История Лорда: Лед и Пламя

Глава 03. Ставки сделаны

П/а: В главе присутствует момент с рейтингом NC-21.

Оглядевшись, я узнал гостиную Блэков — пространство, окутанное мягким светом и нашей неожиданной встречи. Передо мной стояли Тэд и Андромеда, с нацеленные прямо в моё лицо палочками, как два неумолимых орудия судьбы. Я обратил их внимание к моей ноше, и пара замерла. Женщина закрыла глаза и, пошатнувшись, облокотилась на мужа, который, сжимая кулаки до хруста в суставах, с каменным выражением лица смотрел на Дору. Молчание растянулось, поглощая воздух вокруг, как буря, замершая перед ударом. Внутри меня царила неуверенность, слова, которые могли бы разорвать это молчание, таились, и я не сумел их найти.

Тем временем чета Блэков, казалось, вела внутреннюю схватку: решают схватить меня за горло сейчас или дать возможность объясниться, отложив кару на потом. Весь мир вокруг меня слился в смутный вихрь ожидания, переполненный нарастающим напряжением и тревогой.

— Проходи, — произнесла Андромеда, выпрямляясь. Её голос, сухой и надтреснутый, поразил тишину. Эта женщина, полная спокойствия, внушала восхищение; как возможно удержать разум при такой ужасной утрате? — Кричер.

— Леди звала старого Кричера? — воскликнул домовой эльф, заметив мой груз; его длинные уши прижались к голове, и он сгорбился. Я даже готов поспорить, что в его глазах мелькнула слезинка.

— Ты знаешь, что делать в таких ситуациях, — произнесла Андромеда, кивнув в мою сторону и усевшись в кресло, крепко сжав подлокотники. Я стоял на пороге гостиной, застыл, опустив взгляд в пол, словно он мог помочь.

Кричер подошёл ближе, легким прикосновением коснулся Доры и с хлопком исчез, унося с собой тело моей невесты. Я остался один, охваченный безмолвным отчаянием, не решаясь начать этот тяжёлый разговор.

Усадив меня в кресло, Тэд из кухни призвалл: «Chivas Regal» 1821 года выпуска. Наполнив полные стаканы, он протянул их мне и Андромеде. Я жадно схватил свой и, сделав пару глотков, обнаружил, что виски, показавшийся мне безвкусным, обжигая пронёсся по венам, выводя меня из ступора.

— Кто? — спросил Тед, вновь разливая по стаканам, и его взгляд, остановился на мне.

— Если бы я знал, мистер Блэк, меня здесь не было бы. Но думаю, это кто-то из героев магической войны, сэр.

— Ты так полагаешь из-за твоей блистательной дуэли с Лонгботтомом? И последующего визита нежданного гостя, Гарри? — спросила Андромеда, смело опустошила свою порцию залпом и бросила неодобрительный взгляд на мужа. Но я смело подтвердил утверждение министра магии.

— Да, именно поэтому.

— И что ты намерен делать? — в моём сердце вновь вспыхнула уже ббыло утихшая боль, смешанная с тоской, ненавистью и жаждой мести. Резко подняв голову, я наткнулся на два внимательных взгляда, в которых без труда узнал отражение своих чувств.

— Я не смог защитить… Дору, — произнёс я, и каждое слово выходило из уст с неуклонной решимостью, наполняясь жаждой мести. Стакан в моей руке разлетелся вдребезги, рассыпая осколки под ноги. — Но я могу отомстить тем, кто причастен к её смерти. И поверьте, они познают суровую расплату за грехи.

Несколько мгновений мы сидели в тишине, а чета Блэков внимательно смотрела на нна меня, пока не переглянулись и не встали. Андромеда, забыв о приличиях, крепко обняла меня, прижавшись, словно искала защиту в этом мгновении.

— Вы были замечательной парой, Гарри. — Я ощущаю нежное касание губ к своей щеке. — Помни, мы всегда будем рядом с тобой. Дора не простит, если ты начнёшь винить себя.

