Мусорщики "Параллели"

Глава 5 "Перепутье"

Первый инженер посмотрел на Гарибальди. Петрос дал знать кивком, что понял его.

— Диспетчер Па?

— Все в норме. Он уже покинул пределы Уровня и направляется к Перепутью один-два.

— Что ж, можно спокойно выдохнуть, я прав? — поинтересовался Бэбил.

— С тех пор, как ты нас покинул, чрезвычайных случаев при использовании Перепутья давно не было, не считая парочки казусов. Хотя никогда не нужно расслабляться.

— С Чуви никогда нельзя расслабятся, — вывел мудрость Бэбил.

В то же время, то, чем стал Чуви покинуло подпространство и погрузилось в глубинную часть межпространства — внутренний космос, наполненным изначальным хаосом, всем и ничем. Здесь не было времени в обычном его понимании, а расстояние было подобно миражу. Звук, как таковой, отсутствовал, были лишь отголоски чего-то бурлящего, скрипящего и стонущего вперемешку с перворождённым ничем. Не было и логики. Геометрия была бесформенной, а арифметика необъяснима ничем, кроме болезненной абстракции.

Чуви лучом света проносился через арки вечно меняющихся узоров холодных и раскалённых до белизны газов, а затем перед ним выросла необъятная стена ослепительного света, и он стал ничем. Может прошла вечность, а может всего лишь мгновение, но вот он почувствовал, что у него вновь есть тело. К нему вернулось чувство осязания и равновесия, но прочие чувства по-прежнему как будто бы отсутствовали. Чуви был гол и покрыт слизью. Он почувствовал, что слизь то ли испаряется, то ли впитывается кожей, а его что-то покрывает и облегает от стоп до самой головы. Голову слегка сжало, дышать стало тяжелей. В этот момент о себе дали знать другие чувства. Сначала мозг распознал запах стерильного воздуха, пропущенного через фильтры респиратора. Потом ожил слух и Чуви услышал, как пульсирует в нём кровь и работает сердце, а в остальном его обнимала гудящая пустота. Наконец с глаз спала пелена, и он увидел через стекло шлема колеблющую лёгкую дымку.

Чуви поднялся, чуть пошатываясь, снял шлем и внимательно осмотрелся. Он понял, что попал туда, куда следовало — в Перепутье.

Это была круглая светлая комната, освещённая развешанными по всему потолку светильниками, полными холодного голубого света. Стена гладкая, без узоров и украшений, но с множеством дверей без ручек. Она медленно и беззвучно двигалась справа налево. Чуви стоял в центре зала. Он посмотрел вверх и увидел небольшое отверстие в форме глаза. Там отражался далёкий и холодный внутренний космос, украшенный разноцветьем триллионов холодных миражей звёзд. Чуви повернулся вокруг своей оси и увидел, что сзади него стоит длинный стол, покрытый белой скатертью, и тяжёлый резной стул с высокой спинкой. На столе располагалась простая, но самая необходимая еда, и пластмассовая бутыль, наполненная прозрачной, чуть красноватой жидкостью. Чуви усмехнулся, подошёл к столу, взял питье, и только он начал отвинчивать крышку, как из его уха вылезла золотая раздвоенная нить — одна поползла к его глазу, а другая ко рту.

— Чуви! Меня слышно? — раздался в его голове приятный баритон.

— Ба! А я думал первым, что засвербит у меня в ухе, будет занудный скрежет Старика! — удивился Чуви.

— Ну, так как я теперь твой начальник, пусть и официально лишь с завтрашнего дня, поэтому мне было дано право контролировать тебя.

— Неплохо, неплохо, но если я посчитаю твои команды неубедительными, то тогда я буду действовать по собственным представлениям. Ты ведь не против?

— Против, но ведь я таких команд не даю, как и не давал их Петрос до этого, кстати.

— Ладно, ладно, — отмахнулся Чуви. — Так, как там поживает наш шалунишка? Добрался до нечестивых? А то мы и так не слишком спешили, а он уже мог устроить там маленький геноцид.

— Не переживай. Как я понял, он весьма избирательный и педантичный и не будет устраивать настоящую массовую резню, по крайней мере, при свете дня. Кроме этого, за ним следит Па. Плюс к этому, нам удалось настроиться на его жизненные ритмы, и ты не поверишь в каком он блаженстве, но при этом в смятении. Но ты прав, если мы задержимся хоть ещё на сколько, то кто-то обязательно пострадает.

