История Лорда: Лед и Пламя

Глава 11. Комедия и фарс

Снова, как и всегда, я проснулся рано утром от яркого света, который безжалостно бил мне прямо в глаза. Я резко сел и сладко потянулся, вспоминая, что накануне пил медовуху, приготовленную Мастером. Этот чудесный напиток был крепким, как виски, но утреннее похмелье обходило меня стороной.

В моей голове тут же закружились воспоминания прошедшей ночи. Мы с мастером вели долгие беседы. И я взахлёб рассказывал ему свои приключения — битвы с василиском, Томом Гонтом, драконами и дементорами. Мастер слушал внимательно, иногда удивлялся, иногда смеялся над забавными моментами моих историй. Затем мы перешли к спонтанному соревнованию. Кто дальше бросит и вобьёт меч в стену. И каждый раз мы промахивались, вызывая хохот друг друга.

Очень скоро это занятие надоело. Плюнув на катану, Мастер потянул меня в Квартал Красных Фонарей. Даже не понял как мы туда переместились. Долгое время смеялся над названием, показавшимся мне весьма забавным. Последнее, что я помню — обнаженная ведьма, хотя, пожалуй, она больше напоминала вейлу. Светилась мягким голубым светом, а в воздухе плавали голубоватые крупицы, словно пыль, струившаяся от вейлы и окутывающая меня. Ещё секунда и горячие, страстные губы касаются моих, вызывая непреодолимое желание.

Спускаюсь на первый этаж, где, как всегда, сидел Мастер, устремив взгляд в стену. Услышав мои шаги, Учитель радостно улыбнулся и рассмеялся.

— А-а-а, наш терминатор проснулся? Как ощущения?

— Отлично себя чувствую. Какой терминатор? — Учитель засмеялся.

— Ха! Когда через три часа я решил проверить тебя, предо мной открылась удивительная картина. Вейла лежала без сил, едва дыша, а наш герой, без зазрения совести, увлекся физкультурой! Голышом, и твоя «волшебная палочка» была готова к бою. Когда мы наконец тебя вытащили, ты проревел: «Я ещё вернусь!», на что она, с трудом улыбнувшись, произнесла шепотом: «Заездил, терминатор, но я буду ждать». Ха-ха! Впервые вижу нечто подобное. Нет, не терминатор, терминаторище, человечище! Мне даже завидно стало, если между нами. Так заездил бедную, опытную ночную бабочку. — С каждым словом старика я, против воли, краснел, осознавая, как забавно и одновременно стыдно это всё выглядело.

— Мастер! — он усмехнулся в ответ на мой рык. Вскоре улыбка исчезла с его лица.

— Всё готово. Твои вещи собраны и ждут тебя у порога. Присядем что ли.

Я присел рядом с ним. Мы оба молчали. Гнетущая тишина висела в воздухе. Учитель хмурился, а я не мог придумать, как разрядить обстановку. Наконец он нарушил молчание:

— Бери с собой старую палочку. Она тебе пригодится. Но помни, она рассчитана только на одно заклинание, после которого сломается.

— Почему? — удивился я. — Палочка из остролиста и пера феникса?

Мастер только хмыкнул.

— Горе мне. За что я так провинился, что мне достался такой ученик? Ты стал другим — наполовину мертвец, наполовину живой, Еристарх. Эта палочка больше не твоя, она чужая. Используй только первый дар Светлейшей. Другая палочка пригодится в час скорой нужды. Понял?

— Да, мастер.

— Молчать, — произнес он, и я впервые улыбнулся за утро. — У меня для тебя задание. То, которое не смог выполнить никто, даже я.

— Даже вы? И вы, Мастер, думаете, что я смогу справиться?

— Да. Тебя ждет Авалон. Королевство эльфов, истинных, с острыми ушами, о которых столько сказаний и мифов шепчут в мире неодарённых — мои брови удивлённо приподнялись. Он снова сумел поразить меня загадками этого мира.

— Они существуют?! Как? Где? Почему маги не знают? — Учитель хлопнул по столешнице, и вдруг меня охватило странное чувство дежавю.

— Хорошо. Не спеши. Да, они действительно существуют. После эпохи Золотых костров они навсегда покинули нас, укрывшись защитой, которую неодаренные называют Бермудским треугольником. Площадь острова, конечно, в три, если не в четыре раза превосходит защитную зону, но это уже магия пространства. Забавно… — Мастер замялся, покачав головой. — Не важно. Важен мой наказ. Точнее, твой долг. Долг наследника. Ты должен вернуть четвертую реликвию рода Певерелл. Меч короля Артура.

— Я знал! Знал, что меч Пендрагона — наша реликвия! Но как его вернуть? Украсть? — Учитель усмехнулся, пытаясь изобразить улыбку, но его лицо осталось мрачным.

— Украсть? С королевой Авалона мы не справимся даже вдвоём, не уничтожив всех эльфов. И даже если победим, не факт, что сможем выбраться. Так что нет. Тебя ждут два испытания. — я наклонился ближе, прищурив глаза. Учитель, как обычно, закрыл свои.

