Надзиратель планеты Земля

Глава 11. Ошибка

Большая кружка черного кофе дымилась рядом с компьютером, остывая. Найтвуд, не глядя, отпил глоток, обжигая язык. Зажженная сигарета истлела в пепельнице до фильтра — мужчина так и не притронулся к ней. Он был поглощен тем, что читал с монитора.

Прошло несколько дней с тех пор, как его отпустил приступ. Он все еще испытывал слабость и выглядел так, словно из него каждую ночь пили кровь вампиры. Но главное — голова больше не болела.

Вчера Кейси, которая почти не спала ночами и не появлялась на работе, просматривая данные, выкраденные Найтвудом из Центра, нашла кое-что странное. Это были чертежи огромного лазера, о предназначении которого Найтвуд догадался сразу же, как услышал об этом.

На высоких планетах это устройство называлось «излучателем». Оно представляло собой самый простой и доступный способ уничтожить все живое на планете, не нанеся ей значительного ущерба, — облучение сверхвысокой дозой радиации. Настолько высокой, что на Земле еще не научились выделять такие мощности. Это убьет население планеты хоть и болезненно, но почти мгновенно.

Найтвуд знал об этой технологии и даже о том, что она применялась раз или два для зачистки пригодных для жизни планет от нежелательных форм жизни. Но те формы не были разумны, они даже животными не были.

Почти сутки Найтвуд носил ужасное знание при себе, не в состоянии поверить, что Корпорация решится на это. Он не мог придумать, как рассказать об этом Кейси, и в итоге сбросил на нее эту бомбу без предупреждения, повергнув девушку в шок.

Чувство вины захлестывало все чаще, накатывая, как морской прибой, поглощая с головой. И всякий раз Найтвуд находил в себе силы прогнать его прочь. Иначе оно просто парализовало бы его, не давая работать, усиливаясь до тех пор, пока не свело бы с ума. Но Найтвуд еще не был готов сдаться.

Он сделал запись на листке бумаги и поднялся. Голова закружилась. Его качнуло в сторону, так что пришлось схватиться за стол, чтобы вернуть равновесие. Когда черные мушки перестали плясать перед глазами, мужчина осторожно вышел из комнаты.

Он нашел Кейси в зале для собраний. Девушка выступала перед членами Сопротивления, собравшимися в полном составе. Последний раз Найтвуд видел такое, когда они принимали решение о том, чтобы работать вместе с ним. По лицам мужчина догадался, о чем идет речь.

Увидев Найтвуда в дверях, Кейси замолчала.

— Все еще не доверяете мне? — вскинул брови мужчина. — Молодцы, правильно делаете. Кейси, мне надо поговорить с тобой.

— Подожди десять минут, у нас тут собра…

— Это важно. Жду тебя в кабинете, — перебил Найтвуд и скрылся за дверью.

— Обязательно вести себя, как сволочь? — набросилась на него девушка, появившись на пороге через несколько минут. — Так они никогда не станут тебе доверять.

— Обязательно, — спокойно ответил Найтвуд. — Так они направят свою ненависть и негодование на меня и не станут винить тебя в утаивании информации.

— Ты что-то узнал? — насторожилась девушка. Злость спорхнула с ее лица, как ночной мотылек.

— Да, и я поделюсь этим с тобой и Грэмом. Больше ни с кем.

— Но эти люди часть команды, — запротестовала Кейси. — Мы работаем вместе много лет.

— С Лином ты тоже работала много лет.

— Ну, хорошо, — сдалась девушка и набрала номер мобильного телефона. — Грэм? Будь добр, подойди на минутку в кабинет. Нет, ничего срочного, просто хочу поболтать.

Найтвуд вопросительно посмотрел на Кейси, но ничего не сказал. Меньше, чем через минуту, в комнату ворвался Грэм.

— Ух ты, это было быстро! — восхитился Найтвуд.

— Спасибо, что сразу пришел.

— Да уж, вихрем примчался, как услышал твой вежливый тон. Сделал вид, что живот прихватило и пулей сюда.

— Узнал что-то?

Найтвуд кивнул и закурил сигарету. Против обыкновения, Кейси не стала возмущаться по поводу курения в ее кабинете.

— Вчера я просматривал чертежи лазера и искал все, что доступно, о его использовании. Мне удалось выяснить, что для уничтожения населения целой планеты лазер надо установить на значительном расстоянии от Земли. Я бы сказал, вывести на орбиту. Поэтому я стал проверять запуски спутников по всей Земле, намеченные на ближайшие несколько месяцев.

Всего запланировано шесть запусков. Мне удалось найти информацию относительно оборудования, которое будет выводиться на орбиту. С пятью запусками все в полном порядке. А вот финансирование последнего показалось мне подозрительным.

