Мессия

Глава 26

В Ливерпуле Ричард «скрывался» до конца сентября 1203 года. Напрасно. Он ждал скандала, но его так и не случилось. В газетах продолжалась кампания по возвеличиванию сестры Мариам, в миру Алиеноры Аквитанской, а от самой Маман не было ни строчки. Удивительно, но факт, Роберу с Ицхаком удалось её, каким-то образом убедить, а жаль. У Принцепса для подавления мятежа уже всё было готово, теперь чистку городов от криминала и бездельников придётся отложить на год. И не просто отложить, а подготовить такую провокацию, которая не оставит равнодушным ни одного бюргера. С религией не получилось, значит придётся действовать через экономику, причём тонко. Простое повышение налогов до уровня, который гарантирует бунт – не годится. Это даст мятежникам чувство собственной правоты, а во всех слоях общества породит раскол на сочувствующих и злорадствующих. Причём сочувствующими будут приличные люди, а поддерживать власть всякие мерзавцы. Это в религиозном вопросе всё мутно, там правых и неправых однозначно определить невозможно, кто мятеж затеет, тот и виноват, а в экономике все уже хоть немного, но разбираются. Порядочные люди инстинктивно встанут на сторону справедливости, даже если данный конкретный вопрос не затрагивает их личных интересов. Сегодня не затрагивает, но раз несправедливо поступают с одними, то завтра это уже может затронуть кого угодно, любое из сословий. С экономической провокацией придётся действовать гораздо тоньше, готовить её тщательнее и, пожалуй, поставить в курс дела ближний круг. Значит до начала сессии сената нужно успеть вернуться в Рим.

Проведённые в Ливерпуле три месяца, Принцепс мог с полным основанием занести себе в актив. Он лично принял экзамены у первого выпуска университета, лично прочитал все дипломные работы и лично провёл распределение выпускников. Многие дипломные работы уже превысили его компетенцию, особенно в области химии и металлургии, но всё было вроде по делу, никакой откровенной ахинеи, вроде философских камней, или трансмутаций свинца в золото в них не предлагалось. Оставалось надеяться, что люди находятся на правильном пути, и назначить их преподавателями, попутно загрузив и исследовательской деятельностью, доверив каждому не только кафедру, но и немалые средства для оборудования лабораторий.

Механики и электрики удивить пока не смогли, но и у них встречались интересные идеи, например один из выпускников правильно предсказал направление развития электроники. Пока только переход с диэлектрических диодов на электровакуумные, но лиха беда начало, раз уже сейчас додумался до этого, значит, далеко пойдёт. Главное, что цель он себе поставил правильную – снижение энергоёмкости, теперь пусть собирает штат младших научных сотрудников, из числа студентов, и с ними формирует научную школу. Когда будут готовы – будут им и подсказки. Механики пока упёрлись в отсутствие необходимых материалов. Всё, что можно выжать из доступных, они уже выжали. Компактный паровой двигатель для локомотива уже таскал уголёк из Кардиффа в Ливерпуль, хотя ему и требовалось пока техническое обслуживание, с заменой вкладышей во всех подшипниках, после каждого рейса. Пока основными двигателями служили упряжки волов, но и их отдача с использованием на железной дороге выросла как минимум втрое. Подшипник качения пока удалось создать только из бронзы, но в производстве он стоил впятеро дороже подшипника скольжения, а в эксплуатации превосходил лишь вдвое. Как наглядный макет годился, но пока не более того. Нужны новые материалы. Нужны легированные и нержавеющие стали, нужно разрабатывать никелевую руду в Киркенесе, её уже даже нашли, но кем всё это делать, если люди не хотят работать?

Медики уже «открыли» бактерий и распознали в некоторых их них возбудителей болезней. С ними Ричарду предстояло сотворить обещанное матери чудо – победить чёрную оспу. С одной стороны, это было довольно просто – заразить всех коровьей оспой, но на практике всё было гораздо сложнее. Просто постоять рядом с заболевшей коровой было мало. Заражались, да и то далеко не все, только доярки, а от человека к человеку эта зараза не передавалась. Заставить всех доить заражённых оспой коров – просто не реально, значит нужно выделить активного возбудителя и делать прививки. Большего Принцепс им сообщить не мог. Пусть работают.