— Тогда не тяните удава и открывайте проход.

Бэбил, чьё ухо теперь также оплетала золотая паутина, посмотрел на Гарибальди, а тот на первого Инженера. Инженер переглянулся со своим напарником, и они начали рисовать в воздухе очередные сложные фигуры. Пространство вокруг них стало наполнятся электричеством. Но вдруг инженеры замерли и вновь переглянулись.

— Что-то не так? — подал голос Петрос, с подозрением посмотрев на Инженеров, но те ответили не сразу, предпочтя о чём-то безмолвно спорить меж собой.

— Да что там у вас происходит? — прорычал Гарибальди, спускаясь вниз. — Отвечайте, кальмары калеченые!

— Произошло небольшое ЧП, — спокойно ответил первый инженер, но в его голосе присутствовала фальшь. — Это обычное дело. Мы уже связались с нашими операторами для устранения проблемы. Вы как никто другой должны понимать, что внутренний космос непредсказуем. Как только всё устроиться, мы продолжим.

В этот момент, на противоположном краю от Сестры Квинквэ Каиньи, Сестра Квинквэ Абелия схватилась за голову, начав трепыхаться и изгибаться всем телом. В головы людей примешался новый звук, тревожный и пугающий. Раздался настоящий сигнал тревоги. Гарибальди круто повернулся в сторону страдающей Сестры и со страхом и подозрением уставился на неё. Затем он, нахмурившись, воззрился на старшего диспетчера Абелии. Вокруг него уже толпились помощники и что-то ему объясняли, а сам он очень быстро что-то вычислял. Почувствовав на себе взгляд главнокомандующего, он замер и снял с себя маску. На его бледном лице застыл страх и просьба о том, чтобы к нему подошёл Гарибальди. Петрос не о чём не спрашивая быстро поднялся к диспетчеру. Тот склонился к Гарибальди и начал что-то объяснять, пока занявший его место помощник успокаивал Сестру Квинквэ Абелию, вводя ей обезболивающее. Бэбил вначале обеспокоенно наблюдал за страданиями Сестры и уже собирался подойти к Гарибальди, чтобы выяснить, что случилось, как он вдруг услышал в своём ухе голос Чуви. Как только Сестра подняла тревогу, связь с ним пропала и лишь сейчас восстановилась.

— Пепе, Чуви интересуется что у нас тут происходит? Говорит, что стены Перепутья остановились и свет на мгновение потух, и ни одна из дверей так и не открылась. К тому же его там неплохо так тряхануло.

— Нормально говорите?! — резко обернувшись к Инженеру, свирепо прорычал Петрос. Он что-то шёпотом сказал старшему диспетчеру Квинквэ Абелии, быстро спустился к Инженерам, подойдя к ним вплотную.

— Да, нормально, но есть одна проблема, — спокойно ответил ему первый Инженер.

— Какая же?

— Сбилась координационная трёхмерная матрица. Нужно время, чтобы её перенастроить.

— Так приступайте!

— Мы уже приступили. Точнее приступили наши коллеги. Сейчас никто не сможет путешествовать между Уровнями в течение двух-трёх часов. Даже центральный лифт будет недоступен, несмотря на фиксированность координат.

— Вы издеваетесь?

— Не мы, а внутренний космос.

— Да мне плевать! — заорал Петрос, хватая Инженера за балахон в районе живота, ибо рост не позволял на большее. — Почему именно сейчас? Именно в столь сложный момент всё обязательно должно пойти к чёртовой матери!

Он глубоко вздохнул, отпустил Инженера и, чуть успокоившись, продолжил:

— Я всё понимаю. Вы работаете с непредсказуемыми переменными, но там мой человек, и даже не в этом суть. Там у нас опасный убийца! Мы и так слишком много времени убили на всякую чушь! Я, конечно, в этом сам виноват, но, ради всего живого, поторопитесь!

— Мы пытаемся как можно быстрее устранить данную проблему, но даже нам не под силу обуздать межпространственный шторм.

— Вот значит как? Вот же чёрт! — Гарибальди прикрыл лицо руками, а потом отпустил их, глубоко вздохнул и, мягко и тихо, насколько это позволял его грубый голос, спросил первого Инженера, — Насколько сбились координаты?

