Мироход (Том I)

Глава 32. «Утро тринадцатого»

В очередной раз прифигев от новостей внезапных — задумчиво вглядываюсь в лицо собеседницы. Хм, а я ведь действительно излишне начал надеяться на свои силы и знания, в очередной раз пренебрегая фактом того, что это не мой мир. Из раза в раз меня подобная оплошность тыкает носом в суровую действительность. И все ни как я, блин, не научусь.

Наблюдаю, как Сиви застенчиво отводит взгляд и вновь украдкой смотрит на меня. В голове проносится высказывание товарища: «Не стреляй глазами, женщина. Они для того, чтобы смотреть. Лучше возьми лук или арбалет».

И вновь возникает спорная ситуация с множественными вариантами действия. Обучить её читать на местном? Или посвятить в грамматику моего родного языка, которую я и сам не очень знаю? Или забить и оставить все как есть? Она ведь сказала, что необходимости не было. Значит, делаю выводы, что она так и не появилась. Вывод? Нафиг-нафиг… И так дел выше крыши. Может быть в другой раз.

— Попрошу Териха сделать тебе рамку для рисунка. Поставишь у кровати. А сейчас предлагаю повторить урок медитации. Возражения? — Наблюдаю как девушка отрицательно мотает головой, раскидывая локоны по плечам. — Вот и отлично.

В точности повторяя действия прошлого занятия — устраиваемся на стульях и вытянув ноги закрываем глаза.

— Нет ничего вокруг. Все сущее значения не имеет. Все прошлое останется там. Все будущее — подобно водам реки, что, омывая проходят сквозь тебя. Успокой свой разум. Позволь волнам подхватить его. Доверься им. Плыви…

***

Хозяина поместья мучила бессонница. Из раза в раз он прокручивал слова раба, что удалось под пытками вытянуть наружу. Группа беглых, не ясным способом получив доступ к оружию и припасам — начала совершать набеги на окрестные селения и странствующих купцов. Более того — они освобождают все больше своих соплеменников, увеличивая численность буквально каждый день. Те два десятка, что повстречались им вчера — одни из последних, кого удалось освободить в ходе налета на Ниритус, маленькое фермерское поселение на границе.

Что тревожило еще больше — освобождавший их лидер, с трудно произносимым именем ШиссОльХерБе, владел магией как минимум на тридцатом уровне навыка. Это было опасно, очень опасно. Всех пленных, что уводили из болот, в обязательном порядке досматривали. При малейших подозрениях на владение магией — тут же убивали. Слишком много проблем доставляли шаманы диких племен, слишком многих стражей утопили и сожгли они при защите своих деревень.

В очередной раз пройдя из угла в угол — Реймс вновь бросил взгляд на маленький шкафчик, висящий на стене. Его содержимое — элитные сорта алкоголя, привезенные со всех краев Великих земель.

— Выход ли это? — Пробубнил он себе под нос, остановившись в нерешительности.

Советник — это столп, на котором стоит весь Старший Дом. Дозволено ли советнику проявлять слабость? Дозволено ли достойнейшему из членов семьи, показывать свое незнание и страх?

— Глупость… — Выдохнул он. — Я знаю меру и не стану пить больше необходимого. Нужно расслабиться…

Подойдя к заветным запасам алкоголя — он выудил керамический графинчик, с обжигающей прозрачной жидкостью. Большая редкость, в это время. Привезена с архипелага, еще до времен изоляции. Разместив сосуд на столе — Реймс извлек из пространственного кармана странную миниатюрную чашку, не имевшую ручки и наполнил её до половины.

Уставшим отстраненным взглядом он взглянул на безупречно гладкое и прозрачное дно, через которое отчетливо виднелся древесный рисунок стола. Последний раз он сидел так полторы недели назад, в конце месяца свистящего ветра. Но и повод тогда был хоть и волнующий, но не ставящий под угрозу безопасность всей его семьи.

Тяжело вздохнув, советник опрокидывает в себя прозрачный напиток, мгновенно обжигающий горло и перехватывающий дыхание. В голове проносятся воспоминания о письме от главы дома, предписывающем отправиться в срочное посольство к соседям, в очередной раз склоняющим их к войне. Но эти воспоминания улетучились так же быстро, как и возникли, оставляя приятное чувство легкости и тепла, разливающееся по телу.

