На тропах судьбы

Глава 4

Осматривая то, что осталось от моей брони и оружия, я вновь размышлял о природе божественного, но в кои-то веки не теоретизировал, а думал о предельно практичных вещах. Мне было нужно новое снаряжение и было бы очень недурно сохранить в нём то, что я чувствовал от оплавленных кусков металла, через которые прошла сила Асгарда, если можно её так называть. Всё-таки боги были весьма таинственными существами и хотя формально я служил им, знаний о них самих у меня, как и у всех в этом мире, было очень немного, а духи предпочитали рассказывать о них более намёками, чем языком фактов. Даже та же Кобра могла много чего сказать о Великом Змее, но лишь о делах, а не сути, при этом умалчивая даже о его коллеге, отвечающем за ненавидимых ею пауков, если ругательств не считать.

Но как бы там ни было, а божественной силы в моём барахлишке осталось немного, но она, без сомнения, присутствовала, что не могло не радовать моё сердце. Конечно, при прошлом взаимодействии с ней я чуть не сдох, однако результат был выше всяких похвал, был бы рядом какой-нибудь архимаг, наверно хлопнул бы по плечу и сказал «молодца». Но если всё сделать правильно, то прожаркой демонов на расстоянии дело не ограничится.

Усмехнувшись, я провёл ладонью по слиткам арканита, добытым в развалинах, которые должны восполнить «потери». Часть моей брони определённо куда-то испарилась после применения Багрового Рассвета и сейчас дополнительный материал лежал на фундаменте кузни. Скалу мы общими усилиями подняли, заодно определив места, где встанут дома и в данный момент триэли активно занимались стройкой вместе с вирдманами.

Рабочих у нас образовалось даже слишком много и было бы опрометчиво держать эту толпу народа без дела. Я конечно был не из тех людей с кирзой головного мозга, чей лозунг по жизни «Чем бы подчинённый не занимался — лишь бы задолбался!», но вид слоняющихся без дела триэлей, которые проедают наши общие продукты, мне тоже не шибко нравился. Так что теперь они разбирали кирками и ломами стены эльфийских строений в уже безопасной части города и таскали на санях обработанные «снежками» камни по ледяной дороге, намороженной Браном, к ледяному же форту. Там это добро грузилось на драккары и доставлялось сюда, где камни скреплялись в стены с помощью усилий «местной» бригады работяг, которые кое-что смыслили в своём ремесле и геомантии. Не самый экономный способ, но раствор нам месить особо не из чего, а магический фон здесь высокий. Накопители в ритуальных кругах быстро заряжаются, позволяя драккарам летать едва ли не как маршруткам, вирдманы пропускают через себя энергию, становясь сильнее. Хирдманы же, в свою очередь, охраняют работяг в развалинах, на маршруте через снег, в котором может притаиться какая-нибудь кракозябра вроде ледяного скорпиона, и внутри стен городка, ещё не получившего официального названия, что растут не по дням, а по часам. Остаётся огладить слегка отросшую бородку и сказать «Ляпота-то какая!». А потом почесать репу и опять сделать зарубку в памяти о том, что давно пора подключить метаморфизм и отрастить себе наконец привычно длинную шевелюру по ассонскому обычаю.

Сзади раздался негромкий шум, выбивающийся из общего фона большой стройки, и я обернулся, с улыбкой проговорив:

— Ну наконец-то.

— Я вовремя, как и договаривались, — отозвался ученик, предупреждающе подняв руки.

— Знаю. Это мне не спалось, не терпелось начать, — хмыкнул я, поворачиваясь к артефакторному горну. И правда, встал раньше времени. — Работать-то готов?

— Всегда готов, — ответил Альвбранд подцепленной у меня фразой и хлопнул себя по мешку на поясе. — Даже дополнительных накопителей со склада захватил.

— Надеюсь не пригодятся — тем более, что я их брал с запасом, но пусть будут, — осталось мне только кивнуть на это. Арканит — весьма странный материал. Помню, когда делал из него копьё, что у северных вирдманов обычно исполняет роль магического посоха, он из меня высосал всё, что можно и даже немножко больше. Тогда меня подстраховывали Иви и Астра, сегодня, если что, поможет ученик.

— Увидим, — пожал эльф с примесью демона плечами, вставая рядом и спрашивая. — Оружие или броня?

