Адовы 2: Мрачново (*60 иллюстраций)

Глава 21 Первое явление

Только занимался рассвет, как бабушка Лизавета уже пробиралась к огороду. Она всегда рано просыпалась. Даже всю ночь могла не спать, потому что дремала, как правило, после завтрака, обеда и ужина. И потому перед завтраком всегда была бодрой, пока все спали или ходили сонными мухами. И в этот ранний час уже неслась она к грядкам. Но чисто по наитию, которое иные называют — привычкой.

Никакого огорода у неё больше не было. С тех пор, как Агата приехала, сразу садовника организовала. Лысого, молчаливого и неулыбчивого. Со злодейской натурой. А какой от него огород и тем более — сад? От одного его вида яблоки колючками покрывались. Вот весь огород и вышел.

Насажал этот садовник кустов с розами, которые были колючими, но почему-то не цвели, вместо огурцов с помидорами. Да ладно б кусты ягоды какие приносили. Хоть бы крыжовник, он тоже колючий, как и взгляд этого садовника. И то польза была бы. А так ни красоты, ни пользы, одна зелень колючая, через которую пока проберёшься, вся исцарапаешься. Ходи теперь по этим дорожкам, углы острые обходи.

— Так нет же! — бурчала старушка. — Бесполезных каких-то кустов насажал. Ни цветов от них, ни ягод.

Целый лабиринт из этих кустов нагородил. И давай целыми днями ножницами над ними чиркать. Вот так пойдёшь место свободное под посадки искать, то на колючку напорешься, то на ножницы. И для чего защита такая, когда на садовника только глянешь, уже бежать хочется без оглядки.

— Ну, кто так делает-то? Это ж сколько картошки можно было бы посадить? — сокрушалась Лизавета, глядя на творящееся на участке безобразие.

— Тебе, Лизавета, прокурором быть надо, — отвечала ей Агата. — С такой-то тягой сажать. Ну, какой тебе картофель сажать? Твой маникюр теперь стоит столько, что мешком картошки точно не окупится. А тебя всё к тяпке тянет. Брось тяпку! И мысли дурные брось!

Лизавета смотрела на наращенные когти ярко-зелёного цвета в тон волосам, улыбалась доводам веским и откладывала мечты о картофельном поле в закрома подсознания. Новый образ ей нравился, как и новая жизнь. Но всё же нет-нет, да вспоминала старушка, что огород должен быть. Столько земли и никакого урожая. Вот и тянуло поутру на грядки. И ничего с собой поделать не могла.

Время от времени тоска по садово-огородной жизни накрывала Лизавету с головой так, что тянуло к земле больше, чем к работе. Взяв на рынке рассаду, пробиралась она меж стриженных кустов, вооружённая лопатой и граблями и сажала, сажала, сажала… После таких выходок Агата грозилась закатать единственный пригодный для посадок участок асфальтом и снова отводила Лизавету на маникюр. А то и в СПА забрасывала. В себя прийти.

— Не понимаешь ты, Лиза, современной жизни, — корила Агата внучку. — Ну, какие огороды в двадцать первом веке? Для чего в посёлке супермаркет построили? Для красоты, что ли? Там ведь всё уже давно выращено. Выбирай, что душе, — она искоса глянула на своего помощника, обращённого в садовники, — ну, или бездушью вашему угодно. Как у этого. Видишь? Раньше политическим экспертом был на ток-шоу. А сейчас что? Только и может, что ножницами щёлкать. Хлебалом-то давно отщёлкал.

— А ежели никто ничего сажать не будет, откель оно в супермаркетах возьмётся? — возражала зеленоватая старушка, и Агата на пару минут впадала в прострацию. Говорить о поставках и ритейлерах — язык сломаешь.

— Прогресс на месте не стоит, — всё же продолжала она. — Скоро фрукты и овощи в пробирках выращивать будут. И никаких тебе огородов. Саморазвитие! Вот чему следует уделять время. А не изнашивать и без того подряхлевший организм. Жить уже начинай! А ты?

