Молниеносный

Глава 2

Наверное, я впал в состояние транса или что-то похожее на гипноз. Я не ощущал своё тело, не видел ничего, кроме тумана, в котором будто бы парил.

— Преисполнись же величием! — снова раздался в голове потусторонний голос.

— Ага, уже преисполнился, — хмыкнул я, пытаясь разобраться с происходящим.

Та странная потребность пойти на свет, которая и повела меня за молниями, уже прошла.

— Недостаточно! — прогрохотал голос, а затем до меня донёсся раскат грома где-то совсем рядом. — Ты хоть понимаешь, чего мне стоило вернуть тебя к жизни?

— И чего же? — я бы пожал плечами, но тело до сих пор не ощущалось. — Я об этом не просил вообще-то.

— Ты величайший из магов, кто сумел подчинить себе электричество! — пророкотал голос, и я мысленно поморщился.

— А можно пафоса поменьше? — что-то мне начало разговора уже не нравилось. — Коротко, чётко и по делу. Я электрик. Да, крутой электрик, раз уж ты меня сюда притащил. Дальше что?

В голове стало тихо. Или говорившее со мной существо задумалось, или всё это — мои глюки после падения с ЛЭПа, не сон и не другой мир, а простые глюки. Лежу себе где-нибудь в палате, окружённый датчиками, и пускаю слюни на подушку. Или вообще до сих пор под ЛЭП валяюсь.

— Ты действительно связан с магией молний или, как её называют в других мирах, с электрической силой, — уже тише проговорил мой невидимый собеседник. — И я перенёс твою душу в этот мир потому, что только ты можешь помочь спасти элементаля.

— Какого ещё к чёрту элементаля? — пробурчал я вполголоса. — Мне все эти ваши магические штуки вообще до лампочки. Говори уже нормально.

— Элементаль — это квинтэссенция магии, заключённая в едином существе, — пронеслась в моей голове чужая мысль.

Я отчётливо ощутил благоговение, которое уж точно не принадлежало мне. Похоже, тот, кто меня притащил в этот мир, испытывает к элементалям особую привязанность.

— И один такой элементаль был Защитником рода Громовых, он был бескорыстным и решил поделиться энергией с людьми, — голос снова затих. — Каждый смог бы управлять этой энергией, а в перспективе — стать полноценным магом. Но что-то случилось, и элементаль исчез…

— Давай подытожим, — сказал я, едва в голове наступила тишина. — Ты хочешь, чтобы я нашёл этого элементаля, так?

— Да.

— А если откажусь? — спросил я с интересом.

— Ты останешься слабаком в мире сильных магов, — теперь голос звучал насмешливо. — Нищий князь с щепоткой магии, без денег и верных людей. Долго ты протянешь? Без элементаля род Громовых уже пришёл в упадок, а дальше будет только хуже.

— Я могу вернуться домой? — задал я следующий вопрос.

— Нет. Ты умер в своём мире.

Вот сейчас неприятно было. Эта новость не то чтобы меня слишком расстроила, но я всё же думал, что есть возможность вернуться в свой мир и в своё тело. Ладно. Мне дали второй шанс, и надо его не профукать на старте. Тем более, у меня молодое тело, а ещё из пальцев молнии сыпятся.

Найти какого-то там элементаля и получить запредельную мощь? Дайте два! Тем более, если меня смогли перенести в другой мир, вытащив буквально с того света, то благодарность может оказаться очень даже приятной. Кстати, надо бы этот момент уточнить.

— Что я получу в награду? — спросил я, обдумывая, как к этим самым поискам вообще подступиться.

— Доступ к воспоминаниям прошлых жизней, — ответ мне очень даже понравился. — Всем жизням, в каждой из которых ты был связан с электричеством. Ты сможешь развивать магический дар так, как никто в этом мире не сможет. Достаточно тебе такой награды, князь Громов?

— Неплохо, — признался я. — А голову от знаний не разорвёт? А то знаю я эту поговорку про то, что там слипнется.

— Воспоминания будут приходить в нужный момент, — голос в голове стал совсем тихим, он звучал будто издалека. — А ещё ты получишь помощника. Ты согласен?

— Да, согласен, — не раздумывая ответил я, мысленно потирая руки.

— Контракт заключён, — совсем уж тихо сказал мой собеседник. — Срок… полгода. Не успеешь — лишишься магии навсегда.

Туман так резко рассеялся, что я даже несколько раз моргнул, привыкая к темноте вокруг.

Ногу пронзила вспышка боли, и я вспомнил, что наступил на кого-то перед тем, как впасть в транс.

— Чёзанах, — донеслось снизу, и я тут же от души пнул этого странного человека, который больше походил на кособокого гуманоида, как их рисуют в комиксах про пришельцев. — А-у-у-у.

