Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1

Глава 19 Возвращение

— Савельев? — Андрей Григорьевич посмотрел на меня с интересом, но получилось как-то фальшиво. — Да вроде нет, не припомню такого. А почему я должен его знать?

— Я не знаю… Просто подумал, вдруг… — я невольно пожал плечами. Но следующий вопрос Андрея меня слегка удивил:

— Максим, а чем этот Савельев заслужил твое внимание?

— Ну… Вроде как предотвратил серьезную диверсию на атомной электростанции… Здесь, в Чернобыле. Но я об этом мало что знаю.

— Диверсию? Серьезно? — мимика лица Петрова показалась мне странной. Он явно заинтересовался.

Наверное, зря я это спросил, ведь Петров — обычный советский милиционер, каких много в стране. Наверняка толковый и очень хороший специалист в своей области, но все же откуда ему знать про то, что КГБ делало на ЧАЭС, да ещё и в режиме секретности? Атомная энергетика и все, что с ней было связано в те годы приравнивалось к государственной тайне.

— Ты знаешь, со слов полковника Черненко я понял именно так… — тут я, конечно, схитрил, ведь капитан никак не смог бы проверить мои слова. Впрочем, утверждать это пока не стану, поскольку не знаю, какие между ними взаимоотношения. Тот факт, что они хорошо знакомы, уже был очевиден. Так милиционеры в звании капитана в кабинет к полковникам КГБ не заходят…— Ясно… — Петров слегка улыбнулся. — Ну, Алексей Владимирович умеет с людьми разговаривать так, что и не поймёшь, что у него на уме. Он, кстати, очень эрудированный человек, нужно следить, что и как ему говоришь. А по поводу электростанции, я тебе так скажу. Не было там никакой диверсии, просто небольшая авария. Что-то там инженеры из ночной смены не то накрутили, вот реактор и закапризничал. Хорошо ещё, что все так закончилось, а то ого-го как могло бабахнуть. А то, что какой-то Савельев все это предотвратил, то думаю, что это результат тщательной и долговременной работы…

Да, намеренно демонстрируя открытое любопытство, я ходил у самого края, задавая капитану наводящие вопросы, но делал это не просто так — собеседник явно обладал какой-то информацией, что само по себе было странно. С какой стати?

— Авария? — тут же переспросил я, быстро сменив тактику с любопытства на мнение на заблуждающегося человека. — Хм… А у меня другие сведения. Именно диверсия, а вовсе не авария. Черненко мне что, лапши на уши навешал?

И тут лицо Андрея вдруг приобрело серьезное выражение, причем это было более чем открыто.

— Так! Максим, послушай… — выдохнул он. — Не стоит тебе в это лезть. Ты всей правды не знаешь и не узнаешь никогда. Комитет об этом наверняка позаботится. Все что там происходило в апреле месяце, имеет огромное значение в целом и держится в секрете. Мой тебе совет, лучше забудь про то, что тебе случайно довелось узнать. Как говорится, меньше знаешь, лучше спишь!

— М-м, ничего себе. Значит, тот документ был настоящим… — снова пришлось действовать на публику, пусть и в лице всего одного человека. Я задумчиво и уже куда тише пробормотал эти слова, но так, чтобы Петров непременно их услышал.

— Ты о чем? Какой документ?

Ответил я не сразу.

— Ну, к полковнику я не просто так приходил. На боевом задании мне на глаза попались сведения о том, что на ЧАЭС иностранными спецслужбами запланирована диверсия.

— А… Двадцать шестого апреля? Ночью? — вдруг в лоб спросил капитан. Получилось неожиданно.

Оп-па, а откуда он это знает? Я же не называл даты изначально, даже про месяц ничего не говорил. Это что, уже вовсе не секретная информация, раз о ней даже в милиции знают? Или… Черт возьми, да кто этот Петров такой?

Повисла напряжённая пауза. Мы оба говорили об одном и том же, что должно было случиться полгода назад но, к счастью, не случилось. Причем говорили разными языками.

Теоретически, он мог меня в чем-то заподозрить, но объяснить это было легко и просто — я тоже знаком с Черненко и Петров не в курсе о чем именно мы говорили. Озвученное я мог узнать именно от него. Собственно, этим меня и можно оправдать. А вот откуда он может столько знать? Гляди-ка, слово «диверсия» ему не понравилось, предпочитает называть инцидент аварией. Упомянул, что все могло быть куда хуже, словно бы знает о возможных последствиях. Говорит, что не в курсе, кто такой Савельев, хотя я вижу, что он врёт… Знает! Черт возьми, да что происходит?