— Начнём с топора, — отозвался я. — Материала сожрёт немного и если что, сразу отследим ошибки. Тем более, мне тут Эгиль уже припёр дубовую белую ветку на топорище, знатное рубило должно выйти.

— Отлично, — кивнул мой ученик, которому не терпелось приступить к работе. Сейчас он должен был быть на подхвате, но после этого у нас в плане было его снаряжение, в создании которого играть первую скрипку уже ему. К тому же, кое-кто пообещал юноше немножко «божественного» металла на сплав. Как говорится, всё лучшее — детям, включая мороженное. А бабам — цветы.

Я же, удостоверившись, что Альвбранд собрался и готов в случае чело мне подсобить, разжёг горн взмахом руки и закинул в него зачарованный тигель с деформированным лезвием топора и небольшим слитком арканита. Температура резко начала расти, а металл стал потихоньку краснеть. К моему счастью изменений в магических ощущениях пока что не было, отголоски силы асов по прежнему были на месте, не спеша рассеиваться. Будь иначе, пришлось бы просто пилить испорченное снаряжение на амулеты.

Постепенно металл в тигле расплавился до жидкого состояния, после чего я приступил к работе телекинезом, смешав его в однородную массу и тщательно следя за магическим откликом. Чистый арканит, который эльфийская волшебница, спокойного ей посмертия, вероятно покупала, чтобы пустить на какой-то браслет или несколько перстней, разбавил своего собрата, подвергшегося странному воздействию божественной мощи. Отклик при этом тоже не поменялся, а потому я начал остужать горн, желая сделать материал не жидким, но податливым и пластичным, что вскоре произошло.

Маги юга, как и многие вирдманы, как правило зачаровывают уже готовые вещи, в лучшем случае — работают параллельно с кузнецами и это, в целом, неудивительно. Во-первых, кузнечное дело всё-таки считается ремеслом черни, волшебникам им заниматься невместно. Мы, северяне, не особенно переживаем из-за сословных ограничений и прочих заморочек, но тоже недалеко ушли в плане практики. Ковать оружие и броню непросто, это искусство сродни магическому и учиться ему надо годами, а хорошие оружейники с бронниками ценятся едва ли не на вес золота. И тут уж обычно нужно выбирать: либо ехать, либо шашечки. Очень сложно обучиться и тому, и другому достаточно хорошо. Мне в этом плане повезло: будучи взрослым человеком в теле ребёнка, я очень много схватывал на лету, а потому являясь не только учеником вирдмана, но и сыном кузнеца, почерпнул у обоих достаточно много, чтобы вполне уверенно делать артефакты с нуля, не полагаясь на кого-то другого. Хотя, должен признать, телекинез и особенно горн, что позволяет чётко контролировать температуру магией, весьма неслабо меняли правила игры. Тут и дурак справится, если клювом щёлкать не будет.

Но так или иначе, сейчас с помощью «невидимых рук» сначала придал раскалённому лезвию топора форму, а затем начал наносить на него рунные цепочки и ритуальные узоры. Основное орудие вирдмана — это копьё, но опрометчиво полагаться исключительно на него. Так что, хоть в первую очередь в ход шли чары крепости и то, что позволит пробивать чужую броню, но я не пренебрёг и несколькими графическими схемами, позволяющими использовать заклинания. Естественно не обошлось и без магии, что противна демонам с прочей нечестью и позволит бороться с ними куда как более эффективно. Всё-таки «поквартирный обход» чертей — это главное событие нынешнего зимнего сезона, да и вообще такие вещи полезны.

Предсказуемо, и при придании топору формы, и при запитке всего этого великолепия, металл начал поглощать энергию как не в себя, заставляя меня щедро тратить накопители. К счастью, теперь я мог пропускать магию через свою энергосистему без особых проблем и мне не грозило переутомление, однако процесс был не таким быстрым, как мне бы хотелось. Но вскоре зачарование оказалось окончено и я опустил раскалённый докрасна кусок металла в масло с криком:

— Во славу Асгарда!!!

Извлёкши лезвие обратно на воздух, я сразу же приблизил его к своим глазам, проверяя, не повело ли его в сторону во время закалки. Не должно было, конечно, особенно — благодаря магии, но тут лучше перебдеть, чем проявить излишнюю беспечность, а затем заново греть будущее оружие, выправлять форму, после чего повторять закалку. Однако всё оказалось в порядке и я выдохнул со словами:

— Вроде неплохо вышло.