— Три года жизни на Авалоне. Затем — бой с королевой. Главное — выжить, даже не думай побеждать. Она развоплотит тебя в прах. Я не шучу. И не вздумай поднимать мертвых! Не повторяй моих ошибок. Однажды я проиграл битву, впервые за две сотни лет, и меня захлестнула волна обиды и злости. Я поднял мертвых. И что ты думаешь? — голос мастера давил на меня тяжестью. — Одним мановением руки она их развоплотила! Даже нам нужны слова силы! А меня прокляла на вечную жизнь. Сурова ведьма.

— Мастер. Мы найдем способ снять это проклятие, — сказал я с отчаянием, но учитель лишь отмахнулся.

— Меня уже… скажем так, спасли. Светлейшая заберёт мою жизнь, когда сочтёт нужным. Когда все мои дела будут завершены. Она разорвет цепи проклятия, что удерживают мою душу. Но ты понял меня? Не смей поднимать мертвых! Не смей применять магию, иначе эльфы узнают, что ты Еристарх, и даже Богиня не спасёт тебя.

— Понял. Я верну реликвию обратно в род. Клянусь словом некроманта! — Учитель открыл глаза и улыбнулся. Мы замерли, каждый погруженный в свои мысли. Меня ждёт новое испытание. Непреодолимое испытание. Но где наша не пропадала? Правда, рядом со мной нет Рона. Дружище И вновь наша встреча откладывается. Но это обязательно случится. Когда-нибудь.

Решительно поднявшись, я закинул маленькую сумку за плечо. Взяв в руку палочку из остролиста, я только грустно хмыкнул. Когда-то тёплое, пульсирующее в такт моему сердцу, дерево стало безжизненно холодным, не отзываясь на мою руку. Прости, родная. Сколько же мы с тобой пережили! Ты всегда выручала меня. А я подвёл тебя. И даже хуже: когда придёт время, ты в последний раз почувствуешь, как по твоей сердцевине пронесется магия, разнеся дерево вдребезги.

Было до обидного грустно. Хотя, приятно, что другие эмоции, кроме ненависти и злобы, снова появились. Эти две предвестницы безумия отошли на второй план.

Убрав палочку в подаренный Хагридом мешочек на шее, я положил бузинную палочку в набедренный чехол. Учитель, наблюдавший за мной, встал со стула и подошел ближе.

— Вот, возьми этот портал на Авалон и обратно в Певерелл-мэнор, — сказал он. Приняв портал, я неожиданно протянул руку в привычном жесте приветствия и прощания. Мастер, с легкой улыбкой, сразу же ответил тем же. — Только не вздумай меня трогать, непутёвый. Я знаю вас, сопли, слёзы, обещания писать. Тьфу, срань небесная!

— Как ты мог так подумать, Старик? Это не тот случай. Ещё получу я от тебя! — Мы дружно рассмеялись, наполняя момент легкой радостью перед расставанием.

— Всё, всё. Проваливай! Того и гляди слезу пущу старческую. Это вредно для моего авторитета!

Снова рассмеявшись, мы кивнули друг другу. Я мгновенно развернулся и вышел за дверь. Учитель не изменится. Старый хрыч. Мне тебя будет не хватать. Прощай, Мастер. Слегка улыбнувшись своим мыслям, я шагнул в вихрь портала.

На Авалон!

Старый некромант замирает, наблюдая, как портал, уносящий его друга и ученика, исчезает. Ему предстоит ещё долгая жизнь, по меркам смертных. По крайней мере, до того момента, когда он сможет обучить следующее поколение искусству некромантии. Знают ли они что ждёт Гарри в будущем? Несомненно. Он был хорошим учеником и всё понял. Истина одна: играя за одним столом с высшими силами, будь готов отдать всё.

Испытывают ли они грусть? Да. Тяжесть расставания — сильное чувство. Однако для некромантов это обычное явление. Они не могут позволить себе оглядываться назад; их путь — это движение только вперёд. Нет времени на горечь разлуки и скупые слезы по ушедшим друзьям; остановка означает поражение. Поражение из-за собственной слабости.

В сердце некроманта, как в темной бездне, горит решимость и холодная уверенность. Его обязанность — передавать знания, укреплять могущество Госпожи. Вечная память о тех, кого он потерял, станет топливом для его дальнейших шагов. Напоминая, что в этом мире побеждает лишь сила и нежелание поддаваться меланхолии. Вперёд, обязательно вперёд — там, за горизонтом, ожидают новые ученики, готовые постигнуть тайны смерти.

Авалон, я стоял на протоптанной тропе, вдыхая кристально чистый воздух. Даже в уютной долине Мастера атмосфера не могла сравниться с этой свежестью. Лиственные и хвойные деревья сплетались между собой, создавая узоры, которых не увидишь в обычном лесу.

