Мефистон. Поход к Неумершим

Глава 15

Мефистон изучал узоры на оркестрионе, желая понять, зачем призраки привели его сюда. Вряд ли они показали ему устройство просто для того, чтобы он его уничтожил. С выведением из строя оркестриона его варп-зрение вернулось бы, и он смог бы отправиться дальше покинул бы Неумершие звезды и продолжил преследование демона. Однако Мефистон чувствовал, что от него ждут большего.

Оглядывая море окруживших его терпеливых, изуродованных лиц, он подумал: «Конечно же, вы намекаете на нечто другое. Мне не верится, что вы хотите, чтобы я бросил этих людей на произвол судьбы». Он вспомнил о Рацеле и других, кто остался на верхних уровнях комплекса и старался выиграть ему время, чтобы он… чтобы он что?

Некрон наблюдал за Властелином Смерти с расстояния несколько десятков сантиметров, регулируя один из своих приборов.

— Кто научил тебя говорить на моем языке? — поинтересовался он.

Каждая клеточка тела Мефистона кричала ему, чтобы он разорвал эту штуку на части, ведь он был рожден именно для этого — защищать человечество от хищников во враждебной галактике. И все же Властелин Смерти держал Витарус в ножнах. Сегодня мертвые хотели от него большего, нежели отрубленной головы одного некрона.

Библиарий обходил пришельца, внимательно следя за ним.

— Это упрощенный диалект. Насмешка над языками, которыми пользовались ваши пращуры-некронтир, но я в состоянии разобрать смысл.

Некрон издал звук, похожий на скрежет затачиваемых лезвий.

— Я — гелиомант Ксхартех. Разумеется, это ничего не значит для такого примитивного существа, как ты, но я изучал языки за тысячи лет до того, как твои сородичи выползли из первичного бульона. А ты — всего лишь пыхтящее животное. Примат в одежде. Как ты смеешь читать мне лекции о моих же предках?

Мефистон продолжал беседу, дабы выиграть время, поскольку до сих пор не понял, чего хотят от него духи.

— Знаешь, почему это устройство называется оркестрионом? — спросил он.

Некрон молча уставился на него.

— Оно играет астральные композиции, — объяснил Кровавый Ангел. — Беззвучные. Я имею в виду своего рода музыку Вселенной. Устройство имитирует взаимодействие космических тел и распознает гармонию природы, божественные пропорции. Чистая математика. Оно различает поэзию сфер и симметрию, связывающие нас всех вместе.

Мефистон положил руку на крышку аппарата.

— Это устройство понимает красоту мироздания и использует это знание, чтобы уничтожить ее. Оно способно исполнять измененную мелодию наряду с великой песней реальности, тем самым нарушая физику измерений.

Некрон усмехнулся:

— Хочешь сказать, оно ослепляет ведьмовских созданий наподобие тебя?

Мефистон кивнул, словно учитель, подбадривающий нерадивого ученика.

— Что-то вроде того. Ваши предки использовали оркестрион для ослепления альдари в доисторических войнах — это, безусловно, правда. Но как он оказался здесь, я могу лишь…

Он остановился, заметив уродливую дыру в боку ящика и толстый кабель, торчащий оттуда.

— Что ты натворил?

Некрон по-прежнему играл с маленькой коробочкой, свисающей с его одежды: он явно устал от разговора, и Мефистон понял, что у него почти не осталось времени. Скоро ему придется убить пришельца. Но Властелин Смерти чувствовал, что близок к разгадке. Рваное отверстие в корпусе аппарата свидетельствовало об ужасном акте вандализма, но казалось, что за ним кроется нечто значительное.

— Зачем ты это сделал? — спросил библиарий.

— Не я. За это отвечают криптеки фаэрона. Они выкачивают энергию этой бесценной реликвии, чтобы укрепить свое оружие и сделать лица менее ржавыми. Какая глупость. Они используют оркестрион в качестве обыкновенной батареи, питающей узлы регенерации и улучшающей их командные протоколы.

Мефистон застыл на месте. Мозаика наконец сложилась. Он взглянул на ряды мертвых и про себя поблагодарил их.

— Значит, некроны связали силу этого устройства с некоторыми из своих войск?

— Со всеми войсками, — поправил криптек. — Они пропустили питание через реанимационные палаты, но это была не моя идея.

Ксенос шагнул к Мефистону, сжимая зеркальный куб и направляя его в легионера, как нож.

— Ты обмолвился, что знаешь, как его активировать, однако я так и не увидел никаких достоверных признаков того, что тебе действительно это известно. Полагаю, ты просто тянешь время, грязная макака. По-моему, ты солгал, когда сказал…

— Я могу его активировать. Но до добра это вас не доведет.

Некрон щелкнул переключателем на кубе, и тот запульсировал внутренним светом, рассеивая бледную энергию на линзы в передней части своего корпуса.

