Мефистон. Поход к Неумершим

Глава 8

Антрос выбрался из-под обломков и откатился в сторону, едва разгорелось пламя. Он пересек систему за несколько дней, как и обещал Рацелу, но в итоге закончил свое путешествие огненным шаром, когда челнок врезался в утес одной из морсусианских гор. Не успев вовремя сгруппироваться, Луций стремительно покатился по склону кувырком, подпрыгивая на неровных почерневших камнях и сминая их силовой броней, отчего образовалась небольшая лавина.

Он падал так почти минуту, но затем сумел воткнуть посох в скалу и резко остановился. По венам растекались болеутоляющие; знаки, бегущие по оптическому дисплею, сообщали, что он получил несколько травм при крушении. Самая серьезная из них — перелом ноги. Силовая броня осталась цела, но кость искривилась на несколько градусов от своего нормального положения, и он чувствовал, как сквозь кожу пробиваются ее острые осколки.

Пилот по-прежнему сидел в кресле, когда вокруг челнока вспыхнул пожар, поэтому Антрос захромал назад по склону, чтобы добраться до него, и, пока библиарий пробивался сквозь ионизированные облака, на его латах играли всполохи электричества.

Антрос находился всего в шести метрах от транспортника, когда тот взорвался и отбросил его назад. Кодиций пролетел по воздуху и снова кубарем покатился по склону, а к тому времени как остановился, челнок уже превратился в пылающий остов.

Поднявшись, Кровавый Ангел заковылял вниз по валунам и осыпям, пока не достиг подножия, где сделал передышку, чтобы оглядеться. Морсус казался таким же облученным и неприветливым, как и любой другой мир, на который он ступал.

Луций попытался ментально пробиться сквозь мрак, но ничего не вышло. С тех пор как он покинул орбиту, второе зрение ухудшилось: образовалось тревожное слепое пятно, которое никак не удавалось сморгнуть. Теперь же, когда Антрос находился на земле, оно практически полностью застилало его третье око.

Кодиций воздел посох и прошептал заклинание. Металлическое древко с филигранным узором засияло от психической мощи, причем гораздо интенсивнее, чем предполагал Антрос. Оружие нагрелось до такой степени, что кодиций с трудом удерживал его. Что бы ни затуманивало его эфирное зрение, оно не притупляло другие его пси-способности. После пребывания в Великом Разломе Антрос едва мог унять варповый огонь в своей душе, что одновременно завораживало и пугало: отныне он был способен одной властной фразой пробить дыру в реальности.

Луций осторожно прижал посох к ноге и пробормотал несколько фраз из трактатов по биомантии, когда металл коснулся брони. Пульсирующий жар стал передаваться сквозь керамит, прижигая раны и сращивая кость.

Библиарий отстегнул от пояса ауспик и принялся листать на его дисплее ленты данных и схемы шахт, пока не нашел то, что искал. Те же самые жизненные показания, которые он засек, стоя на высоком якоре. Атмосферная буря не слишком-то сбила Кровавого Ангела с пути он был примерно в миле от намеченной точки посадки. Антрос напоследок оглянулся на полыхающий челнок и затем бросился в клубящуюся пыль.

Ауспик повел его вниз через предгорья в широкую, пустынную впадину с обугленной землей. Весь Морсус окутывали грозовые тучи, не пропускающие лучей далекого солнца, однако темноту пронзали огни другого рода. В некоторых местах земная поверхность раскололась, и из ее глубин струилось холодное, мерцающее сияние. Столбы бледно-голубого света пронзали небо, озаряя низ облаков.

Антрос ускорил шаг. Имплантаты в его груди производили синтетические клетки, заставляющие кровь сворачиваться, а поврежденные ткани стягиваться, но только тайное искусство сангвинарного жреца смогло бы залечить все травмы. Тем не менее кодиций уже мог бежать с привычной скоростью.

