Наследник огня и пепла. Том VII. Враг моего врага

Глава 2 Деловые переговоры

Прежде чем продолжить с Рудо разговор, я отправил Дуката к лошадям. Его я посвящать в свои дела не хотел. Убедившись, что Дукат ушел подальше, я вновь обернулся к убийце. Тот смотрел на меня хмуро, без всякой преданности, и я бы даже сказал, с пренебрежением. Он так и не встал с обломков камней, на которых сидел. Этот человек явно нарывался на неприятности. И, насколько я понимал его, делал это просто потому, что иначе не умел.

Я взял паузу. Застыл над ним с пустой рожей и стеклянными глазами. Это всегда всех пугало. Испугает, если такое лицо у человека, который может тебя убить. Причем, может во всех смыслах. И физически, и юридически, и даже морально. У меня есть меч и право применять его по своему усмотрению.

Делать просто глупое лицо не правильно. Надо было пустым взглядом ужасать, поэтому в такие моменты я усиленно думал. Чаще всего, разбирался в своих внутренних ощущениях и обдумывал очередные флешбеки, что стали посещать меня после того, как я пощупал Сердце бога.

Прикосновение к Сердцу Бога меняло меня изнутри. И дарило прозрения. Но отнюдь не вносило ясность в происходящее. Возможно, дело во мне. Я привык поглощать в школе и университете структурированное, разложенное от простого к сложному, знание. Знание, где каждое новое и непонятное опирается на старое и понятое. И где всегда видно за малым большее, общая система. А эти флешбеки меня скорее путали и сбивали.

Я, внезапно, начал читать на языке Древней Империи. Причем, это был особенный язык делопроизводства. Местные считали его тайным, мистическим и особым. На самом деле просто канцелярит, доведенный до абсурда. Пока нормальные люди письменный язык, делая его проще и удобнее, бюрократы Империи возодили в религиозный абсолют правила оформления папирусов, плодя тысячи форм для заполнения и одновременно закостеневая в инструментах передачи смысла. Как и любые бюрократы. Слоговое письмо, где различные значки и завитушки означают слоги, менясь в зависимости от ударения и места слога в слове. И все в таком духе. Учить такой бред я бы никогда не стал. И я бы не узнал, что его знаю, если бы мне не попалась на глаза строчка на нем.

Этот язык внутренней бюрократии Древней Империи я обнаружил в книгах по демонологии. Кроме меня, этот язык, похоже, был поголовно понятен даже самым тупым демонам-воинам из ада. Полистав эти демонологические книжки я нутром почувствовал, что почти всё, что понаписали их многомудрые авторы — чушь и бред. А вот когда дело дошло до практики, все вдруг стало куда понятней.

Чертежи «демонических печатей» сопровождались заклинаниями примерно следующего вида:

«Согласно параграфу семь, точка сорок один, надлежит подчиняться человеку стоящему в этом круге».

«Из круга не выходить, приказ младшего писаря седьмого кабинета северной башни Имперской канцелярии» — надлежало повторять при вызове демона в одном из трудов. Причем не просто повторять, а петь. Хотя последнее было примечание от автора. И скорее всего являлось очередной глупостью. Петь следовало, пока «вызванный демон не потеряет волю и не согласится исполнить приказ Мастера». Да, местные демонологи относились с большим уважением друг к другу, называя практиков не иначе, как мастерами. И писали это слово с большой буквы.

Разглядывая эти надписи и рисунки, я некоторое время пребывал в недоумении, пока вдруг у меня будто внутри с хрустом не встало все на место, сложившись в единую картинку. Хочется думать, что это я такой умный, но увы — Магн передал мне по наследству весьма развитые навыки бойца, а не исследователя. Логично подозревать, что нейросвязи наработать так же, как хотя бы я в институте, он не мог. Поэтому я подозревал Сердце в своем внезапном понимании.

Император заключил договор с демонами. Подробности его от меня ускользали. Было понятно одно — некоторые приказы, заявленные на языке Древней Империи и если приказывающий ссылался на административные учреждения Империи, демонами выполнялись.

Вызывающие могли приказать демонам, призванным в этот мир, оставаться на месте, не трогать их, натравить на своих врагов. Вот только с последним начинались сложности.