После третьего по счету повторения, для «закрепления эффекта» — в дверь постучали. Весьма характерные три удара и хлопок в конце. Терих. Что ему нужно? Ночь на дворе. Опять что-то случилось?

— Заходи, открыто. — Выкрикнул советник, поражаюсь исказившемуся голосу.

***

Наше занятие вновь было прервано самым не приятным образом. В комнату, без стука, влетела Ита и громко ойкнув — встала как вкопанная, вытаращив на нас оба глаза. «Что ж за бляцкая прислуга?! Выпороть, выпороть всех, до уссачки!» — пронеслось в моей голове, после чего я очень недовольно посмотрел на ребенка и встал со стула. Однако, наблюдая за удивленным выражением мордашки и приоткрытым ртом — желание злиться пропало.

«Курлык! Курлык!»

— Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю я её.

— Я… А… Она… — Ита скосила глаза на Сиви. — То есть, я…

— Ты. Вошла. В МОЮ. Комнату. Без. Стука. — Отчеканиваю я каждое слово, подчеркивая их смысл. — Я. Задал. Тебе. Вопрос.

— Меня послал господин Терих, сказать, чтобы вы явились к господину советнику, господин Игни! — Оттараторила служанка.

От подобного количества господинов в одном предложении — меня аж перекосило. Оборачиваюсь к своей ученице и наблюдаю реакцию, очень похожую на мою ранее. Видимо вид «растеряшки» у неё умиления не вызвал. По суженым глазам и побелевшим костяшкам сжатых кулаков, можно было сделать вывод вполне однозначный.

— Сиви. Не драться. Не ругаться. Можешь закончить занятие и прилечь отдохнуть. Вижу, что не выспалась. В комнату никого, кроме меня, Териха и Реймса — не пускать. Бумаги никому, кроме них, не показывать. И вещи из моей комнаты перенеси сюда. Это очень важно. Я на тебя рассчитываю. — Говорю все это максимально серьезным и доверительным тоном, выкручивая из харизмы по максимуму.

— Поняла, господин. Все сделаю.

— Теперь ты. — Поворачиваюсь к Ите. — Если еще раз, хотя бы одна живая душа, посмеет врываться в мою комнату без спроса, или попытается за мной шпионить… — Выдерживаю драматическую паузу и угрожающе надвигаюсь на ребенка. — Я буду очень, очень сильно злиться. А знаешь, что делают злые дворяне?

— Они порются..? — Спрашивает меня это юное дарование, видимо подразумевая «приказывают выпороть». Но Остапа понесло, больную фантазию было не остановить. Комнату заполнил смех, номинированный на звание «лучшее конское ржание Хельхада».

— Нет. — Отвечаю я, закончив смеяться. — Они волшебством забирают любопытные носики и не возвращают их, пока провинившийся не исправится. — Аккуратно хватаю её пальцами за нос, стараясь не причинить боли.

— Ой! Не надо, господин! Я все поняла! Я буду слушаться! Не забирайте мой нос!

— Точно будешь?

— Точно, точно! Клянусь всем, что имею!

— Хорошо. — Убираю руку. — А теперь отведи меня к советнику. — Крайний раз оборачиваюсь, выходя из комнаты и замечаю улыбку кудрявой девушки, оставшейся сторожить чертежи.

«Курлык! Курлык!»

Дорога к кабинету Реймса была уже знакомой, так что быстрым шагом, следуя за Итой, добрался к нему за пару минут. Поместье еще спало, люди только-только начинали открывать глаза, и очень редкие «жаворонки» провожали нас удивленным взглядом. Трижды постучав в дверь и дождавшись приглашения — вхожу внутрь. Обстановка практически не изменилась, однако явно тянуло перегаром. Реймс сидел за столом, лицом к двери. Перед ним стояла прозрачная чекушка, наполненная чем-то, что еще совсем недавно находилось в керамической бутылочке. Единственной, из трех, стоявшей. Две прочие были, по-видимому, пусты, расположившись на столе горизонтально.

— Садись. — Советник вяло кивнул на стул. — Пить будешь?

— А какой повод? — Спрашиваю я, принимая сидячее положение и наблюдая как из «кармана» достают вторую рюмку.

— Восстание началось. Рабское. Чтоб их там всех на жезлах в лесу вертели.

— Все так плохо? — Задаю я риторический вопрос, разглядывая напившегося советника.