Первый инженер повернулся ко второму. Тот слегка наклонил голову на бок, пальцы на его опущенных руках задребезжали, и через мгновение он снова выпрямил голову и отчитался:

— Не значительно. Дверь откроется там же, но чуть дальше от намеченной точки. Место пустынное. Для господина Чуви не смертельно. Просто придётся добираться с помощью портального ножа.

— Мы откроем дверь, но под вашу ответственность, — добавил первый Инженер.

— Ну, если рядом нет людей и не так далеко от места дислокации «Перфекциониста», тогда открывайте. Передай ему, Би.

— Хорошо, Пепе, — отозвался Мендель и, прижав к виску указательный палец, громко произнёс. — Ты меня слышишь, Чуви?

— Много помех, но слышу, — отозвался Чуви.

Он стоял в полумраке и курил. Часть светильников не работало, а стол был перевёрнут. Перепутье неплохо тряхануло. Да так, что Чуви потерял равновесие и несколько раз перекрутился по полу. Его подташнивало, но в остальном всё было не так уж и плохо.

— Чуви, дружище, — заговорил Бэбил внутри его головы. — Проход будет открыт через несколько минут. Только есть одна проблема: сбилась координатная матрица, но погрешность, если верить Инженерам, незначительная. Придётся пользоваться портальным ножом.

— Ну, хоть так, а то я подумал, что застряну тут как минимум на вечность, — сострил Чуви.

Ждать пришлось действительно недолго. Прошло менее пяти минут. Чуви только-только докурил, как дверь справа от него открылась, обнажив серое небо и впустив внутрь свежий воздух. Веяло сыростью и духотой. Что-то было не так, и Чуви, медленно подойдя к выходу, посмотрел вниз.

— Проход открылся, но у меня тут появился вопрос — натянуто произнёс он.

— Что-то не так? — с волнением спросил Бэбил.

— Ну, как тебе сказать, — протянул Чуви, всё ещё смотря вниз. Ветер трепал ему густые и непослушные волосы. — А наши осьминожки не уточнили, что матрица сбилась не только по оси “X” и “Y”, но и по оси “Z”?

Бэбил не ответил, но до ушей Чуви донеслась возня, и через несколько секунд ему в мозг ударил сильный, с хрипотцой, голос Петроса.

— Что ещё за чушь ты несёшь? — проревел Гарибальди.

— Ну, я бы тоже хотел так сказать, что всё это чушь, но знаешь, лучше бы тебе это самому увидеть.

Чуви сильно зажмурился и резко открыл глаза. Из уха вылезла ещё одна золотая нить и проникла под веко левого глаза и, разделившись на более мелкие ниточки, оплела глаз. Радужная оболочка чуть замерцала и стала светлее.

Петрос быстро поднялся до Па (Бэбил еле поспевал за ним), на ходу успевая отдавать приказы.

— Живо выводи изображение на дисплей Каиньи, Па!

Когда друзья добрались до места, то там, где обычно отображалась карта Уровня, появилась нечёткая видеопередача с глаза Чуви. У Петроса отвисла челюсть, и он потерял дар речи. Но встряхнувшись, Гарибальди гневно посмотрел в сторону совершенно спокойных Инженеров.

— Пустынно говорите? Не смертельно, значит?!

— Да, так и есть. Людей в таком месте нет, по крайней мере, воздушные суда тут в ближайшее время не планируются. И тот факт, что дверь открылась на высоте одиннадцать тысяч километров для господина Чуви не проблема.

Петрос закрыл глаз, как будто в молитве, и вновь тихо выругался. Затем он резко повернулся к Па и начал сверлить его взглядом.

— Что? — с вызовом спросил диспетчер.

— Есть?

— Извините меня, конечно, командир, но даже я не настолько прозорливый, чтобы додуматься упаковать туда парашют или что-нибудь подобное.

— Значит так, — нервно начал Гарибальди — на его висках в очередной раз выступили вены, а кибернетический глаз налился краснотой. — Запиши, старший диспетчер: «Нужно будет издать указ об обязательном наличии парашюта в арсенале, а также уметь с ним прыгать.

— Но…

— Никаких, но!

— Ну, хорошо.

— Чуви! Что думаешь на счёт рациональности использования нож-портала?