Он завыл, а я сделал пару шагов в сторону.

— Помощник, — тихое эхо в голове напомнило об уговоре и тут же исчезло.

Это вот этот вот «чёзанах» и есть мой помощник?

Р-р-р-р. Позади меня зарычал зверь, а я уже психанул. Какого чёрта у князя рядом с домом такая темень⁈

Я направил пальцы вниз и ударил магией. Молнии искрами рассыпались по мокрой траве, подсветив участок рядом со статуей пса. И то, что я изначально принял за непонятного гуманоида, оказалось всего лишь человеком. Скрюченным, воющим от боли и воняющим перегаром так сильно, что кажется я и сам начал пьянеть.

— Чёзанах, чёзанах, — повторял этот мужик, баюкая на груди правую руку, а из-за моей спины резко выскочил пёс.

Точь-в-точь такой же, как статуя. Прекрасный образец породы и ухода — лоснящиеся бока, под короткой шерстью бугрятся мышцы. Тренированная зверюга, хоть сейчас на выставку.

Пёс навис над мужиком, а я замер в ожидании. Разорвёт или нет? С одной стороны, мужик сам виноват. А с другой — всё же он человек. Пусть и пьяница подзаборная, но живой же.

— Фу! — рявкнул я.

Пёс развернул голову в мою сторону и посмотрел мне в глаза.

— Фу, я сказал! — повторил я знакомую команду.

Шерсть дога вдруг вспыхнула от маленьких молний, а сам пёс начал двигаться в мою сторону.

— Фу! — повторил я в третий раз. — Вольт, блин, недоделанный! Сидеть!

Дог сел на задницу и наклонил голову, как бы спрашивая: ты серьёзно? А до меня только сейчас дошло, что это тот самый помощник, о котором говорил голос в моей голове.

— Ты это… типа мой, да? — спросил я зачем-то у пса, понимая, что выгляжу со стороны как сумасшедший.

— Чёзанах, чёзанах, чёзанах, — завопил пьянчуга.

— Ну, допустим, гав, — пробасил пёс, улыбаясь во всю пасть.

И вот тут я сам уже сел на задницу, обхватив руками голову. Дурдом на выезде. Не удержавшись, я расхохотался в голос. Ну надо же, а?

Сначала ЛЭП, потом смерть и пробуждение в крематории. Теперь я самый настоящий князь, который сидит на мокрой траве и ржёт, как конь, а рядом электропёс и невменяемый пьяный мужик.

Так этого было мало! Я не только голоса в голове слышу, мне ещё и пёс улыбается!

Осталось только запахнуть полы воображаемого халата и позвать слугу. Я даже представил эту сцену, выпрямился во весь рост и протянул руку к статуе.

— Захар! Чаю мне! И плюшки не забудь, — я продолжал смеяться, но пьяное тело вдруг резко замерло, встало враскорячку и подняло на меня мутный взгляд.

— Ваше сия-ик-тельство? — проблеял пьянчуга. — Померли же ж давеча-ик. Чёзанах?

— Захар? — уточнил я, перестав ржать. Неужели я угадал имя этого пьяницы?

— Так это… ваше-ик, сиятельство, — мужик поднялся, шатаясь, как осиновый лист на ветру, и прищурил свои водянисто-серые глаза. — Померли. Точно помню-ик. Демон!

Последнее слово мужик проорал во всю глотку и бросился на меня. Даже рык пса не остудил желание разорвать голыми руками демона, якобы вселившегося в хозяина пьянчуги.

— Хорош! — рявкнул я, отталкивая от себя слугу. — Ну-ка быстро пришёл в себя. Если не объяснишь мне, какого чёрта валяешься в пьяном виде, выпорю на конюшне!

— Неужто?.. — пробормотал Захар, тряся головой и не глядя на меня. — Ошиблись, получается? Маленький господин всё конюшню вспоминал, а ведь лошадей продали уж лет десять назад… ваше сиятельство?

Взгляд у него был такой жалобный и в то же время в нём было столько надежды, что я поморщился. Вон как мужик страдал, что его князь помер, что упился чуть не до смерти.

— Ну а кто же ещё? Я это, Захар, — соврал я, не моргнув глазом. — Пойдём в дом что ли. Там Алёна уже наверняка сообразила поздний ужин.

— Алёна Владимировна приехала? — удивился Захар, пытаясь сориентироваться в темноте. — А чего она так рано? Там же дел ваших бумажных на неделю ещё было.

— Так услышала о моей кончине, — я развёл руками и потянул слугу в сторону дома.