— Очень плохо, Игни, из дома Пульвис. Четыре сотни метров от стен моего дома. Четыре сотни! Эти подлецы посмели разбить здесь лагерь и планировали отрезать нас от города!

— А сколько километров до городских стен?

— Пятнадцать.

— Ага…

— Ну! Говорю же!

— Наливай. Что там у тебя? — Решаю поддержать советника, не бросая наедине с переживаниями.

— Настойка из лунного плода. Крепкая штука… — Отвечает он мне, наполняя стоящую предо мной посуду.

— За нашу победу! — Говорю первый тост и залпом опрокидываю напиток в себя.

— За побуду! — Вторит мне Реймс и повторяет жест.

По горлу пробежал поток раскаленной магмы, перехватывая дыхание и обжигая изнутри. Твою ж дивизию, это ж блин водка! Самая настоящая водка! Ошарашенными глазами оглядываю стол, ища чем закусить и не нахожу съестных припасов. Совсем. Откашлявшись, занюхиваю локтем.

— Ух… — Выдавливаю из себя первый осознанный звук.

— Продолжим! — Отвечает советник, наливая вторую.

Между первой и второй…

— За то, чтоб все рабы были в цепях!

— За цепных рабов! — Вторит слегка окосевший собутыльник и мы опрокидываем рюмки.

— Кхшшша! — Выдыхаю я язычки воображаемого пламени и чувствую, как тело начинает выходить из-под контроля.

— Вот! И я говорю, сжечь ублюдков! — Соглашается со мной Реймс и наливает третью, после чего кладет опустевшую бутыль на бок.

— За Родину! За Сталина! — Выдавливаю тост из глубин столь быстро захмелевшего сознания.

— За этих самых ребят! — Соглашается сидящий напротив и одновременно со мной опрокидывает настойку в себя.

Как человек давно не употреблявший — я очень плавно продолжал косеть от алкоголя на голодный желудок. Остатки разумных мыслей требовали завершения банкета и похода на кухню. Зачатки неразумных мыслей — требовали открыть еще одну бутылку.

— С утра выпил и весь день свободен… — Процитировал я неизвестного философа.

— Не-не-не! Там тебе еще с Ханцем ехать. Не расслабляемся.

— А может ну его и не ехать? Меня там Сиви ждет.

— Ох какой шустрый! А сам говорил: «Неделю! Неделю!»

— Так ты ж сам её под меня подкладывал!

— И ничего я не подкладывал! Я мож забочусь так о ней!

— Заботишься? Отправляя ночевать к незнакомому мужику?

— Ну дак какой же ты не знакомый? Мы же познакомились!

— А тебе то это зачем?

— Ну говорю же, забочусь. Ты человек взглядов широких. Вон, даже не смеялся, когда бабу с оружием увидел. И душой не криви, приглянулась она тебе. Так вот я и подумал. Возьми ты её в жены. У неё будущего все равно нет.

— Как это нет?! Она ж сильная! И красивая!

— Ага, сильная. Её еще в четырнадцать лет сосватали к сыну купца. Дак она при первом знакомстве его по яйцам пнула, когда он целоваться полез!

— Ну и молодец, ибо нефиг!

— А ты это её семье скажи. Купец, сука, обидчивый был. Хулу на Ойлов навел, дескать и живут неправильно и девка у них дурная. Помолвку разорвал, в покупках отказал, дак еще и неустойку взыскал.

— А ты, стало быть, пожалел?

— Ну а как иначе? Отец у ней мужик хороший. Работал на меня, еще когда я советником не был. А тут ты! Ну и вот!

— А мне значит, как дворянину, в жены её брать нормально, да? С такой репутацией?

— Да брось ты, не прибедняйся. Ты единственный в своем роду, кто здесь есть. Чтоб не прервалась династия — все равно минимум трижды жениться. Одну свободную можешь и взять, ничего не станется с твоей репутацией. Да и дворянку согласную ты не скоро найдешь, у тебя же ни земли, ни денег нет.

— Это что, я султан, чтоб иметь трех жен?

— Не разбираюсь я в этих ваших суньтам, но такова традиция. Так что вот! И все! Если друг ты мне — то не спорь!