— Ну насчёт ночи не знаю, но в документе стояла дата на двадцать шестое число… — тут я решил перейти в наступление. — Товарищ капитан, а вы точно тот, за кого себя выдаёте?

— В смысле? — Андрей посмотрел на меня испытывающим взглядом.

— Откуда милиционеру, пусть и в звании капитана, известна такая информация? Насколько я понял, ты, Андрей Григорьевич, не отсюда!

— А откуда же я?

Мне показалось, или он насторожился? Словно бы я его уличил в чем-то важном и тайном.

— Ну, точно не из Припяти! Я вот открыто признаю, что не отсюда. В командировке, а прибыл из Краснодара. А сам я с Ростовской области, где и прожил до девятнадцати лет.

После моих слов черты лица у Петрова слегка расслабились. Видимо, он ожидал чего-то другого. Ждал каких-то обвинений?

Вывод относительно него я уже сделал — мутный тип, хитрый, рассудительный, хотя и весьма доброжелательный. С такими людьми нужно вести себя осторожно… Впрочем, возможно это лишь мое мнение и оно надуманное. Продолжать мне не хотелось — чего зря ругаться с советской милицией?

— Так откуда ты столько знаешь?

— У меня тоже есть связи в КГБ! — уклончиво ответил тот. — А на погоны не смотри, они ничего не значат.

В этих словах много смысла, но что именно он имел в виду? Похоже, разговор зашёл в тупик и продолжать его не имело смысла.

— Ладно, Андрей Григорьевич… Было приятно пообщаться, дали вы мне информацию к размышлению. Сейчас мне нужно обратно на вокзал, брать билет на электричку — я всё-таки в командировке. Сначала в Киев, а там самолётом обратно в Краснодар. Ну, как повезёт.

— Конечно, я ж тебя не задерживаю! — краем рта улыбнулся Петров, но все равно чувствовалось некоторое напряжение. Что-то меня в нем отталкивало и одновременно интересовало. — Кстати, держи… Тут мой телефон записан, будет нужно — звони.

Он протянул мне клочок бумаги, с записанным на нем номером телефона. Кажется, номер был московский.

Сдержанно кивнув и взяв бумажку с номером, я пожал ему руку. Разные мысли крутились у меня в голове, хотелось вытянуть из него ещё что-нибудь, но времени не было.

— Ещё раз, спасибо, что помог нам в задержании преступника! — произнес тот.

— Да ерунда! Хотели как лучше… А получилось как всегда! — пожав плечами, пробормотал я, взяв измученную фразу Черномырдина, которую в этом времени пока ещё никто не знал. Сделал я это намеренно, но Петров никак не отреагировал.

Далее мы просто разошлись. Однако какое-то время я ещё чувствовал на затылке его пристальный взгляд. Чую, мы с этим Петровым ещё встретимся… Непростой он человек, с какими-то секретами! И вместе с тем явной угрозы от него я не чувствовал.

Затем все размеренно потекло своим чередом — я сел на междугородний автобус и добрался до железнодорожной станции Янов, где в кассе взял билет на ближайший электропоезд. Из приклеенного объявления на стекле, я понял, что с недавних пор они тут начали ходить пять раз в день.

Здесь же на станции, в отдельно стоящем буфете я основательно перекусил, а после дополнительно взял с собой в дорогу пару пирожков с картошкой и луком и бутылку кефира. Не бог весть что, но голод заморить хватит. Хотя бы на время.

Пока было время, нужно было решить одну проблему… Поспрашивав, я отыскал телефон-автомат, позвонил Кэпу.

— Ну что там у тебя, Макс? — раздался голос майора Игнатьева.

— Командир, докладываю… Я на месте, дела закончил. Ну, как ты и подозревал, есть интересная информация. Тот кто меня сюда вызвал, твердо намерен меня завербовать. К себе. Понимаешь, что это значит?

Хоть это и телефон автомат, я все равно говорил без конкретики и без упоминания фамилий.

— Даже так? Любопытно. Ты согласился?

