Мусорщики "Параллели"

Глава 9 "Сделка"

Придя в свою комнатку на южной окраине города, серую и пропахшую плесенью, Дэвид сразу же уснул. Его мучил кошмар, где в блёклый калейдоскоп его воспоминаний вирусом примешивались воспоминания Чуви. Они были болезненны, полны горя, злобы, недоверия и какой-то поразительной целеустремлённости. Вскоре одно из воспоминаний взяло вверх над остальными.

Это было то самое воспоминание, что было одним из самых последних, где посреди множества убитых… нет, не так. Теперь он видел чуть чётче. Не все были мертвы, но те, кто был жив, мучились и корчились в такой агонии, что даже Дэвид почувствовал это на себе. Ему было больно, очень больно. Он чувствовал, как лопалась и спадала кожа, а мышцы скукоживались. Кипела кровь, и плавились органы. Трескались кости, и тлели сухожилия. Почему он? Почему они?! Почему никто не умирал, предпочитая боль смерти?

На останках тех, кто поддался сладостно-горькой смерти, стоя на коленях и возведя к небу руки, что-то кричал обнаженный опалённый мужчина. Он не просто кричал, Дэвид готов был в этом поклясться, а что-то или кого-то проклинал, громко и с надрывом. Шепард не видел лица мужчины, но отчётливо различал стекающие из глаз на щёки струйки крови.

Но вдруг фигура стала ещё менее чёткой и расплывчатой, а безмолвие воспоминания начало наполнятся звенящим раздражающим и пугающим монотонным звуком. Среди этого звона стал чётко различаться смех: безумный, с надрывом, истерический. Когда хохот полностью проник в голову Дэвида, то проклинающий человек как бы ушёл вверх и вбок, уступив место затхлой и палёной земле, где в кипящей луже крови, он увидел отражение плачущего мальчишки: лопоухого, с непослушной гривой серых волос. Мальчишка все смеялся и смеялся, а в глазах отражалось безумие и какое-то откровение, а также пугающая сила. Мальчик исчез, оставив после себя звенящую пустоту, и Дэвид проснулся.

Он весь вспотел. Его била дрожь. Дэвид уснул, толком не раздевшись. Он снял с себя лишь кроссовки и куртку, но по-прежнему был в нескольких драных свитерах и старых джинсах. Тяжело дыша, он схватил с тумбочки часы: до полуночи осталось тридцать пять минут. В ушах всё ещё гудело, но Дэвид отчётливо слышал, что за окном по-прежнему шёл дождь. Правда теперь он лишь слабо моросил.

Неожиданно комнату осветила молния, и краем глаза Шепард увидел фигуру, сидевшую в потёртом кресле. Она сверлила его взглядом. Дэвид быстро выхватил пистолет из-под подушки и направил его в темноту кресла. Но он не выстрелил и лишь внимательно всмотрелся во мрак.

Тьму рассекла ещё одна вспышка света, озарив сидящего в кресле. Незнакомец поднёс дрожащий огонёк к своему рту, полному острых зубов, и втянул дым сигареты. Выдохнув табачное облако и оскалившись, Чуви лукаво всмотрелся в Дэвида:

— Что? Не по душе мои воспоминания, ась?

— И похуже считывал, — всё ещё не отпуская пистолет, спокойно ответил Дэвид. — Как вам удалось найти меня, мистер мусорщик?

— О, найти тебя было сущим пустяком, а вот узнать о том, что же ты за птица, было очень непросто. Ох, Грация! Как мне передали, она давненько не получала такого удовольствия от работы. Не надоело жить в бегах, малыш Шепард?

— Это вас не касается, мистер мусорщик, — лицо Дэвида было непроницаемым, но в глазах отражалось любопытство вперемешку со страхом. — Хотя я удивлён тому, что вы узнали моё настоящее имя.

— О! Хочешь я вкратце расскажу, что мне ещё удалось узнать о тебе? — игриво спросил Чуви, чуть подавшись вперёд.

— Я не думаю, что вам многое удалось узнать, — усомнился Дэвид.

— Кажется, ты слишком переоцениваешь тех, кто так хотят заполучить тебя, — Чуви отпрянул назад в кресло и сладостно затянулся сигаретой. — Они о тебе многое, что сохранили, пусть и отлично запрятали. Так ты хочешь, чтобы я похвастался о том, что мне удалось о тебе узнать?