Пылевые бури с ревом кидались на него, забивая ротовую решетку и загрязняя визор, пока Антрос прыгал по камням, и все же он вскоре нашел остатки магистральной дороги. Ее полотно было изрыто ямами и полуразрушено, но все равно было куда более ровным, чем каменистая обочина. Через час кодиций добрался до места, которое зарегистрировал на ауспике. В конце дорога упиралась в дверные створы, почти такие же большие, как горный склон, с которого ранее падал Луций, и сильно изъеденные коррозией. Эти две огромные плиты были выполнены в форме щита с едва заметными очертаниями орла, расправляющего крылья от петли к петле.

У основания ворот были разбросаны ржавые кузова сгоревшей техники и высились холмы из песка и камней: сотни тонн обломков плотно завалили проход столетия назад, и не было никаких признаков того, что кто-то пользовался им с тех пор.

Антрос решительно зашагал вперед. Ему не терпелось поделиться знанием, которое он принес Мефистону. Свет Бессонной Мили защитит старшего библиария от его безумия. В течение многих лет Антрос питал сомнения относительно Властелина Смерти, ибо видел, как тот принимал решения настолько неправильные, что они казались почти еретическими. И сомнения эти не давали покоя кодицию: ведь если он был прав, то либрариумом руководил сумасшедший, возможно даже еретик, а если ошибался, это вызывало вопросы уже о чистоте души самого Антроса.

Он поднял посох и выкрикнул команду. Кабели в его психическом капюшоне загорелись кобальтовым огнем и загудели, проводя энергию варпа через древковое оружие и посылая ее в ворота.

Все проржавевшее сооружение осветилось силой разума Антроса. Экстрасенсорные узоры веером расходились по дверям, встречаясь в центре и растворяясь в ночи.

По долине пронесся приглушенный сейсмический грохот, когда створы сдвинулись по воле крошечной фигурки у их подножия. Под скрежет и визг металла двери раскрывались, разбрасывая горы щебня, сломанные грузовики и лопнувшие трубы. Одна за другой ржавые петли выскакивали из креплений, словно артиллерийские снаряды, когда двери заваливались и падали.

Антрос находился слишком далеко, чтобы ему грозила опасность, но он все же сделал несколько непроизвольных шагов назад, когда ворота рухнули на магистральный путь и подняли груду обломков.

Пыль осела — Кровавый Ангел вскарабкался на створы и зашагал по изрытому металлу, направляясь в шахту.

Он ожидал, что внутри будет темно, но с удивлением обнаружил там свет. То же самое голубое излучение, что исходило из земных трещин, пульсировало в галерее за воротами. Следуя за сигналом, который библиарий фиксировал на своем ауспике, он миновал разрушенные жилые блоки и склады, покрытые толстым слоем пепла и искореженные сильным жаром морсусианских скальных пород.

Так он достиг входа в шахту на восточной стороне галереи. Подъемник давно исчез, и лишь несколько кабелей свисало в сияющий шахтный ствол. Луций прицепил посох к заплечному ранцу и, шагнув в пустоту, медленно заскользил вниз к свету.

Антрос спускался в преисподнюю почти час, пролетая мимо других галерей и ржавых запечатанных дверей, прежде чем ауспик забил тревогу. Библиарий на мгновение завис в воздухе, изучая показания устройства. К своему удивлению, он обнаружил признаки жизни всего в тридцати метрах от себя, тогда как первоначальный сигнал шел из шахты гораздо ниже. Кто-то, должно быть, отделился от основной группы. Возможно, Мефистон покинул ударный отряд и действовал сам по себе?

Антрос приземлился на пол туннеля. Это был узкий проход, выложенный гофрированными пластинами, — нечто вроде вентиляционной шахты. Здесь было настолько тесно, что кодицию приходилось нагибаться, протискивая свое могучее, закованное в броню тело через развилки и перекрестки.

Луций уже готов был сдаться и вернуться тем же путем, каким пришел, когда повернул за угол и увидел человека, лежащего на полу туннеля всего в нескольких шагах от него. Он выглядел мертвым, но ауспик говорил об обратном. Незнакомец был одет в форму офицера Астра Милитарум, поэтому Антрос поспешил к нему и перевернул его.

Это оказался ужасно худой мужчина, весящий не больше ребенка, с глубоко запавшими глазами, подведенными темными пятнами от синяков. От него разило алкоголем.

При виде Антроса незнакомец отпрянул.

