Адовы 2: Мрачново (*60 иллюстраций)

Глава 22 Поймать колобка

Адовы-старшие, не зная ни о пожаре в доме, ни о явлении овощного монстра, пробирались в лес, следую за шаровидным товарищем по искусству. И пока Михаэль раздвигал кусты и ветки, а Блоди выбирала хоженые тропинки, где просто удобнее идти, они не переставали разговаривать.

— Я вот не понимаю сказку про колобка, — признался оборотень. — Почему он от всех уходил? Типа, как ни ставь круглого, он всё равно куда-нибудь укатится? Да я его даже подпирал!

— А чего тут понимать? Это сказка про взросление. Наш колобок уже взрослый и пока не протух, всячески себя проявляет по жизни, — с умным видом объяснила вампирэсса.

— Это как? — хлебобулочные изделия с взрослением Михаэль никак не мог связать.

— Да так! Заяц у него был этапом социализации в общество. Волк проявлял себя работой. А медведь ассоциировался с бытовыми трудностями.

— А чего сразу медведь то? — возмутился Михаэль. — Не такой уж я и трудный. Нет, ну, в детстве, может, был трудным ребёнком. Так у нас, оборотней, простых не бывает. Но я уже подростковые кризисы давно перерос. К тому же там и лиса была!

— Лиса — это женщина, — тут же не растерялась вампирэсса. — А с женщинами всегда сложности. И если у колобка не было колобкини, то я не удивляюсь, почему он к нам в одном чугунке прилетел, не стриженный и похожий на перебродившие дрожжи. Одинокие мужчины всегда так выглядят.

— Погоди, Блодь, а родители-то зачем хотели его сожрать? Такие голодные были? Есть им было нечего? Тяжёлые времена в истории?

Вампирэсса вдруг появилась из-за дерева и зыркнула красными глазами:

— Гиперопека и нежелание принимать ребёнка как личность убивают колобков так же верно, как желание одного медведя заставить его петь, когда тот не хочет.

— Хочешь сказать, мне не стоило давить на него? — виновато произнёс Михаэль.

— Не стоило, — кивнула вампирэсса. — Вот, чтобы повидло не полезло, он и слинял.

С новообретённым конечностями укатываться Чёпе оказалось не очень удобно. Руки всё время цеплялись за траву и кустарники. С непривычки они немного мешали, но в то же время колобок умудрялся отталкиваться ладошками от земли и высоко подпрыгивать, созерцая округу. Этот процесс так увлёк его, что он даже о погони в виде оборотня позабыл. Скакать ему понравилось даже больше, чем кататься до головокружения.

Пальцы Чёпы вдруг ухватила что-то мягкое. И это мягкое вдруг заверещало нечеловеческим голосом:

— Вторжение! Это вторжение!

Человек речь суслика бы не разобрал, а вот Чёпа мог бы всё понять, так как в нём по сусекам наскребли одинаково пыли и от людей, и от животных, и от всего прочего. Иногда он даже подозревал, что в нём есть и мышиные какашки. Уж очень характер сложный. Но слышать — ещё не значит понимать.

Однако колобку понравилось слово «вторжение». На него сразу рифмованный ответ в голову пришёл.

— Это вторжение! — повторил колобок. — Никакого движения! Пришло твоё поражение!

Дозорный суслик перепугался не на шутку, попытался вырваться из цепких лап Чёпы, но безуспешно. Только лапками по воздуху бил. Но тут подоспела помощь от белок.

— Пусти нашего собрата!

— Не путю!

— Ну, сам напросился. Пеленай его!

Сверху колобка накрыло рыболовной сетью, которую они, по всей видимости, из гаража Адовых утащили. Но это ничего, у Михаэля ещё удочки остались.

Однако белочки немного не подсчитали — заодно и суслика пленили.

— Меня-то за что? — запищал суслик.

— Издержки революционного движения, ничего не поделать, — ответила одна из белок. — Терпи брат. Умри достойно.

— Тогда скажите, что я умер героем! — радостно кричал дозорный суслик в сетке. — Скажите всем, что я его поймал!