Пароходу «Прометей» заменили винты уже во второй раз, но его максимальная скорость так и не превысила восьми узлов. Это много, если использовать пароходы только в качестве защитников портов, но в океане, с такими характеристиками, они не смогут взойти на волну даже в шести бальный шторм. Это парусник может уходить по ветру, подняв штормовой парус. Поболтает, конечно, проблюются все, но, если на камни не выбросит – ничего страшного не случится. Парусник – это поплавок, пароход же должен всходить на волну против ветра, иначе ему зальёт трубы, погасит топки и здравствуйте рыбы и крабы, мы вам тут покушать привезли, приятного аппетита.

Воздухоплаватели, получив бальсу, шёлк и сок гевеи, умудрились поднять в воздух первый самолёт. Триплан с двумя низко оборотистыми спиртовыми двигателями внутреннего сгорания. Летал он со скоростью сорок узлов и ресурса имел примерно на два часа. Дельтаплан, с умелым пилотом, мог продержаться в воздухе дольше, а новые планеры тем более. Хорошая штука планер, одна беда – её нужно чем-то разогнать. Пока планеры взлетали только при подходящем встречном ветре, разгоняясь с горы по жёлобу с трамплином, но для практического применения совсем не годились, разве что обучать будущих пилотов. С дирижаблями получалось лучше. – тысячекубовый аппарат мог поднять запас на сутки полёта, но если верер был встречным, он тратил всё, что поднял, на стояние на месте, или продвижение вперёд со скоростью полудохлой клячи.

Словом, всё было здорово. Механики требовали от металлургов материалы, те, в свою очередь, от химиков теории, а от поставщиков – сырья, поставщики требовали людей, а люди, наглые твари – хлеба и зрелищ. Получался классический замкнутый круг, разомкнуть который можно было уже в этом году, затеяв мятеж на религиозной почве, а заодно, под такой заход, преобразовать Святой престол в классическое МВД, но не сложилось. И ведь сам в этом виноват. Слишком умных воспитал себе помощников (апостолов), уж что-что, а свои интересы они отлично просчитывают, в рамках доступной им информации. Кончилось то время, когда всех можно было использовать всех в тёмную, теперь часть карт придётся вскрыть.

Двадцать второго сентября 1203 года, Ричард со свитой погрузился на один из рудовозов и повелел держать курс на Брюссель, куда уже вернулась эскадра контр-адмирала Готье де Фавра, круизная эскадра Принцепса, всё лето картографирующая северные моря. Приёмный сын, король Франков, Людовик Капетинг-Плантагенет, наконец-то достиг возраста совершеннолетия. Помазание и корону он получит в Риме, а вот золотые рыцарские шпоры, нужно было вручить ему лично.

– Я доволен вами, Луи. Контр-адмирал дал вам характеристику осторожного и вдумчивого командира. Собственную эскадру вы получите в марте, или апреле, в июле, или августе, будете уже в Сингапуре. Там уточните у герцога Анри де Грасье обстановку и выберете себе остров.

– Благодарю вас, Сир. Один остров?

– Один, Луи, один. – усмехнулся Ричард – Вы же видели карту. Даже один большой остров, вроде Явы, или Калимантана больше всего вашего коронного домена. На его колонизацию у вас уйдёт лет тридцать-сорок. Не очень-то охотно наши плебеи перебираются в колонии, им больше нравится бездельничать в городах.

– Нужно менять законы, Сир!

– Нужно, Луи. – кивнул Принцепс – А какие именно законы? Мы же не можем обязать свободных людей переселяться именно на ваш остров. Даже если мы каким-то образом простимулируем эмиграцию, большинство всё равно выберет уже обжитую Лузиньянию.

– Нужно подумать, Сир. Безвыходных ситуаций не бывает, вы это сами говорили.

– Думайте, Луи. Теперь вы совершеннолетний, полноправный король и примите участие в сессии сената. А пока готовьтесь к акколаде[96], я прибыл специально для её проведения.

