Мироход (Том I)

Глава 30. «Прозрение»

Каждая клеточка тела ноет и протестует против столь не аккуратного с ним обращения. Стараясь дистанцироваться от неприятных ощущений — подхожу к Хайнцу, с усилием слегка надрываю штанину и рассматриваю его рану. Рваные края, оголенные мышцы, разорванная кожа. Я не медик, но выглядит совершенно точно скверно. Виновник — каменный топор, принадлежавший одному из нападавших.

— Крепко же тебе досталось. — Говорю я, улыбаясь ему позеленевшими от крови губами.

— На сколько все плохо? — Спрашивает он, стараясь не смотреть на собственную кровь.

— Была бы у меня с собой моя сумка — проблем бы не возникло. Залить перекисью, зажать тампоном, перебинтовать. А там уже и к лекарю бы отнесли. А так… — Я перевожу взгляд на Реймса. — Умеешь лечить?

— Знаю только азы. Восстановление — школа сложная.

— Тогда слушай внимательно. С помощью Воздействия — извлеки всю грязь из раны. Абсолютно всю. Это очень важно. Сможешь?

— Выбора нет. Сделаю. — Отвечает он мне, присаживаясь рядом и поднося обе руки к продолжающей кровоточить ране.

Где-то сбоку раздается резкий звук. Поворачиваю голову и вижу, как Сиви выдергивает копье из груди раба, сраженного камнем, после чего подходит ко второму.

— Ты чего делаешь, неразумная?! Ты какова хрена творишь?! — Обращаюсь я к ней и пытаюсь подняться на ноги.

— Добиваю… — Растерянно отвечает девушка.

— А информацию ты от мертвых как получать собралась?! Ты знаешь откуда они пришли? Знаешь, где их лагерь? Знаешь, сколько их еще осталось? А может они прямо сейчас планируют нападение на деревню! И ты хочешь ДОБИТЬ единственный источник информации?!! — Мой голос, преисполненный негодования и гнева, подстегнутый адреналином битвы, достигает разума собеседницы и приводит её к мгновенному осознанию своей ошибки.

— Простите, господин… Этого больше не повторится!

— Разочарован. — Бросаю я одно единственное слово в её сторону, после чего сажусь обратно к колдующему над раненым.

— Я буду жить? Ногу мне сохранят? — В голосе Хайнца начинают зарождаться первые нотки паники.

— Если ты не будешь отвлекать человека, который всеми силами пытается тебе помочь — через пару дней отправимся в новую экспедицию. — Вновь улыбаюсь, обнажая позеленевшие зубы и заставляю собеседника брезгливо отвернуться.

— Ну уж нет, спасибо, я лучше вернусь в свое поместье. — Пробубнил он в ответ, все еще кривясь от боли.

— Ну как там, готово? — Спрашиваю Реймса, замечая, как он отводит руки.

— Готово. Что дальше?

— Вино есть? Желательно не разбавленное.

Не смотря на недоумение советника, он отстегивает от пояса и протягивает мне фляжку. Откручиваю крышку и морщусь от резкого запаха. Довольно крепкое.

— Отлично, а теперь держите его. Эти двое пусть тоже помогут. — Жестом указываю на стражей.

Дождавшись пока трое мужчин, плотно зажмут ничего не понимающего дворянина — начинаю поливать рану из фляжки. Лес оглашает «ор выше гор». К сожалению, не в первоначальном значении.

— Это обеззаразит рану, что бы она не нагноилась. А теперь, если можешь, сотвори мне чистую ткань для бинтов. Быстренько его замотаем и понесем.

Спустя еще минуту — в моих ладонях, омытых остатками того же вина, оказалась длинная полоска ткани. Можно сказать нам очень повезло, что Реймс оказался знатоком почти всех школ. Прям как боевой 3D принтер. Недолго думая — применил все свои скудные навыки перевязки, в попытке остановить кровотечение. К сожалению или к счастью — под конец Хайнц не выдержал издевательств и отключился.

Вручив недобитыша-ящера девушке, предварительно его связав и недобитыша-дворянина, на импровизированных носилках, стражам — мы поковыляли обратно. Уйти далеко не успели, минут пятнадцать медленным шагом. Быстрее, к сожалению, из-за растяжения идти не удавалось. Даже опиравшись на плечо советника — двигался я слишком медленно. Нога распухла. Это могло стоить жизни как Хайнцу так и взятому языку. Что в подобной ситуации скажет герой-разведчик? «Брось меня командир, выбирайся сам». Что в этой ситуации сказал я? «Пускай они идут вперед, Реймс. А мы догоним чуть позже». Я ведь не идиот, чтобы раненным оставаться одному в лесу, верно?