— Чтобы им воспользоваться я должен покинуть «Перепутье», а в воздухе даже я не буду рисковать. Если я неправильно введу координаты, тогда ты будешь меня искать неведомо где. Может даже за пределом Уровня.

— Тогда будем ждать стабилизации матрицы.

— Нетушки.

— Что ты сказал? — испугался Петрос. Он посмотрел на Бэбила. Они оба поняли, что Чуви запел старую песню.

— Я сказал, что я буду прыгать. У меня в арсенале были защитные очки. Этого будет достаточно. И я тут присмотрелся. Подо мной город с множеством полуразрушенных заводов. Если я не ошибаюсь, то это Ди. И если я правильно рассчитал, то, прыгнув, я окажусь в районе старых заводских складов. Вроде как они там без толку простаивают. А для подстраховки я, пожалуй, включу маскировку.

— А ну стоять! Дурак! Это слишком рискованно! Совет теперь точно с нас шкуру спустит. Ладно Совет, а ты подумал, что твоя мать скажет, а она скорей и ещё даже не знает?

— Она знает, я её предупредил, — весело сообщил Чуви, разминаясь перед прыжком.

— Что? Как это? — поразился Петрос. Он побледнел и обмяк. — И она согласилась?

— Ну… как тебе сказать, — уклончиво ответил Чуви, дёрнув пальцами руки, закованной в бело-красную перчатку. В воздухе, в лёгкой вспышке света, появились парашютные очки. Чуви поймал их и натянул на голову. — Она была недовольна, конечно, но услышав, что я не против ещё одной недельки отсидки, не задумываясь, согласилась.

— Я и сам готов полезть туда и поймать этого ублюдка, но если всё изначально пошло не так, то лучше повременить. Пусть мне и не хотелось этого.

— Всё будет в лучшем виде, Старик! — начал его успокаивать Чуви. Ещё одно быстрое движение пальцами руки, ещё одна лёгкая вспышка света, и мусорщик, поставив ноги на ширине плеч и положив руки на бока, уставился на проход. На его запястье появился маленький серебряный браслет. — Меня никто не увидит. К тому же нельзя всё сбрасывать на неудачу. Ты не думал, что это может привезти, наоборот, к совершенно иному исходу? Может даже к удивительно счастливому концу или за наши муки мы получим небывало щедрый бонус?

— Чуви! Чёрт тебя дери, он и так у нас на крючке! Он не сможет сбежать из Грани!

— Да, но могут пострадать люди. Ты не был раньше настолько циничен, Старик. По крайней мере до такой степени. Ладно, — Чуви повернул браслет на руке и в тот же миг стал невидимым, — я пошёл.

Он разогнался, не слушая всё, что думает о его мнении Петрос, добежал до края прохода и прыгнул, начав свободное падение.

Ветер поднимал и трепал ему непослушные волосы, а воздух обтекал тело со сложенными и прижатыми к бокам руками и вытянутыми ногами. Летя головой вниз, он увидел, как перед ним простирались облака, готовые в ближайшее время разродиться дождём. Они приближались и приближались…

Потерянный и поникший Гарибальди уставился стеклянным взором на монитор, где через глаз Чуви было видно приближение земли. Из ступора его вывел голос Бэбила:

— Диспетчер Джехути, что там с нашим «идеалистом»? Буря не повлияла на сигнал с маячка? Или он его заметил?

— Была короткая потеря связи, господин, но я её быстро восстановил и уверен, что маячок по-прежнему на преступнике, а не на ком-нибудь ещё, — ответил Па. При этом он уставился на руку Бэбила, которой он опёрся об его стол. Мендель был удивительно серьёзен и всё время смотрел на монитор. — Ваша рука, господин?

— Что? — Бэбил, встрепенувшись, быстро убрал руку в карман.

— Она… — было начал Па, но Мендель лукаво ему улыбнулся и подмигнул.

— Тайна, маленькая тайна. Хотя, нет. Об этом многие знают, но мне нравятся всякие преувеличения и мифы обо мне. Если ты их не знаешь, то я не буду против, если расспросишь обо мне у тех, кто работает здесь очень давно. Хорошо?

— Да и не очень хотелось, — буркнул Па.

— Ну и я не заставляю, — по-прежнему лукаво улыбаясь, ответил Бэбил, а затем подошёл к Петросу, что несколько обиженно и подозрительно наблюдал за ними.