Подсвечивать молниями путь не пришлось, я чётко помнил, что входная дверь находится прямо напротив морды статуи. Даже небольшую канаву мы с Захаром преодолели без всяких проблем. Это к статуе я пёрся не глядя, а теперь под ноги смотрел внимательнее.

Вскоре мы увидели фонарь над дверью, предусмотрительно включённый моей помощницей. Захар сразу приободрился и зашагал быстрее. Его ноги ещё заплетались, но я не спешил подавать ему руку — не хотелось выкинуть что-то такое, чего предыдущий князь бы не стал делать. Чёрт их знает, этих местных, как у них дела обстоят.

Когда мы зашли в дом, до меня донеслись такие приятные каждому мужчине запахи: жареного бекона, яиц и кофе. А жизнь-то налаживается. Ещё бы смыть с себя грязь, в которой я повалялся, когда навернулся с тропинки, и вообще красота будет!

— А вот и вы, князь, — с вызовом протянула Алёна, выглянув в коридор. — Ну и шуточки у вас. Никак не пойму, зачем вы так со мной?

— Алёна Владимировна-ик, — пропел из-за моей спины Захар, растягивая гласные. — Смотрите, сиятельство-то жив-здоров оказался!

— Вижу уже, — моя помощница недовольно сморщила нос и поджала губы. — У вашего господина отвратительное чувство юмора. Ой, а что это с вами, Захар Петрович?

— Дык это… горюшко у меня-я-я, — начал было Захар, но резко осёкся, глянув на меня. — Было, значится. Вот я и того, перебрал малость.

— Понятно, — фыркнула Алёна и резко махнула головой в сторону кухни. — Идите поешьте что ли, ну или закусите.

— Вот спасибо, хорошая вы наша, — расплылся в улыбке Захар. — Как всегда в корень зрите.

Я не вмешивался в их разговор, разглядывал тканевые обои и выцветшие от времени узоры. Бедность княжеского рода бросалась в глаза. На полу коридора лежал ковёр, вышарканный и залоснившийся, светильники на стенах были приглушены — видимо, чтобы хоть как-то сгладить общее впечатление.

Несмотря на запах яичницы и кофе, мне больше всего хотелось сейчас посетить ванную комнату. Умыть лицо и руки с засохшей на них землёй. Да и переодеться хотелось ничуть не меньше.

Слова Алёны натолкнули меня на одну мысль. Что меня убило? Не там, на ЛЭП, а тут. Почему князь так внезапно скончался?

— Захар, проводи меня в уборную, — сказал я, оборвав на полуслове очередную порцию благодарностей слуги. — И принеси свежую одежду.

Алёна сверкнула глазами и прищурилась, изучая мой потрёпанный вид, а затем сама себе кивнула. Захар же, запинаясь и держась рукой за стену, повёл меня по коридорам особняка.

Не зря дом князя показался мне с улицы громадиной. Здесь было не меньше трёх этажей, а комнат — больше двух десятков. Лестница с позолоченными, но обшарпанными перилами привела нас на верхний этаж, где Захар указал мне на одну из дверей, а сам скрылся за другой.

Ну что, пора узнать, как теперь я выгляжу?

Зеркало меня порадовало — князь Громов не был брутальным, но и совсем уж задохликом он тоже не был. В коротких чёрных волосах запутались травинки, на лбу и щеках виднелись грязевые подтёки, но лицо было правильным, даже красивым. Волевой подбородок с небольшой ямочкой, тонкий аристократический нос и стального цвета глаза, в которых мелькали грозовые всполохи.

Я усмехнулся, и моя кривая ухмылка показалась неуместной на этом бесстрастном молодом лице.

— Ну, покойся с миром, княже, — сказал я отражению. Как там говорится? Помер дед Максим, ну и хер с ним. Теперь это тело и эта жизнь — мои. И цена небольшая — всего лишь найти элементаля и получить свой приз.

Расстегнув тёмно-синий камзол, я уставился на когда-то белую рубашку, залитую кровью. Да ведь меня зарезали! Как свинью в скотобойне! И никто не привёл тело в порядок, не обмыл и не переодел? Сразу потащили в крематорий, суки!

Даже этот Захар, вместо того чтобы по правилам проститься с господином, пошёл пьянствовать!

Да они тут все в край охренели! Ну ничего, теперь вместо задохлика-князя я. И все они у меня получат своё. И Архип, упорно пытающийся меня упокоить, и этот Михей с сальными волосами и таким же сальным взглядом!

Злость бурлила в крови, разжигая во мне что-то неведомое. Что-то первобытное и древнее. Пусть убили не меня, а пацана Громова, но мстить за его смерть буду я.

Я сбросил камзол и растянул на пальцах рубашку. Три отверстия в районе груди, одно со спины. Убийцы постарались на славу. После таких ударов ножом или кинжалом никто бы не выжил.