Чем больше проходило времени с момента боя — тем мрачнее становился я. Воспоминания яркими картинками проносились в голове. Все произошедшее длилось не более двух минут, но раз за разом мелькало перед глазами. Что есть человек и каково значение человечности? Можно ли было избежать убийства разумных? Почему я не колебался? Почему не дрогнула рука, обрывавшая жизнь? Поступил бы я иначе, попади в подобную ситуацию снова? Нет. Совершенно точно — нет. Я сделал все верно. Проявивший агрессию — твой враг. А враг не имеет возраста и пола. Это неоспоримая истина. Либо ты, либо тебя. Я понимаю это и все логические доводы со мной согласны, но от чего же так хреново на душе?

До гостевых комнат мы добрались минут через сорок. Оказав помощь с восхождением на лестницу — Реймс поспешил меня покинуть, пообещав прислать знахарку сразу же, как только закончат осмотр Хайнца. Опираясь о стену — заваливаюсь в выделенную мне комнату и начинаю стягивать промокшие от крови и пота одежду и ботинки. Хреново физически, хреново в моральном плане. Я не был готов к подобной стычке. О каком напрашивании в рейд по поиску бандитов может идти речь, если меня рабы чуть палками не забили? Да, их было больше. Но сейчас я уяснил простую истину — к прогулкам на природе совершенно не подготовлен. Надо набираться опыта и сил.

В одних трусах усаживаюсь на кровать и подтянув кончиками пальцев рюкзак — извлекаю салфетки. Подсохшая зеленая дрянь уже образовала корку и начинала чесаться. Сколько раз я сплевывал горечь во рту — вообще сказать не берусь. Да уж, берсерк из меня никудышный… Хе-хе-хе… Спустя еще две минуты, слегка приведя себя в порядок — заваливаюсь на кровать и укрываюсь одеялом. Делать ничего не хочу. Говорить ни с кем не хочу. Надо дождаться медика и постараться уснуть. Только для начала проверю навыки. Закрываю глаза.

— Активация.

«Вы улучшили навык «скрытность» до шести»

«Вы улучшили навык «черчение» до семи»

«Вы улучшили навык «владение длинными клинками» до девяти»

«Вы улучшили навык «владение дробящим оружием» до двух»

«Вы улучшили навык «владение метательным оружием» до двух»

«Вы улучшили навык «полевая медицина» до восьми»

«Вы получили навык «отражение» равный одному»

Так, ладно, с первыми все понятно. А что за отражение такое?

«Отражение — умение отклонять летящие в вас предметы и метательные снаряды».

Серьезно…? Вот прям без шуток?

— Ха-ха-ха-ха-ха! — Комнату заполняет мой истерический смех.

Слишком яркая картинка всплыла в моем воображении, как я подхожу к стражникам и гладя рукой воздух говорю «это не те рабы, которых вы ищите».

— Деактивация.

Открываю глаза. Фух, даже как-то полегче стало… Не даром говорят, что смех жизнь продлевает. Ну, шутки шутками, а навык весьма интересный. Надо будет попросить Греха со мной потренироваться. Пусть наберет десяток деревянных брусочков и кидает в меня, а я попробую отбивать. Почти как бейсбол на минималках. Интересно, а где он сейчас? Со вчерашнего дня так его и не видел.

Раздается стук в дверь. Странно, шагов не слышал. Может Грех? Как говорится, «вспомнишь то самое, вот и оно».

— Войдите.

Медленно приоткрыв дверь в комнату проскальзывает Сиви и тут же закрывает её обратно. Интересно, чего это она так? Одетая в свободного покроя штаны и рубаху, босая, она подходит ближе к постели и с виновато опущенным взглядом останавливается. Переживает что ли из-за инцидента с пленными?

— Если ты хотела что-то мне сказать, то говори.

Секунда, две, три, пять. Никакой реакции.

— Я не буду ругать тебя или обвинять в чем-либо. Ты сделала то, что считала верным. Пусть и не подумала в более широком плане. Это уже произошло и не имеет значения.

В комнате продолжает висеть тишина, прерываемая одним единственным всхлипом. Господи, ну что еще? Что еще она ожидает от меня услышать? У меня правда нет никаких претензий. И виноватым себя в том срыве не считаю. Так было надо.