— Императора ради, — прошипел он невнятно. — свои руки подальше от меня, ты… — Его слова затихли, и он подозрительно нахмурился.

— Ты не он, — пробормотал мужчина, осторожно глядя мимо Антроса, чтобы увидеть, нет ли кого-нибудь еще в шахте.

— Кто?

— Демон, — пробормотал человек. — Вампир с крыльями.

Библиарий покачал головой.

— Мефистон! — рявкнул человек с искаженным ненавистью лицом. — Ты его слуга?

Антрос хотел сказать «да», но поведение солдата заставило его остановиться.

— Что вы знаете о Мефистоне? — спросил он. — Что вы видели?

Лицо мужчины покраснело, и он попытался закричать, но сильный приступ кашля скрутил все его тело. Он закашлялся с такой силой, что кровь забрызгала стены шахты, яркая и четко различимая на ржавых пластинах. Офицер несколько раз пытался заговорить, но кашель становился только хуже, пока его лицо не приобрело багрово-синий оттенок. Он свернулся в позе эмбриона, делая короткие, неглубокие вдохи.

Через несколько минут дыхание мужчины почти нормализировалось, но он явно был близок к смерти. Желтые, налитые кровью глаза отчаянно вращались, не в состоянии сфокусироваться.

Когда он снова заговорил, то, казалось, забыл присутствии Антроса.

— Демон! — прохрипел незнакомец. — Убийца! Ты знал, что ксеносы будут поджидать. Ты привел нас к ним. Ты в сговоре с древними. Вампир! Убийца! Предатель! — Он застонал, корчась и извиваясь на полу.

Затем, словно очнувшись ото сна, мужчина выпрямился и уставился на Антроса ясными глазами.

— Останови его, — вымолвил он, дрожа всем телом. — Он предатель. Ты должен остановить его. — Офицер понизил голос до заговорщического шепота. — Он в сговоре с ксеносами. Он работает на них.

Глаза мужчины снова закатились, и его слова превратились в тарабарщину. Еще минут десять он что-то бессвязно бормотал, а потом только кашлял и задыхался. Дыхание незнакомца становилось все слабее и слабее, пока наконец не прекратилось. Антрос прошептал молитву, вверяя Императору душу умершего, едва его последний вздох со свистом вырвался между почерневших зубов.

Долгое мгновение библиарий смотрел на погибшего, обеспокоенный его словами. Затем, повернувшись, чтобы уйти, он заметил что-то странное на шее мужчины. Его тело усеивали шрамы, старые и свежие, но у основания шеи был ожог, который показался знакомым.

Антрос опустил воротник пальто мужчины и расстегнул рубашку под ним. Когда он отодвинул ткань и обнажил тощую грудь человека, то увидел, что ожог имеет форму рукояти меча. Кодиций узнал отпечаток Витаруса — силового меча повелителя.

Библиарий попятился, качая головой. «Это ничего не значит, — подумал он. — Этот человек мог быть предателем». Неприятные подозрения вернулись к Антросу, и слова Драгомира эхом отозвались в памяти: «Некоторые сомневаются в источнике его силы».

Только мысли Антроса быстро закружились в голове, как вдруг он понял, что стены шахты прогибаются и трещат в ответ на его терзания. Он попытался подавить эмоции, но это было бесполезно: чем больше он боролся с тревожными думами, тем сильнее искривлялся металлический каркас. Некоторые из опор поддались, и раздался звук рвущегося металла. Комья земли забарабанили по силовой броне космодесантника.

«Если я быстро не возьму себя в руки, весь туннель обвалится», — подумал кодиций. Антрос проделал весь этот путь не для того, чтобы умереть в одиночестве, придавленный землей и камнями. Бессонная Миля. Кодиций вспомнил благую весть, которую нес своему господину! Дабы позабыть о Морсусе и сосредоточиться на пути, он закрыл глаза и прошептал мантру, которой его научил Драгомир.

Хоть в его разуме струились эфирные потоки, кодицию удалось успокоиться и достичь центра сознания. Бессонная Миля не была похожа ни на одну психическую дисциплину, которую Антрос пробовал раньше, ведь он не проецировал свои мысли через Галактику и не заглядывал в умы других людей — он искал мудрость в потаенных уголках собственного разума.