***

Бодрой походкой, поглаживая живот, Груни направлялся к гостевому залу, со свертком в руках. Уже проснувшиеся люди — вежливо сторонились, пропуская члена правящей семьи. Ни что не могло испортить прекрасное и возвышенное настроение, подкрепленное заготовленной речью для вручения подарка. Приобретенные заранее башмачки были очень подходящей наградой за спасение брата, тем более он их и так вручить собирался. А тут еще и такой прекрасный повод для экономии приглянулся.

Идущего на встречу управляющего Груни встретил с некоторым удивлением. В руках тот держал многочисленные свитки и маленькую шкатулку, чему был явно рад, судя по блаженной улыбке. Однако, когда встречаются двое по-своему счастливых, не редко один из них настроение теряет. Вот и сейчас выяснилось, что Игни, к которому направлялся Груни, находится в кабинете советника. И сейчас, скорее всего, уже мертвецки пьян. От таких новостей дворянин едва не выпустил сверток из рук, на мгновение опешив. Реймс прикладывался к бутылке крайне редко и разделить с ним дегустацию редких напитков — считалось огромной удачей.

Раздосадовано поджав губы, Груни направился вслед за Терихом, намереваясь посетить кухню и захватить съестного для себя и выздоравливающего брата. Отправка в город ожидалась в ближайший час.

***

Слегка покачиваясь, аки баржа на волнах, держу свой путь к съестным припасам. Шествую в гордом одиночестве, так как провожатого для меня найти элементарно было не кому. Советник, за неимением салата, тюкнул носом прям в столешницу и тихонечко захрапел, оставляя меня думать о жизни.

— Дорогие родители, Костя скоро будет совсем взрослый… Но потом, не сейчас. А сейчас хочу пожрать. — Рассказываю невидимым собеседникам о всех горестях жизни, ловя подозрительные взгляды идущих мимо.

Ага, вот этот поворот я помню. Там дальше дверь должна быть! Еда! Пища! Я иду, дождись меня! Закладываю крутой вираж, работая закрылками и едва не пикирую на пол. Уберегший от падения человек внезапно оказывается Терихом.

— Оп… Спасибо, я стою. — Говорю, делая шаг назад и рассматривая спасителя.

— Игни! Нельзя ж так человека пугать.

— Сорян. Виноват. Исправлюсь. — Огибаю препятствие и курсирую дальше. Интересно, зачем ему столько бумаг?

Через десяток метров обнаруживаю заветную дверь, за которой слышатся голоса и звуки работы. Отлично, раз они уже работают — еда у них уже есть. Придерживая дверной косяк, неожиданно выбежавший на дорогу, забредаю внутрь и абсолютно трезвым взглядом осматриваю помещение. Помещение, абсолютно недоумевающим взглядом десятка пар глаз, осматривает меня.

— Игни! — Слышу очень знакомый голос. Кто бы это мог быть?

— Кто звал меня? — Пытаюсь найти желающего высказаться.

— Игни, ты как здесь оказался? — Ко мне подходит весьма упитанный мужик, с жареной куриной ножкой в руке.

— Я здесь что бы сесть. То есть есть. Сесть, поесть. Короче! Еды хочу!

— Накормите гостя! Да не стойте вы столбами, вам за это не платят! — Командует толстячок, вызывая во мне чувство искренней благодарности.

— Где-то я тебя видел, добрый человек… — Подозрительно оглядываю благодетеля, роясь в спящей памяти.

— Не стоило тебе с Реймсом пить. А я ведь его предупреждал, что алкоголь слишком крепкий. Я Груни. Груни из Старшего дома Мирелт.

— Груни? Это дворфийское имя? О, так ты был в горах! — Прихожу к интересным выводам.

— Дворфлийское? Какие, к черту, горы?

— Ну гномы. Не высокие такие. С бородой. Закованы в стальные доспехи и очень богаты.

— Не знаю о чем ты, но тебе лучше присесть и перекусить. — Он подхватывает меня под локоть и усаживает за стол.

Что закидывал в желудок — не помню. Короткий провал в памяти. Момент, когда мы шли по коридору и заглянули к Хайнцу — тоже помню фрагментарно. Еще помню, что очень обрадовался, когда Хайнц рассказал, что Груни его брат и он на самом деле не гном. Здесь вообще никто не гном. Потом снова туман. Сейчас же я вяло трясусь в повозке, дышу свежим воздухом и стараюсь не распрощаться с недавним завтраком. Говорили мне знающие люди, не пей на пустой желудок… Но где сейчас они и где я? Вот, то-то и оно…