Наследник огня и пепла. Том VII. Враг моего врага

Глава 17 Тоннель воров

Охота за сокровищами и поиск женщин похожи опустошением и безразличием, наступающим в случае неудачи. Люди выдохлись. Чего уж там, я и сам начал сдавать. Совершенно не ясно, как давно мы в пути. Вполне возможно, пора уже разбивать лагерь вставать на ночлег. Хотя в проломе потолка вроде еще видно лучи местного светила. После небольшого колебания, я решил все же объявить привал.

Внезапно, хлопоты по обустройству лагеря взяла на себя Адель. И справилась она не плохо. У нас все ещё было полно вина, но она проследила, чтобы его пили только разбавленным водой, взятой в источнике подземников у спускника. Я видел, как во время пути то один, то другой прикладывались к вину. Но не пехотинцы, не рыцари не были пьяными — не хотели подводить других, поэтому сдерживались. Теперь следовало проследить, чтобы они не сильно расслаблялись на привале.

Мы нашли небольшой закуток, с одной стороны стена с дырой, с другой высоченные ступени, с третьей пропасть. Вверху пустота, внизу громадные плиты, которыми было выложено пространство вокруг этого древнего административного комплекса, или что это там такое. Плиты пола кончались метрах в десяти от нашего лагеря, обрывались резко вниз, в отвесную пропасть. Кидать в пропасть факел я не разрешил, но метров двадцать она высотой точно была.

Кто-то тут, еще до нас, соорудил туалет, положив пару продолговатых кусков камня так, что можно было присесть на них и все лишнее и ненужное в тебе упадет вниз.

Аттракцион, конечно, такой себе, но людям нравилось.

Вначале мое «пожелание» разбить лагерь на ночь встретило недоумение, но едва люди устроились поудобнее, усталость и вино взяло свое. Люди буквально вырубались. Очень скоро на ногах остались только я, Сперат, мои два щитоносца, которые последнее время старались проявить себя с лучшей стороны, Адель со своими двумя бой-бабами на магостероидах ну и еще человек пять. В общем, соблюдая местные традиции, можно сказать, на ногах остались только мы с Адель. Мы прошлись вдоль края обрыва — недалеко. С одной стороны, тоже хотелось сходить в туалет, с другой, отходить от своих далеко не хотелось.

Не самое романтичное время провождение, но к такой манере хождения в туалет я привык еще во время путешествия в Таэн. Это сначала толпа народу вокруг напрягает, а потом привыкаешь и даже находишь в этом некоторое необходимое условие. Так же как кто-то не может без сигареты, кому-то нужно почитать, аж за освежитель воздуха хватаются — так и у меня процесс облегчения от тяжести бытия шел куда легче, когда вокруг толпа народа стоит ко мне спиной, с оружием наготове, нервно посматривают по сторонам, и весело переговаривариваются. Так спокойно, как в этом мире, в своем я никогда не дефикацировал. Но всем советовать не буду, это на любителя.

Как это часто бывает с Гвеной, едва я успел закончить и проводил гигиенические процедуры с помощью облитой виной тряпицы, протянутой Сператом, в самый интимный момент, она и появилась.

Демоница в своём образе черноволосой девушки выскочила из темноты, и с интересом уставилась на меня, приподняв бровь. Но дорогу ей заступила Адель. Одновременно с лязгом захлопнув забрало. Гвена немедленно шагнула назад и отвернулась. И отчиталась, стараясь сдержать хихиканье:

— Сбегала я вниз. Тысячи две шагов. Ход загибается и вниз опускается, на манер лестницы. Давно там никого не было, время следы сгладило.

Я наконец закончил. Выбросил тряпицу. Одел штаны, поправил броню, и подошел к Гвене поближе.

— Что-то странное заметила? — спросил я у демоницы.

Разумеется, она не упустила момента. Скорчила умильную гримаску, опустила глазки мне на пах и сказала:

— Да нет, все как у всех. Ну, может тут чуть холодно…

— Заткни свою грязную пасть! — рявкнула Адель. Перехватила свой молот поудобней. И отступила на полшага в сторону и назад — встала на удобную для атаки позицию. Её бой-бабы тут же с лязгом вытащили оружие. Моя свита растерянно схватилась за оружие, но обнажать его не спешили, вопросительно глядя на меня. Гвена молча юркнула за спину Сперата.