— С тобой все в порядке? — Интересуюсь я, осматривая её более внимательным образом.

Она находится буквально в паре метров от меня. Стоит, сцепив руки в замок перед собой, разглядывает пол. Плечи слегка дрожат, колыша ткань рубахи. И белье, судя по слегка великоватым промежуткам меж пуговиц, оголявших участки тела — здесь еще не придумали. Да, пожалуй, в другой ситуации я бы обязательно узнал в чем дело. Проявил бы беспокойство и внимание. Но не сейчас. Легкое головокружение и навалившаяся слабость — вдавливают голову в подушку и не дают думать ни о чем. Хочется спать. Интересно, скоро там местный доктор прибудет? В меня бы зелье какое влить… Или паладинское наложение рук использовать…

— Подойди. Сядь. — Хлопаю ладонью по краю кровати.

Ойл без колебаний подходит и выполняет сказанное, присаживаясь рядом. Кладу руку ей на колено, ладонью вверх и беру в руки её ладонь.

— Теплая… — Невольно вырывается из меня констатация факта. — Расскажи мне, зачем ты здесь.

— Я боюсь, господин. Боюсь разочаровывать. — Отвечает она очень тихим голосом, так что даже я его едва слышу.

— Все мы оступаемся, Сиви. Каждый шаг в сторону — это напоминание о значимости нашего собственного пути. Пока ты видишь его, пока ты следуешь по нему — для тебя не будет ничего невозможного.

Кажется, слова подействовали на неё слегка успокаивающе. Даже вовремя сказанная банальность — может творить чудеса. Особенно, если искренне верить в сказанное.

— Ты станешь сильнее, обязательно. От тебя даже прямо сейчас гораздо больше пользы, чем от меня. Скольких ты положила на том поле?

— Пятерых, не считая последнего, господин. — Следует ответ все тем же тихим голосом.

— В два раза результативнее меня. И при этом меня побили, а на тебе ни царапины. Ты умница. — Чувствую, как начинаю все глубже уходить затылком в подушку. Глаза слипаются. — Посиди со мной.

Мне что-то отвечают, но я уже не разбираю столь тихих слов, плавно погружаясь в крепкий сон.

***

Эксперименты Териха продолжались больше трех часов. Ему очень хотелось как можно скорее закончить сотворение этой затейливой штуки под названием «ручная мельница» и перейти к проекту пошива нового типа брони. Уже сейчас, после обсуждения преимуществ и недостатков — он приходил в неописуемый восторг. Появилась возможность создать что-то действительно новое. Ни для кого не секрет, что со времен падения Столицы — многие знания были утрачены. Многие технологии и магические приемы — до сих пор покрыты тайной веков. Их кропотливое восстановление и робкие попытки приблизиться к достигнутым ранее вершинам — вот цель каждого уважающего себя мага-исследователя, к коим относил себя, и он сам.

Именно создание лаборатории — было основным условием согласия, на вступление в должность управляющего поместьем. Реймс не единственный из тогдашних советников, кто хотел заручиться его поддержкой. Но он единственный, кто согласился выделить на это столь крупные средства.

Вот только был один довольно неприятный момент, который не был учтен его новым другом-ученым. Создать метательный камень за пару-тройку секунд — не проблема. Ведь Терих просто делал копию с расположенного в пространственном кармане предмета. Создать же полностью новый предмет, да еще и не однородный, имеющий шершавую поверхность и довольно приличный вес — задача довольно сложная и очень кропотливая. За прошедшие три часа ему трижды приходилось делать перерывы, для пополнения резерва. Сейчас же, сидя за столом и попивая чай — он составлял письменный запрос в Дегроф, для пошива и отправки трех комплектов укрепленных вареной кожей курток и штанов. К возвращению людей из экспедиции — предстояло сделать еще много.

***

Грех начинал свое утро в привычном месте, в доме рабочих, на выделенной ему пару лет назад кровати. Общежития никогда не отличались большим комфортом, свойственным дворянским жилищам. Вот только даже такая кровать, с набитым тканью матрасом и шерстяным одеялом — были гораздо лучше того, на что он мог рассчитывать у себя дома. Соломенная лежанка и лоскутное покрывало — предел мечтаний для большинства городских жителей. Аналогичная ситуация была и с едой. Полная тарелка каши, с небольшим кусочком сала и полный сверток сухофруктов — ярко контрастировали с водянистой похлебкой обычных рабочих.