— Какие же они высокие. — восхитился я, запрокидывая голову, пытаясь увидеть вершины деревьев. Деревья Авалона возвышались в небо, теряясь в облаках. Мой взгляд с восторгом блуждал по лесу, где тропинки извивались, соединяясь подобно кровеносным сосудам, пронизывающим человеческую кожу.

Лес определённо был обитаемым — протоптанные тропы говорили сами за себя. Трудно было сказать, что лучше: обилие путей или неизвестность. Кто знает, какие существа скрываются в его глубинах? Однако углубиться в размышления мне не дали отдалённые звуки. Лязг стали и крики, напоминающие человеческие, смешивались с незнакомыми восклицаниями. Хм. Неужели на Авалоне наступили времена войны? Надеюсь, эльфам может понадобиться моя помощь.

Привычным движением я вытягиваю меч из ножен, издавая тихий звон, и, сохраняя осторожность, медленно продвигаюсь к источнику звуков. Внезапно, едва успеваю осознать угрозу: свист летящей стрелы. Руки будто сами по себе вращают меч, отражая стрелу, летящую в мою шею.

Звуки в этом месте воспринимаются необычно. Лязг и рокот заклинаний едва слышны, хотя само действие происходит всего в нескольких метрах от меня. Передо мной — отряд из двух десятков эльфов, с решимостью мечущих стрелы и стихийные заклинания. Они отступают под натиском приближающейся фигуры. Фигура невозмутимо идёт к ним, полностью игнорируя силу магии и стрелы эльфов. Это противостояние сжимает пространство, вызывая пульсацию крови в висках.

Ледяные когти страха впились в позвоночник. Передо мной возник двухметровый силуэт человека с приятными чертами лица. Если бы не прозрачные чёрные крылья, расправленные за спиной. В памяти всплыл момент нашей дуэли с Невиллом. Вызванная мною сущность, демон или нечто подобное, утащила моего бывшего друга в Ад.

— Какая смелая глупость вызвать демона, безмозглые вы создания! — пронзительно воскликнул я.

Удар рукоятью ширасайи об собственный рот рассёк кожу, по подбородку потекла кровь. Но сделанного не воротишь. Эльфы и загадочное существо замерли, удивленные и заинтригованные. Они прекратили бой и оглядывали меня. Раскрыв глаза от растерянности, я сделал круговое движение рукой и выдал первое, что пришло на ум.

— А, господа. Продолжайте, извините, кажется, я заблудился.

Теперь в глазах эльфов читалось возмущение и шок. Что им не понравилось на этот раз? Демон с ироничной ухмылкой поднял бровь и холодно произнес, обращаясь ко всем присутствующим:

— Это напоминает какой-то глупый фарс или комедию. Мне нужен меч Артура Пендрагона.

Дальнейшие события начали стремительно развиваться. Демон медленно, с торжественным величием, поднял руку. Эльфы, полные решимости, но обреченные на неудачу, натянули тетивы своих луков. Наконечники стрел сверкали агатовым светом, прицеливаясь и в меня, и в демона. Я инстинктивно выбросил правую руку, отбросив меч-посох в сторону, открытой ладонью. Нет. Вы не убьёте меня стрелами, и мой меч не будет вашим.

— Падите!

Эльфы в страхе упали на колени, словно под тяжестью невидимой силы, закричав от боли; демон же опустился на одно колено, его хриплый вздох напоминал стон разрушающегося мира. Я остался стоять на подкошенных ногах, но на плечах ощутил многотонную тяжесть моего… приказа?! Как интересно: заставить демона опуститься на колено. Если вспомнить, как спокойно Ангел выдержал мой Огонь Тьмы, подпитываемый гибелью нерождённого. То какая могучая сила заставила демона подчиниться? Как я смог устоять на ногах, когда эльфы даже не способны двинуться? Почти не замечая, как нечто проходит через меня в внешний мир, я невольно понимаю, что оно управляет ими.

— Антихрист? — демон с треском повернул ко мне голову, ужас заполнил его глаза; а крики эльфов наполнились новой гаммой паники, достигая ультразвуковых частот.

— Что? Ты ошибаешься! Я не Антихрист, — да, я Еристарх. Под ложечкой кольнуло, эти два титула звучали слишком похоже.

— Конечно, ты не можешь быть Антихристом. Но только он способен управлять Гласом и Волей. Кто ты, смертный?

— Какая разница? Я не позволю тебе получить Экскалибур. — я не отводил взгляда от демона, но его рывок вырвался из-под контроля.

В мгновение ока он стал едва заметной тенью, устремившейся вверх. И хотя моя "магия" сдерживала его, но с очень злой и предвещающей неприятности ухмылкой он встал. С хрустом расправил искалеченные суставы и крылья.

— Да, ты не Антихрист. Ты едва держишься на ногах, в то время как он без труда ставил на колени десятки падших архангелов. Я снова спрашиваю. Кто ты? Кто твоя Богиня?