Дэвид молчал. Он внимательно разглядывал Чуви. Не зная почему, но ему не нравился мусорщик. Ему никогда не нравились люди, умеющие так хорошо закрывать свою память. Они, по его мнению, никогда не были честны с людьми, даже с самыми близкими людьми. Дэвиду не понравился Чуви, это так. Но его одолевало сильное любопытство, напрямую связанное с прошлым мусорщика и с тем, что, возможно, именно этот тёмный человек сможет помочь ему достичь того, к чему он когда-то стремился.

Дэвид опустил пистолет и прислонился к стене. Он так ничего и не ответил Чуви. Тот, в свою очередь, беспрерывно ухмыляясь, докурил сигарету и, потушив её, откашлялся. Положив руки на подлокотники, Чуви перестал ухмыляться и заговорил с самым серьёзным тоном, будто предоставлял финансовую отчётность:

— Когда ты родился, дорогой мой Дэвид Шепард, неизвестно, но я бы предположил — где-то в начале двадцатого века по календарю Грани, ибо! Ибо всё началось в тысяча девятьсот седьмом году в Англии. Тогда, в одном крупном детском приюте, ныне не существующем, появляется неизвестный мужчина, которого пока идентифицировать не удалось. Им был передан на попечение мальчик, примерно лет семи, взамен на хорошую спонсорскую помощь приюту. Этим мальчиком был ты, мой дорогой Шепард.

По воспоминаниям некой сестры Элизабет можно получить определённое представление о тебе, как о ребёнке и как о будущей личности:

«Он был необщительным, немного пугающим, но все же хорошим мальчиком, а главное невероятно талантливым».

При этом неизвестный мужчина (я бы мог предположить, что это твой отец, но у меня нет чётких доказательств) раз в год посещал тебя в середине лета. Он, кстати, как и обещал, щедро спонсировал приют, так что жаловаться им, даже если бы ты был бы невыносимым мальчишкой, не имело смысла. Во время пребывания в приюте тебе удаётся достичь больших успехов во многих областях. Ты оказался силён в точных науках, химии и медицине. Заимел хорошие познания в литературе и живописи. Освоил фехтование, бокс и неплохо пользовался стрелковым оружием. Но особенно, мой юный Дэвид Шепард, ты увлекался историей. В связи с этим, ты успешно поступаешь в Кембридж и в дальнейшем обучаешься на археолога. Между тем, в тысяча девятьсот четырнадцатом году, в преддверии Великой войны, тот самый таинственный мужчина появляется в приюте в последний раз, но финансирование приюта продолжалось вплоть до того момента, пока ты не покидаешь его по достижению совершеннолетия. После завершения обучения и стажировки, ты отбываешь в королевство Ирак, но вскоре перебираешься в северную часть Индии, где жил вплоть до тысячи девятьсот тридцать седьмого года, пока не пропадаешь без вести в районе Гималаев. Ты неожиданно появляешься под Сталинградом, в крупном промышленном городе Советского государства во время тяжёлых боев в самый разгар Второй великой войны на стороне агрессоров: Нацисткой Германии.

Я не знаю, как ты там оказался, и знать не хочу, хотя есть пара теорий, но, как бы ни было, вскоре твой отряд попадает в плен. Так как ты остался живым и здоровым после пленения, то ты, я могу предположить, оказался полезным Советскому государству. Но и там ты ненадолго задержался. Как тебе оттуда удалось сбежать, я вновь не знаю, но опять-таки теперь зная твои силы, а также обладая определённой информацией о настоящей политической ситуации в Гранях тех лет, я могу предположить, что тебе удалось сбежать под шумок. Вскоре, ты даёшь о себе знать во время Корейского конфликта на стороне Североамериканских штатов. Но уже через год ты пропадаешь на долгие годы, пока вновь не заявляешь о себе в конце девяностых прошлого века. Точнее всплывает лишь твоя личность, а не ты сам. Среди сильнейших мира сего была объявлена охота на некоего полезного человека, обладающего просто феноменальными и полезными способностями.

Чуви закончил свой доклад. Он вновь оскалился, продолжая пытливо сверлить Дэвида взглядом:

— Ну что? Про тебя данная история или про другого Дэвида Шепарда? Я не стал тут слишком кидаться фактам, ибо их не так уж и много. Да и времени на их поиск было мало, но всё-таки я настаиваю на том, что всё это про тебя.