— Кто бы спорил, — усмехнулся ученик, к счастью и не думающий покапать мне на мозги из-за того, что просто постоял рядом, а его помощь не понадобилась. В конце концов, наблюдая тоже можно многому научиться. — Только времени полдня прошло.

— Не без того, — дёрнул я щекой, заодно сверяясь с тем, сколько истратил накопителей и заставляя светиться лезвие золотистым светом.

— Это было обязательно? — с небольшой долей иронии поинтересовался Альвбранд.

— С одной стороны нет, — фыркнул я. В конце концов, есть простенькое заклинание светлячка, да и с ночным зрением благодаря татуировкам на лице у меня всё было в порядке. — А с другой, мне ещё со снаряжением для наших святош работать. Места несложный узор почти не занял, но я всё проверил. Да и выглядит красиво.

— Можно было ограничиться последним, — рассмеялся он.

— Можно, — улыбнулся и я, поворачиваясь к собеседнику. — Но ты мне лучше расскажи, как там твоя зазноба поживает?

— Какая зазноба? — насторожился парень.

— К которой по вечерам захаживаешь, — хохотнул я. — Мне из-за ваших шашней уже пришлось кое-кому тонко намекнуть, что религиозной диктатуры в своём доме я ни от кого и ни над кем не потерплю, заодно предъявив толстые обстоятельства.

— Так… Жрица со своими дружками хотела запретить нам общаться? — вместо ответа на мой изначальный вопрос начал закипать юноша серый со взором горящим. Причём искорки в глазах начали светиться вполне себе натуральным красным светом.

— Нет, — фыркнул я. — Однако, они на днях сами припёрлись ко мне и начали выть, что прокажённый демонической скверной тут с пути истинного одну из их старших послушниц сбивает. Вот и получили отповедь вместо проповеди. Как её зовут хоть?

— Фариана, — буркнул Альвбранд, явно просчитывая какие-то варианты, после чего выдал. — Прямо запрещать теперь конечно не посмеют, но гадостей про меня наговорят кучу, тут к оракулу ходить не надо.

Я усмехнулся. К светловолосой и невысокой девушке парень захаживал уже третью неделю, но насколько я знал, дальше прогулок за ручку у них дело пока что не сдвинулось, что в нашем пуританском обществе скорее правило, чем исключение. Другой разговор, что тут все у всех на виду, так что слухи поползли чуть ли не мгновенно. Вероятно, поначалу девке сделали несколько внушений, которые не шибко подействовали, а потом решили первыми сходить ко мне. На тему жрицы и паладина не уверен, но у монаха котелок варил исправно и он наверняка догадался, что одно неосторожное движение и свою версию событий с несчастной забитой девушкой и злобными святошами до меня донесёт любимый ученик. Собственно, как ему другим быть, коли иных не наблюдается. Потому решили первыми сходить нажаловаться и были посланы в пеший эротический тур. В конце концов, у ассонов тут всё просто, лишь бы дева была согласна, коль у неё тут старших родичей нет, а юноша не попытался потом отлынивать от свадьбы. И этот вариант мне нравился куда больше почти полного целибата южных церковников… Может, конечно, без аскезы девчонке Свет перестанет отзываться, но учитывая уже имеющийся опыт работы с тонкими энергиями, её вполне реально будет переучить на вёльву. Не быстро конечно, но это ничего, можно потерпеть. Не говоря о том, что Астра с Шанти тут весьма себе яркий пример магического целительства.

— Имя ничего, да и сама девка неплоха, как я видел, — произнёс я, сделав ещё до конца не избавившейся от подростковой угловатости даме не очень-то заслуженный комплимент, наконец задавив желание постебаться над учеником. У него тут дела сердечные, вопрос почти жизни и смерти, только не хватало припомнить деву из Берна, или то, что парень собирался быть женатым на магии. — На чём сошлись-то?

— Помог ей всякое барахло таскать, ей вроде как в наказание такую работёнку выделили, а она сама кожа да кости после неволи, — проворчал он, пряча смущение. — Там разговорились и как-то всё само стало закручиваться.

— И такое бывает, — усмехнулся я. — Про твою природу спрашивала?

