Меченный смертью. Том 5

Глава 3

К тому времени, когда мы подъехали к особняку Петра Филипповича, слуги уже выгружали из прибывшего фургона багаж Дорониных.

— Однако, в каком же интересном и, не побоюсь этого слова, знаменитом месте вы живете, граф, — живо произнес я, глядя на противоположный берег Мойки. — Ведь это, если мне не изменяют мои познания, дом князя Волконского?

— Он самый, Александр Андреевич, — с самодовольной улыбкой ответил граф.

— И именно в нем проживал последние свои дни так безвременно покинувший нас знаменитый поэт?

— Вы правы, князь, — с гордостью произнес Петр Филиппович, — Александр Сергеевич, светоч Российской поэзии. Снимал весь первый этаж. Волконские в память о великом поэте сохранили нетронутым убранство его комнат. Теперь весь этаж занимает музей Пушкина.

— Как жаль, однако, что Александр Сергеевич не родился на свет в наши дни, когда в мире появилась магия, — с грустью ответил я. — Уверен, что он обязательно бы стал обладателем дара. Представляете, какой размах имело бы его творчество? Да, и это нелепое ранение… Его в наше время с легкостью вылечили бы опытные маги-целители. — Я немного помолчал, глядя на светло-желтый особняк. — А знаете, Петр Филиппович, я ведь пытался купить этот дом у князя Волконского. За любые деньги. Но он заявил, что искусство не продается. Выдающийся ответ и выдающийся человек! Я после этого искренне его зауважал. И в тот же день инкогнито отправил небольшое пожертвование в фонд музея.

— Так это были вы⁈ — воскликнул граф Доронин. — Эта новость с подачи князя Волконского облетела неделю назад все гостиные Петербурга. — Петр Филиппович удивленно воззрился на меня. — Помилуйте, князь, если сто тысяч это для вас небольшое пожертвование, то боюсь представить, что тогда является для вас солидным вкладом?

— Память о великом поэте бесценна. И что такое какие-то жалкие сто тысяч по сравнению с тем следом, что оставил после себя Пушкин? Но, как бы то ни было, — вдруг опомнился я, — не смею вас больше задерживать своими пустыми разговорами, Петр Филиппович. На прощанье же хочу сказать, что я с еще большим удовольствием посещу вас завтра, зная, что хотя бы из ваших окон смогу в очередной раз лицезреть это удивительное место.

Мы с графом и его семейством, вылезли из машины и остановились у парадной двери. Супруга Петра Филипповича с сыном почтительно попрощались со мной и быстро скрылись в доме. Граф протянул мне руку и воодушевленно произнес:

— Я рад, Александр Андреевич, что мне выпала честь первым в Петербурге познакомится с вами. Это видится мне, как невероятная улыбка фортуны и предзнаменование дальнейших удивительных событий.

Мы обменялись крепким рукопожатием.

— Да, Петр Филиппович, — словно бы опомнившись, произнес я, — смею предположить, что в ближайшие несколько часов, устав с дороги, вы никуда из дома не отлучитесь?

— Вы абсолютно правы, князь, — с легкой и несколько усталой улыбкой ответил граф Доронин.

— Тогда в ближайшее время к вашим воротам прибудет вот эта машина, — я указал на Роллс-Ройс, — в сопровождении моего юриста и дарственной на ваше имя. Я надеюсь, что вы примите его у себя и завизируете документ. Я бы искренне хотел обойтись без этих глупых формальностей, но законы империи требуют от нас их соблюдения. Да к тому же это не отнимет у вас много времени.

— Это нисколько меня не затруднит, князь, — отвесив легкий поклон, ответил граф Доронин. — Наоборот, я почту за честь принять вашего посланника.

— Благодарю вас, Петр Филиппович. К вам подъедет представитель юридической фирмы «Плевако и партнеры».

— Неужели сам Дмитрий Александрович пожалует? — удивленно спросил граф.

— Как точно вы угадали, Петр Филиппович, — с деланным изумлением произнес я. — Именно он. Дмитрий Александрович Плевако — мой действующий юридический поверенный.

— Хорошо, что вы заранее предупредили меня, князь, о том, что это будет именно он. Мне следует подготовиться к его визиту.

