников. Я бы, например, с вашей задумкой пошла к ведьмакам второго-третьего курса. И никак не к ведьмам. Ну, если бы вам захотелось варить гламурию для монстра, тогда да, это к ним. Только какая необходимость возникла у вас прямо сейчас интересоваться зельеварением?

Шинши переступил с ноги на ногу и, зажмурившись, выпалил:

- Мы ж мужчины.

- Логично, – спорить с очевидным глупо.

- Это мы должны вас защищать, а не наоборот.

Де Расмус подавился на вздохе. Ректор что-то еле слышно промычал, не поднимая головы. Ведьмочки сочувственно посмотрела на меня. Одна темная дриада осталась невозмутимой.

- Странные у вас представления о защите. Подсунуть куратору экспериментальную мазь. Я бы сказала, тут имеет место быть злой умысел по ликвидации преподавателя. – Драконята насупились и обиженно запыхтели. Мужчины, что с них взять. - Ладно, это пустое. Надеюсь, вы, господа-студенты, уяснили: прежде чем лезть в неизвестное зелье, нужно подумать? А чтобы вам лучше соображалось…, пожалуй, через неделю приму у вас зачет по бытовым заклинаниям. – О да, я умею быть мстительной. Тем более справочник бытовика включает в себя три тома. И хотя демонологи изучают лишь краткий курс по данному предмету, для драконят от всей широты своей темной души сделаю исключение. И так точно у них не останется время на эксперименты.

- Что?! – потрясенно вздохнул из-за спины вожака Илиш. – Да это нереально выучить за неделю! Тем более бытовые заклинания не наш профиль!

- Вот только не надо мне рассказывать о невозможном, – в открытую рассмеялась я. – Вы студенты.

И тут меня поддержал де Расмус.

- Да, помнится, мы на третьем курсе в Драконьей Академии за час до экзамена узнали, что у нас вообще был предмет «Изначальный орочий язык Пустомирья». Ничего, методичку стащили у преподавателя, выучили, и все сдали. – Я ж говорю, клептоман со стажем. – А у вас в запасе целая неделя.

Зарий приподнял голову со стола и наградил драконят взглядом очень доброго некроманта. Больше возражений не поступало, и студенты смирились с незапланированным зачетом.

В этой истории не повезло больше всех Марьяне. Раскрас на ее коже оказался очень въедливый, и активно сопротивлялся любым очищающим заклинаниям. Лазарет Академии трещал по швам из-за массового отравления халявными конфетами, и бедной женщине пришлось довольствоваться сомнительными услугами первокурсников-целителей. В результате студенты повторили весь учебный материал от простого ринита до непрямого массажа сердца.

Мы с де Расмусом при первой же возможности сбежали ко мне в комнату. Нас ждала занимательная запись допроса во сне, добытая Оли из сознания Тойто Перслея. и не менее важный разговор о тайнах одного стихийника.

Кеша встретил хозяйку счастливым оскалом двойным рядом острых зубов. Люблю свою пусечку. Драконол вертелся возле нас, напрашиваясь на ласку, и старательно оттаптывал ноги де Расмусу. Мужчина стоически терпел, только бросая на меня умоляющие взгляды. Но мы, темные дриады, становимся черствыми, когда нас обманывают.

Поняв, что жалости он не дождется, де Расмус бесцеремонно отодвинул бедром зверя и похромал к креслу.

А моя маленькая мстя, тем временем, продолжалась. Несмотря на жгучее любопытство, я не спеша прошла в ванну, где в удовольствие нежилась в горячей воде больше часа. Так же, не торопясь, под уже гневным взглядом Оли я заварила чай и долго копалась в запасах сладостей. Тщательным образом разложила печенье в корзиночке, ведь эстетическое исполнение жизненно необходимо. К взглядам прибавилось грозное ворчание. И дальше моя выдержка дала сбой. Самой же интересно, что там записано!

Устройство для считывания и воспроизведения информации с кристаллов я вытащила из тайника гораздо быстрее, чем откровенно разозлила де Расмуса. А мне-то что? Пускай хоть зубы в пыль сотрет.

Итак, сон Перслея.

Ярко, солнечно, свежо. Насколько охватывает глаз – водная гладь с ослепляющими вспышками бликов. Под ногами мягкий желтый песок. Вдали слышны переливчатые трели птиц. А друид романтик, однако.

И тут мой взгляд падает на отражение в водной глади. Желание отшатнуться и сотворить защитный знак не удержали ни я, ни Оли. Впрочем, отсутствие адекватности Перслея- младшего было видно и раньше.

В воде отражалась милашка. В нежно-розовом воздушном платье, беленьких перчатках и рыжем парике. Только с ликом Тойто Перслея. Какое счастье, что Ванда выходит замуж не за него. Иначе я бы никогда не смогла взглянуть в лицо ее мужа и не заржать.

Тем временем этот извращенец повернул голову чуть влево, потом вправо и довольно улыбнулся. Он ещё собой любуется! Вот до чего чистота крови доводит!