— Да, но больше про дальние страны интересовалась и о себе рассказывала. Правда сама кроме стен монастыря мало что видела. И для служения не очень подходит, — фыркнул он.

— С чего ты так решил? — приподнял я бровь.

— В основном о епитимиях говорила. У святош их накладывают по поводу и без, отправляя на всякие грязные работы и заставляя по ночам молиться вместо сна, — мотнул он головой.

— А она, стало быть, злостный нарушитель дисциплины, — хохотнул я. Уж больно это контрастировало с моей примерной вёльвой, которую я правда немало испортил за последнее время, научив плохому.

— Вроде того, — согласился парень.

— Ладно, — махнул я рукой. — Ты, главное, если будет твоим прошлым излишне интересоваться, отмолчись, чтоб чего лишнего своим святошам не сболтнула.

— Ещё чего не хватало, — скривился он, всё-таки думать головой этот юноша тоже умел. Куда лучше быть пострадавшим от демонического проклятия молодым воином, что теперь мстит рогатым с жаром праведного гнева, чем древним полуинфернальным созданием. — Тогда там все грудью встанут, лишь бы мы не виделись, да и других бед не оберёшься. Фанатики.

— О чём и речь, — одобрительно кивнул я на последнее замечание. — А в остальном — не парься. Святошам по рукам дам, если обнаглеют, к епитимьям ей не привыкать. Коли люб ты девке, всё сложится, коли нет, так и хрен с ним. Баб много, найдёшь получше. Только смотри, чтоб всё по обоюдному согласию было и в безопасном месте. Из кустов оазиса тепла можно не вернуться, став чьим-нибудь обедом в самый интересный момент.

— Учитель! — воскликнул ученик, чья кожа стала серее обычного. «Краснел» парень довольно забавно.

— Учитель, — согласился я. — И как положено хорошему учителю, забочусь о подопечном. Вот нафиг мне не сдалось, чтоб ей какая-нибудь тварь голову откусила, когда она на тебе прыгать будет. Как ты потом жить-то сможешь?

— Ррррр, — раздалось из под маски.

Я же рассмеялся и хлопнул юношу по плечу со словами:

— Пошли обедать, да дальше надо работать. Приведём в божеский вид рукоять и опробую топор, прежде чем за что-то ещё браться. А ты той головой думай, которая верхняя. Знаю, что сложно, сам не так давно в юношеском был, не забыл ещё как кровь бурлит.

— Уж постараюсь, — проворчал серокожий.

— Постарайся ещё придумать, что для неё скуёшь в подарок, — кивнул я, шагая к импровизированной кухне, где уже начали раздачу. — Я Каиле и младшим жрицам уже обещал снаряжение сладить, но эта твоя Фариана — старшая послушница, про них разговора не было, так что сам должен думать. Ты её, кстати, кормишь?

— Чем? — не понял этот оболтус.

— Обещаниями свадьбы, — фыркнул я ещё раз. — Сам же говоришь, что кожа да кости. Договаривайся с кашеварами, чтоб ей что-нибудь вкусное таскать.

— Учитель, — опять страдальчески воскликнул юноша.

Мне же оставалось только мысленно усмехаться. Нет, я конечно не очень много знаю о тех ухаживаниях, которые приняты на юге, да и не очень они там в ходу: вроде о свадьбах, как правило, просто сговариваются родители. Но голод — не тётка, это мне известно точно. А потому есть все шансы увидеть, как то, что у меня прокатывало со студентками в прошлой жизни, сработает и тут у Альвбранда. Блин, в конце концов девки всегда любят заботу, а когда дама мается голодом, покормить её — первое дело. Это потом уже, в самих отношениях, идут подарки поинтереснее, приправленные правильными словами. Тут же высшим проявлением заботы будет добротная кольчуга, а для того, чтобы таскать её, надо иметь немножко мяса на костях. Правда не уверен, что ученик сходу додумается до брони, скорее в первую очередь подарит кинжал или что-то в этом роде. Ну да не всё сразу… Да и посмотреть надо, достойна ли эта Фариана кольчуги с прочим. Будет обидно, если парень изведёт на неё кучу арканита, а она наплетёт что-нибудь про то, что должна остаться в лоне церкви и вообще дело не в тебе, дело во мне. Это конечно тоже будет ему отличным уроком, но мне дорогой металл ох как жалко.