Демоны старались заключить поверх старого, свой собственный, индивидуальный договор с каждым из колдунов. Давая им «власть и могущество» — как я подозреваю, попросту проводили через портал в свой мир, отчего у колдунов прыгал вверх магопотенциал. Эффект, о котором мне рассказывал уже покойный лектор Караэнского Университета. И награждали возможностью призывания демонов — собственно вся эта геометрия не значила сама по себе ничего.

Сначала к тебе приходит демон, а уже потом, если останешься жив, ты начинаешь учить геометрию и постигать нюансы общения с этими неожиданными гостями. Значит, демоны могли появляться в этом мире и без колдунов? Или есть первый колдун, от которого все пошло? И если убить всех колдунов, демонам будет закрыта сюда дорога? Так много вопросов, так мало ответов. Сами колдуны редко особо радовались появлению у себя способности призвать демона во время приступа грусти или радости.

И эта была вторая странность. Бедолаги демонологи были… Потерпевшими. Они обменивались опытом как защититься от рогатых. Ведь рогатые, если отбросить всю жуть, вели себя как рекетиры. Ставили на счетчик и требовали регулярной оплаты.

Основная плата демонов были жертвы. Желательно, кровавые. Предпочитали они мужчин, но не брезговали детьми и женщинами. Было важно, чтобы жертвы мучались.

Очень похоже, что древний договор запрещал демонам напрямую пытать и убивать людей. И они нашли способ это обойти — делали это с помощью других людей.

И вот во все это говно я собирался влезть. Чтобы вернуть Гвену, разумеется. Причем, я не особенно беспокоился о ней — ей там, подозреваю, грозит разве что вечная скука. Меня больше беспокоил Сперат. Не могу сказать, что он напоминал мне о Гвене каждый день и рыдал у ног, прося её вернуть. Нет, как очень воспитанный рыцарь, он ронял намеки. То напишет балладу «К возвращению Гвены. Не хотите послушать мой сеньор?», то напомнит мне наш совместный с ней поход, то пожалуется, что не хватает остроумных шуток одной рыжеволосой особы. Я легко это игнорировал. Однако, после напряженных недель путешествия в Таэн и войны в его окрестностях, я начал замечать как Сперат под долгу сидит молча. И сжимает в кулаке висящую на шее жемчужину Гвены. И вообще он так и не стал тем веселым парнем, каким я встретил его в этом мире.

И, наконец, мне самому было интересно попробовать.

Для этого мне требовался колдун. И я попросил Рудо найти и принести мне такого.

— Похож на Хранителя, — сказал я Рудо, когда он показал мне пленника.

Рудо мыкнул, и процедил:

— Жрец одного из храмов Императора. Вы попросили меня найти колдуна, и я нашел их. Много. Наверняка Хранители колдуны все поголовно. Как и остальные высокопоставленные члены Культа Императора. Поэтому я постарался найти самого незнатного. Этот лучший вариант.

— А он точно колдун? — засомневался я.

Рудо посмотрел на меня с раздражением.

— У меня сведения из четырех разных источников. Однажды он призвал демона в своем доме, и это видел слуга. Его сын в борделях, как напьется, рассказывает шлюхам, что его отец скормил демонам свою жену. Мои люди проникли в его дворец и нашли в подвале комнату с демоническими знаками на полу. И, наконец, я когда я похитил его, он пытался призвать демона. Воткнул нож в умирающего телохранителя — своего же — и из того что-то полезло. Если бы я вовремя не оглушил этого урода, то сейчас бы мы тут с вами не разговаривал.

— Можно было начать с последнего. Этот довод самый убедительный, — встрял Ланс.

Мы сняли мешок с пленника и с интересом стали рассматривать лицо человека под ним. Добрые глаза с лучиками вокруг глаз, выдавали в нем любителя смеяться. А большая седая борода, даже сейчас сохранившая часть былого великолепия, делала его человеком представительным. Плюс, конечно, богатая одежда усеянная знаками императора — красное восходящее солнце с семью лучами, на белом фоне.

