Мистер Фермер. В объятиях тьмы!

Глава 5

Искорка, созданная Семечком, подхватывается и раздувается Ветерком, феей стихии ветра, прибывшей с семейством Меллэр. Закручиваясь по спирали, подхватывая с земли мусор, мелкие камушки, огненный смерч высотой в метр проносится по вырытой яме, испаряет влагу, просушивая обжигает землю. Улица Центральная, её реконструкция и восстановление шли полным ходом. Эльфы и му собирали по округе камни, часть кролли с выр-выр рылись в огородах за пределами деревни, собирали с моих грядок первый, молодой урожай. В строительных, дорожных работах задействовал народ Заййя, хищников и гарпий. Хорошая дорога из булыжника должна была раз и навсегда решить вопрос, касавшийся весенне-осенней распутицы в нашем поселении. Так же нам предстояло избавиться от небольшого кратера в центре деревни, возникшего во время погони Зуриэль за демоном. Раньше мы проводили там вече, рассказывали истории и показывали представления. А сейчас там яма три метра шириной, полтора глубиной, наполненная водой с грязью. По факту её можно было просто засыпать, но это слишком банально. Я хотел исполнить свою давнюю мечту, хотел сам посадить дерево, дуб, что останется после меня, как напоминание о том, что когда-то давно, в какие-то «бородатые годы», был такой-то человек, звали его так-то, и вот оно, наследие его трудов, великое, могучее, старое дерево.

Спустя годы, когда я стану старым, немощным и дряхлым, а дети мои подрастут, я надеюсь, что буду сидеть под этим дубом, пить, есть и с теплотой в душе вспоминать эти молодые, наполненные всякой всячиной деньки.

— Эх, молодость… — Словно от одних мыслей о пенсии постарел на сотню лет, смеясь со своих идей, вновь перевожу своё внимание на кристалл в моей руке. Кусок чистого, прозрачного стекла с продетой через него веревочкой. Личная разработка заботливой, желающей вытащить из меня максимум силы Эсфеи. После того, как кузнец взялся за выполнения заказа для Зуриэль, богиня пожелала усилить своего ангела дополнительным магическим источником. Иными словами, безделушка в моей руке представляла из себя фэнтезийную банку на ману, прибегнув к помощи которой, ангелок вновь бы смогла вернуться в свою боевую форму.

Пока все усердно работают, трудятся в поте лица во имя нашего всеобщего блага, я, тепло одевшись,усевшись на деревянной колодке, учусь управлять потоком своей силы. Попутно приглядывая, чтоб никто не отлынивал. Подобно дымку от электронной сигареты, туман, то серый, то белый, то чёрный, заполняет стекляшку в моих пальцах, перемешиваясь, становится одного серого цвета и всё плотнее и плотнее. Предела наполненности этой вещицы я не знаю, Эсфея просила не бояться его сломать и постараться отфильтровать ману, сделав её либо чёрной, либо белой. Но, бля… тут ни той, ни другой, серая каша какая-то. Всё запуская и запуская в камень ману, постепенно стал чувствовать, как в горле начинает першить, как начинают замерзать мои пальцы, просыпается жажда, на смену которой приходит лёгкое головокружение и… когда кончики пальцев стали дрожать, я решаю остановиться, взять перерыв, восстановить силы. Слабость и усталость такая, как в момент создание галеры, охватила тело. Этот камень, он и вправду мог вместить в себя столько сырой, необработанной маны? Невероятная игрушка… сука, мне даже интересно, сколько она ещё вместит в себя, сколько продержится. Ведь всё, до чего раньше я прикасался с целью разрушить при помощи маны, так или иначе превращалось в пепел, вопрос заключался лишь в количестве маны, времени и моём личном интересе. Чисто из принципа мне захотелось разрушить эту вещицу, показав высокомерной Эсфее, что она меня недооценивает.