Граф Доронин еще раз крепко пожал мне руку и, весьма учтиво попрощавшись со мной, торопливо скрылся за дверью своего особняка.

Дело было сделано. И сделано весьма недурно. Первый паззл моего тщательно продуманного возмездия встал на свое, положенное ему, место.

Я еще раз задумчиво посмотрел на особняк князя Волконского. Я чувствовал, что за мной наблюдают. В одном из боковых окон второго этажа была едва заметно отодвинута портьера. Взгляд, устремленный из-за нее, давил и настораживал. Я точно знал, что этот дом не достался мне отнюдь не из-за неуемной любви к искусству и отдельным его представителям. Два верхних этажа особняка были кем-то сняты. Кем-то очень влиятельным и богатым. И мне позарез нужно было узнать, кто это.

Но это все потом, а сейчас, дабы не вызвать подозрений со стороны наблюдающего, я скучающей походкой подошел к открытой двери Роллс-Ройса, забрался в салон и приказал водителю ехать в мой новый особняк.

За те два месяца, что я выполнял заказы графа Гурова, знаменитого столичного артефактора, который таинственным образом так много знал обо мне, я заработал баснословные деньги. Это была тяжелая работа. Заказы были разнообразными. Каждый раз требовалось добывать что-то новое и эксклюзивное. И на то были свои причины. Я мог бы вместо этого организовать, к примеру, стабильную поставку больших магических кристаллов пятнадцатого уровня. Но это быстро обвалило бы рынок и, что гораздо хуже, заинтересовало бы соответствующие органы, которые после восстания Владислава были переведены в режим повышенной готовности. Не факт, что им удалось бы отследить всю цепочку поставок, но тем не менее Черная роза так рисковать не могла. Лишнее внимание им было совсем ни к чему. Поэтому приходилось работать много и весьма кропотливо.

Однако, результат стоил того. Я стал сказочно богат. И, повторно пройдя через тяжелейшую процедуру становления Безликим, начал раскручивать историю с сыном князя Островского. А Игорь все это время собирал информацию про тех, кому не повезло стать моими целями. И того, что ему удалось накопать, было вполне достаточно для осуществления моих намерений.

И вот как раз сейчас начиналось все самое интересное. Мои планы стали претворяться в жизнь.

Машина остановилась у особняка на Большой морской. У парадного входа меня уже встречали. Рослая фигура в высоком черном цилиндре, который еще больше увеличивал рост встречающего и делал его гротескным и непропорциональным. Игорь сам выбрал для себя этот образ. По его словам, он лучше всех подходил для северной столицы, места, овеянного тайнами и магией, места, где задолго до появления города, жили древние духи и темные силы.

Петербург стал новоявленной Меккой для некромантов, которые, по большей части инкогнито, стремились сюда со всего мира. А особняк на Большой морской был одним из важнейших центров их притяжения. И тому были свои причины.

— Добрый вечер, ваше сиятельство, — приподняв цилиндр и отвесив поклон, поприветствовал меня Игорь.

После преображения в иную личность с помощью новых документов и легкой пластической операции он прекрасно вошел в роль и моментально забыл, что когда-то обращался ко мне на ты и вел себя весьма фамильярно.

— И я рад вас видеть, Игорь Васильевич. Как особняк? Все ли готово?

Эти вопросы были заданы, скорее, для проформы. Я был полностью уверен в своем помощнике. Единственным его недостатком было то, что он никогда не экономил. Хотя, в моем случае, это являлось, скорее, преимуществом, поскольку помогало достигать результата за максимально короткое время.

— Все готово, ваше сиятельство. Малахитовый зал и зеркало над камином сохранились в своем изначальном виде. Все остальное переделано под ваши требовательные вкусы, — меланхолично ответил Игорь.

— Рад это слышать, Игорь Васильевич. Сколько призраков удалось обнаружить?

— Пока что только двоих, ваше сиятельство. Они весьма осторожны. Их госпожа явно чего-то опасается.

— Зная вас, Игорь Васильевич, на месте Черной вдовы я бы тоже опасался, — хмуро усмехнувшись, ответил я. — Впрочем, вы прекрасно знаете, что мне нужно. И я искренне надеюсь, что вы сможете выполнить поставленную перед вами задачу.

— Можете не сомневаться, ваше сиятельство, — с легким поклоном произнес Игорь. — Однако, когда Черная вдова проявит себя, потребуется ваше участие.