— Вижу и ты поддержал его аферу? — недовольно буркнул Гарибальди, не смотря на друга.

— Просто стараюсь не подаваться холодному расчёту.

— Я не…! — раздражённо начал Петрос, посмотрев на друга.

— Нет, как раз так, как и сказал Чуви. — слегка повысив голос и тыкнув указательным пальцем в грудь Петроса, промолвил Бэбил. — Ты стал сам на себя не похож! Знаешь, что я думаю?

— И что же?

— Если бы ты не хотел бы сегодняшней аферы, то всё равно бы нашёл способ, чтобы не допустить Чуви до этого дела. Например, послать разведчиков. Они хорошо умеют скрываться, как и сражаться. Как минимум, они не дали бы ему навредить мирным жителям. Плюс у некоторых из них тоже есть статус наблюдателя. И ты об этом прекрасно знаешь.

Бэбил замолчал, немного покраснев, а потом тихо добавил:

— Я рад, что снова здесь, дружище.

— Ты даже не представляешь… — не смотря в глаза, полушёпотом попытался возразить Петрос.

— Нет, представляю, — мягко отрезал Бэбил. — Извини, но Чуви просто так не стал тебе портить жизнь.

— Ах, вот значит что? — вскрикнул Петрос, но почти сразу понизил голос, осмотревшись по сторонам. — Значит, я во всём виноват?!

— Нет, не ты. Вы оба виноваты, — ещё мягче, грустно заметил Бэбил.

Петрос посмотрел на друга, разинув рот, но уже через мгновение отвернулся и, ещё более нахмурившись, стал смотреть себе под ноги.

— Йо-хо-хо! Я на связи, народ. Меня слышно. Город уже близко!

Петрос и Бэбил, чуть было, не позабыв о Чуви, быстро посмотрели на монитор. На нём действительно начинал расти город — средних размеров, окружённый несколькими большими заводами.

— Конечно, ещё сложно судить с такой высоты, но это действительно Ди, — не очень уверенно заключил Бэбил.

— А у меня нельзя ли спросить? — немного обиженно отозвался Па. — Это действительно Ди.

— Ох, уж извините нас, глупцов, — огрызнулся Петрос. — Чуви! Ты должен любым способом оказаться в нелюдимом месте. Даже с маскировкой ты наделаешь шуму. Я ясно выразился?

— Ясней некуда!

Чуви уже хорошо видел город и, прикинув, понял, что точно приземлится туда, где не привлечёт внимания, но всё-таки решил подстраховаться. С трудом повернувшись в воздухе, он выпрямил правую руку, направил её в бок, сжал кулак и обхватил её левой рукой, выше локтя. Вокруг сжатой ладони резко, почти мгновенно, нагрелся и поплыл воздух, а кулак начал искриться. Чуви резко разжал кулак, и его откинуло в сторону где-то на пару сотен метров. Это действие он повторил ещё с пару раз и вновь глянул вниз. Он уже отчётливо видел заводские склады. Чуви, по его расчётам, должен был приземлится в ближайшем глухом проулке.

«Нужно ещё попытаться смягчить падение, иначе шуму и правда будет уйма» — подумал Чуви.

Он снова вытянул правую руку, но к земле, и начал медленно сгибать и разгибать пальцы правой руки. Падение замедлилось. Он ещё раз посмотрел вниз и увидел то, чего до этого не заметил.

— Вот чёрт!

— Что там ещё у тебя случилось?! — откликнулся голос Петрос.

— Там внизу люди. Двое.

— Как люди?! Точно люди! Меняй направление!

— Не успею. К тому же у меня забарахлила маскировка. Не выдержала перегрузок, кажись!

— Ты их прибьёшь!

— Не должен. Между этими двумя приличное расстояние, а я приземлюсь где-то между ними.

— Чуви!!

— Поздно! — судьбоносно пропел Чуви и резко перекрутился ногами вперёд. Почти в самое последнее мгновение он во всю глотку проорал:

— По-бее-рее-гись!!

Человек, что стоял спиной к тупику поднял голову и на его лице отразились ужас и удивление. Он обмяк на землю, раздвинув ноги, уронил перочинный ножик и, прикрыв лицо руками, заорал во всю глотку.