Отстранившись, Андромеда смотрела на меня с блестящими глазами. В горле застрял комок, и они не отвернулись, не осудили — хотя, безусловно, имели на это право. Я нахожу в себе силы мягко улыбнуться и утвердительно кивнуть Андромеде.

На моё плечо ложится рука Тэда. Вдруг в памяти вспыхивает наша первая встреча, тогда всё было иначе. Тэд просто крепко сжал моё плечо, и на его губах появилась печальная усмешка.

В этом мгновении, полном понимания, я чувствую. Как незаслуженная поддержка, несмотря на горечь утраты ещё больше объединяет нас. Ощущаю тепло их присутствия, как тихий шёпот надежды, что я ещё не один. Ещё есть люди которые протянут руку помощи в тяжёлой ситуации.

— Не бойся, сынок, бить не буду, главное — не появляйся на похоронах Доры, — заметив, как я недовольно поджал губы, Тед крепче сжал моё плечо.

— Молчи. Ты поступил неосмотрительно на дуэли. Мне только что пришло письмо от главы мракоборцев — тебя обвинили в применении демонологии. За такое у нас смертная казнь, Гарри. Там я не смогу тебя защитить. Дора и мы знаем, как наша девочка тебе дорога. И то, что тебя не будет на… на похоронах, не будет значить, что ты её не любишь. Ты искал мести? Так мсти. За меня, Меду и Ними. Отомсти им, а потом придумаем что-нибудь. — Ободряюще улыбнулся он.

Да, Тед прав, это не их месть, они не могут по ряду причин. Это моё бремя, и я его выполню. Чего бы мне это ни стоило. Уверенно высвобождаюсь из его захвата.

— Вы правы. Это была великая честь знать вас, Леди Блэк, Лорд Блэк. Прощайте. Никто не уйдёт от правосудия! — круто развернувшись и не оглядываясь, я направляюсь к выходу из дома, ставшего мне практически родным. Я пришёл сюда, ожидая презрения и упрёков, но нашёл лишь поддержку и безмерную веру.

Они поверили в меня, и я должен оправдать их надежды. Иначе я не стою и гроша, Гарри Джеймс Поттер. Хватит глупых ожиданий, чудес и оплакивания. Дору убили, её не вернуть, и единственное, что я могу сделать — это воздать по заслугам всем. В моём распоряжении её воспоминания, а значит, пришло время действовать.

Что ж, надеюсь, Певерелл-мэнор окажется надёжной опорой в моих стремлениях. В спину мне как вестник будущих проблем слышалось тихое пожелание:

— Удачи и береги себя, Гарри.

С тихим хлопком молодой человек растворился в воздухе. Лишь тогда Андромеда, прижимаясь к мужу зарыдала, а Тед, обнимая её крепко, пытался убаюкать любимую. В его глазах тоже блистали слёзы.

— Мы ещё услышим о Гарри, — шепнула Андромеда, и её голос дрожал от слёз.

— Да, обязательно, но что именно мы услышим? — ответил Тед, обдумывая безрадостные перспективы. Чета Блэков словно лишилась своего смысла к жизни. А ещё их пугали перемены в Гарри. Глаза молодого человека лихорадочно блестели. А в глубине когда-то мягких изумрудных глаз вспыхивало зелёное пожарище безумия холодом и злобой.

Люди строят догадки, но судьба, как мудрый архитектор, сама расставляет всё по своим местам, сближая и разъединяя судьбы с неожиданной точностью.

Когда передо мной возникло родовое гнездо моих предков, как в те редкие мгновения, когда я посещал этот древний, величественный коттедж, меня охватило чувство восхищения той скрытой мощью, которую я намерен пробудить.

В отличие от гармоничных и живописных садов других магов, Певерелл-мэнор обрамлён хаотично растущими хвойными деревьями, которые вместе с готическим стилем самого мэнора вызывают острое чувство настороженности и глубокое уважение перед дикой, мрачной красотой.