— Спокойно! — прикрикнул я. — Давайте в сторону отойдем, тут запа…

Но Адель не закончила. Впервые, на моей памяти, она перебила меня:

— Еще раз посмотришь на моего мужа, ты, грязная… Мерзкая… — она задохнулась от гнева. Я был уверен, она раскраснелась от злости внутри своего шлема. Такая яркая ревность от жены оказалась неожиданно приятной. К несчастью, как погасить эту вспышку, я не знал. Опыта не было. Пока я думал, подала голос Гвена:

— Какая разница, кто смотрит на него. Главное, куда смотрит он! — Гвена выглянула из-за Сперата. — Раз уж он не посмотрел на меня, когда не было вас, сеньора, то сейчас вам и подавно нечего злиться!

Как ни странно, это подействовало. Я достаточно хорошо знал Адель, чтобы понять, что она успокаивается, даже не видя её лица за закрытым забралом.

— Отойдем в сторону, — напомнил я свое пожелание и зашагал первым. Отойдя подальше, мы с Адель остановились, смотря в ту сторону, откуда пришли. Гвена мудро не попадалась нам на глаза, отстав по дороге.

— Простите меня, мой муж, — вдруг сказала Адель, подняв забрало. — Я знаю, это… эта…

— Твоя фрейлина, кстати, — не смог я сдержать подколки. Оказывается, Адель очень шло, когда злилась. Жена фыркнула.

— Надо было согласиться и отослать её, как вы предлагали! Я ненавижу её ужимки!

Я глянул через плечо на Гвену. Обычно, демоница постоянно строила глазки, её брови то и дело взлетали то вверх,то вниз, губы, носик, ручки так и порхали — она постоянно кривлялась, как игро-стримерша в купальнике. Надо её еще научить язык показывать. Правда, при Адель она отчаянно сдерживалась, смотрела в пол и разве что плечами дергала, да иногда гримаски корчила. Но едва заметно. Это резко контрастировало с полной достоинства и сдержанной манерой поведения Адель.

— Ты относишься к ней, как к человеку, — сказал я. — Это ошибка. Она опасный и непредсказуемый союзник, её мотивы не такие, как у людей. То же можно сказать и обо всем остальном. Не надо думать, что она делает что-то, что нельзя объяснить её безумием.

— Мне кажется, она сейчас со Сператом, — вдруг сказала Адель. — Может пора их поженить? Он точно не будет против. А женщину спрашивать не принято как в Королевстве, так и в Регентстве.

Я удивленно обернулся. Гвена висла на Сперате, который тоже отстал от меня шагов на десять. Подтянулась, зацепившись за его облаченное в кольчугу плечо пальчиками, и что-то шептала ему в ухо, хихикая. Сперат придерживал её одной лапищей за талию и улыбался как дурак.

— Напомни мне об этом, когда мы выберемся, — сказал я. — Но я не уверен, что это пойдет ему на пользу.

— Польза человека, его собственная забота. Сеньор должен стараться сделать своих людей счастливыми, — ответила Адель. — Хотя, обычно сеньору от своих слуг достаточно просто страха перед ним.

Я задумался над её словами. Как бы ни был хорошо подготовлен к своему образу жизни Магн, никто его не учил править. А вот Адель явно что-то в этом понимала. Однако, то что она говорит, это популизм пополам с авторитаризмом. Хотя, нет. Авторитаризм, это не развесистая клюква про Советский Союз со снегом, меховыми шапками и серым бетоном. Нет, это такое общество, в котором большинство населения не просто поддерживает власть, но готова убивать и умирать за него. Как Третий Рейх. До автотуризма в этом мире еще далеко. Адель говорит о диктатуре. Я резко против диктатуры, но… Диктатура это если бы я просто отдал приказ, и тысячи людей отправились расчищать каналы у Караэна, и если бы я просто давал четкие и ясные приказы касаемые ополчения, арсенала, налогов и правил в городе, вместо этой бесконечной возни, которую устроил парламент. Так ли это плохо? Я заметил впереди движение и потерял мысль.

— Гвена, — позвал я вполголоса. — Подойди. Видишь, вон там, в тени подъемника. Это человек?

Демоница примчалась, не забыв немного подурачиться. Попрыгала на одной ноге, весело помахала ручками, сделала умильную мордочку Адель. Жена закатила глаза.

За все время свои ужимок Гвена бросила в сторону указанной мной тени только один быстрый взгляд. Но его хватило.

— Ой, узнаю эту грустную моську, это же Рудо! — сообщила она. И поправила висящий на спине костяной меч. — Первый человек, который смотрит мне не задницу, когда я прохожу мимо, а на меч. Можно я его немного порежу?