Чуви врезался в землю где-то посередине между людьми, проехал вперёд ещё с метров десять, пока не остановился вплотную к орущему несчастливцу. Парень вздрогнул, опустил руки и потерял сознание. Его рот был полон пены, а штаны промокли насквозь.

Вокруг взвесью поднялась пыль, а за Чуви образовался небольшой кратер с неглубоким рвом. Его голени были погружены в асфальт по щиколотку.

Чуви отряхнулся и, присев на корточки, осмотрел несчастного. По первому впечатлению он был не вредим, если не считать серьёзного испуга. Его грудь медленно опускалась и поднималась. Но Чуви предпочёл вновь подстраховаться и, сделав несколько сложных движений левой рукой, достал из арсенала сначала одну, потом другую шприц-ручку, а затем, чуть подумав, достал ещё и третий шприц. Чуви вколол пострадавшему незнакомцу содержимое перового шприца и ссадины (все они были на человеке уже до этого) начали затягиваться, а цвет кожи стал более здоровым. После второго укола, он слегка дёрнулся, а глаза под полузакрытыми веками сначала сошлись в одну точку, а потом закатились. После третьего укола внешне ничего не произошло, но что-то незримое дало Чуви повод поверить в то, что действие препарата возымело нужный эффект. Всё это время в его ухе, разрывая барабанные перепонки, возвещал хриплый ор Гарибальди, но лишь теперь Чуви посчитал нужным ответить другу.

— Чуви! Чуви! Выродок! Что там происходит?! Почему нет видеоизображения? Отвечай! Я знаю, что ты меня прекрасно слышишь!

— Ещё как слышу, — ответил Чуви, поднимаясь. — Так орешь так, что и до кровоизлияния в мозг недалеко.

— Зачем ты отключил видеопередачу?!

— Чтобы не пугать особо впечатлительных особ, и в первую очередь тебя. Тут сплошная кровавая баня после меня, а ещё я слышу, что сюда вот-вот подойдут толпы любопытных!

— Хо-хо, сейчас умру от смеху. Живо включай связь!

Чуви возвёл глаза к небу, но все же повиновался.

— Он жив?

— Ну, если не считать подмоченной репутации, то норм. Я его уже обработал. Вколол регенератор и подчистил память, а также ввёл сильное антинаркотическое средство. Теперь, если он захочет поймать кайф, то вместо этого поймает нехилые глюки и рвотный позыв.

— Да, ты прям сама забота, — съязвил Петрос. — А что со вторым?

— Ты кто такой, чёрт тебя дери? — вдруг раздался монотонный и ослабший голос за спиной Чуви.

Он посмотрел через плечо (ноги по-прежнему были погружены в асфальт) и увидел, что некто направлял на него пистолет.

Этим некто был среднего роста небритый молодой мужчина с густой шевелюрой, одетый в старую помятую одежду: кожаная куртка, застёгнутая под самый подбородок, старые посеревшие джинсы и кроссовки. Волосы были уже давно не мыты, но владелец, всеми силами пытался зачесать их назад. Лицо у незнакомца было красивым, но усталым, бледным и больным. На прямом и длинном носу восседали очки в прямоугольной проволочной оправе, за которыми скрывался черноокий холодный взгляд. Он выдавал в нём необщительность, недоверчивость, холодный рационализм, лёгкую гордость и независимость. Данный образ дополняли тонкие, плотно сжатые губы, что будто редко сгибались в улыбке. Человек был явно болен. Его трясло, он потел, но при этом находился в том самом отчаянном состоянии, когда и убить для него не проблема, не смотря на все железные принципы. Он показался Чуви смутно знакомым, но отбросив эту неожиданную мысль, мусорщик расплылся в довольной улыбке, поднёс руку к уху и, как можно небрежней, спросил:

— Простите, но что вы сказали?

Но тот явно его не понял и даже чуть дёрнулся. Мужчина отступил на шаг назад, но тут же вернулся на прежнее место, сильнее сжав пистолет, и повторил свой вопрос. Чуви вновь не разобрал его слов, но потом понял, что забыл настроить транслейтер. Он слегка стукнул себя по лбу и дёрнул за мочку уха. Он не стал переспрашивать его, вопрос был очевиден, и чуть прочистив горло, воскликнул:

— Кто я такой? Я Чуви! Мусорщик «Параллели»!