Ограды, по сути, не существовало: лишь неведомые мне цветы изящно окружали коттедж, и я был уверен, что они посеяны здесь не только для резкого контраста с окружающим пространством, но и как некая защитная линия. В этом сочетании запустения и ухоженности, в этой тайной палитре, хранится и величие, и ужас природы, которая зовет меня в мир древних заклятий и неведомых открытий.

Пропорциональная ясность первого этажа здания контрастирует с изысканной асимметрией второго и мансардного этажей. Резные вимперги и фиалы, словно устремленные к небесам, наделяют архитектуру вертикальной динамикой. Остроконечные стрельчатые арки, которые выступают не только в качестве архитектурного украшения, но и надежных навесов над окнами, гармонично вписываются в композицию. Множество балкончиков и скромных террас второго этажа придают коттеджу чувство легкости и уюта, словно воздушные невидимые нити соединяют его с окружающим миром. Эти элементы, сложенные как музыкальные ноты в симфонии, создают неподражаемую атмосферу, где каждый штрих раскрывает красоту и глубину мастерства своего создателя.

В самом сердце мэноре для неподготовленных гостей царила ещё более угнетающая атмосфера. Безликая, серая мебель, словно тяжёлые облака, наполняла пространство призрачным флёром загробного мира. Статуи рыцарей и химер, застывшие в «бою», казались готовы ожить. Стоит лишь вам пройти мимо, внезапно обернуться и обрушиться своим гневом, забыв о конфликте между собой. Это восхитительное зрелище неуклонно вгоняло гостей в уныние, депрессию и постоянную нервозность.

Именно под тяжестью психологического бремени, которое давило на всех, кроме меня, мы с Дорой решили обрести уютный коттедж. Оставив позади невыносимую атмосферу моего родового мэнора. Дора не могла долго терпеть удушающее окружение, которое окутывало это место, тогда как для меня оно стало истинным оазисом спокойствия и умиротворения. Здесь никто не тревожил, никто не мешал, а чувство защищённости окутывало меня, словно тёплое одеяло, изгоняя все тревоги и беспокойства. Звучит парадоксально, но в этом волшебном мире, возможно, заключена тайна, черпающая свою силу из крови, текущей от Певереллов. Это место наполняло умиротворённостью, позволяя мне погрузиться в размышления и мечты, уходя прочь от всех тревог. Каждый уголок мэнора излучал спокойствие, как если бы сама природа шептала мне: "Здесь ты в безопасности".

Не обращая внимания на статуи, как и в прежние визиты, быстро достигаю рабочего кабинета. В этом помещении, как и во всем доме, царит военная строгость: широкий стол, удобное кресло-качалка, а над дверью — картина, изображающая девушку с размытыми черт лица. в льдисто-голубом платье, на фоне размытых ландшафтов. Лишь иссиня-черные волосы, низвергающиеся волной почти до пояса. И лишь огненный вихрь того же глубокого цвета охвативший фигуру девушки: выделяются с поразительной ясностью.

Замораживая атмосферу вокруг. На противоположной стороне от входа располагается спальня хозяина и по совместительству Лорда этого дома, оформленная с такой же строгой простотой: широкая двуспальная кровать, перед ней мягкий ковер, тумбочки по краям и зеркало в полный рост. Всё здесь предается атмосфере сдержанной элегантности, словно каждая деталь хранит в себе свиток переживаний, которые никогда не решаются быть произнесенными.

На рабочем столе стоял омут памяти. Дрожащей рукой я выливаю воспоминания Доры в этот непостоянный водоворот. Наконец-то, наступил час раскрытия тайн; резко и без оглядки погружаюсь в мир воспоминаний.

Омут памяти разворачивает передо мной картину: гостиную коттеджа, где живая и невредимая Дора удобно устроилась в кресле, чашка её любимого чая в руках. Девушка бережно просматривала чьё-то письмо. Неподвижно замираю рядом с ней, я пытаюсь запечатлеть её черты столь же ясными, как утренний свет, но воздерживаюсь от прикосновения — это может сильно повлиять на моё прогрессирующее безумие, а разум мой должен оставаться неотъемлемо чистым.