Шестого октября 1203 года, Принцепс с приёмным сыном, королём Франков Людовиком VIII отправились в Рим, через Труа[97], Марсель[98] и Геную[99]. Граф Шампани, Тибо III, племянник Ричарда и двоюродный брат Людовика, в честь совершеннолетия и посвящения в рыцари своего кузена и сюзерена устроил грандиозный праздник для всего города. Подумать только, ведь всего семь лет назад, Балдуин Фландрский разорил графство, ограбив практически до нитки, а сейчас Тибо уже может себе позволить шиковать как Цезарь, или Помпей, во время триумфа, и явно ведь не на последние деньги гульба идёт. Как-то слишком быстро в этом времени восстанавливается экономика, интересно – за счёт чего? Надо будет на этот счёт предметно поговорить с Ицхаком. Помнится, в другой истории, Европе, для восстановления после войны, понадобился план Маршалла с американскими кредитами, а тут всё само собой и гораздо быстрее. Конечно, Балдуин не устроил таких разрушений, как захватчик Гитлер и союзники-освободители, но всё равно интересно, как-то уж слишком быстро всё восстанавливается, причём, само собой, без всяких кредитов.

Тибо Шампанский тоже входил в сословие сенаторов, среди вассалов Людовика Капетинга-Плантагенета таких было трое. Пока трое. Кроме графа Шампани, король Ливана, Хомса и Хамы, Ги I, владел сеньориями Бурбон, Монлюсон и Дампьер, но их он отдавал Людовику в приданное за дочь, и король Йемена, Омана и юго-западной Персии, Людовик I, как граф Блуа, которое он решил подарить своему тёзке и кузену на свадьбу. Щедрый подарок, очень щедрый, но Геноцид мог себе это позволить. Теперь он был не только одним из самых богатых и влиятельных монархов Востока, но и регентом Наварры, Арагона, Кастилии и Леона, а учитывая, что Санчо Сильный бездетен, скорее всего станет королём и всей северной Испании.

Тибо планировал отправиться в Рим через месяц, но планы изменил и решил примкнуть к хорошей компании. В Лионе их догнал ещё один родственник, Оттон Вельф, король Швабии, Франконии, Верхней и Нижней Лотарингии, Брабанта, Фризии, Нордгау и западной Баварии, последний император Священной Римской империи, племянник Ричарда и двоюродный брат Людовика и Тибо. Догнал, разумеется, не один, а со свитой почти в сотню человек, поэтому в Марсель уже вступила целая армия.

Король Бургундии и Карфагена о «вторжении» был извещён заранее, поэтому праздник устроил не хуже, чем в Труа. Близким родственником Эд III никому не приходился, но он был шурином Диктатора Рима, Рауль I Лузиньян был двоюродным братом наследницы Кипрского королевства, Бланш де Лузиньян, невестки Ги де Лампьера, а Людовик Капетинг-Плантагенет скоро станет Ги I зятем. Это ещё не считая родственных связей предков. Не удивительно, что в такой компании, празднование совершеннолетия Людовика растянулось на целых три дня.

Герцогство Бургундия про Филиппе-Августе тоже было вассальным Парижу, но теперь этого уже никто не вспоминал, теперь и сам Париж был небольшим провинциальным городком, славным лишь расположенным неподалёку аббатством Сен-Дени, где покоились останки Франкских королей, начиная ещё с династии Меровингов. Эд Бургундский подарил Людовику сотню телохранителей-негров. Не рабов, конечно, де-юре они числились гвардейской ротой, с пожизненным контрактом, а по выучке, являлись аналогом спецназа ФСО[100] из будущего. Самым большим наказанием, для этих детей Африки, была так называемая свобода, то есть увольнение со службы. Так что и де-факто рабами они не были, они были кланом, и не мыслили себе жизни вне его. Шикарный подарок, такие парни Людовику очень пригодятся в предстоящем походе, тем более что тропический климат для них родной.

