Мортена: Перерождение

Глава 22

Воспоминания навалились лавиной, сбивали с ног, заполняли собой всё вокруг! Миры смешивались, проникая друг в друга. Люди и события каруселью вращались на скорости торнадо. Матрица Мортены с трудом, но налезала на глобус моего понимания.

Размер задницы, в которую превратилась моя недожизнь, осознавался лишь с высоты своего прошлого опыта.

Было столько мыслей сразу, что я не знала за какую хвататься, чтобы выплыть из этого безумного водоворота, грозящего утянуть на самое дно и раздавить мою личность на мириады песчинок! Этот мир пытался подчинить меня своим устоям, заставлял жить его жизнью, по его правилам.

Я впервые чувствовала себя настолько одиноко! Попала так попала, а посоветоваться не с кем!

Я свернулась калачиком и хотела реветь. Навалилось всё и сразу. Семья моя любимая, заботливая и теперь навсегда потерянная, Баабыр… теперь абсолютно недостижимый.

Лейтмотивом первой слезинки стало:

Пусть папа услышит, пусть папа придёт,

Пусть папа меня непременно найдёт.

Ведь так не бывает на свете,

Чтоб были потеряны дети.

Слёзы лились, тихие, без надрыва и истерики. Выходила вся тоска, которая исподволь съедала меня изнутри. Теперь точно совсем одна! Чёрт, да они же меня как тузик грелку треплют здесь. Маленькая, видите ли, им. А то, что у меня треть жизни за плечами, что по местным меркам за сотню циклов перевалило, это у них не считается. Это так не работает.

Вместе со слезами пришло какое-то странное спокойствие. Я всё ещё была сапёром, решившим закурить на бочке с порохом, но при этом произошло принятие ситуации. Выжить в этом мире нелегко, но я справилась с задачей. Правда, есть у меня подозрение, что и миру здесь приходит армагедец, но к этому вопросу мы ещё вернёмся. А пока нужно было разобраться с матрёшкой поселенцев внутри этого тела. Начинать же нужно было с простого.

— ЯГУ, выходи на связь. Говорить будем.

Ответом мне была тишина. Это что ещё за новости? То она сама появляется без просьб, а то исчезает, когда хочет? Нет, дорогая, так не пойдёт!

— Оператор запрашивает связь с Ядром Генетическим Усовершенствованным. Прошу предоставить отчёт о состоянии здоровья и предположения о причинах последних повреждений Оператора.

— Состояние здоровья Оператора в норме. Наблюдаются изменения в работе мозга. — Причины последнего воздействия лежат не в области физиологии, а в области метафизики и психо-соматики.

— ЯГУ, прекращай. Я помню, как мы с тобой общались в прошлой локальной временной версии Мортены. Ты можешь проще.

Перед мысленным взором встала встреча с африканской боярыней у водопада. Теперь понятно, откуда мне показался знакомым тот камешек, где мы беседовали. — Мне сейчас, как никогда, нужна твоя помощь, но если мы продолжим общаться как раньше, то однажды я просто не успею дожить до конца твоих рекомендаций.

— Оператор предпочитает вернуть взаимодействие на уровень в локальной версии эксперимента «Мортена» № 1M_*D5Z34А?

— Нет, ЯГУ. Там у нас с тобой отношения не сложились в силу разных причин. Здесь мы всё начали с чистого листа, я очень ценю тебя. Ты — часть меня. Мне бы очень хотелось, чтобы мы принимали друг друга такими, какие мы есть.

Ответом мне была тишина, а затем голос с нотками неуверенности произнёс:

— Применение скрипта адаптации под нужды Оператора запущено, — и уже с более живыми интонациями, — я постараюсь.

Я улыбнулась. Одна проблема решена. Теперь берёмся за следующие, а для этого мне понадобится один полумёртвый кошак, которого ведь даже и не прибьёшь за нанесение тяжких повреждений, потому как лишать Рогнеду жениха не хотелось.

Викинга я вспомнила, как и всё, что рассказывала о любимом Рогнеда. Сопоставить внезапную атаку с родовыми способностями Беримира было делом техники. Непонятно только, почему он положил всех разом, без разбора? Хотя, на его месте, очнувшись едва живым посреди толпы вооружённых людей вокруг, я сделала бы тоже самое.