Отбросив неожиданно пергамент, Дора взглянула в окно, и её облик мгновенно преобразился: глаза сузились, а в руках появилась волшебная палочка, вынырнув из набедренного чехла. Каждое движение пронизано готовностью: теперь она, словно хищник, сканирует окрестности, внимая каждому шороху, и, при необходимости, готовится опрокинуть столик, как инструмент первичной защиты.

Проследив за её взглядом, я замечаю, как один из бутонов цветов, посаженных перед домом, иссох. Как же быстро всё меняется — с момента моего ухода прошло всего лишь пятнадцать минут и тогда с цветами всё было нормально. Вдруг в камине разгорелось зелёное пламя, и из него вышла Гермиона. Настороженно, всё ещё готовая швырнуть непрошенную гостью обратно в камин, Дора, не убирала волшебной палочки. Грейнджер же подняла руки в жесте примирения, показывая, что безоружна.

— Гермиона? Что ты здесь делаешь? — спросила Дора, не скрывая удивления.

— Мы договаривались, что я навещу тебя, Блэк, — на её лице заиграла легкая улыбка, когда она склонила голову вбок. Дора кивнула, но её палочка по-прежнему оставалась наготове. — Как радушно ты встречаешь свою подругу, Блэк.

В её словах проскальзывала лёгкая ирония, и напряжение в воздухе стало ощутимым. Но в этом напряжении чувствовалось и что-то недосказанное. Чувствую нутром оперативника.

— Когда ты узнала, что я и Гарри вместе, что мы делали в этот момент? — Как будто не услышав последние слова своей подруги, бывший офицер мракоборческого отдела ДМП продолжала прицеливаться в нашу подругу.

Меня охватило тревожное предчувствие. Лонгботтом сказал, что к Доре пришли после моего ухода. Но за те короткие пятнадцать минут, что я отсутствовал, в доме появилась лишь Гермиона. Закусив до крови губу, предчувствуя страшную правду о том, кто мог убить Дору, я решился подняться на второй этаж. Однако какая-то невидимая сила остановила меня; я застыл в неподвижности, не в силах сдвинуться. Единственным активным элементом моего тела оставалась голова, наполненная мыслями, которые не давали покоя. С каждой секундой чувство неотвратимой беды становилось лишь сильнее, как волна, накатывающая на берег, и я понимал, что вскоре мне придется столкнуться с неизбежным.

— Вы танцевали румбу. Кстати, ты так и не научила меня этому танцу, хоть и обещала в тот же день. — Недовольно встряхнув копной своих каштановых волос, незваная гостья расслабилась, когда Дора опустила палочку и напряжённо улыбнулась. — Ты чего вся как на иголках? Что-то случилось с Гарри?

— Да так, всё нормально, не бери в голову, — произнесла Дора, ещё раз нервно взглянув в окно, на клумбу. — Может, чаю?

— Не откажусь. — Когда Блэк отвернулась, Грейнджер, вытащив палочку, направила её в спину хозяйки коттеджа. Рванувшись, чтобы спасти Дору, я наткнулся на ту самую силу, что сжимала меня в тиски. В спину моей невесты вонзилось отключающее проклятие. Вокруг меня на миг воцарилась тьма, и затем я оказался в той же гостиной, где свободного места оставалось совсем немного.

Здесь были все дети Молли и Артура Уизли, кроме Рона, а также мисс Грейнджер, старающаяся привести в чувство абсолютно голую Дору. Неверяще смотрю на тех, кто занял поглощённое мной пространство семьи. Может, это ошибка? Или они действительно так сильно изменились? Ну давай, тешься ложными надеждами. Они сделают это на твоих глазах. От противоречивых мыслей меня отвлекла сила, заставившая снова перевести взгляд на гостиную.

— Что вам нужно? У нас нет никаких ценностей. Уходите. — Стараясь заслониться руками от голодных взглядов рыжего семейства, уверенно и решительно произнесла моя женщина.