— Покажи.

Мефистон подошел к устройству.

— Оркестрион запускается, реагируя на то же самое, что и блокирует. — Он поднес руку с растопыренными пальцами к центральному кругу из линз. — Психический резонанс.

— Колдовство? — выпалил некрон. — И это все, что ты можешь предложить?

Мефистон прошептал заклятие и через ладонь направил во вращающиеся линзы варповый огонь из пси-капюшона. Узоры на полированной поверхности аппарата засияли, как потоки лавы.

Некрон опустил оружие, изумленно глядя на оркестрион, пока рисунки на нем разгорались ярче.

— Что ты сделал?

Мефистон хотел ответить, но вдруг в соседнем зале раздался топот марширующих войск. Властелин Смерти бросился к двери, но остановился, увидев, что помещение заполнено некронами-воинами и лич-стражами, разделенными на два лагеря, которые шагали навстречу друг другу, собираясь встретиться в центре зала.

Впереди рядовой пехоты шли два представителя знатного сословия чужаков. Одно из существ разительно отличалось от некронов, которых Мефистон видел раньше: оно было стройным, почти женственным, окрашено в темно-бордовый цвет и двигалось с убийственной грацией, петляя между рядами гробов, как будто охотилось на незримую добычу.

А вот таких, как второй дворянин, Мефистон уже встречал. Это был могущественный, царственного вида лорд с широким поперечным гребнем — очевидно, некронский генерал. Он твердо шагал во главе войск, стараясь не отставать от багрового спутника.

На противоположной стороне зала лич-стражи следовали за двумя тронами, каждый из которых несла толпа безмозглых металлических придворных. На первом престоле восседал механоид столь величественный и прекрасно одетый, что это мог быть только фаэрон. Фигура на втором троне смущала куда больше. Она напоминала расчлененный труп, завернутый в лохмотья и привязанный, чтобы не упасть.

— Немесор Техерон! — поднимаясь с места, воскликнул фаэрон. — Я знал, что вы будете здесь. Даже несмотря на ваши нелепые разговоры о нападениях, я не сомневался, что вам захочется присутствовать при включении боевой машины. До нашего вознесения остаются считаные мгновения, Техерон. Скоро мы будем…

— Вы не в своем уме, — прервал его генерал. — Никто не осмеливается этого сказать, но я изложу все как есть. Вы тронулись рассудком. Сейчас, когда наша крепость осаждена, вы все равно только и думаете, что о своих абсурдных предсказаниях.

Фаэрон покачал головой, будучи явно в замешательстве.

— Не в своем уме? — Некрон оглянулся на мешанину тряпья и мяса на соседнем троне. — О чем он говорит? Что он имеет в виду?

Подойдя к повелителю, генерал подал армии сигнал, и солдаты нацелили оружие на царя. Тот предостерегающе вскинул руку и понизил голос до угрожающего гула, изучая ряды войск, выстроившихся позади его полководца.

— Ты смеешь бунтовать против меня? — Фаэрон также подал сигнал, и его собственные воины направили гаусс-излучатели на силы Техерона. В дюжине шагов от трона генералу преградил путь авангард фаэрона, и на мгновение все замерли.

Мефистон оглянулся на лабораторию и увидел, что руны на поверхности оркестриона сияют ярче с каждой секундой. Он улыбнулся.

С грохотом раскалывающегося металла багровый некрон появился в другом месте и, врезавшись в охрану фаэрона, немедленно бросился к тронам, на бегу нанося шквал молниеносных ударов мечом. Лич-стражи развернулись, стараясь уберечь своего господина, но темно-бордовый ксенос обманул их. Вместо того чтобы направиться к фаэрону, он в последний момент кинулся на труп, занимающий второй трон.

Фаэрон издал странный визг, когда красный некрон поднял его соратника и обезглавил, после чего швырнул гнилой череп на пол, где тот лопнул с глухим хлопком.

Лич-стража открыла огонь и разорвала багрового убийцу на куски в ослепительном вихре гаусс-лучей. Войска генерала открыли ответный огонь, и в помещении воцарился сущий хаос: два лагеря обернулись друг против друга.

Генерал получил ранение в грудь и упал навзничь, выронив глефу, — вокруг погибали его воины. Остатки армии Техерона бросились защищать своего лорда, но тут в комнату ворвались еще несколько лич-стражей и растерзали недругов фаэрона на части.

— Подождите! — воскликнул Ксхартех, появляясь рядом с Мефистоном. — Устройство активировано! — Чтобы перекричать шум, гелиомант направился в гущу битвы, уклоняясь от выстрелов.

Фаэрон уже почти добрался до сраженного полководца, когда криптек заметил, сделал Властелин Смерти.

— Что это? Что с ними происходит? — спросил Ксхартех, изучая сражающихся некронов через линзу.