Груз, который будет доставлен на космическую станцию, числится, как научное оборудование, вот только профинансирован он был частной корпорацией. При ближайшем рассмотрении оказалось, что корпорация подставная и существует только на бумаге. Я пытался проследить финансовые потоки, но они оказались настолько запутанны, что я не нашел почти никаких следов. Кроме одного.

Один из сотрудников, руководивших проектом, недавно вкладывал большие суммы денег в различную недвижимость. Ему явно помогали спрятать концы: официальные финансовые отчеты не говорят ничего о том, что недавно на его счет пришло огромное денежное поступление. Вот только делали они это, то ли впопыхах, то ли не слишком профессионально, потому что оставили после себя несколько хвостов. И теперь, — Найтвуд вытащил из кармана листок бумаги, показывая Кейси и Грэму, — у нас есть фамилия и адрес этого сотрудника.

Найтвуд никогда не задумывался о том, что такое эффект «дежа вю». По рассказам он знал, что это что-то из области предчувствий и вещих снов, в общем, что-то алогичное, а потому недостойное внимания. Но сейчас, сидя на пассажирском сиденье черного джипа, мчащегося по автобану, не мог избавиться от ощущения, что это с ним уже было.

Грэм молча вел автомобиль, глядя на дорогу. Найтвуд сидел рядом, прикуривая одну сигарету за другой, а за окном неслась нескончаемая лента дороги. Найтвуд постарался стряхнуть наваждение. Наверное, это дорога навевает такие мысли.

Они вышли из аэропорта Гамбурга в восемь утра. В ближайшей прокатной компании Грэм взял машину, — такой же большой черный джип, как у него. Видимо, он не любил менять привычек, даже в мелочах. Теперь они ехали по скоростному шоссе в сторону Бремена, где, как узнал Найтвуд, жил сотрудник, руководивший запуском на орбиту подозрительного груза.

— Так как конкретно ты собираешься достать информацию? — обратился к нему Грэм впервые за полчаса езды.

— Поговорю с ним, — неохотно отозвался Найтвуд.

— А если он будет молчать?

— Ты на что-то намекаешь? — раздраженно спросил мужчина.

— Просто напоминаю, что я могу расколоть его в любой момент, когда тебе наскучат разговоры.

Грэм демонстративно хрустнул костяшками пальцев. Найтвуд поежился.

— Нет уж, спасибо. Хватит с меня твоих методов.

— Ты все еще недоволен? По-моему, на складе все прошло отлично.

— Да, не считая того, что нас обоих чуть не убили. Это была ошибка, — занудно повторил Найтвуд в двадцатый раз.

— Нет, не была.

— Нет… была.

— Слушай, что у тебя за пунктик с ошибками? — повернулся к Найтвуду Грэм.

— Это не пунктик. Просто есть то, что правильно, и то, что нет. Но ты явно не понимаешь различий.

— А как тут можно различить? — удивился Грэм. — По крайней мере, пока не попробуешь? Мы живем в мире вероятностей, приятель. Никогда не знаешь наверняка, какие действия приведут к каким последствиям. Так что приходится просто… действовать.

— Поэтому ваша цивилизация и относится к «низшим», — проворчал Найтвуд себе под нос.

— Чушь! — отмахнулся Грэм. — Или хочешь сказать, у вас иначе? — Он вопросительно уставился на Найтвуда.

— Смотри на дорогу, — буркнул тот. — Я полагаю, некоторым людям легче объяснить, чем послать их.

Вопреки ожидаемому, Грэм не обиделся. Наоборот, лишь довольно хрюкнул.

«Никогда мне не понять людей», — подумал Найтвуд и принялся разъяснять:

— В мире, откуда я родом, точнее, в мирах… В общем, не важно… там люди знают, что правильно, а что — нет. Нашему миру гораздо больше лет, а потому местному человечеству удалось накопить огромнейший опыт. И главное, чему мы научились, — это учиться на своих ошибках. Люди там находятся на гораздо более высоком уровне самосознания. Они понимают причины и следствия разных действий, своих и чужих, для ближайшего и отдаленного будущего.

Потому общество, которое мы построили — гармонично. Люди там знают ответы на все вопросы, они не сомневаются. Они точно знают, что хорошо, а что — плохо, что черное, а что — белое. Потому они не совершают ошибок. И их жизни идеальны.

Грэм удивленно хмыкнул, но ничего не сказал. Насколько Найтвуд мог судить, он действительно внимательно слушал.

— Те же, кто начинают сомневаться в опыте поколений, — продолжил Надзиратель, — в том, что правильно, а что — нет, те становятся на скользкий путь сомнений. Сомнения точат их до тех пор, пока они не пытаются идти своим путем, искать свои ответы на вопросы. Но все ответы на все возможные вопросы в нашем обществе уже существуют, а потому их собственные действия ведут только к одному — к ошибкам.