Луций все глубже погружался в транс, и сознание показывало ему толпу паломников, толкающихся и спотыкающихся на мосту со статуями. Антрос испытал прилив возбуждения. Он знал, что это всего лишь образы в его голове, но они были удивительно ясными. Солнечного света не было, но статуи сжимали огромные фонари, горящие ярким священным огнем. Пламя мерцало и колыхалось на сильном ветру, мешая рассмотреть паломников: и из-за пляшущих теней казалось, будто их одежды растягиваются дрожат, как отражения на потревоженной водной глади.

Под мостом раскинулись огни огромного имперского города. Крошечные посадочные аппараты и громадные космолеты лениво дрейфовали над шпилями тысяч сверкающих дворцов и соборов.

— Терра? — выдохнул Антрос, удивляясь, почему разум показал ему колыбель человечества.

Библиарий пробился сквозь толпу на мосту и ступил на дорожки регулярного парка, украшенные колоннадами. Среди паломников высились гиганты в золотых доспехах — члены почетной гвардии Императора, Адептус Кустодес. Гвардейцы бесстрастно и неподвижно наблюдали за тем, как паломники в капюшонах проходят мимо них, направляясь к величественному портику с орлиными крыльями в дальнем конце дорожек. Антрос знал, что это не по-настоящему, но все было до того реалистично, что неожиданно для себя он поверил в происходящее, принимая видение за действительность.

Он остановился, увидев знакомый свет, мерцающий в тени на краю сада. Это был тот же самый бледный огонь, который Луций наблюдал в сознании Драгомира, — источник его уравновешенности и силы. Кодиций покинул основной поток пилигримов и поспешил к свету, но при приближении тот исчез, а на его месте возникло кое-что столь же знакомое. Еще один колосс в силовых латах, но из лакированных багровых пластин, блестевших как кровь, и с гривой волос, развевающихся позади, будто выцветший рваный вымпел.

— Старший библиарий? — позвал Антрос, но голоса не было слышно, и он вспомнил, что это всего лишь сон наяву.

Мефистон быстро исчезал в ночи, поэтому Антрос поспешил дальше, желая узнать, что еще разум мог показать ему.

Луций почти догнал повелителя, когда тот ступил в маленькую, похожую на пагоду часовню и подошел к паломнику, ожидавшему внутри. Антрос остановился в нескольких шагах от него, испытывая смутное чувство страха.

Когда Мефистон приблизился к пилигриму, а вместе с ним и Антрос, свет далеких жаровен не смог проникнуть под капюшон незнакомца, но тот испускал психическую ауру настолько мощную, что кодиций все равно отпрянул. Это был демон. Антроса словно ударили в живот. Все в паломнике было зловещим и нечестивым. Мефистон разговаривал с существом из варпа.

Пока Луций в ужасе наблюдал за происходящим, старший библиарий наклонился к отвратительному созданию и, посмеиваясь, что-то настойчиво зашептал ему.

Антрос не мог припомнить, чтобы когда-нибудь раньше видел Мефистона смеющимся. Это было сюрреалистичное, нелепое зрелище — почти такое же тревожное, как присутствие демона. Существо в капюшоне кивнуло в ответ и затем протянуло что-то Мефистону. Отвращение Ангроса многократно возросло, едва он увидел, что верхняя конечность потусторонней твари заканчивается гнездом змей, которые извивались и омерзительно ластились к ребрам доспеха Мефистона. Пилигрим вложил в его руку небольшой предмет, и, когда старший библиарий поднял его, чтобы рассмотреть получше, Антрос заметил, что это простой оловянный медальон.

Потрясенный этой картиной, Луций забыл, что все происходит лишь в его воображении, схватил посох и начал произносить заклинание. Он не мог понять, что делает Мефистон, но не собирался позволять варповому отродью провести здесь еще хоть минуту, оскверняя такое священное место.

Прежде чем Антрос успел закончить магическое заклинание, Мефистон кивнул демону. Невероятно, но он, казалось, кланялся эмпирейному созданию. Затем старший библиарий поспешно покинул часовню и побежал через сад к дальним воротам Императорского Дворца.