— Конечно, разве мог я в его кабинете дать отказ? Это было бы странно с моей стороны, а так сошел за наивного парня, который в таких тонкостях не разбирается.

— М-м, ну да. Все правильно, ни к чему портить отношения с такими людьми. Так… Я доложу первому, посмотрим, что можно с этим сделать и чем ты так этим ребятам приглянулся. Впрочем, после всего, что на тебя Витя смог накопать, я не удивлен. Сам как?

— Все в порядке.

— Когда обратно?

— Вот, как раз занимаюсь.

— Хорошо, тогда до связи. Если что, звони в любое время.

Этот телефонный разговор я инициировал не просто так — перед самым отъездом из училища, со мной связался помощник полковника Хорева и дал указания относительно командировки. Конечно же они знали, кто именно дал мне указание явиться в Припять. Генерал-майор Бехтерев был только звеном, но не он решал, ехать мне или нет. Ведь я в училище на особых условиях, и именно ГРУ дало добро на эту командировку, поставив в известность руководство учебного заведения. Это совсем другой уровень, нежели ситуации с простыми курсантами.

Конечно же Черненко тоже все понимал. Понимал риски для меня и чем они чреваты, понимал, что это может вызвать конфликт структур. И все равно, открыто начал меня вербовать, наперед зная, что нарушает правила. Ради чего столько рисков и нарушений?

Ответа пока не было. Чуйка моя тоже молчала.

В общем, дождался я вечернего электропоезда — на этот раз приехал совсем древний темно-зеленый «ЭР2–999» с шестью вагонами. Внутри вагона шестидесятых годов почему-то пахло кошками, а из пассажиров только пенсионеры-дачники. Кто с граблями, кто с сумками. Были и такие, что в вёдрах везли грибы. Ничего интересного и подозрительного я не заметил. Да и с чего бы?

Ехать мне предстояло около ста сорока километров, это примерно часа три. По прямой, конечно, быстрее. Под мерный стук колёс я решил вздремнуть, хотя на деревянных лавках это было весьма неудобно, но я все же пристроился. Места много, вагоны по большей части были полупустые. Судя по времени прибытия в пункт назначения, я должен был приехать в Киев сразу после девяти вечера. До Борисполя в лучшем случае доберусь к десяти, но это если повезёт. Само собой, вряд ли мне сегодня улыбнется улететь обратно в Краснодар — какое-то время придется ждать подходящий вариант. В целом, я никуда не торопился, у меня ещё было больше двух суток запаса.

Так и оказалось, когда я добрался до аэропорта, то выяснил, что ближайший рейс на Кубань был аж в девять утра. Но зато в четыре утра был прямой рейс до Ростова-на-Дону, а там ведь и до моего родного Батайска недалеко. Что если заскочить домой ненадолго? Я ведь там не был почти год, да и писем из дома не поступало по причине того, что я постоянно менял точку дислокации, был то в госпитале, то на задании, то ещё где-то. Мать если не извелась, то в е равно беспокоилась… Сын в Афганистане, как он там, что с ним?

Я уже и не помню, что говорил в прошлый раз, когда мой отпуск стремительно оборвался и мне пришлось спешно уезжать. Тогда как раз достигла апогея та история с Коньяковыми…

В общем, решение я принял быстро и без сомнений. Да, мне приходили в голову мысли о том, что потом в строевой части придется как-то

отчитываться за проездные документы. А с этим почти всегда строго, отклонения от маршрута не допускались. Тем более учитывая, что я переменный состав. Ничего, сумею объяснить в строевом, что прямых перелетов не было, пришлось импровизировать. А то что часть дороги за свой счёт, ничего страшного.

Без раздумий взяв билет и использовав проездные документы, я вернулся в зал ожидания. На улице было уже холодно, давно стемнело — особо не погуляешь. К тому же начал накрапывать мелкий дождик. Времени у меня ещё было предостаточно, а спать при этом почему-то совсем не хотелось. Книг и журналов не было, да и сам я считай, с пустыми руками. Зато, побродив внутри помещения вдруг обнаружил небольшой киоск с газетной и печатной продукцией. Скептически изучил предлагаемый там товар — местные газеты мне читать было не интересно и неудобно, особенно учитывая язык текста, зато мне на глаза случайно попались кроссворды. Типичные и стандартные, к каким все привыкли. Вот это уже интереснее, как говорится, за неимением лучшего и это зашло на ура.