В этот раз приступ огородничества застал Лизавету прямо на празднике. То ли музыка тягу к земле пробудила, то ли время настало, когда хочется взять и посадить. Или хотя бы просто прикопать.

Дождавшись, когда смолкнет позвякивание садовничьих ножниц, а из спальни Агаты раздастся забористый храп, Лизавета вытащила из-под матраса давно припасённые луковицы и понесла.

В предрассветных сумерках, баба Лиза выбралась из дома и, вооружённая садовым инвентарём, направилась к месту замысла.

— Будет вам такой урожай, — приговаривала она зловещим шёпотом, — что все супермаркеты обзавидуются!

Она представляла, как вскопает грядочки, разрыхлит, окучит, засунет в ямки луковички, и как попрёт у неё урожающе, что всё Мрачново можно будет накормить. И никакие супермаркеты не понадобятся.

— И вообще, — бормотала она себе под нос, пробираясь сквозь кусты, — вот, случись чего, катаклизма какая или Конец Света очередной, позакрывают все супермаркеты, что есть будете? А баба Лиза всех накормит, всех спасёт.

Но что-то пошло не так. Едва первые солнечные лучи осветили кустарники, Лизавета увидела, что урожай уже имеется. Она от удивления раскрыла рот да так и замерла. На кустах, на которых никогда ничего, кроме листьев, не было, теперь росла морковка.

Оранжевые корнеплоды острыми кончиками смотрели прямо на Лизавету. А совсем рядом, на том же кусте, висел самый настоящий помидор.

— Опять чертовщина какая-то, — пробурчала старушка и заметила, что морковкой и помидорами дело не ограничилось. Кустарники вдруг разродились апельсинами и бананами, которые с роду не росли в этой местности. А на участке, где баба Лиза всегда огород устраивала, вдруг появился арбуз.

— Это что ж получается? — пробормотала она. — Не сажать надобно, а урожай собирать? Как же так всё перепуталось? — схватилась она за голову, а заодно заправила зелёные кудри под косынку, которую теперь полагалось звать банданой.

Но чего зря луковицам пропадать? Много урожая не бывает. Да пока те прорастут, эти плоды колючих кустарников уже и съедятся. О будущем тоже надо думать. Оно ведь может настать внезапно. Как зима, которую тоже никто никогда не ждёт. А она каждый год приходит почему-то. И, как назло, в одно и то же время.

Быстро закопав луковицы, Лизавета рысью метнулась в дом. Урожая много, в руках столько не унесёшь. Пришлось за корзинкой сбегать, да ещё и ведро прихватить. Чтоб два раза не бегать.

Глаза Лизаветы сияли радостью и даже гордостью. Оттого, что у неё хоть что-то выросло. И до супермаркетов ходить не нужно. Своими руками взращенное всегда ведь лучше магазинного.

Поставив ведро на землю, она начала обирать овощи и фрукты с кустов. Даже несколько грибов обнаружила. Вот до чего модернизация дошла!

— Баба Лиза! — вдруг услышала она истошный вопль внучки. — Им же больно!

— Кому? — недоумённо завертела головой старушка, не понимая, откуда звук доносится и кому тут больно.

— Овощи не должны страдать от человека! — сказала Ядвига, что оказалась среди огорода ещё раньше рассвета. — Человек должен заботиться о них.

— Так я и забочусь, — согласилась Лизавета и сдёрнула с ветки баклажан. С хвостика овоща свисала розовая ленточка.

— Он же теперь расти не сможет! — глядя на ленточку, чуть не плача, вскрикнула Ядвига. — Я же теперь их всех слышу. Всех и каждого.

— Кого?

— Овоща!

— С каких пор?

— Да вот… со вчерась-позавчерась, — призналась внучка, толком не понимая ни почему разговаривает теперь с овощами, ни почему слышит крики фруктов.

А ещё к ней грибы стали из леса приходить. Сами. На сусликов всяких жаловаться за неподобающее поведение. Но краем стало, когда ягоды заговорили. Все хором в землю просились. И все поближе к той, что вдруг не только их услышала, но и отвечать начала.