— Нам нужна ты, шлюшка. — Подойдя ближе, Билл ударил Дору и, схватив за волосы, поднял её. — А потом, думай сама, если ты будешь послушной, мы оставим тебе жизнь, но вот за разум не уверен.

С силой толкнув девушку на лестницу, он снова повёл её за волосы вверх. Вскрикнув от боли, Дора с трудом поднялась на ноги — иначе её бы просто выволокли на второй этаж. Переступив порог спальни, Билл с силой толкнул хозяйку коттеджа на кровать. В её глазах, полных слёз, встретился взгляд старшего сына Уизли.

— Прошу, Билл, не делай этого. У меня есть ключ от семейного счёта Поттеров, бери деньги, хоть все. Гарри не узнает. Только не делай этого. — Схватив Дору за горло, Уизли презрительно усмехнулся.

— Ваши деньги мне не нужны, у меня уже есть доступ к средствам дочери министра Франции. Не будь настырной, Блэк, ты обслужишь нас и мы уйдем. Ты всё ещё девственница? Ты сможешь жить со своим партнером, если он примет такую развратную и безумную женщину. — Прикусив кожу на шее девушки, Билл усмехнулся. — Кровь Блэков и подобное насилие, это сведёт кого угодно с ума, даже твою тётушку Бэллу. Хватит болтовни, тварь! Раздвигай ноги и приступай к работе.

— Гарри отомстит вам… — Лицо Доры замерло в выражении каменной маски, после чего она попыталась расслабилась. Понимая, что ей следует быть послушной, чтобы быть в своём уме когда Гарри найдет ее живой. Не потерять рассудок проще, чем ты, животное, думаешь. Да, Бэлла сошла с ума похожем инциденте, но они очень разные личности.

Не знаю, как я не сошёл с ума. Сила, удерживавшая меня, приговорила к самой страшной экзекуции, какое только можно представить мужчинам. Смотреть, как на моих глазах насилуют любимую, безжалостно пытают и избивают, а я остаюсь безмолвным свидетелем, не в силах отвернуться или вмешаться — это был ад. Дора переносила всё с молчаливым, холодным безразличием, в то время как я кричал, изсаживая свои связки. Кричал за неё и за себя, пытался с безумной настойчивостью разбить цепи, что сжимали меня, умоляя о пощаде, угрожая вечными карами. Но всё было тщетно; меня наказывали за ошибки, которым не было прощения.

А Уизли продолжали моё мучение, насилуя мою невесту под моим носом, восторгаясь её телом. И, что ещё ужаснее, эти самцы-переростки не только извращали её, но и молодые ведьмы терзали её заклинаниями и пытками. Это состояние лишало меня разума, превращая в беснующегося берсерка.

Словно сквозь вату до меня донесся голос Билла: "Оставьте её. Видно, что её мозги спеклись. Лонгботтом прислал патронуса, он начал отвлекать очкарика. Уходим живо!" Мгновение, и всё семейство этих ублюдков исчезло в дверях, а я остался, выдернутый из тревожных воспоминаний.

Сидя на полу, я уставился в пустоту, охваченный злобой, что трудно описать словами. Это было омерзительно. Даже осознание того, что Дамблдор задумал мою смерть от руки Тома, не вызывало такой обиды. Он, безусловно, поступил жестоко по отношению ко мне, но, в то же время, справедливо. Жизнь одного ученика, пусть даже и ставшего внуком, не может соперничать со жизнями тысяч других волшебников: детей, женщин, стариков. На месте директора я бы не колеблясь избрал тот же путь. Но это…

От тех поступков, что совершили люди, которых некогда я считал своей приёмной семьей, меня охватило чувство невыносимой боли и горечи. В то же время во мне разгорался огонь ярости, такой всепоглощающий, я желал стереть с лица земли всю эту родню. Такими способами что становилось непереносимо даже для меня самого. Не знаю, сколько времени я провел в этом состоянии опустошенности, когда вдруг раздался голос единственного существа, которому я мог доверять.