Ручка у меня имелась, поэтому расположившись в дальней части отапливаемого зала ожидания, полтора часа я провел с пользой. Вокруг людей почти не было, от силы во всем зале человек двадцать и те почти все спали.

С кроссвордами хватило меня, конечно, не надолго, но и то хорошо. Я сам не заметил, как вырубился ближе к часу ночи, при этом просыпался каждые пять-десять минут из-за громкой связи диспетчера.

Рейс немного задержали, потом задержали еще раз. Но все же, когда же объявили мой рейс, я тут ускоренным темпом направился к нужному выходу и сел в самолет. На этот раз был Ту-154, выглядел он достаточно неплохо, несмотря на то, что это была одна из первых модификаций… На рукояти сиденья, я увидел крохотную табличку, на которой стояла дата производства — 1971 год. На таких я еще не летал.

Удивился тому, что непонятно откуда появилось много людей, хотя изначально казалось, что зал ожидания был полупустой.

Взлет, полет и посадка прошла хорошо, без каких-либо проблем. В который раз ощутил, что при наборе высоты мозг как будто прилипает к верхней половине черепа — ощущение вроде и прикольное, а все равно как-то не по себе становилось. У меня всегда так, сколько бы я ни летал. Кроме вертолетов, там все иначе ощущается.

Сели мы в десять часов дня в Ростове. Город я знал хорошо, сел на нужный автобус с добрался до родного Батайска. Ну там и до дома недалеко…

Все думал о том, как обрадуется мама, увидев что сын — непоседа, наконец-то появился дома, пусть и не надолго. Вышел за две остановки до дома, направился к небольшому цветочному рынку, где по утрам постоянно сидели бабушки, продавая все, что красиво цвело и пахло. Конечно, в такое время дня продавцов на рынке будет мало, но так чтобы там вообще никого не было я ни разу не видел.

Учитывая время года, выбор оказался невелик. Мне очень понравились пышные сиреневые астры, которые пахли так, что аж голова кружилась. Ну, ещё бы, за время службы, особенно за последний год я привык совсем к другим запахам, которые характерны для военного времени. Пыль, пороховые газы, дым…

В общем, приобрел я один большой букет из одиннадцати цветков, а договорился всего за один рубль. Женщина, что продавала их уже собиралась идти домой, а тут я внезапно нарисовался.

Вооружившись букетом, я направился к своей улице. Прошел мимо ворот сборного пункта, откуда больше года назад, по ошибке, отправился не в специальный центр, а у черту на куличики, в самый крайний угол Туркмениской ССР. Да, есть что вспомнить… Но не этим у меня была занята голова.

Чем ближе к дому я подходил, тем больше волновался. Пока я был далеко, как-то не парился насчёт мамы — видимо сказался мой возраст, привык уже, что родителей нет. А тут, по мере приближения, понял, как сильно я соскучился и насколько все это важно…

Подходя к дому, заметил в беседке у подъезда группу ребят — те сидели, рассказывали анекдоты, смеялись и щелкали семечки. На вид им было лет шестнадцать, семнадцать. Алкоголя я там не заметил, это все же ещё не середина девяностых, где в каждом дворе была своя банда, охранявшая территорию района. Мне они были знакомы лишь смутно — младшее поколение. В то время как я уже заканчивал школу, эти были только пятом-шестом классе.

Подошёл к входу, обратил внимание, что справа стоит Ауди 80 В1 старой модели… Запоздало поймал себя на мысли, что в это время она как раз-таки современная. Цвет интересный, серебристый. Видно было, что хотя машина и не самая новая, но очень свежая. Кто-то из соседей разжился и купил иномарку? Хм, любопытно…

Вошёл, поднялся по лестнице. Поднялся на свой этаж, нашел хорошо знакомую мне дверь. Выжал кнопку звонка. Затренькала кукушка — такие стояли чуть ли не во всех советских квартирах.

Некоторое время было тихо, потом послышались шаги. Щёлкнул замок. Дверь и открылась и на входе показался мужчина, которого я не ожидал здесь увидеть. Вернее, не ожидал увидеть вообще.

Увидев меня, он сдержанно улыбнулся и произнес:

— Вот так сюрприз! Ну, здравствуй, сынок…