Я перевёл взгляд на свою грудь и замер. На месте смертельных ран виднелись белые шрамы, которые соединялись тонкими линиями. Узор был похож на ветвистую молнию, в с точками излома в местах ударов кинжалом.

Повернув кран, я сунул голову под холодные струи. Надо остудиться. Злость всё так же клокотала где-то в горле, но я не буду поддаваться ей. Пока. Ещё не время.

Закончив с умыванием, я вышел в комнату в одних брюках. На диванчике лежал чистый комплект одежды, в который я тут же переоделся. Теперь пора и поужинать, а заодно узнать подробности своей жизни.

Моя помощница точно должна знать, кто хотел моей смерти и почему. Если же она начнёт врать и выкручиваться, выгоню к чертям собачьим.

Я замер посреди комнаты. А где пёс?

Он шёл за мной до самой двери, а потом куда-то исчез. А я и забыл про него совсем, не до того было.

Выбежав из комнаты, я поспешил вниз. Вовремя. Пронзительный девичий визг огласил дом, а следом до меня донеслись пьяные крики Захара.

— Фу, скотина невоспитанная! — разорялся слуга.

— Кыш с кресла! — вторила ему Алёна. — Это место князя!

— Гав-гав! — отвечал им обоим пёс басовитым лаем.

— Тихо все! — рявкнул я, ворвавшись в столовую.

Пёс нашёлся в кресле во главе длинного стола. Он безразлично смотрел на Алёну и Захара, изредка подавая голос, когда те пытались приблизиться.

— Так, Вольт, ну-ка брысь! — я шагнул к псу и указал ему на пол.

Выскочившая в первую минуту нашего знакомства кличка показалась мне подходящей. Молнии по шкуре дога сейчас не переливались, но я запомнил, как она сверкала тогда.

— Я устал, чертовски голоден и мне надоело пререкаться с каждым встречным! — процедил я, едва сдерживая вспыхнувшую снова злость. — Все разговоры — потом!

Мой командный голос возымел успех. Алёна бросилась сервировать стол, причём молча и даже не глядя в мою сторону. Захар отошёл к стене за моим креслом и опёрся о стену, а пёс, презрительно фыркнув, лениво сполз с кресла и поцокал когтями по паркету в сторону гостиной.

Ничего, с этой псиной я потом разберусь. Послал же бог помощничка! Ну не бог, конечно, а неведомое существо, но это уже нюансы.

Пока я наслаждался чуть остывшей яичницей и горячим ароматным кофе, из глубины дома прозвенел звонок очень похожий на телефонный. Я задумчиво повернулся в ту сторону. Этот мир нравился мне всё больше.

Если в этом мире есть сотовые, компьютеры и автомобили, то я сорвал джекпот. Титул, магия, слуги и все блага современного для меня мира — разве не счастье?

— Что вы сказали? Какая инквизиция⁈ Князь жив! — громко крикнула Алёна в трубку, а я поднялся и пошёл в ту комнату. — Это шутка была, понимаете, шутка! Чувство юмора у него такое. Свидетели? Его сиятельство не демон, не развоплощайте! Вы же убьёте его!

В приватной кабинке казино сидели двое. Сизый дым от сигары оседал на дорогой ткани костюма одного из посетителей — подтянутого немолодого мужчины с холодным взглядом и застарелым шрамом на щеке, идущим от переносицы к губам по дуге. Второй посетитель лет тридцати с полными и по-девичьи красными губами косился на дверь, ожидая официантку с заказом.

— Поступила информация, что князь Громов выжил, — сказал немолодой мужчина со шрамом на щеке, стряхнув пепел на ковёр. — Есть что сказать?

— Это невозможно, — ответил его собеседник, вытянув полные губы трубочкой и сжав правой рукой карман пиджака.

— Доказательства твоего прокола у меня есть, а вот ты… — сигара сделала круг в воздухе, очерчивая фигуру посредника. — Должен исправить ошибку.

— Никакой ошибки нет, князь был убит, — красные мясистые губы посредника побелели, он сглотнул и прямо встретил колючий взгляд нанимателя. — Фото, видео и слепок посмертной ауры — вот здесь.

Он положил на стол маленькую флешку с одним магическим кристаллом — такая могла фиксировать и удерживать небольшие магические показатели.

— Мне плевать, что здесь, — мужчина дёрнул щекой, отчего его шрам стал похож на изломанную линию, затушил сигару о столешницу из красного дерева и поднялся с кресла. — Позаботься о том, чтобы я больше никогда не слышал о Громове. Иначе всей твоей организации конец. Уничтожу и тебя и всё, что ты создал.