— Мастеру Гарри плохо… Добби плохой! Гадкий-гадкий эльф! Не смог помочь великому Мастеру! — произнес он с отчаянием. Поднимаю руку, заставляя верного эльфа замолчать. Я не мог говорить, так как разорвал связки в момент просмотра воспоминаний. С трудом улыбнувшись ему, я указал на своё горло и хрипло выдавил слова, от чего в гортани разразилась острая боль.

— Добби понял! Добби поможет! — Едва мой верный друг исчез, я случайно коснулся неприметной полки, на которой покоились три шкатулки. Это были три дара Госпожи. Величайшие реликвии, что когда-либо видел магический мир; их ценность сопоставима с такими легендами, как Эскалибур, Священный Грааль и философский камень, не говоря уже о прочих дарах богов этой цивилизации.

Кольцо главы рода Певерелл, в то же время воскрешающий камень; бузинная палочка, наделяющая силой; и мантия-невидимка, способная скрыть от глаз любого существа. Облизнув пересохшие губы, с трепетом открываю поочередно каждую из них, задумчиво вглядываясь в три священных артефакта. И невольно мой взгляд залипает на воскрешающем камне, сверкающем, как цветок под лунным светом, Он таил в себе силу, способную вернуть к жизни то, что было потеряно. Переполняя сердце надеждой и страхом, я ощущаю, как время останавливается, словно весь мир замер в этом мгновении.

Перед глазами вспыхнул образ Доры: её смех, лёгкая улыбка, нежное и любящее сияние шоколадных глаз. Против воли рука потянулась к камню. Ведь… можно её позвать, всего на пять минут. Это совсем недолго. Снова насладиться звуком её голоса, плавными и грациозными движениями.

Не теряя ни мгновения, я хватаю кольцо, надеваю его на указательный палец правой руки. Три раза провернуть — и моя любовь вновь будет рядом…

"Не ищи встречи со мной… пока не отомстишь…" — вспышка последних слов девушки отрезвила меня. Дору не вернуть, а её разгневанное и опечаленное присутствие, ответившее на мой зов, лишь обострит тоску. Смирись, Дору не вернуть. Встряхнувшись, я накидываю на плечи лёгкую как перо мантию-невидимку и сжимаю в руке палочку, ощущая волнение, как предвестник грядущих событий.

И ничего не произошло. Я, конечно, не верил в эту чепуху, что собрав все три дара Мары вместе, ты станешь её повелителем. Но надеялся, что хотя бы какой-то отклик этих трёх древних реликвий даст о себе знать.

— Мастер решил принять наследие! — В полном недоумении смотрю на эльфа, который протянул мне склянку и указал на зеркало. В отражении я увидел себя в чёрной мантии, узор на окантовке был выполнен в форме голубого пламени.

Несмотря на свалившуюся на плечи тяжесть, я с удивлением разглядывал третий дар Мары, который обрел форму обыкновенной мантии, с тем странным огнём на узоре, вызывающим смутные воспоминаний.

Картина! Обернувшись, я увидел полыхающее пламя, которое, как живое существо, выливалось за пределы картины, замораживая часть стены. Словно воспоминание о потерянной эпохе. Но даже в этот миг, когда загадки древнего мэнора Певереллов манили меня, я не успел насладиться их тайной. Добби, словно преданный дух, тянул меня прочь, его голос преисполнился трепетом. — Наследие проснулось, Мастер! Вы должны предстать пред Родом! Добби знает! Добби умён! Добби поможет Мастеру!

В его словах я ощущал волну тревоги и беспокойства, что нарастают, как грозовые облака. Каждый звук перекликался с всполохами пламени и отблеском магии, которая обвила наш мир. События разворачивались быстрее, чем я успевал осознать. Быть может, в этом обжигающем пламени кроется ключ к разгадке. К силе что поможет восстановить справедливость. Но прежде мне нужно будет покинуть кабинет, чтобы встретиться с тем, что ждёт впереди.