Вполне естественно, что после празднований, Эд Бургундский и Карфагенский тоже изменил свои планы и присоединился к кортежу Принцепса. В Риме явно намечалось какое-то веселье и пропустить этого ему очень не хотелось. Всё-таки, бедна пока была на развлечения жизнь, даже у самых влиятельных монархов. Пора уже придумать им футбол, а то рано, или поздно, со скуки начнут друг с другом воевать.

Кстати, о футболе. Подходящий мяч удалось изготовить ещё из первой партии, доставленного в Ливерпуль сока гевеи, так что в самом секретном городе Принципата, эта игра была уже довольно популярна. Лига из шести команд: «Металлург», «Судостроитель», «Докер», «Механик», «Стулент» и «Шахтёр» из Кардиффа, уже третий год, ежегодно разыгрывала Кубок европейского чемпиона. Кубок был переходящим, зато премии, и очень неплохие, пополняли карманы футболистов. Например, за победу, каждый игрок команды получал сумму, которую рядовой легионер получает за год. Это, конечно, не очень справедливо, но что поделаешь. Футбол – это шоу бизнес, и сделать его привлекательным, просто пиная мяч, невозможно. Нужен ажиотаж вокруг него. Если это всё останется на любительском уровне, никому будет не интересно. Ну какой интерес могут вызвать двадцать два бугая, забесплатно пинающие мячик? Никакого. Это как наблюдать за чужой рыбалкой, в которой нет ни одной поклёвки. Интерес вызывает не сама игра, а деньги, которые вокруг неё крутятся. Про деньги интересно всем. В Ливерпуле, первая букмекерская контора, неизвестно кому принадлежащая, уже имела оборот, сравнимый с городским магистратом, а ведь это было только начало. И футболисты пока были любителями, да и масштаб микроскопический, но тем не менее, процесс пошёл. Лет через десять, эту заразу подхватит уже вся Европа, вот тогда реставрированный Колизей перестанет быть просто памятником античной архитектуры, и начнёт приносить прибыль, да такую, что куда там тем гладиаторским играм. В несостоявшемся будущем, билеты на лучшие места в самых важных матчах стоили как не самый плохой автомобиль, но билеты – это едва ли десятая часть дохода. Тотализатор, реклама, вполне возможная даже в отсутствии телетрансляций, комиссионные агентов футбольных звёзд, да и продажа всякой никчёмной чепухи, вроде футболок с номером кумира, принесут колоссальную прибыль. Больше чем сельское хозяйство, в котором задействовано семьдесят процентов населения. Футбольный шоу-бизнес, с одной десятой процента, непосредственно вовлечённых в этот процесс, принесёт намного больше. Скоро. Уже скоро. А пока в Ливерпуле готовятся будущие тренеры.

В Генуе, столице Нового Сиона, Ицхак Левит карнавала устраивать не стал. Он был единственным, кто знал, что ни в какую Лузиньянию Принцепс не отбыл, а засел в засаде в Ливерпуле. Ицхак, конечно, проставился родственникам, а он стал родственникам всем, после помолвки Ицхака-младшего и Марии Монферратской. Проставился, но без фанатизма. Всё необходимое он выделил, но сам участие принимать не стал. Пейте, жрите и скорее проваливайте. Именно таков был его посыл. Впрочем, короля Нового Сиона боялись, а значит уважали, немногим меньше самого Ричарда. Проставился и ладно, значит не рассердился – уже хорошо.

Генуя тоже сильно распухла от нашествия всевозможных бездельников, поэтому основную мысль, Ицхак понять был должен. Ричарду было наплевать, с какого повода начинать зачистку этих подонков. Это только Маман думала, что всё дело в претензиях на престол Христа. Ну так баба же, и думки у неё бабьи. Христос Иисус Ричарда нисколько не волновал, как в будущем не волновал «Макаронный монстр», или «Ктулху». Его беспокоило безобразное развитие общество. Люди умудрились всего за шесть лет обнаглеть до уровня двадцать первого века. Вот это уже был действительно тревожный сигнал. От кого? Да какая разница? Хотел как лучше, а получил, как всегда, и сверху, при этом, кто-то ещё хохочет: «Объединил христианство, оттеснил мусульман, стал Шивой для язычников, а что в итоге? Люди оскотинились ещё быстрее. Ха-ха-ха!»