Старик был мастерски связан, прямо шибари. Только жестче. И кляп во рту. Он внимательно смотрел на наши лица, жмурясь от яркого солнца. Я не боялся, что он нас запомнит — в живых я его оставлять не планировал. Рудо каким-то образом это понял. И потому сейчас смотрел на мою реакцию исподлобья. Убить одного из видных членов Культа и в самом деле не входило в мои планы. У меня был повод быть им недовольным. Впрочем, и серьезных возражений против этого, у меня тоже не было.

— Весь Культ Императора демонопоклонники? — засомневался Сперат. — Я не верю. Да Таэн бы уже вымер…

— Как и половина Великих Семей Караэна, — фыркнул Ланс. — Просто держат себя в руках. Приносят в жертву бродяг и воров. Скармливают рогатым понемногу, не привлекая внимания.

— Зачем⁈ — изумился Сперат.

— Слабаки готовы на все, лишь бы добавить себе немного силы, — фыркнул Ланс. — Зачем я говорю тебе очевидное? Дурак не поймет, а умный не спросит.

Сперат обиделся. И резко ответил Лансу:

— А почему в твоей семье так часто рождаются столь одаренные талантами?

Ланс схватился за меч, но я ответил вместо него.

— Близость к Тельтау. Ставлю сто дукатов, если Ланс сможет вспомнить пару боковых ветвей своего рода, которые переехали и живут вдали от эльфийского леса, то обнаружит, что в них таланты постепенно угасают.

Ланс задумался.

— А что насчет второго моего поручения? — тем временем спросил я Рудо. — Там что пошло не так?

— Я нашел место, о котором вы меня спрашивали. Пробраться туда малым отрядом нельзя. Да и большим прорваться будет трудно. Его окружают подземные стены, а подходы стерегут Ревнители. А эти придурки так же равнодушны к золоту, как благородные всадники к своим крестьянам.

Ланс дернулся, почуяв оскорбление. Но не смог понять, в чем оно.

— Не все, — я и сам из благородных. Даже немного обидно. — Подумай, что ты мог упустить. Нас провели туда из крепости да Орс, и я по пути не видел ни одного Ревнителя. Должно быть, у них есть свой собственный, скрытый и от красных рыцарей, проход.

— Я подумаю, — кивнул Рудо. — Но, возможно, мне потребуется кого-то поспрашивать.

Он просил разрешения на похищение и пытки кого-то из крепости да Орс. Если это всплывет, могут быть проблемы. А я сейчас уязвим. Тем более, что у меня в Таэне семья.

— Сперат, дай Рудо пару тысяч сольдо, — велел я. И, игнорируя его возмущенный взгляд, обратился к своему убийце. — Не торопись. Возможно серебро будет надежнее крови и стали. Это ведь Таэн. Но и не подставляйся. Действуй наверняка. Время у нас есть.

Я хотел проникнуть в место, через которое попал в мир Пана. И поговорить с ним еще разок. Но это могло и подождать. Пока я лишь хотел его еще немного поспрашивать обо всем понемногу. Подозреваю, отвечать он будет уклончиво. Лучше бы прийти к нему с чем-то, что может его заинтересовать.

Когда Сперат закончил облегчать сундучок, который он носил с собой в жадносумке, я отправил Рудо к Дукату. Мои люди, кроме Дуката, не знали его в лицо, поэтому его могли и убить, сунься он сейчас в руины. Пусть подождет, пока я закончу, вместе с Дукатом. Так они будут следить друг за другом, а не за мной.

Едва он ушел, я нашел в руинах небольшую комнату с относительно ровным полом. И нарисовал на нем незатейливый квадрат. В углах символ Императора, а по сторонам надпись на древне-имперском: «Не переступать черту». После чего мы все четверо, вместе с пленником, встали внутрь. Я вытащил у старика кляп изо рта, и велел:

— Вызывай подвластных тебе демонов.

— Я не могу, вот так просто… нужна жертва… — залепетал он, пополам со стонами. Веревки передавливали ему конечности. — Они приходят лишь на боль и кровь…

— Начинай, — повторил я.