Все эти блага не доставались просто так. В поместье отбирали только лучших юношей и девушек. Многие работали здесь годами, переходя в подчинение от одного советника к другому. Многие заводили здесь семьи и на вырученные за годы службы деньги — покупали небольшие домики с участком, в близлежащих деревнях. Но существовал и определенный риск, так как поместье находилось в лесной глуши, и дикие звери не редко поджидали зазевавшихся работников.

Всё еще смутно представляя, что его ждет в будущем, но также и преисполненный восторга от обещания обучить военному ремеслу — Грех, сразу после завтрака, отправился к новому господину. К сожалению, выяснилось, что Игни Пульвис удалился по очень важным делам в хозяйское крыло поместья и не оставил никаких распоряжений.

Визит к бывшей стражнице советника, едва не убившей его вчера, закончился довольно быстрым выставлением его за дверь. Довольно грубое высказывание о том, что воров она обучать не собирается и вообще занята исключительно господином Игни — задел Греха за живое. Не найдя ничего более интересного, юный оруженосец вернулся к показанным ему вчера тренировкам, дабы приглушить ощущение несправедливости.

***

Вальяжной походкой, переступая через порог обувной лавки, Груни взмахом руки поприветствовал хозяина. Смерив его заинтересованным взглядом и не найдя на истертой одежде никаких изменений, дворянин огляделся вокруг. Все та же серая обстановка, все те же полки с дешевым товаром, все те же «дорогие образцы» почти под самым потолком, уже покрытые пылью. Правду говорят в народе, старина Лейн совсем не имеет деловой хватки. Но обувь делает отменную.

— Как твои успехи, мастер сапожных дел?

— Ваш заказ выполнен, господин. Все согласно предоставленным вами меркам.

— Отлично. И где же он? — Груни осмотрелся еще раз, пытаясь найти нужные сапоги.

— Сейчас-сейчас. Одну минутку, господин. Такие вещи нельзя хранить в торговом зале. — С этими словами Лейн развернулся и похромал к помещениям кладовых.

Спустя короткий промежуток времени — мастер вернулся. В обеих руках, придерживая за подошву, он нес добротную обувь из кожи высокого качества. При ближайшем рассмотрении, Груни отметил многочисленные следы проклеенных швов и окованную железными пластинками подошву. Действительно хорошая работа, которую не грех и самому носить в приличном обществе. Кроме сапог на прилавок так же лег сверток, с небольшими башмачками, для ходьбы по дому. Теперь ни один гость, планирующий посетить поместье, не сможет упрекнуть представителя семейства Пульвис, в хождении босиком. Оставалось лишь надеяться, что подобный подарок полностью загладит вину и погасит конфликт.

Отсчитав положенную сумму и накинув сверху одну железную монету, что само по себе было явлением редким и удивительным, Груни направился к ожидавшей его повозке. Дорога обратно заняла всего пару часов, так как обычно пребывающий в прострации ящер — на удивление разделял позитивный настрой представителя старшего дома Мирелт. Вот только на этом хорошие новости, пожалуй, и закончились. Сразу по прибытию, от слуг, Груни узнал о ранении брата. И как на зло Дитрих сейчас находился в городе, в своем собственном двухэтажном особняке. Если бы кто-то сообщил заранее… Если бы послали весточку и встретили Груни по пути, он бы непременно вытащил мага-целителя из дома. Даже, если пришлось бы снимать его с очередной рабыни или служанки. От мыслей об отношениях с людолягушками и людоящерами — дворянин скривил лицо и слегка побледнел от отвращения.

Не теряя времени на разговоры, он устремился в комнату к своему брату, где уже находилась местная знахарка. И вот что странно, в комнате действительно находились только его брат и престарелая травница, смачивающая тряпки в тазике с горячей водой. Из сбивчивого рассказа пришедшего в сознание брата удалось вычленить главное: Игни рассказал что-то очень важное управляющему, начал рассказывать о решении проблемы голода и даже сделал чертежи приспособлений, уговорил советника на крупномасштабную стройку «водопровода». Во время разметки строительной площадки на них напали беглые рабы, а инициатор стройки дважды спас Хайнцу жизнь, отбив летящее копье и перевязав раны. При этом в разговор вклинилась женщина, очень нахваливая проделанную дворянином работу и заверяя что ногу ни отрезать, ни прижигать железом не придется. А визит Дитриха можно отложить, по крайней мере до завтра, отправившись к нему с утра.