Найтвуд перевел дыхание, глядя на серую ленту дороги, скользящую между колес автомобиля.

— Я так и не понял, — вмешался Грэм. — Что такого ужасного в совершении ошибки?

— Это худший проступок, который может совершить человек, потому что сомнения и ведущие к ним ошибки подрывают устои всего общества. Одна ошибка одного человека способна разрушить все, что мы построили.

Потому совершение ошибок строго карается — вплоть до тюрьмы. У такого заключения нет конкретного срока. Человек сидит до тех пор, пока не осознает, что путь сомнений — это путь ошибок, и не исправится.

— Так было с тобой?

— Что?! — от неожиданности Найтвуд развернулся к Грэму всем корпусом.

— Мы долго следили за тобой и кое-что знаем, — невозмутимо ответил мужчина.

Найтвуд помолчал. Ему не хотелось говорить об этом, но какая теперь разница?

— Да, так было и со мной, — ответил он, закуривая сигарету.

Он вдыхал горький дым, а когда выдыхал, ветер подхватывал его и уносил в открытую форточку, словно воспоминания.

— Меня посадили в тюрьму, тем более что моя ошибка привела к серьезным последствиям.

— Каким? — поинтересовался Грэм, но Найтвуд не ответил.

— Я просидел недолго. Меня завербовали и отправили на Землю. Так поступают со многими заключенными, у которых есть потенциал для того, чтобы их использовать. Их отправляют в более низкие миры для того, чтобы они своими глазами увидели, к чему приводят ошибки. Как живут миры, где люди не знают, что правильно, а что — нет, и постоянно ошибаются.

Мой Супервайзер объяснял мне, что работа на Земле — это урок, — продолжил Найтвуд с грустным смешком. — И когда я усвою этот урок, то смогу вернуться.

Не знаю, сколько еще таких же, как я, брошено в низшие миры. Может, даже все Надзиратели — преступники, недостойные того, чтобы жить на родных планетах.

Найтвуд взял истлевший до фильтра хабарик и прикурил от него новую сигарету. Грэм молча покосился на него. Найтвуд смотрел в окно, и то, что он там видел, были отнюдь не умиротворяющие пейзажи северной Германии.

— Теперь ты понимаешь: то, что тебе удалось спасти меня на складе — было результатом случайности, логической ошибки? Такие вещи не должны происходить.

— Должны, не должны… — поморщился Грэм. — Главное — все закончилась хорошо. Я все же спас твою задницу. Ты все еще дышишь в результате случайной ошибки.

— Но это все-таки была ошибка. Ты же не споришь с этим? — снова попытался втолковать Найтвуд.

— Нет, не спорю. Это была ошибка. Ну и что? Может, ошибки — это не всегда плохо, приятель?

С этими словами Грэм резко свернул на заправку. Остановившись, он повернулся к Найтвуду и, как ни в чем не бывало, заявил:

— В этот раз кофе покупаешь ты. И не забудь про пончики! — крикнул он вдогонку, вытолкав Найтвуда из машины.

Мужчина был готов к спору, к ожесточенной дискуссии, к строгим логическим доводам. Но к такому — он точно не был готов. Так что ему не оставалось ничего иного, как поплестись за кофе, размышляя о том, как так вышло, что все его безупречно выстроенные логические доводы вмиг оказались спущены в унитаз.

Вечером Найтвуд сидел с ноутбуком в гостиничном номере. Билеты на самолет до Рэйста были заказаны только на завтрашнее утро, так что они собирались заночевать здесь. Грэм пошел в бар на первом этаже, а Найтвуд остался работать.

Дневная встреча прошла успешно. Грэм нагнал на бедного ученого страху одним своим видом, а Найтвуд припугнул Налоговой Службой, после чего тот рассказал все, что знал. Некая частная организация заплатила ему, чтобы заменить некоторое оборудование.

— Мне сказали, что это научное оборудование, но его нельзя провести по официальным каналам, потому что оно секретное, — говорил лысеющий мужчина лет пятидесяти, вжавшись в край дивана.

Грэм сидел напротив в просторном кресле, звучно хрустя костяшками пальцев. Найтвуд прогуливался по светлому просторному дому, рассматривая фотографии на стенах. Вот на этой Кубрис — так звали ученого — лет на двадцать моложе, одетый в рыболовный костюм, держит в руках здоровенную рыбину. Рядом свадебная фотография с миловидной маленькой женщиной. Вот счастливая пара держит на руках маленький сверток, а вот дочке уже лет пять-шесть. На заднем фоне плещется синее море, в котором отражается такое же синее бескрайнее небо.

— Красивая семья, — повернулся к ученому Найтвуд, и тот побелел лицом.

— Они здесь ни при чем! — подскочил на месте Кубрис. — Честное слово, я рассказал все, что знаю.