Колобка же плен совершенно не смущал. Он продолжал подпрыгивать, несмотря на сетку, что стала ему скорее платьем-ниточкой. Только теперь прыгал вместе с сеткой. И сусликом под боком.

Белки спустились с веток, суслики выбрались из укрытий. Лесное зверьё думало, что это они несут колобка в свой штаб, но на самом деле колобок просто скакал в свободном направлении. О местонахождении штаба он и не подозревал.

Зверьки бежали следом, но были уверены, что бегут в нужном направлении — в штаб. Дозорный суслик, что так и не выбрался из сетки, искренне верил, что именно он поймал округлого диверсанта. И уже представлял себя представленным к награде. Не каждый день такая крупная добыча в лесу попадается. Теперь отметят хлебом, а то и сыром. А то и гляди, в звании повысят.

На постамент, сооружённый из пустых коробок, вскарабкался Оспа. Крыс взял в руки веточку, изображавшую микрофон, и заговорил:

— Народ мой лесной! Что самое главное в нашей борьбе? — суслики заворожено глядели на своего предводителя, но отвечать не спешили. — Припасы! Я ведь уже говорил вам. Победит тот, у кого больше припасов. Провиант — наше всё! Любая крепость неприступна ровно до тех пор, пока в ней не закончится запас продовольствия. А какой наш главный припас? Сыр! А вы что принесли? Хлеб? Хлеб и морковка, это конечно хорошо, но всё суета тленного мира. Весь цимус в сыре. У кого сыр, тот и прав!

— Но он же круглый, жёлтый! — послышались робкие возгласы сусликов. — Чем не сыр?

— А ещё ушастый и рукастый, — ответил Оспа. — Разве ж так выглядит сыр? Хотя упаковка в сеточку подходит. Я бы может и сам ошибся.

— Ты можешь отнять мои бутерброды, но ты не отнимешь мою свободу! — выдал Чёпа. — Упаковку как морковка, только мне теперь неловко!

— Ещё и лозунги сочиняет. Какой же это сыр? Да он ведь один из нас! — Оспа спрыгнул с трибуны и обошёл колобка. — Такой же, как и вы, я, и мы, только без хвоста.

— И без шерсти, — подсказали белки.

— Ёлки-кочерыжки! Шерстяные штанишки! — сымпровизировал колобок. — Братцы, сестрицы. Я же ваш, только без пиццы.

— И без мозгов, — вставили своё слово суслики.

— Но так проще мочить врагов! — гордо заключил колобок.

Сетку с колобка тут же сняли, но тот и не собирался укатываться. Тут же публика смотрит, каждое слово ловит. В ладоши хлопать готовятся. Зачем укатываться? Выступать надо.

Чёпа крутанулся на месте, оттолкнулся ладонью от земли и высоко подпрыгнул. Теперь сетка ему не мешала вытворять кульбиты, и колобок отрывался вовсю. Лесная армия с интересом наблюдала за выступлением.

— Крамбус-барамбус! Шуршу ушами — хлопаю руками! — выдал колобок, и впрямь, захлопал в ладоши, закрутился и взвился вверх.

Затем шлёпнулся на то же место, но уже так эффектно, как будто закончил трюк и ждал выставления оценок от жюри.

Оспа внимательным взглядом проследил полёт.

— Это всё хорошо, — произнёс крыс. — Но нам нужен сыр. Кто ж на пустой желудок революции устраивает? Хороший воин — сытый воин. И потому предлагаю вернуться к изначальному плану. Операция «Сыр».

— Сыр с сосиской подавай! Всех отправим прямо в рай! — кивнул колобок и покатился.

Туда, откуда прикатился. То есть к дому.

Сусликово-белочное ополчение, усиленное ёжиками, рвануло за Чёпой, едва услышало про сосиски.

Оспа только про операцию «Сыр» говорил. Но пока только одной морковкой уже объелись. А любой грызун знает, что сыр с сосисками гораздо лучше, чем просто сыр.

— Эй, я ваш предводитель, — пробормотал Оспа и побежал следом. — Вы что, забыли? Где мой голубь? Подать мне ворона! Мне сверху виднее будет.