Всё, что мне нужно было от ирбиса, чтобы он сотворил чудо ещё раз. От того примирюсь ли я с ипостасями айше очень многое зависело. Но что-то мне подсказывало, что даже эти ипостаси нельзя будет засчитать как симбиоз, ради симуляции которого я здесь оказалась. Мысли об этом постаралась засунуть поглубже, так как насущных проблем было по уши.

Пока же оборотней ждёт большой такой сюрприз. Помыкать мной как несовершеннолетней не выйдет, и для этого даже не придётся сдавать экзамен на ношение атни. Нет. Пора напомнить всем, что Видящие стоят выше законов и обычаев. Они напрямую передают волю предков.

Амори Муар держалась из последних сил. С не присущей ей деликатностью она беседовала с наследником клана орлов, Ормом Орласом. Очень деликатно. Три часа кряду.

И даже в третий раз рассказывая по кругу свою историю, аэр со спокойствием взирал на амори Муар. Кошка сдерживалась, превосходно владея собой, лишь иногда вздрагивающая верхняя губа, чуть обнажая клыки, выдавала её крайнюю усталость и раздражение.

Ещё бы, мало было амори целого клана аэров под боком, так Орм ещё и притащил почти два десятка выбраковок. С теми была странная история, которую сейчас и пыталась выведать амори.

— Амори, я знаю не больше вашего, — устало повторял молодой аэр. — Беримир Ледяной из рода снежных барсов сопровождал меня через пустоши, выполняя заказ клана Орлас. Мы чуть не погибли в логове арахнида, но вырвались. Особенно досталось барсу. Горы пересечь я не мог. Вымотался после двух суток полёта с такой габаритной ношей. Пришлось оставить ирбиса на скальном выступе и отправиться на охоту. Немного подкрепившись, вернулся за союзником, но его там не оказалось. Я продолжил поиски и встретил наших орлов, которые кружили в поисках айше Рогнеды. Они же и рассказали мне про связь айше и скута.

— И ты измотанный полетел искать чужую айше? — скептицизм амори сквозил в каждом слове. — Не верю!

— Амори, мы вам жизнью клана обязаны. Честь для Орласов не пустой звук. Тем более, я вспомнил, что видел одинокого скута в горах, и решил вернуться поискать в тех краях ещё раз. На ранее пустом выступе было столпотворение людей в странных одеждах. Воинственно они не выглядели, скорее вели переговоры. Среди толпы заметил девушку, к спине которой жался скут. А потом все потеряли сознание. Разбираться, кто есть кто, не стал. Позвал на помощь орлов, и мы доставили всех к вам. Это всё!

Амори устало взирала на наследника Орласов. Можно было и дальше гонять его по кругу, вот только его выходка с выбраковками вернула Реду. Взмахом руки она отпустила Орма. Пусть отдохнёт. К вечеру прибудет караван из пустыни, и клан орлов воссоединится.

Муар не спала всё то время, пока искали внучку. Нервное состояние немного отпустило, но барсу она бы усы повыдергала. Устроил им лазарет.

Спешить с выводами было рано. Стоило ещё поговорить с Рогнедой, когда очнётся. Особенно это касалось выбраковок.

Те уже сутки не приходили в сознание. Один так вообще больше напоминал гниющий заживо труп. Но больше всего амори поразило даже не их количество и странная экипировка. Нет. Среди тел она узнала младшую сестру Ориса Кракена, Кеану, которая влюбилась в выбраковку и ушла за ним из клана добровольно. Дела давно минувших дней стояли перед глазами.

Сто десять циклов назад

Обряд Единения в клане Кракена проходил на маленьком острове, затерянном посреди океана. Лазурные волны накатывали на белоснежный песок, оставляя после себя подарки для будущих полноправных оборотней. Морские звезды, витые раковины, перламутровые кораллы ждали своих обладателей. В стороне колыхалась на волнах утлая лодчонка на случай, если в поколении появится выбраковка. Таких без разговоров отправляли на материк.

Чуть дальше за кромкой тропического леса сегодня волновались родители. Им запрещено было выходить на берег. Белоснежный песок сегодня был исключительно во власти молодёжи. Рассвет они встречали ещё детьми, но уже после заката океан зажигался для них огнями душ предков, готовых встретить новое поколение океанидов.

Обряд обычно проходил предельно закрыто, только для своих. Но в этот раз Муар была личной гостей Кеаны, сестры её возлюбленного Ориса Кракена.