Дэвид не ответил. Он слегка склонил голову на бок и получше всмотрелся в мусорщика.

«Да кто же он такой, этот Чуви? Где он всё это откопал, да ещё так скоро, если он утверждает, что до этого обо мне не слышал? Безусловно, вся эта информация могла быть доступна в одном или парочке мест, но совершенно секретных!»

Шепард был заинтригован, но всё-таки он не собирался отвечать мусорщику на его вопрос. Будто предчувствуя это, Чуви зашёл с другой стороны:

— Попасть в Башню через «Шамбалу» тебе бы не получилось ни при каких-либо условиях. Она давно утеряна, в каком-то смысле. А других надёжных и безопасных способов, чтобы уйти отсюда, нет. По крайней мере, для тебя.

— А вот об этом вы никак не могли знать, — Дэвид внутренне поразился.

— Хе! Это была всего лишь догадка, а теперь уже и факт!

— Чего вы от меня хотите? — с лёгкой резкостью, спросил Дэвид.

— О! Не смотри на меня так злобно, малыш. Мы не имеем совершенно никакого отношения к выродкам Каина. И я не скажу, что не имею от сотрудничества с тобой выгоды. Сейчас и в дальнейшем. И поэтому, чтобы ты не решил, я помогу тебе, но лишь при одном условии.

— Что ж, ничего не бывает даром. И какова моя цена?

— Как на счёт того, чтобы поймать одного серийного убийцу?

— Забавный мусор вы собираете, — холодно съязвил Дэвид — А что поймать самому не получится?

— Да без проблем, — пожал плечами Чуви.

— То есть, если я тебе помогу, то?

— То, как минимум, ты перестанешь скрываться и заживёшь, как тебе захочется. А максимум: ты сможешь попасть в Башню.

— Значит иного выхода у меня больше нет?

— Именно! Ты оказался, скажем так, «под колпаком». И поэтому, чтобы помочь тебе в полной мере, нужно доказать, что ты не прост и, что помощь тебе не будет пшиком. Правда, одно серьёзное доказательство у меня уже есть, но это крайняя мера.

— То есть ты ещё что-то обо мне знаешь? — Дэвид, нахмурился и привстал с кровати.

— Скажем так: я предполагаю, но серьёзных доказательств этому у меня нет, — небрежно уклонился от ответа Чуви.

— Думаешь, что взял меня на крючок? — подавляя раздражение, ответил Дэвид, садясь на кровать.

— Да ты сам на него лезешь, — весело ответил Чуви, разведя руками.

Дэвид отвёл взгляд и задумался. Он действительно за свою долгую феноменальную жизнь, пытаясь добраться до Башни, и так называемой «Параллели», совершил множество ошибок, и всё время связывался не с теми людьми. Поэтому он почти забыл о том, ради чего стремился туда. Дэвид лишь помнил, что это были две противоречивые идеи. Первую ему внушил он… И оттого эта идея — ненавистная, лишающая любого личного выбора, была загнана им в потёмки подсознания. Второй идеей Дэвида было желание узнать о… Что же он хотел узнать? Это как-то было связно с его внутренним голодом, но в тоже время вторила первой идее. А вместе всё это было до ужаса чем-то скучным и банальным. А ещё его способности. Этот прохвост явно хочет воспользоваться ими, и он даже этого не скрывает. Дэвиду это не нравилось, но он устал убегать. Внутренний голос нашёптывал ему, что, если и выбирать из двух зол, то меньшее.

— Что ж. — поднялся Дэвид, смотря на Чуви сверху вниз. — Я, наверное, совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но я готов предоставить свои услуги «Параллели» по взаимовыгодным условиям, конечно.

Он протянул руку Чуви, но тот всё ещё смотрел на него, закуривая очередную сигарету.

— Ты ведь понимаешь? Есть шанс, что мне не получится тебя отсюда вытянуть? В крайнем случае, я смогу лишь успокоить твоих «фанатов», — напомнил Чуви.

— Понимаю, но, как мне кажется, ты из тех людей, что всегда добивается своего. — Дэвид чуть наклонился и ещё чуть ближе протянул свою руку.

«Он, что издевается надо мной? Почему это я ему протягиваю руку, а не он мне?» — возмутился в душе Шепард.

— Я тебя предупредил! — Чуви подался вперёд и с размаху пожал руку Дэвиду.