Но не слушало его сусликово-белечье войско. Рвануло за обещаниями кругляша, который вот так с лёгкого рифмоплётства вдруг стал новым предводителем. Хотя, надо признать, сам он этого совершенно не желал. Ему нужна была слава совсем не воинская и даже не политическая, и совсем уж точно не скандальная, а творческая. Чтоб слушали и в ладоши хлопали. А эти мохнатые революционеры перепутали поэзию с обещаниями. Ну, и поделом им.

Долго Чёпа кружил по лесу, прыгал и подпевал, потому что память у колобков оказалась короче, чем дорога к дому. Зверьки, догонять скоро устали, некоторые отстали. Не могли поддерживать темп, но часть всё ещё гналась за колобком в надежде обрести вожделенные сосиски с сыром. Или сыр с сосисками. Они так и не поняли, есть ли разница, но между собой продолжали спорить, что лучше.

— Там, тут, здесь! — время от времени выдавал колобок и менял направление, быстро удаляясь от грызунов.

Оспа же решил, что смысла бегать по кругам нет. Так как уже третий раз сусликовое войско нарезало круг, а белочки вспотели, потому что бегать не привыкли, они больше прыжками передвигались по жизни и по вертикали, а не по земле. Потому крыс выбрал позицию наблюдателя.

— Что же вы, братцы и сестрицы? За обещаниями то подались? Я вам больше обещал! И голодные не сидели! А что кругляш? В заблуждение вводит? Нет веры круглым! — пытался убедить заблудших сусликов Оспа. — У него все бока одинаковые, и внешность его обманчива!

И снова лесное ополчение возвращалось на исходную позицию, снова признало верховное главенство крысёныша.

Белки же начали прыгать по веткам, сверху им дислокация войска была видна лучше, чем сусликам. И потому в хороводе перестали участвовать заранее, разумно посудив, что лучше жёлудь в руках, чем сыр в мышеловке.

К тому же ветки в округе начали подозрительно громко трещать. По лесу двигалось нечто побольше сусликов.

— В супермаркет! — крикнул Оспа, когда суслики под предводительством колобка в очередной раз промчались мимо. Крыс забрался на пенёк, чтоб его лучше было видно. — За сыром в супермаркет катитесь! Дома я уже всё съел! Там, только там наше спасение!

— Так это ты всё съел? — совершенно неожиданным образом рядом возник рыжий медведь. Большой, с человеческой мордой, ещё и гружёный рюкзаком. Он-то и трещал ветками, подумал Оспа.

Чемодан и наплечную сумку Адов в лесной поход не брал, оставив у дома.

— Э… Михаэль? — растерянно пробормотал крысёныш.

— Так и знала, что не я одна опустошаю холодильник, — рядом с оборотнем возникла Блоди. — Точнее, совсем не я. Это всё грызуны и тараканы, — исправилась вампирэсса и обратилась к Оспе. — А ты всё сусликов дрессируешь, значит?

— Уже нет, — печально вздохнул Оспа. — У них, вон, новый предводитель.

Мимо как раз в очередной раз пронёсся колобок и следующий за ним хвост сусликов с накачанными ногами.

— Чёпа, вернись! — на весь лес проревел Михаэль. — Как же Монстровидение?

Но Чёпа уже умчался, закладывая очередной вираж.

— Куда же он? — только развёл руками оборотень.

— Да не переживай, — махнул рукой Оспа. — Сейчас круг сделает и вернётся. Они уже час так бегают. Лучше встань вон там, — крыс указал лапкой на протоптанную и прокатанную тропинку. — Как раз поймаешь своего колобка.

Михаэль занял стратегическую позицию, расставил лапы пошире и замер в ожидании. Впрочем, возвращения колобка долго ждать не пришлось. Подпрыгнув на очередной кочке, Чёпа угодил прямо в лапы к медведю.

— Мир для эфира! Сыр для зефира! — пропел колобок.

— Сыр! Сыр! Сыр! — подхватило сусликовое войско, но подумав, добавило. — Зефир! Зефир! Зефир! — несмотря на то, что зефира они никогда не пробовали, слово им понравилось, скандировать удобно и звучит красиво.