Девочка волновалась до невозможности, дрожа морской рябью под встречным ветром. Сегодня обряд должен был пройти её друг детства, и от него зависело, где они будут жить. Свою вторую ипостась Кеана знала, она оказалась горгой, саблезубой хищной тварью. Но даже такая ипостась была гораздо лучше её полного отсутствия.

В сгущающихся сумерках Кеана ушла в воды океана человеком, нырнула и плыла так далеко, на сколько хватило дыхания. Вокруг неё мелькали мириады огней, духи приветствовали свою дочь и подарили на память нежно-розовую веточку коралла. На берег она вышла уже в животной ипостаси с кораллом в зубах.

Её другу не повезло. Из воды он вернулся человеком. Духи предков обошли его стороной при раздаче даров. Парень медленно брёл в сторону лодки, глядя только себе под ноги. Он казался серебристой дымкой, растворяющейся во тьме ночи. Никто не понял тогда, почему Кеана, до того праздновавшая с подругами обряд Единения, вдруг развернулась и пошла следом. Горга истаяла, и по песку уверенно шла молодая океанида с гордо поднятой головой. Догнав неудачника, она переплела пальцы своей руки с пальцами его, зажав в середине дар предков.

Чего тогда стоило молоденькой девушке принять такое решение, не знал никто. Лишь капли крови от порезанных кораллом ладоней тянулись к утлой лодчонке. Много позже Муар не раз будет вспоминать тот момент. Оказалось, что у маленькой хрупкой Кеаны хватило сил и твёрдости бороться за свою любовь со всем миром, а вот её братец с лёгкостью отказался от ставшей бесполезной в плане продолжения рода возлюбленной.

Увидеть Кеану после стольких циклов живой и здоровой было удивительно. Она была всё так же хороша собой, лишь в уголках глаз залегли первые морщинки, хорошо видимые на бирюзовой коже. Океанида снова всколыхнула пласт воспоминаний, который заставлял амори сомневаться в правильности существующих устоев. Да что там говорить, они сами начали искать варианты для внучки, не желая ей смерти. Как говорится, чей бы скут кричал, а их молчал.

Муар искренне не хотела что-либо решать в отношении выбраковок, поэтому малодушно оттягивала момент их выдворения до прихода в себя Рогнеды. Должна была быть какая-то причина, чтобы девочка вела с ними переговоры. Не могло не быть. Жизнь всё туже затягивала узел связей всех кланов Мортены вокруг Реды. Это не могло быть случайностью. Даже выбраковок, и тех она повстречала на своём пути. Чем дальше, тем сильнее Муар опасалась таких случайностей.

Дверь за её спиной бесшумно отворилась.

— Амори, айше Реда пришла в себя.

Чувствовала я себя сносно, примерно, как после сдачи отцу нормативов по пресеченной местности. Тело болело, перед глазами плясали белые круги, и в голове ревело вечевое собрание. Вот это было чем-то новеньким. Там одновременно кричали, рычали, булькали, пищали, а остальные звуки я даже не могла идентифицировать.

Всё, на что меня хватило, это загородиться от криков мысленной стеной, которая хоть немного приглушила громкость этого зоопарка. Я начала очень хорошо понимать Рогнеду. Жить с такими «соседями» в голове было проблематично.

Лежать вот так с закрытыми глазами и думать обо всём было с одной стороны малодушно, а с другой — просто смешно.

Вокруг чёрт знает, что творится, а я, как маленькая, глаза боюсь открыть, чтобы случайно не обнаружить себя где-то в гнезде птера, к примеру. С моим везением даже не удивилась бы такому развитию событий.

Но ароматы благовоний, нежные прикосновения постельного белья и шум водопада на фоне подсказывали, что нахожусь я дома. Потянувшись всём телом, отправилась в купель. Господи, как хорошо!

Тёплая вода расслабляла натруженное тело, очищала мысли и даже приглушила хор голосов в голове.

— Пока ты нежилась, заглядывала Ури. Жди в скором времени амори Муар, — прозвучало самое удобоваримое из когда-либо слышанным мною предупреждений от ЯГУ.

— Я тебя люблю! — промурлыкала своей спасительнице. — Как будто с подругой лучшей общаюсь.

— Я просмотрела воспоминания и скопировала манеру общения экспериментального образца с именем Александра для удобства Оператора.