Я даже немного залюбовался демоницей. Как же мне не хватало её веселой непосредственности. А брызги крови на лице в тусклом свете ламп вполне могли сойти за веснушки.

— Рудо? — пробасил Сперат за моей спиной. — Не помню, чтобы видел его с той толкотни на лестнице.

— Скорее всего, потерялся в тенях, — кивнул я. Я его тоже не видел сразу после схватки с подземниками. Нельзя отказать Рудо в профессионализме, момент для бегства из нашего отряда был выбран идеально. — Гвена, приведи его. Справишься одна?

Но демоница уже побежала в сторону Рудо, не стесняясь весело подпрыгивать то на одной, то на другой ножке, и неприлично размахивать подолом юбки. Что не мешало ей двигаться по настоящему быстро. Она в голос напевала наемничью песенку:

Вон идёт он, в шёлках да сапогах,

Думает, что мир в его руках.

Эй, ребята, встаём, не зевай,

Обдерём его, как липку, — давай!

Перевод, конечно теряет соль. Например, «обдерём», перевод точный. Только тут в этом был более глубокий смысл. Снимать кожу считалось одной из самых хороших пыток — заживо освежевываемый человек быстро ломался и выдавал все свои заначки. А талант к лечению, как правило, не давал ему умереть достаточно долго, чтобы можно было расспросить как следует. Таких, озорных и веселых куплетов в песенке было с полсотни. Но при мне её старались не петь — там было много про сеньоров вообще и рыцарей в частности. Всё очень непочтительное.

Помощь Гвене не понадобилась. Поняв, что его заметили, Рудо вышел из тени и пошел к нам сам. Даже сделал вид, что торопится. Сопровождаемый Гвеной он подошел к нашей группе. Недоходя до нас десяток шагов бросил чуть в сторону предмет, который нес в руках. Это была человеческая голова.

— Вот, следил за нами. Послали подземники. Соглядатай, — хрипло сказал Рудо.

— Что, не получилось договориться⁈ — с сочувствием протянула Гвена за его спиной. — Ой, не пустили Рудика наверх, пришлось идти вместе со всеми!

Рудо положил руки на оружие и исподлобья глянул на меня и остальных. Руки положил на ножи, не меч. Ставлю ченти против сольдо, он неплохо их метает.

— Хорошо, что ты нагнал нас сейчас, — сказал я. — Мне как раз был нужен человек, который пойдет в подозрительный тоннель первым.

Рудо криво улыбнулся и пошел к лагерю, обходя нас по широкой дуге. На нем прибавилось оружия и за спиной болтался мешок. Прибарахлился чем-то.

— Предавший один раз, обязательно предаст второй, — сказала Адель, глядя перед собой.

Рудо застыл на месте.

— Вы, как всегда, абсолютно правы, сеньора Итвис, — сказал я, мягко напомнив Адель её место. — Но в нашей семье правило. Мы всегда даем людям шанс. Только один. Но даем.

— Я запомню эту глупую традицию, — процедила Адель. Развернулась и пошла к лагерю, сопровождаемая своими боевыми фрейлинами. Я посмотрел ей в спину. Ну вот, начались споры. Скоро и до скандалов дело дойдет. Пора к семейному психологу?

Рудо еще некоторое время по волчьи позыркал по сторонам, но продолжил движение к лагерю.

— А разве Рудик уже не получил свой шанс, когда мы выпустили его из клетки в Караэне? — прошептала Гвена.

— Да. Я и забыл, — хмыкнул я. Но убивать Рудо все равно не хотелось. — Ну, значит он заслужил еще один.

Следующие несколько часов прошли без приключений. Я даже успел поесть и поспать, оставив Гвену на страже. Она спала очень мало. Когда мы проснулись, было очень темно — свет, попадающий в эту каверну через пролом, пропал. Видимо, на улице наступила ночь. Но люди отдохнули, а в тоннелях разницы никакой, так что я скомандовал сбор. Рудо, без напоминаний, сам двинулся в тоннель первым. Немного выждав, за ним пошел и я со свитой. Адель осталась с сыном.

Кто бы не пробил этот ход, это явно был человек. Очень по человечески сделано. В начале вход был широкий — вдвоем со Сператом плечом к плечу шли. То есть нормальных человек штуки три бы в ряд поместилось. Может, даже четыре, если без доспехов. Ход резко нырял вниз и очень быстро, уже метров через двадцать начинал сужаться. А уже через сто метров окончательно превращался в узкую кишку, по которой даже мне приходилось идти слегка повернувшись боком. Так хреново только люди роют.