Михаэль со своим звериным слухом без труда разобрал в скандировании тоненьких голосков слово «сыр». Но всё равно ничего не понял. Суслики окружили оборотня и теперь водили вокруг него хоровод, как вокруг ёлки.

— Э… чего они хотят? — поинтересовался Михаэль. — Мне что их на Монстровидение массовкой брать?

— Тут такое дело, — почесал макушку Оспа. — Я их за сыром посылал. А они, вон, колобка принесли. Ну, или колобок их принёс, уже не суть. Круглый, жёлтый, вот и перепутали. Это ж, суслики, что с них взять? Но если хочешь с собой взять, то бери. Меняю ополчение на сыр покилограмно. Натуробмен, так сказать.

— И им ещё сыром платить? Да где ж я столько сыра возьму? — возмутился Михаэль.

— А дома ты уже весь сыр съел, — напомнила крысёнышу Блоди. — Откуда взять новому? В магазинах света нет, весь испортился.

— Тогда никакого вам солдата из леса на халяву, — немного помявшись, согласился Оспа. — Я вам говорю, в супермаркет идти надо, — это он уже к сусликам обратился. — Города захватывать, инфраструктуру. А вы всё по лесу кругами бегаете. Ну, откуда тут зефир появится? В лесу-то! Вы не слушайте самого кругломордого. Он вам наговорит!

Но суслики уже не слушали Оспу. Они не сводили глаз со своего нового кумира Чёпы и готовы были следовать за ним хоть на край света, хоть до супермаркета.

— Чёпа, ну, хоть ты их вразуми, — обратился Михаэль к колобку, который вполне уютно чувствовал себя в медвежьих лапах и больше предводительствовать не собирался. — Они ж мне проходу не дают. Отправь их уже в… супермаркет, — и махнул лапой в сторону леса.

Но колобку даже не пришлось командовать. Речь Михаэля так впечатлила сусликов, что единичный взмах когтистой лапы указал направление. Суслики сразу поняли, им туда и надо. И помчались в магазин.

Едва толпа удалилась, в лесу вдруг стало очень тихо. Будто все звуки сусликам принадлежали. А теперь они их с собой и забрали.

— Вот и всё, — Михаэль крепко держал колобка двумя лапами, чтобы не укатился. Но в то же время бережно, чтобы повидло не потекло. Этот баланс между физическим и психологическим насилием такой тонкий и хрупкий. Удержать и не раздавить. А то вместо колобка можно и блинчик получить, ежели переусердствуешь. А до масленицы ещё далеко.

Обратный путь был проще, если знать направление. А как его тут узнаешь? Из-за деревьев, которые в последние дни разрослись непомерно, даже солнца не видно. Хотя, может, то просто не взошло ещё. А мох разросся по всем сторонам деревьев так, будто компаса никогда не видал и не знал, что ему только с северной стороны расти полагается. Ну, да что со мха-то возьмёшь? Учебников по природоведению он не читал, откуда ж ему знать, с какой стороны расти? Вот и раскинулся, где пришлось вопреки всем писаным правилам.

Вообще, сложно с этой природой. Сколько ни изучай, а ведёт она себя как вздумается. То суслики заговорят, то колобки заведутся. И хорошо, что Михаэль никаким учёным не был, а был простым оборотнем. И всё воспринимал как должное. А человек науки давно бы с ума спрыгнул, если б только мрачновский лес увидел. Потому что точно бы знал, такого быть не может только потому, что быть такого не может никогда. А вот Михаэлю всё нормально. Потому что он и сам до недавнего времени ни в какие нормы не вписывался. И даже в его существование мало кто верил.

Но стоит отдать ему должное, оборотень хорошо ориентировался в лесу. Не нужны медведю никакие стороны свет типа того севера или юга, когда есть нос. Он быстро отыскал дорогу к дому, но едва дошёл до забора, как понял, что всё-таки пришёл не туда.

— Странно, — произнесла Блоди. — Забор как бы и наш. А как бы и нет. От нашего то дымом не пахло. Может, дети решили сами завтрак приготовить?

— Кажется, этот завтрак немного подгорел, — ещё раз принюхавшись, ответил Михаэль. — А, может, много.