— А температуру мерить не пробовала? — озабоченно спросила бабушка. — Я как-то тоже голоса слышала, а с телевизором такой жаркий спор вышел, что чуть не подрались. С выключенным. Но потом доктор пришёл, таблеточки выписал, он и замолчал. Теперь совсем не включается.

— Какие ещё таблеточки? — нахмурилась Ядвига.

— Большие, круглые, на пуговицы похожие. Только без дырочек. А то бы я их к кофте пришила.

Черепушкина сначала тоже решила, что умом тронулась. Потом припомнила, что грибами могла ядовитыми отравиться в лесу и пила воды без меры, чтобы токсин быстрее вышел. Но не помогло. Напротив, чем больше времени проходило с момента подписи на документе, тем сильнее голос овощей становился. Она ж своими ушами их слышала. А уши врать не будут.

Ядвига даже представить себе не могла, что сила возросла в тот момент, когда Вельзевул ей первого Всадника нашёл.

— Эх, внучка, — вздохнула баба Лиза. — Как же ты повзрослела. К земле уже тянет. Молодец!

Ядвига задумалась. Осторожно прикоснулась к веткам, сняла ленточку, которой привязывала овощи. В принципе, положение ей нравилось. Овощи её всё больше слушаться начинали. А белочкам всяким можно смело заявлять, чтобы грибы в лесах не трогали. Все жить хотят!

Утро же началось для внучки с того, что ей начали жаловаться кусты.

— Получается, — заговорила она, хмуря лоб, — надо спасать кусты? А кто на кусты нападает? Кто тут враг кустиков? Ответьте мне, мои хорошие!

И они ответили, тут же указав на садовника.

— Руки прочь от кустиков! — приняв воинственный вид, воскликнула Черепушкина. — Садовники, вы у меня все за всё заплатите!

— А что, садовник на кусты нападает? — задумалась бабушка.

— О, ещё как нападает. Садовник со своими ножницами режет каждый листик, каждую веточку. А оно кустикам надо? Они, может, только в рост входят! Вон, все ветки обчекрыжил.

— Тю, и то правда! — воскликнула бабка. — И огород мой куда-то перекопал. Вот кто враг природе! Садовник, чтобы ему пусто было, Давай Карловне всё расскажем. Пусть гонит его в шею!

— Да тише! — шикнула на неё внучка. — Ещё Агату разбудишь. Самим надо всё решать. Овощи шепчут. А они брехать не будут, ба.

Бабушка если и хотела возразить, то промолчала, ведь под руками внучки теперь бананы росли и апельсины, что внушало уважение.

— Моя ж ты огородница, — утёрла скупую слезу бабушка, гордясь внучкой. Не столько переживая за душевное состояние фиолетовоголовой, сколько гордясь за достижения по факту.

С ума сойти любой может. А ты при этом попробуй банан вырастить!

— Вот сейчас урожай твой соберём, — хихикнула внучка, — и настоящий огородик сделаем.

Она начала складывать апельсины и бананы в ведёрко, не особо задумываясь почему те выросли всего за одну ночь из вчерашних семян, многие из которых были пустые. Но только не в её руках!

— И заборчик возведём. Чтоб этот садовник опять всё не повыдергал, чтоб его суслики покусали! — добавила горячо внучка. — Из колючей проволоки. Под напряжением. Чтоб наверняка.

Бабушка с внучкой перетащили фруктово-овощной урожай поближе к дому. А затем позаимствовали у садовника лейку. Пока тот не проснулся, следовало всё полить. Колючей проволоки, правда, не нашли.

Черепушкина с любопытством первооткрывателя постигала азы сельского хозяйства. Всё-таки, как ни старалась Ядвига быть ближе к природе, оставалась от неё ещё очень далеко. Лес там всякий, разборки с сусликами. Это всё было пока далеко. А огород уже близко.

— Всё-таки чему-то учат вас в этих университетах, — не могла не нарадоваться на внучку бабушка.