— Спасибо! — искренне поблагодарила ЯГУ. Мне казалось, она даже интонации копировала на манер Сашки. От этого на душе становилось теплее и невольно наворачивались слёзы. А ещё мне понравилось, что ЯГУ, порывшись в моих личных воспоминаниях, выбрала именно вариант общения равных, а не чуть покровительственную манеру отца или безусловного обожания матери. Выбираясь из бассейна, я отправилась одеваться. Предстояло нешуточное противостояние, первый этап которого начинался с беседы с амори.

Будем играть на контрастах. Впервые я надевала традиционное одеяние местных двуипостасных. Белая ткань резко контрастировала с кофейного цвета кожей. Чёрные кожаные ремни виноградной лозой обвивали талию, поддерживали грудь и уходили за спину. «Ну просто самодельная плечевая кобура» — хмыкнула я, навешивая в дополнение на бедра широкий пояс с подарком амори. Исключительно полезная вещь в хозяйстве эти кукри, как оказалось. К моменту визита бабушки я как раз успела завязать ремешки высоких сандалий и собралась на выход, застав ту практически в дверях.

— Хм. Неожиданно… — прокомментировал та, не скрывая удивления ни от моего наряда, ни от нахождения на ногах.

— Пойдемте, прогуляемся, — предложила я амори с улыбкой, — есть тут у меня любимое местечко неподалеку. Дало мне прекрасный старт в жизни, просто головокружительный. Да и вид на водопад там открывается потрясающий.

Муар опешила, не понимая, шутка это или намек на первую попытку убийства. Я же с улыбкой наслаждалась замешательством амори. Та посторонилась, и мы отправились на облюбованный мною балкончик. Правительница ягуаров быстро справилась со своим смятением и перешла к допросной части:

— Для начала я хотела бы узнать, что с тобой приключилось.

Мы стояли на краю и взирали на бурные потоки воды, срывающиеся со скалистых уступов. Я вдыхала влажный воздух полной грудью, и, кажется, во мне просыпалась та самая черта, которую отец называл бесшабашностью. Азарт бурлил в крови. Игра начиналась, и отныне она пойдёт по моим правилам.

— Прежде всего, благодарю за ваш подарок! Исключительно своевременный, хочу заметить! Если бы не клинки, то птеры бы из нас сделали фарш или отбивную в зависимости от их кулинарных предпочтений. — Я улыбалась, поглаживая рукояти оружия. — Уруи выжил?

— Выжил. Очень сокрушался, что тебе пришлось его спасать, а не наоборот.

— Не хотелось бы, чтобы такой момент вновь наступил, но, чувствую, что не в этой жизни… не в этой, — я грустно улыбнулась, отворачиваясь от водопада и усаживаясь в одно из плетеных кресел.

— Ты изменилась, — Муар последовала моему примеру и села напротив, закинув ногу на ногу.

— Ой ли! Только заметили?

— Не только. Но не понимаю причины, — амори молчала, внимательно разглядывая меня, будто увидела в первый раз. — Я бы вообще предположила, что ты — другая душа, но духи рода тебя признают беспрекословно. Твоё взаимодействие с тотемом прямое тому подтверждение.

А не глупа амори, не глупа. Глупые здесь долго не живут. И ведь даже верно угадала ситуацию, но не может поверить в её реальность.

— Три похода на грань к предкам считаются? — бросила первый намёк на новое исключительное положение. Всё и сразу им никто не расскажет, но дозировано, по чуть-чуть пора бы уже.

— К предкам говоришь… — заглотила наживку амори. — И что они тебе сказали?

— Не сказали. Показали, — раззадоривала я фантазию Муар, чуть ли не прямо намекая на способности Видящих. У той даже зрачки на секунду расширились, заполняя чернотой глазницы, но тут же вернулись в исходное положение.

— Что? — голос её звучал сипло, словно горло резко схватил спазм.

— Я пока только в начале пути, — скромно потупила свой взор, — но уже способна определять ядовитые вещества в воздухе, пище, воде.

— А раненые… — Муар смотрела на меня во все глаза, забыв про сдержанность и поведение подобающее статусу, — … у тотема тогда тоже?

Я кивнула, не став вдаваться в подробности.

Амори откинулась на спинку кресла, на лице её калейдоскопом менялись чувства от неверия и восхищения до ужаса и решительности.

— Будет война!