Каждый из них начал светиться. Какое-то сияние просачивалось сквозь металлические кости, и это было вовсе не зеленое пламя, пульсирующее из глазниц, а белая, перламутровая аура, быстро становящаяся ярче.

— Я сделал, как ты просил, — ответил Мефистон. — Запустил основные силовые реле оркестриона.

— Ничего не понимаю.

— Конечно, не понимаешь, — сказал Мефистон, наблюдая за разворачивающейся в зале драмой.

К этому времени фаэрон уже добрался до раненого генерала. Он спрыгнул с трона и обрушил скипетр на голову изменника. Оружие затрещало, как катушка Теслы, и раздробило череп на мелкие осколки.

— Больше ты никогда не восстанешь! — орал фаэрон, колотя по обезглавленному телу и разбрасывая искры по полу. — Я лично прослежу, чтобы ты никогда… — Слова правителя затихли, когда из его груди полилось ослепительное сияние. Свет теперь струился настолько яростный, будто некроны носили белые доспехи.

— В чем дело? — Фаэрон недоумевающе глянул туда, где находился Ксхартех, и наконец заметил Мефистона.

Кровавый Ангел спокойно стоял, положив ладони на навершие Витаруса.

— Ваше величество, почтительно обратился Ксхартех. — Я включил оркестрион.

Фаэрон поднял руки, рассматривая свет, льющийся из его металлической плоти.

— По правде говоря, — признался Мефистон, поворачиваясь к Ксхартеху, — ваша машина сломана.

— Как сломана? — удивился гелиомант, оглядываясь на аппарат. — Но ты же ее пробудил.

— Даже сломанная, она является источником необычайной мощи. А тот кабель, который вы воткнули в нее, дает мне прямую связь с каждым некроном на Морсусе.

Ксхартех наконец сообразил, что произошло, и потянулся за оружием, но слишком поздно.

Некроны в зале уже напоминали скопление звезд, излучая силу, которую Мефистон высвободил из оркестриона.

— Вот оно, долгожданное вознесение! — воскликнул фаэрон, когда один за другим ксеносы начали вспыхивать столбами огня.

С перегрузкой ядра влияние оркестриона на Кровавого Ангела пропало, и его разум прояснился. Как только древняя машина мигнула и заглохла, к нему вернулось зрение, и он вздохнул с удовлетворением, узрев кончину каждого некрона на Морсусе. Где бы они ни находились — сражались с Рацелом уровнями выше или тряслись от гнева в своих тронных залах и на боевых крейсерах, — чужаки на мгновение загорались со всей силой реликвийного агрегата, а затем испарялись.

Некроны мерцали и исчезали, пока не остался только фаэрон. Он не спускал глаз с Мефистона, качая головой и чувствуя, что здесь что-то не так. Правитель неумерших попытался подойти к библиарию, но спустя несколько шагов распался облаком угасающего праха.

Зал погрузился в темноту.

Мефистон пригнулся, и гаусс-луч, проскочив мимо него, угодил в каменную стену. Сзади надвигался Ксхартех, держа в руках сияющий кристалл и шагая сквозь оседающий пепел.

— Ты не из этой династии, — догадался Мефистон. — И не подключен к их регенерационным узлам.

Ксхартех ничего не сказал, готовясь снова выстрелить кристаллом.

После того как оркестрион вышел из строя, ничто более не сдерживало мощь Мефистона, и он уже восстанавливал контроль над потоками времени, поэтому ему не составило труда заморозить текущий момент, вытащить пистолет и поразить неприятеля.

Ксхартех рухнул на пол, выругался и достал другое устройство. Когда некрон щелкнул застежкой сбоку прибора, Мефистон приготовился к новому выстрелу, но, вместо того чтобы напасть на него, криптек просто исчез.

Вновь обретенным мысленным взором Мефистон обвел пространство за стенами некрополя, но Ксхартеха нигде не было. Старший библиарий пожал плечами. В конце концов, ему не было никакого дела до этого ученого. Главное, с уничтожением оркестриона его поиски на Морсусе завершились.

Он постоял немного, наслаждаясь спокойствием и прислушиваясь к грохоту огромных машин, взрывающихся по всему могильному комплексу. В результате перегрузки оркестриона реанимационные палаты сдетонировали, и весь некрополь теперь дрожал, теряя тонны камня и металла. Через несколько часов некронский город полностью разрушится и окончательно похоронит своих давно умерших правителей.

Свет, горевший там, где в стену попал луч Ксхартеха, погас. Оставшись в полной темноте, Мефистон стал ждать, уже зная, кто придет, и через несколько секунд он ощутил присутствие мертвецов, прижимающихся и тянущихся к его лицу. Властелин Смерти распахнул объятия, приветствуя их возвращение, ведь он наконец осознал, кто он такой.