Спустя где-то час, когда первые ведра мелкого и крупного камня стали засыпаться в утрамбованный ров, что в дальнейшем должен был стать дорогой, я, отдохнув, хлебнув отварчика с травками, вновь взялся за напитку кристалла маной.

Молодые кролли-фермеры сновали туда-сюда, носили в центр деревни картошку, те, кто ещё младше, сортировали по кучкам, после вновь приходили взрослые кролли, забирали семянку, шли её сажать. Оставалась лишь крупная, которую детишки, показушно оставляли неподалёку возле меня. С каждым новым ведром картохи становилось всё больше, а настроение ребятни всё лучше. Сначала они меряли размер кучи по высоте своих голов, потом ушей, а после даже в прыжке. Постепенно подпитывая кристалл, я пытался понять, зачем ушастое дурачьё несёт всё и сразу в деревню? Разве не проще было складировать всё прямо в поле, там отбирать семена и сразу их сажать? Может они хотят, чтобы я видел, что ничего не украдено, или же, просто боятся нападения, из-за которого у них могут отнять припасы? Странные ребятки, и странности их я никогда до конца понять не смогу.

Кристалл всё принимал и принимал в себя ману. Как бы я не пыхтел, не тужился, цвет его оставался всё таким же мутным, и сам он, словно не имея дна, всё всасывал, всасывал и всасывал в себя мою ману. Солнце успело частично спрятаться за горы, а я, едва живой, уставший, что бык, продолжал тужиться, надеясь, что эта дрянь наконец-то сдастся, заполнится и, изменившись, признает меня не в рот ебанным магом тысяча первого уровня.

— Господин, мужчины инквизиторы просят разрешения помочь детям в сборе урожая. — Голос показавшейся Зуриэль отвлёк меня от дел. Сдавшись, я опускаю руки, небрежно роняя кристалл в грязь. Не вышло. Он, всё ещё цел, невредим, я проиграл битву какой-то стекляшке, нихуя я не маг тысяча первого уровня.

— Хорошо. Пусть помогут. — Трясущимися пальцами подняв бижутерию, отряхнув от грязи и протянув ангелу, замечаю как та, вроде бы как всегда, спокойная с покер фейсом резко начинает заливаться краской.

— Ещё что-то?

Ангел кивнула.

— Вы ещё мерки какие-нибудь снимать будете? — От слов её я и сам стыдливо раскраснелся. Бля, ну переборщил я чутка, что теперь, каждый раз она мне это вспоминать будет⁈

— Не переживай, такое больше не повторится.

— Не повторится что? — Как муха на говно, почувствовав мою слабость, робость и неуверенность в себе, явилась Эсфея. Я просил Зуриэль не рассказывать о случившемся богине, и судя по её молчанию, а так же отсутствию подъёбов со стороны древней, обещание своё она держала. — Ай, ладно, не важно, что это за убожество? — Тыкнула пальцем в кристалл Эсфея, — я говорила тебе учиться разделять ману, а не…

Переняв кристалл, Эсфея резко заткнулась, косо поглядев на меня, обратилась к Зуриэль.

— Ты что-то с ним делала? — Ангел растеряно замотала головой. Может, мне всё же удалось удивить Древнюю? По глазам её хмурым, вечно недовольному лицу, сложно понять, та злилась или удивлялась. — Матвей, а ты как, умирать не собираешься?

— С хуя ли я должен умирать? Нормально всё. — Ответил я.

— Псих ненормальный, тебе лечиться надо. — Забрав кристалл, Эсфея передаёт мне новый. Кажется, она всё-таки недовольна проделанной работой.

— Да что не так то?

— Ничего. Идём, Зуриэль, поможешь мне кое в чём.

Про себя повторив всё то, что я думаю об этой сучке, отправляюсь за пределы деревни, в поле к своим трудягам. Времени у нас до момента, когда стемнеет, максимум час, успею порастыкивать семян, может смогу развеяться, отвлечься от дурных мыслей и воспоминаний той запретной, я бы даже сказал, неприкасаемой ангельской груди.