Во-первых, тут были ступеньки. Разновеликие. Долгобороды делают ступени только в своих торжественных залах, это элемент декора. Потому что по ним тачку с породой не потаскаешь, а на себе они не дураки переть. А те кто долбил камень тут, видимо таскали его вверх на себе. Вынутую породу, видимо, сбрасывали в проспать — там в начале, рядом с дыркой входа, как раз потертый каменный пол резко обрывался в глубокую естественную пропасть. В которую я пожадничал кидать факел. И это второй верный признак людей — долгобороды бы обязательно из отклотого камня что-то нагородили. Как минимум, стену вокруг временного лагеря. А то и башню. Ну и последнее, конечно, это очень неаккуратные следы работы. Грубые сколы, видна работа тяжелой кирки, отваливающей булыганы из скалы каждым ударом. Но никто не озаботился потом стены аккуратно подравнять. Долгобороды бы проход сделали и пошире, чтобы не толкаться, и стены бы обработали. И обязательно каждые сто-двести метров у них был отнорок с небольшой комнатой. Принято у них так. То ли на случай завала, то ли сторожка, но постоянно такие делают. Черный от копоти потолок тоже явно чисто людское — жечь под землей факела в таких количествах только люди могут. Ведь это же закрытое помещение, технически ты один раз посмотрел, и потом знаешь куда идти. Зачем факела тратить.

Тоннель почти сразу начал потихоньку загибать налево — так удобнее работать киркой. И подниматься, придерживаясь рукой за стену. Очень скоро нам пришлось идти гуськом. Об осторожности пришлось забыть — даже ловкая Гвена то и дело задевала кирасой о стены. Грохот, как будто железяку на веревке подвесили и молотком в неё бьют. Впрочем, я от неё в этом почти не отстаю, только кольчуга Сперата звенит потише.

Вскоре идущая перед нами Гвена сказала, что впереди Рудо что-то нашел. Мы ускорили шаг. Это оказалась сложенная без раствора, из больших и грубых камней стена с одной стороны коридора. Сам тоннель, словно испугавшись, резко вилял в сторону и огибал помещение, на которое наткнулся.

На стене, прямо среди камней, был выложен универсальный человеческий знак опасности. Человеческий череп с двумя скрещенными костями под ним.

Разумеется, это нас не остановила. Потратив немного времени, я со Сператом разобрали кусок стены. Мы подняли лампы, посветив внутрь. Стена внутри оказалась затянута толстым слоем паутины. Что меня очень удивило. Я вдруг понял, что еще ни разу не видел в этом мире пауков.

— Там какие-то корзинки! Прям вон на том скелете! — возбужденно заговорила Гвена и ткнула пальчиком.

— Это не корзины. Это дохлые пауки, — сказал я. Просто когда они дохнут и складывают вот так лапки кверху, то немного похожи. Да и паутины был не толстый слой. Это паутина была толстая. Я скомандовал. — Закладываем обратно и идем дальше.

Следующие полкилометра нам ничего больше не попадалось, но нервов добавилось. Я все время передавал назад, чтобы никто не лез за завал, но был почти уверен, что кто-то особенно умный все же разберет стенку из залезет. К счастью, вскоре мы дошли до конца тоннеля. Он выходил в большой, красиво отделанный зал, наполовину заваленный породой. Но даже так, открывшийся мне вид отчасти меня успокоил. Понятно, что если и искать сокровища, то именно здесь. Рудо не торопился бежать в темноту. Ну и я не стал. Надо подождать, пока спускающиеся гуськом люди накопятся тут. Я велел передать по цепи, что мы нашли что-то интересное. Это вызвало глухой гомон в тоннели.

Я встал перед ним, а люди, выходя из тоннеля выстраивались за мной по правую и левую руку.

— Что это за ведьмино логово⁈ — недовольно прорычал шедшие одним из первых Дукат.

— Ты никогда не был в ведьминском логове, Дукатик? — хохотнула Гвена. — Напрасно! Ведь там есть такие ведьмочки!

Она выразительно цокнула язычком, заставив Дуката задохнуться.

— Похоже на музей, — сказал я. На меня посмотрели с недоумением. Слово «музей» я сказал по-русски. — Такое место, где есть древние вещи. Некоторые могут быть ценные.

— Тут почти все было ценное, — грустно вздохнул Дукат. — Иначе бы это не стали забирать.

Дукат был прав. Помещение отдаленно напоминало музей. Но увы, качественно ограбленный музей.