Изображение пошло чуть заметной рябью, которую запустил шаловливый ветер, нахмурилось и неожиданно грозно спросило густым мужским басом:

- Вы зачем с дроу связались?

Перслей явно озадачился неосведомленностью собственного отражения, но ответил. Подсознание штука опасная и неизведанная.

- Как это зачем? Все согласно договору. Мы им активную поддержку, они нам широкий выбор дриад для продолжения рода.

- Причем тут дроу и дриады? – озадачилось отражение. – Как они из Транша собираются воздействовать на Эйвиор?

- Ну, я точно не знаю, вроде через королевскую семью, - подтвердил отсутствие мозгов у себя Перслей. – Первый клан хочет подменить чью-то личину.

- Дворец нашпигован заклинаниями. Да и Торрен де Лименн, один из сильнейших магов, там каждый день бывает. Кто-нибудь да заметит подмену.

- Это вряд ли, - друид хитро улыбнулся. Отражение его улыбку повторило, но как-то более зло. - Разработка самого де Лименна. Секретнейшее дело по полному переносу личности. Никто и не догадается.

Нечто в воде удивилось.

- Достали? Из лаборатории?

- Пока нет, - сокрушенно вздохнул Перслей, откидывая рыжие кудри с лица. - Но вот уже скоро. Ворье такие трусы – никто соглашаться не хочет. Но дроу решили справиться своими силами. - Угу, удачу им в помощь. И крем от ожогов и моровой язвы.

- Что ещё знаешь? Планы? Сроки?

И тут друида-извращенца посетила вполне закономерная мысль:

- А с какой это стати я сам себя допрашиваю? - гневно завопил он.

- И правда, – согласилось отражение.

Картинка резко поменялась. Не было необъятного простора, а лишь сырые стены и затхлый запах плесени. Перслей сидел, сжавшись на стуле, а над ним возвышался главный дознаватель мира Эйвиор собственной персоной. Тип весьма колоритный. Знаете, в каждой деревне есть такая детина, который подковы гнет руками. Так вот, наш дознаватель не только в узел завязать их может, а ещё и бантик сверху может сделать. Многие начинают колоться при одном взгляде на него.

- Повторим вопрос? – пробасил мужчина.

- Не-не-не надо. Я не в курсе всего. Только знаю, что дроу хотят с помощью Эйвиора сместить Владыку Транша. Подробности нам никто не сообщал. Просили денег и сапоги одну пару. А зачем - понятия не имею! Честно-честно!

- Про Академию Пяти Измерений что известно? – рыкнул дознаватель так, что я сама захотела сознаться во всех грехах.

- Академия? В Академии дочка де Лименна. Через нее проще было бы заполучить документы. Вообще-то, эту темную дриаду брату обещали, поскольку в свое время его отвергла. Но дроу передумали, она там кому-то понравилась. Да и наследство у нее очень хорошее, глупо разбрасываться такими деньгами.

Картинка застыла.

Мы с де Расмусом мрачно уставились друг на друга. Это ж во что мы влипли…

- Надо идти к Владыке и королю, – решила я.

Оли отрицательно мотнул головой и забарабанил ногтями по ручке кресла.

- И что мы предъявим в доказательство? Сомнительную запись переодетого Перслея? Или данные, полученные при помощи незаконного эликсира? А может, ещё и сознаемся, что влезли в сокровищницу к Владыке и лабораторию твоего отца? Думаешь, добытой подобным образом информации кто-нибудь поверит?

- Но не сидеть же и просто наблюдать! – вскочила я на ноги.

Чтобы я не понеслась прямо сейчас «что-то» делать, де Расмус сцапал мою руку и дернул на себя. А когда я оказалась на его коленях, еще и обхватил своими ручищами, чтобы не дергалась.

- Это политика, тут надо осторожнее быть. Я поговорю с Владыкой, намекну на опасность. Он предупредит короля Эйвиора. А там посмотрим.

Мда, перспективы нерадужные. И поскольку уж мы разобрались с первым пунктом, пора переходить ко второму.

- Ты стихийник! – я ткнула пальцем в грудь Оли.

Он стушевался и виновато улыбнулся.

- Каюсь. Грешен.

- Но… но… но как?! Ты бастард короля?

- Вот еще, - фыркнул де Расмус. – Я законный сын своих родителей. Так получилось.

- Тебе угрожает опасность? – задала я животрепещущий вопрос. – Ты же скрываешься?

- Эм. Если ты намекаешь на королевский род, то нет. Меня не преследуют из-за того, что я стихийник. Но да, я прятался. Так сложились обстоятельства. Угрозы моей жизни никто не представлял, но… на тот момент мне казалось это замечательной идеей. Я так привык скрывать свои способности, что уже даже не задумываюсь над этим.

- То есть сейчас тебе нечего опасаться? – уточнила я.

- Сейчас? – он как-то странно посмотрел на меня. - Если отбросить всю эту политическую заварушку, мне вряд ли грозит нечто ужасное. Но побить все же могут.