— Такая упругая… эх…

— Староста, беда, беда, староста! — Крича, чуть ли не от ворот, поднимая ненужную панику нёсся ко мне Обба. Какого хуя мой наместник Озёрного форта делает в деревне? Блять, не может быть…

Очень дурная мысль посетила мою голову.

— Что с Озёрным? — Едва тот добежал, тряся парня за плечи, спросил я.

— Всё… ох… всё с Озёрным в порядке, пока… — С глазами полными ужаса, произнёс кролли.

Две эльфийские армии двигались в нашу сторону. Первая, с юга-востока, принадлежала мятежному командиру, чьи воины и предупредили кролли о их приближении. Вторая, самая большая армия, подчиняющаяся напрямую эльфийскому королю, преследуя беглецов, шла чуть западней.

Из быстрого пересказа Обба я понял следующее.

Кто-то, скорее всего из первой армии, совершил переворот во дворце, устроил нападение на короля, в ходе которого погибло очень много знатных эльфов. Покушение завершилось неудачей. Предчувствуя чистки и расправы за содеянное, все сторонники предателя собрались вместе, кинулись в нашу сторону, надеясь на поддержку единственной, хоть немного значимой в местных лесах силы. Наличие в нашем поселении того же Тасс Меллэра говорило о нашей договороспособности. Возможно даже Меллэр шпионил за нами, посылал доклады своим подельникам о нашей силе и мощи, способствуя тем самым подогреванию внутриполитической ситуации в рядах эльфов. Конечно, после случившегося с его дочерью, в подобную, очередную подставу мне слабо верится, но, хуй его знает, чё у этих долгожителей на уме. Короче, как итог, первая армия двигалась в Озёрный, желая стать лагерем неподалёку, вторая бежала за ними вслед, желая этого не допустить.

Пока я собирал совет, пока дожидался глав, вслед за Обба прибежал ещё один кролли, он уже нёс доклад от второй посыльной группы. Передравшись между собой, на голову разбив посланцев мятежных эльфов и обратив их в бегство, к нам заявились очень злые и очень решительно настроенные приспешники короля. Ни о какой помощи или содействии они не говорили, более того, яростно и решительно не просили, а требовали нашего содействия в уничтожении мятежников, а так же последующей выдаче их королю всех, кто принимал решение о принятии в поселение Тасс Меллэра и его подельников. Иными словами, король эльфов требовал моей головы и не оставил мне другого выбора, кроме как записать его в свои личные враги.

— Это были не переговоры, а… а… а требование проведения казни! — Кричал рассерженный подобным обращением ко мне посыльный. Хоть мозгов у кролли не много, но даже они понимали. Всё и вправду обстояло именно так. Эльфы пришли воевать, проливать кровь и устанавливать над территорией своё полное господство. Но зачем? Почему именно сейчас, неужели они испугались меня и моего поселения? Неужели сила ангела и богини настолько сильно напугала их? Сука, выдача меня означала лишь одно, гибель всей нашей цивилизации. Мои жители слишком тупые, без сильного, умного лидера, владеющего хоть какой-то магией, они просто разбегутся или, с подачи интриганов, передерутся между собой. Чёрт, нас ведь не так уж и много, с детьми, стариками, женщинами какая-то жалкая тысяча. Неужели эльфы решили вместе с мятежниками, задушить конкурента на права владения этими лесами? Блять… как не вовремя и именно сейчас, когда мы только-только наладили отношение с хищниками, только взялись за производства зачарованного оружия.