— Значит, ты не знаешь, кто были те люди, что заплатили тебе? Имена, должности?

— Они сказали, что они из правительственной организации, у них были бейджи! — затараторил мужчина.

— Что за бейджи? — вмешался Грэм.

— Не знаю. На них было написано «Подразделение № 6», они сказали, что оно секретное.

— Боже! — закатил глаза Грэм. — Вот идиот… Да я таких могу тонну напечатать на домашнем принтере.

— Вы хотите сказать, что они не из правительства? — глаза Кубриса округлились.

— Что еще ты можешь рассказать про этих людей? — спросил Найтвуд. — Они показывали тебе какие-нибудь бумаги, хоть что-нибудь?

— Нет. — Кубрис переводил растерянный взгляд с Грэма на Найтвуда.

— Можешь хотя бы сказать, когда состоится запуск? — закатил глаза Найтвуд.

— Д-да, — кивнул ученый. — Он состоялся в прошлую субботу.

— Что?! — воскликнули мужчины в один голос.

Грэм вскочил с кресла.

— Что ты сказал?!

— Заказчики настояли на том, чтобы спутник был выведен на орбиту раньше обозначенного времени, — развел руками мужчина.

Найтвуд и Грэм переглянулись. Здесь делать больше было нечего.

— На Вашем месте, господин Кубрис, я бы позаботился о том, чтобы как можно скорее избавиться от денег, полученных от этих людей. Пожертвовал на благотворительность, к примеру. Иначе в Налоговой могут очень заинтересоваться недавними поступлениями на ваш счет.

Ученый весь задрожал. Нижняя губа задергалась, будто он собирался плакать.

— Но вы обещали, что не передадите мое дело Налоговой Службе!

— Я солгал, — бросил Найтвуд через плечо, открывая дверь на улицу.

Они с Грэмом вышли на крыльцо, оставив мужчину одного.

— Ты же знаешь, у нас нет выхода на Налоговую. Мы ничего не можем ему сделать, — обратился к Найтвуду Грэм.

— Я-то знаю, — ответил мужчина, — а вот он — нет. Пусть подергается месяцок-другой. Ты его слышал? Этот подонок даже не пытался выяснить, что за оборудование установил. Просто взял деньги, и все.

— Я знаю, знаю, — ответил Грэм, спускаясь с крыльца.

Он надел солнечные очки и направился к машине. Глядя в его спину, Найтвуд думал о том же, о чем и Грэм: ничто теперь не исправит того факта, что лазер выведен на орбиту.

Теперь Найтвуд сидел в темном гостиничном номере, откинувшись на спинку стула. Он смотрел в монитор, не зная, что еще может сделать. И вдруг вспомнил о папке, которую начал собирать еще в то время, когда работал на Корпорацию. Он складывал в нее статьи обо всем, что казалось ему странным или подозрительным, не поддающимся объяснению. К счастью, он сохранил ее в облачном хранилище, и теперь смог легко найти.

Несколько частных акционеров крупнейших нефтегазовых компаний без видимых причин распродали свои активы. Европейское Агентство по Космической Безопасности продвигало в Сенате новый закон об использовании космического пространства. Одна из самых прибыльных частных компаний по производству тяжелого металлургического оборудования внезапно объявила о закрытии своих заводов.

Найтвуд углубился в чтение. Понемногу все это начало обретать смысл, складываясь в единую картинку.

Грэм явился только после полуночи. В руке была бутылка, содержимое плескалось на донышке. Мужчину покачивало.

— Еще не спишь? — спросил он и завалился на диван.

— Грэм, — тихо позвал Найтвуд.

— Что?

— Это уже началось.

— О чем ты говоришь? — Грэм поднялся, не понимая.

Но голос был трезв. В расслабленных минуту назад движениях снова появилась готовность в любой момент броситься в драку.

— Я заметил это еще около месяца назад, но не знал, что это значит. А теперь знаю.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — набросился на него Грэм, подходя к компьютеру.

— Я пытался найти кого-то из них. Хоть кого-нибудь из Корпорации, — ответил Найтвуд, — когда понял, что они еще месяцы назад начали сворачивать деятельность на Земле. Распродавать акции, недвижимость, бизнес, заводы. Крысы бегут с корабля, Грэм.

— Что мы можем сделать?

— Ничего. Все высшие уровни замели следы и убрались с Земли. Все, кого надо было эвакуировать, эвакуированы. Остальные знают не больше этого ученого. Лазер уже выведен на орбиту и ждет запуска.

Грэм тяжело опустился на стул напротив. В темноте Найтвуд видел только очертания мужчины. Его напряженный профиль, сжатые в кулаки ладони. Они не говорили, но оба знали, о чем думает другой.

Мы проигрываем.