Он затянул унылый речитатив «Взываю к тебе, о старейший среди шестой сотни второго полка левого крыла, приди и услышь меня». Все это с ужасным акцентом. Подозреваю, что должность демона он считает именем, и учил наизусть как своего рода скороговорку, слишком уж быстро проговаривал все эти числительные и звания. И половина слов была исковеркана. Я почуял странное изменение вокруг, но это было едва уловимое изменение. Которое можно списать на общую, немного нервную, обстановку. А вот мое магическое зрение уверенно мне подсказало, что эти слова не просто сотрясение воздуха. От старика потянулся вниз жгутик манны. И растворился, не коснувшись пола. Словно уйдя в иное пространство. Старик продолжал надрываться, посматривая на меня. Я вытащил кинжал из ножен на поясе у Ланса. И полоснул демонолога по щеке. Тот взвизгнул. И заткнулся. Но это сработало. Сначала перед моим магическим взором появился разлом, а потом из него вылез демон. Я вернул кинжал. Надо сначала попытаться поговорить, прежде чем начать тыкать в оппонента оружием. Хотя, чем дольше я тут живу, тем чаще это правило делает мою жизнь сложнее.

Худой, бледный, почти розовый, правда с внушающих размерами рогами. Как у горного козла. И с пачкой пергаментов в руке. Рожа у него была не бессмысленно-свирепая, как я помнил по демону, вылезшему из демонопоклонника на площади фонтанов. А отупевшая от усталости. И очень грустная. Как у чиновника в паспортном столе.

— А, Семкат да Лоск, — кивнул моему пленнику демон. — Твоя следующая жертва должна быть во время праздника сбора урожая. Почему не по расписанию? И где жертва?

Он поднял взгляд от папируса. И осмотрелся. Похоже, только сейчас он заметил нас. Недоуменно нахмурился.

— О великий старейший среди… — ожил старик, и даже попытался подползти поближе к черте. Я его перехватил покрепче. Не хватало еще, чтобы он черту испортил. Надо отдать должное, демонолог, несмотря на резкий рывок, кровь текущую из глубокого разреза на щеке и общую давящую обстановку, выплюнул то, что он считал именем демона за считанные секунды. И даже почти не переврал. А потом закончил. — Разорви на части этих ублюдков, во имя нашего договора!

Ланс вытащил свой длинный меч, и, судя по шороху, Сперат достал из кожаной петли на спине свой топор.

— А что тут происходит? — совершенно растерянным голосом спросил демон. Что не помешало ему аккуратно положить бумаги прямо на воздух, отрастить себе черные когти размером с кинжал и быстрым, как тень, движением, приблизиться к нам.

— За черту не переступать, — сказал я на древне-имперском. — И слушаться меня. Я назначен исполняющим обязанности Императора во время его отсутствия.

Демон с недоверием посмотрел на меня.

— Лично Паном, есть подтверждение от Регента и прочих. Ты же чувствуешь ложь? — продолжил я. И слегка встряхнул демонопоклонника, который пытался опять забухтеть. Тот лязгнул зубами и притих.

— Возможно, — демон явно мне не верил. Но сомневался.

— Тогда видишь, что я не вру. А теперь именем Императора, на колени! — решил я проверить границы дозволенного.

— У нас так не принято, — раздраженно ответил демон. Он метнулся в одну сторону, потом в другую, осматривая квадрат в котором мы стояли. — Это же дикость и варварство. И унижения не предусматриваются Договором.

Он явно сказал «Договор» с большой буквы.

— А что предусматривается Договором? — не удержал своего любопытства я.

— Вам лучше знать. Вы же вио Императора. А я простой… Кстати, как ваше имя? — демон наконец перестал мельтешить и встал передо мной.

— Мне нужно увидеть суккуба, которая называла себя Гвеной, — сказал я, игнорируя его вопрос. Проблема была в том, что мы не знали её демонического обозначения. Возможно, знал тот хмырь, которого она указала в письме. В любом случае, попытаться стоило. Демон заглянул мне в глаза. Он был ниже меня, худенькие ручки и животик откровенно не впечатляли. Но вот рога, и этот фокус с когтями… Я отшвырнул пленника в сторону. Он сейчас был не нужен. Демон стоял слишком близко, поэтому я не стал хвататься за меч, а вытащил Коготь. Это конечно, невежливо. Но кого тут стесняться.

— Тут написано, нельзя переступать, — ткнул в черту демон. — И ничего не сказано про то, что нельзя убивать тех, кто внутри.

И сразу после этих слов он резким движением ударил когтями, целясь мне в лицо. Забрало-то я так и не опустил.