Совет начался и закончился довольно быстро. Му, Кролли, Заййя, Пом со своими хищниками поддержали меня, сказав, что не позволят каким-то Хранителям рощи вести себя с нами, словно они хозяева, а мы рабы. Воздержались от высказывания лишь трусливые выдры. Их представитель не хотел пускать своих сородичей на войну и потому пообещал, что выр-выр будут работать в тылу, за все народности разом, обеспечивая нас провиантом. Подобная трусость вызвала презрение у других видов, но я не позволил поднять выдру на смех. Произнесённое являлось и оставалось лишь словами, в армии моей примерно тридцать пять процентов от ополчения и стражи занимали исключительно выдры. Даже с учётом мнения и пожеланий старейшины, я не мог отказаться от столь многочисленного пополнения войска за счёт людского ресурса выр-выр.

По завершению собрания, в деревни началась экстренная мобилизация. Оружейная стремительно пустила, сгружались, перевязывались и собирались в путь первые отряды усиления Озёрного. Болты, пилумы, щиты, а так же тридцать наших лучших бойцов, вместе с Кобо и Мудагаром, с поднявшейся в небе луной отправляются в форт. Мне очень хотелось вместе с ними отправить Зуриэль или хотя бы инквизицию, что владеет зачарованными предметами. Но ангел, считавшая важным лишь обеспечение моей безопасности, категорично отказалась.

— Это не обсуждается. Можете ненавидеть меня, презирать, даже желать смерти, я всё равно останусь с вами. — Словно я когда-либо мог ей желать подобного, заявила Зуриэль.

— А вот я вполне могла бы прогуляться… — найдя меня у оружейки, с кулоном на шее, проговорила Эсфея, — попроси меня, Матвей, скажи как-то так… Уважаемая, любимая, величественная и непобедимая Эсфея, защити меня и мой народ, спаси нас… скажешь так, и я подумаю.

— Непобедимая, ты? А не перебор, особенно после того, как тебя обманул и чуть не убил какой-то кузнец с второсортной, слабой дьявольской армией?

На лбу Эсфеи дрогнула мышца, я попал в точку.

— Уж извини, боюсь, твоё присутствие в Озёрном может сделать всё только хуже. Ты никудышный стратег, а эльфы долгожители, уверен, тебя опять обманут, вовлекут в бой, оттянут от войска и уничтожат всё моё поселение. Нет, Эсфея, лучше ты будь с нами…

— Они то, долгожители? Да чтоб меня, какие-то тысячелетние лесные варвары, ха! Смеяться надо мной, над моей силой удумал? Я тебе покажу, на что способно древнее божество! Они у меня… я их… — Недоговорив, гордая, эмоциональная дура, не слушая предупреждения Зуриэль, разворачивается и прям в припрыжку, отталкиваясь от воздуха, следует за вышедшим из деревни войском.

— Зачем вы с ней так? — Чувствуя мои эмоции, глядя вслед обманутой хозяйке, спросила Зуриэль.

— Сама напросилась. — Ответил я.

— Но ведь она от чистого сердца хотела вам помочь.

— Вот и славно, я тоже хотел, чтобы она мне помогла. И, как видишь, все мы получили желаемое. — Усмехнувшись, глядя вслед постепенно удаляющейся фигуры, приобнимаю девушку, по привычке кладя руку той на ягодицы.

— Ладно, времени потом может и не быть. Нужно сделать факелы, и ночью, пока мы ещё в относительной безопасности, завершить работу с огородами. Идём, Белая, поможешь мне… — В мозгу моём щёлкнуло, ягодица, которую я сжимал, принадлежала не Белой и даже не Муррке. Сука, опять…

Взгляд мой перемещается на лицо раскрасневшейся Зуриэль. Сглотнув нервно, громко, так, что даже я слышал, ангел, с натяжкой улыбнувшись, вновь забыв открыть рот, мягко произносит:

— Идём…

От автора: Не знаю, есть ли среди моих читателей девушки, но всё же скажу. Дорогие дамы, с праздником вас. Цветите, пахните, будьте здоровенькими, красивыми и, пожалуйста, продолжайте радовать нас, мужчин, своими красивыми улыбками!

П. с. Ну и не только улыбками)