Мусорщики "Параллели"

Глава 15 "Просьба"

На нижней площадке Диспетчерской открылся проход, обрамленный радужным отблеском. Чуви с самым напыщенным видом прошёл через мерцающую пелену портала, остановился и, оскалившись, оглядел весь зал.

— Хлопайте мне и восхваляете меня, — карикатурный низким голосом возвестил он, расправив руки. — Ибо я вновь сразил зло, что готово было поразить гнилью наш святой и безгрешный мир.

Многие из диспетчеров лишь краем глаза глянули на мусорщика и вернулись к своим обязанностям. Только несколько вялых хлопков и скудных «Ура», да ядовитое «ха» Петроса, раздавшееся из полумраке верхней площадки, поддержали «спасителя». Чуви состроил обиженную гримасу и, показав всем язык, пританцовывая, направился к полусонному старшему диспетчеру Па.

— Ну чё, как там наш бедняга? — спросил Чуви, снимая с левой руки перчатку арсенала и отдавая её Па.

— Жить будет, наверное, — вяло ответил диспетчер, небрежно кидая перчатку в один из ящиков. — Мы пока его в изолятор отправили, а …

— А после, по всем правилам, переправим в Тартар, — весело закончил Бэбил, подходя к Чуви. Па что-то забормотал и ушёл в свою работу. Мендель, сияя, схватил Чуви за левую руку и со всей силой начал её трясти. — Отличная работа, но мы все сошлись на том, что ты уж слишком перестарался с беднягой.

— Ой, да ладно тебе, — весело отмахнулся Чуви. — Он это заслужил. К тому же, мне нужно было и того мальчонку испытать.

— Видели мы, но толку? — ядовито заметил Петрос, что также подошёл к Чуви. — Кстати, может, объяснишь, почему ты отключил передатчик, после того как Инженеры увели Фебоса?

— Мне нужно было с парнишкой переговорить по душам. Так как к завершённой миссии это никак не относилось, то я решил отключиться. А толк во всём этом был, — Чуви, ухмыльнулся и кинул Гарибальди запоминающую иглу. Петрос поймал её и недоуменно уставился.

— Тут записаны воспоминания Фебоса. Парнишка вытащил их, когда дотронулся до него. Думаю, самого любопытного здесь нет, по ряду предусмотрительным причинам со стороны, но всё же! Как бы то ни было, но у Грации будет несколько дней к ряду хорошее настроение. А вот у Гасика наоборот будет болеть голова, пока он всё это отфильтрует. И ещё: парнишка также умеет забирать или блокировать способности.

— Блокировать? Как Риши? — встрепенулся Петрос, забыв про всю свою надменность. — То есть всё-таки, как сарасватиец?

— Если у него и есть что-то от сарасватийцев, то лишь совсем незримое, — туманно ответил Чуви, задумавшись. Он почесал подборок и потом, посмотрев прямо в глаза Петроса, добавил. — Я всё опишу в отчёте и передам его тебе завтра. Правда, мне хотелось передать его лично матери, но мой домашний арест, увы, не отменишь.

— Кстати, на счёт этого, — мрачно хмыкнул Петрос. — Тебе его продлили ещё на две недели. То есть теперь не две недели, а четыре недели ареста.

— Довольно грубо! — удивился Чуви. Он тяжело вздохнул и обратился к друзьям. — Это значит, что я должен вас попросить мне подсобить с тем парнем. Нужно его обеспечит защитой, Хмурый. Мне хотелось бы вытащить парня оттуда по-тихому. Так, чтобы об этом не прознали в Совете.

— С чего это? — возмутился Петрос, а затем встрепенулся. — Кстати! Ты вновь взялся за старое и что-то мне не договариваешь? Грация, как раскопала информацию о парнишке, толком ничего мне не сказала, кроме кое-каких обрывков. Я бы не прочь увидеть эти данные для пущей уверенности. Может, он и не совсем обычный, но необычных тут и так предостаточно. И если он не сарасватиец, то кто он?

— Он не сарасватиец, и я пока что не могу сказать тебе больше.