Но стоило воде из лейки Ядвиги коснуться взрыхлённой почвы, как земля вдруг зашевелилась. Да так зашевелилась, что Лизавете пришлось отступить от грядки. А Ядвига, напротив, придвинулась ближе. Чтоб разглядеть получше.

— О, бабушка, росточек появился, — радостно воскликнула она. — Сейчас взрастим райский сад! По самые кущи!

Но баба Лиза точно знала, что никакой росточек появиться не должен был через мгновение после посадки и поливки. И вообще, что это за зелёный червяк к ней ползёт? Старушка ещё немного отступила, так как существо, выбравшись из-под земли, вдруг ускорилось и выкинуло в разные стороны отростки-щупальца.

— Это не тюльпаны, — только и сумела выговорить Лизавета.

— А кто? Лук? — не понимая, чего бабушка испугалась, поинтересовалась Ядвига.

— И не лук, — ответила старушка.

Тут из каждого щупальца выросли ещё отростки. Только теперь они устремились вверх. И сейчас эти отростки больше походили на тощие костлявые руки. Они вдруг потянулись к лейке, оплели её и подняли над всей конструкцией из зелёных веток. А затем сверху выползло нечто круглое, похожее на арбуз. Оно быстро увеличивалось в размерах, а после вдруг раскрылось, словно гигантская пасть, и в ней исчезла лейка вместе с водой.

— Ещё! — прошипело существо, но понимала его слова только Черепушкина. — Пи-и-ить!

— А я и не знала, что луковицы разговаривают, — Ядвига глядела на растение с восхищением. Она и не знала, что овощи такими бодрыми бывают.

— Я тоже, — тихо ответила бабушка Лиза.

Садово-огородное чудище вымахало выше кустов, и точно выше самой бабушки и внучки, даже если их поставить друг на друга. И теперь оно дотянулось до ближайших кустов и начало поедать листву.

— Есть! Есть хочу! — бурчало растение, поедая кусты.

— А… — протянула Ядвига. — Так и должно быть? Оно вроде фито-каннибал. Так бывает, ба?

— Да мне почём знать? С этими гербицидами пестицидами чё только не вырастит. Накачали ГМО по самые помидоры. Чего теперь удивляться?

Таких растений она даже на картинках в интернете не видела.

— Фотопоп мне в лоб! — буркнула старушка. — Уходим.

— Куда? Зачем?

Старушка взяла за руку внучку и потянула подальше от зелёного чудища.

— Пока оно нами не перекусило. Если своих жрёт, то и нас на раз сожрёт. А на два в удобрения превратит.

Ядвига не сопротивлялась. Спасение природы — дело, конечно, хорошее, но и себя от природы иногда тоже спасать надо. Особенно, когда оно уже почти до корней куст сгрызло. А там, может, оно ещё и бегать научится, кто этих растений знает?

— Это какие-то неправильные луковицы, — пробурчала Лизавета, отойдя на безопасное расстояние. — Надо было на упаковку производителя смотреть.

— Генно-модифицированное? — уточнила Ядвига.

— Какой ещё Гена? Который рассадой торгует? Не, тот, конечно, мог редиску вместо морковки подсунуть, но чтоб такое, — задумалась бабушка. — До такого он точно не домодифицировался бы!

Когда они оказались уже возле дома, Ядвига вновь заговорила:

— А может, это и правильно. Сколько растений люди поели? Вот, пришло время растениям есть людей. Круговорот еды в природе. Карма! Вегетарианцы были правы. Но и они своё получат. Их тоже быстрее съедят. В них, то есть в нас, меньше всякой гадости.

— Я тебе дам, круговорот! Не хватало ещё, чтоб нас какой-то лопух зубастый слопал. Баба Лиза так просто не сдаётся. У бабы Лизы лопата есть! — немного поразмыслив, старушка добавила. — И ружьё!

Тут обе заметили, что на пороге дома появилась Агата Карловна.

— И чего это вам ни свет, ни заря ружьё потребовалось?