— Позвольте поинтересоваться зачем? — Я удивленно выгнул бровь.

— Черная вдова должна признать вас новым хозяином особняка. Это значительно упростит все дальнейшее дело, — невозмутимо ответил он.

— Это действительно так необходимо, Игорь Васильевич?

— Если вы хотите быстрее решить это дело, Александр Андреевич, то лучшего способа не найти. Без этого важного нюанса процесс может занять непозволительно много времени.

— Раз без этого действительно не обойтись, то будь по-вашему, Игорь Васильевич. Держите меня в курсе. А сейчас, не соблаговолите ли вы показать мне мой новый дом, а особенно малахитовый зал?

— С удовольствием, ваше сиятельство. — Игорь открыл передо мною двери особняка.

В холле нас встречали слуги. Это были проверенные люди, отобранные лично Игорем. Держало их у меня на службе не только внушительное жалованье, но и, если это можно так назвать, схожесть интересов. Все они так или иначе соприкасались в своей жизни, а некоторые из них и в профессиональной деятельности, с особым направлением магии, носителем которого был Игорь. Все они интересовались потусторонним миром. Среди них не было одаренных. Это были самоучки, которым посчастливилось добиться некоторых, по большей части весьма скромных, успехов. Они не могли реализовать себя в отсутствии дара. Они были отвергнутыми одиночками, которых окружающие считали, мягко говоря, людьми «не от мира сего».

А Игорь предложил им будущее. Обеспеченное и вполне совпадающее с их интересами. И они согласились. И, судя по их верной службе, еще ни разу не пожалели о своем выборе.

Дворецкий, лакей, пара горничных и кухарка. Кроме них в штате был еще шофер и по совместительству автомеханик.

Из всех их особо выделялся дворецкий Альберт, представительный мужчина, лет шестидесяти, с правильными и строгими чертами лица, гладко выбритой физиономией и черной с проседью шевелюрой. Был он довольно начитанным и обладающим обширными знаниями в том числе и в некоторых специфических областях, включая некромантию. Именно он помогал мне собирать обширную библиотеку, которая в данный момент разместилась, по словам Игоря, в одной из комнат первого этажа, соседствующей с моим кабинетом. Я питал слабость к печатным книгам. И даже в наш век всеобщей цифровизации предпочитал экрану электронного устройства качественную бумагу и запах типографской краски.

— Как вам наш новый дом, Альберт? — Я с интересом взглянул на чопорного дворецкого.

— Он восхитителен, ваше сиятельство, — поклонившись ответил Альберт. — Меня до сих пор пробирает дрожь от тех тайн, которые хранит в себе этот особняк. — В голосе дворецкого прозвучало благоговение.

Игорь, возвышавшийся справа от меня, еле заметно улыбнулся одними уголками губ. К этому времени он уже избавился от своего выдающегося цилиндра, который сейчас удобно расположился на вешалке для шляп.

— Рад это слышать, Альберт. Как моя библиотека? Все ли удалось успешно разместить?

— Все сделано так, как вы и просили, господин.

— Замечательно, Альберт. И поскольку я решил обосноваться здесь надолго, вы назначаетесь хранителем моей библиотеки. А судя по словам Игоря Васильевича, здесь есть от кого ее оберегать. Ни один огненный, водный или любой другой дух не должен повредить книгам.

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — ответил с поклоном дворецкий.

Я знал, что у Альберта в этом отношении все под особым контролем. Его сил и знаний было достаточно, чтобы отвадить нечисть от помещения библиотеки. Но я сказал это в слух остальной прислуги, чтобы потешить самолюбие дворецкого. И, судя по благодарному выражению, промелькнувшему на лице Альберта, он вполне это оценил.

Я поздоровался с каждым из слуг и огляделся по сторонам.

— Зеркала, как я погляжу, еще занавешены.

— Обычная мера предосторожности, ваше сиятельство. — Игорь легко пожал плечами.

— Я хочу, чтобы на время моего осмотра зеркала были открыты, — твердо произнес я. — Местные обитатели и приживалы, а также их подручные и прихвостни должны видеть нового хозяина. Этот дом мой! — крикнул я громким и властным голосом. — И горе тому, кто будет утверждать иное!