Антрос издал немой вой и бросился к демону, но, войдя в круглую часовню, обнаружил, что она пуста. Луций снова закричал, и на этот раз его голос нарушил тишину. Ближайший из часовых в золотых доспехах повернулся в его сторону и поднял копье — силовое оружие, которое потрескивало холодным синим током.

Мотая головой, Антрос попятился от направляющегося к нему стражника и затем сошел с Бессонной Мили, шепча мантру и возвращаясь в реальность — обратно на Морсус.

Вентиляционная шахта почти полностью обвалилась. Мертвый гвардеец исчез из поля зрения Луция, погребенный под камнями и обломками гофрированного потолка.

Под тяжестью завала Антрос принял положение лежа, но сумел развернуться и посмотреть назад — туда, откуда пришел. И без того узкий туннель кое-где прогибался, но все же оставалось небольшое пространство, через которое мог бы проползти кодиций. Пораженный тем, что минуту назад увидел в полусне, Луций позабыл, что в его распоряжении есть не только мускулы. После нескольких секунд бесплодных попыток пролезть дальше кодиций открыл прояснившийся разум для эфирных течений, проходящих через его плоть.

Как результат, земля сначала прогнулась и вздыбилась, вернув подобие туннеля, а затем вся ее масса полетела на Кровавого Ангела с гулким грохотом. Выбор у Антроса был невелик: быть насмерть раздавленным или высвободить силу, которую он черпал из Великого Разлома.

Варп-огонь вырвался из его разума, просочился сквозь плоть и полился из глаз, благодаря чему кодиций взорвал тонны почвы и камня и начал прожигать новый туннель. Этот процесс давался ему поразительно легко: он словно преобразился в бурю, разметавшую гранит и грязь. Упиваясь силой разрушения, Антрос забыл, кто он и где находится. Кодиций превратился в высшую силу, не стесненную оковами совести или морали, испытывающую только потребность выживать.

Наконец с радостным воем он выбрался из шахты и полетел над горящей пропастью, искрясь психической энергией. Невесомо паря и до сих пор ощущая в венах заряд варпа, Антрос задумался о том, что совершил. Броня Луция получила повреждения в нескольких местах, и сам он был ранен, но Антрос вдруг понял, что ему нет до этого никакого дела. Разве имели значение какие-то раны теперь, когда он мог использовать такую невероятную мощь? Прошептав несколько слов, он окунулся в ослепительный ореол. Энергия заструилась по его доспехам, склеивая потрескавшийся керамит и залечивая раны, пока он не стал выглядеть так же великолепно, как будто только что покинул Ваал.

Тревожное видение снова промелькнуло у него в голове, сбивая с толку и отвлекая, но он отогнал его, отказываясь верить.

Луций схватил ауспик. Устройство помялось, но по-прежнему работало, и кодиций увидел, что жизненные сигнатуры все еще рядом, однако быстро удаляются от него. Они направлялись к наибольшей из бастионных шахт и уходили глубже самых нижних галерей и отстойников в область, не отмеченную на его картах. Несколько членов группы явно относились к Адептус Астартес — их двойные сердцебиения мигали на сетке дисплея, — а самый мощный сигнал мог принадлежать только старшему библиарию.

— Я должен поговорить с ним, — прошептал Антрос, пытаясь унять потустороннюю мощь, отдающуюся в его костях, и силясь вспомнить свою первоначальную цель. — Я должен рассказать ему о Бессонной Миле.

Ужасная мысль пришла ему в голову. А что, если Бессонная Миля приведет Мефистона к тому существу в часовне? Что, если он обречет Мефистона на гибель? Ведь Луций только-только усвоил основы диковинной дисциплины, прежде чем улетел с «Удара на заре».

Наверное, ему стоило вернуться и узнать побольше, прежде чем рассказывать обо всем Мефистону?

Нет. Он проделал долгий и трудный путь, и теперь ему нужно было поговорить с главой либрариума. Антрос видел достаточно, чтобы понять: Бессонная Миля — искомое решение проблемы. А Драгомира Мефистон сможет вызвать и позже, если понадобится.

Антрос нырнул в шахту, более чем когда-либо стремясь найти повелителя.