Сонная, но уже при марафете, хозяйка повела пышными бровями. Телевизионная жизнь приучила её сначала позаботиться о внешнем виде, а потом уже разборки устраивать. А то вдруг внезапно камера какая включится и давай транслировать непричёсанную Агату на всю страну. И хоть телевизионных камер в посёлке не имелось, выглядела Карловна идеально. Даже едва проснувшись, она всегда была готова к съёмкам.

— Какое-такое ружьё? — Лизавета изобразила удивление. — Нет у меня никакого ружья. И лейки тоже нет… и луковиц…

— Каких луковиц? — настороженно поинтересовалась Агата. — И почему это чудище мои кусты жрёт?

— Так садовника своего и спроси! — перебила банши Лизавета. — Насмотрятся в своих интернетах, потом давай модифицировать.

— А всё потому, — не унималась Черепушкина, — что должен быть круговорот еды в природе. Сначала люди едят растения, потом растения людей. Закон природы. И нечего человеку в него вмешиваться. Бабушка, прабабушка, я предлагаю первым отдать на съедение садовника. Пусть ему стыдно будет.

Но Агата уже не слушала экоактивистку, до её ушей донесся хруст ломающихся веток и чавканье. Взгляд её так же устремился в сторону лабиринта из кустов. А вскоре и сама она направилась туда.

Лизавета и Ядвига посеменили следом.

— Так-так, — произнесла Агата, глядя, как гигантская росянка треплет живую изгородь. — А где, говорите, луковицы взяли? Уж не в шкатулке ли с пентаграммой?

Лизавета нахмурилась, пожевала губы.

— Я-то ж думала, тюльпанчики там вырастут, нарциссы… Кто ж знал-то, что оно… вот такое будет, — развела старушка руками.

— А я говорила, что природу беречь надо, — вновь завела свою песню Ядвига. — Когда человек природу не бережёт, она взбунтоваться может. Сколько можно терпеть? Этого стоило ожидать. Потравили всё химикатами и этой своей… — она сдвинула брови, пытаясь припомнить нужное слово, — радиостанцией! Теперь получите мутантов зеленокожих. И это они ещё не поспели! А потом… — девушка замолчала на полуслове, так и не придумав, что же будет потом. Но так даже страшнее.

— Вот же горе-огородники, — вздохнула Агата и подошла к садово-огородному чуду совсем близко.

Лизавета даже зажмурилась, ожидая, что зелёный монстр сейчас Агату проглотит. Черепушкина тоже насторожилась, готовясь бежать от чуда природы по первому же сигналу. Но Агата вдруг ласково погладила монстра по шипастой голове. Чудище огородное даже наклонилось, подставляя колючки под когтистую руку Карловны, и довольно заурчало.

— Потерпи, маленький, — произнесла она. — Сейчас тебя накормим… Семё-ё-ён! Ты где?

«Маленький? — подумала Лизавета. — Это что ж, он ещё расти будет?»

А Ядвига только глаза округлила. На раз может садовника и хватит, а где потом брать?

С криками она бегом рванула к дому.

— Семё-ё-ён! Подави восстание овощей! — кричала девушка. — Началось! Страшная месть природы! Спасайся, кто может, но если повезёт, первый же её монстр тобой и подавится! Исполни предназначение! Ответь за карму всего человечества!

Не ожидал садовник такой засады. Но хозяйка, как и в студии, не спрашивала. Работа есть работа.

Долго смотрела Агата то на внучку, то на правнучку, то на чудище зелёное, что закусывало её единственным садовником, а чавкало так, как будто позавтракало целой дивизией.

— Нет, ну где его манеры? — наконец спросила Агата и потянулась к телефону.

Появились вопросы к одному из клиентов. Пожалуй, самому рогатому за последнее время, но успешно те рога скрывающему.

— Алё, Сатана? — начала разговор Агата на деловой ноте. — Что же ты не сказал, что первое явление начнётся с моей изгороди? Это, смею заверить, напрямую позволяет мне повысить стоимость следующих курсов. Так что во вторник возьми с собой побольше наличности… Что ж, если помимо Конца Света больше ничего нового не предвещается, то во вторник жду как обычно… Нет, минералку свою возьми.