— Как это все понимать? — спросил Петрос, теряя контроль над собой

— А вот так, — отмахнулся Чуви, направляясь к выходу. — С меня доклад, а с вас охрана парня. И ты уж меня прости, но я кое-что действительно предпочту скрыть. Но не от тебя, и даже не от маман.

— Ты и правда считаешь, что это должно заинтересовать Совет? — с сомнением спросил Петрос.

— И не только Совет, — несколько отстранённо ответил Чуви, зевая.

— К чему ты клонишь? — всплеснув руками, спросил Петрос.

— Лишь к тому, что парнишка куда интересней, чем кажется, — спокойно ответил Чуви, повернувшись к другу. — И ещё кое-что. Маман должна знать лишь о том, что будет в отчёте, а об остальном прошу тебя не распространяться, до поры до времени.

— И ты хочешь, чтобы она пошла на столь серьёзный риск, без явных доказательств?

— Скорей всего так и будет, но я понадеюсь на благоразумие маман и на то, что ей будет достаточно того, о чём я поведаю в отчёте. Но если к окончанию моего срока парнишку оттуда не вытащат, то придётся поведать ей, чем же этот Дэвид Шепард на самом деле интересен. Когда там состоится особо большое завещание?

— За два дня до окончания твоего ареста, — мрачно доложил Петрос.

— Ну, тогда придётся рискнуть ещё неделей ареста, но своего я добьюсь. Ну что, по рукам?

— А у меня есть выбор?

— Конечно он у тебя есть. Но то, что я тебе предлагаю, это самый оптимальный вариант. Поэтому, Петрос, потерпи ещё максимум с четыре недели и я поведаю тебе о многом и, если хочешь даже больше, но чуть позже запланированного.

От того, что Чуви за долгое время назвал его по имени, Гарибальди настолько удивился, что совершенно перестал злиться на друга.

— Но Чуви! — очень тихо сказал Бэбил. — Зачем всё так усложнять? Может, пойдёшь и сразу ей доложишь? Кроме прочего, ты, кажется, недооцениваешь свою мать. Конечно, тут её способности, благодаря изоляции Сестёр, не работают, но…

— Это я недооцениваю маман? — с неприкрытой обидой, буркнул Чуви. — В том и дело, что я её хорошо знаю, но она уж слишком в последнее время пасует и мне это не по душе. И ладно, если это была бы моей обычной прихотью, но не в этот раз. Вы уж мне поверьте.

— Ладно, — тяжело вздохнув, ответил Петрос. — будь по-твоему, но на многое не рассчитывай! И, чтобы ты там не задумал, я прошу тебя: постарайся не злить мать, а я уж как-нибудь стерплю в этот раз. И о парне я позабочусь. Правда больше двух человек выделить не смогу. Но вот кого именно, я даже не знаю, — неуверенно заключил Гарибальди.

— Может, я этим с завтрашнего дня займусь? — спросил Бэбил. — Если ты мне дашь на это дело необходимые права, конечно.

— А почему бы и нет, — чуть подумав, ответил Гарибальди. — Как бы ни было, но это мы отложим до завтра. Тебе и так нужно до конца оформиться на должности, Би.

— В общем, оставляю всё это дело на вас, мои хорошие. А я в свою обитель, отбывать наказание, — весело сказал Чуви, скрывшись за дверью.

Двое старых друзей молча стояли, смотря на дверь, не обращая внимания на ритмичный шум Диспетчерской, и лишь спустя какое-то время Бэбил повернулся к Петросу, и сказал:

— Я тебя таким счастливым уже давно не видел, Пепе. Неужели он давно не называл тебя Петросом?

— Не в этом дело. Это всего лишь его обыкновенное подхалимство. А вот то, что он предлагает насолить Совету скрыв от них такой лакомый кусочек, если это действительно так, и при этом просит меня в этом посодействовать! Вот, что меня сильно порадовало, — ухмыльнулся Гарибальди.

Бэбил промолчал, лишь лучезарно улыбнулся другу. Если раньше у него и были кое-какие сомнения о возвращении в «Параллель», то теперь они испарились окончательно.

«А ведь стоило мне только вернуться!» — улыбнувшись, подумал Мендель.