Оружие души. Кузнец. Том 4

Глава 13

Непонятный шум где-то снаружи, просыпаюсь и невольно вскакиваю. Тут же подбегаю к окну, ловко обегая журнальный столик и стул, что стоял у письменного стола. Не успеваю толком понять, кто на нас напал, как слышу удары в дверь.

— Открыто! — громко отвечаю, а сам уже умываю лицо и надеваю одежду, попутно настраиваясь на боевой транс. Жалко, на броню нет времени, но и без нее могу вполне успешно сражаться.

Секунд десять и вот мы вместе с одним из бойцов бежим на улицу, чтобы дать отпор тварям, что смели напасть на мое поместье посреди ночи. Гвардеец вводит меня в курс дела:

— Напали со стороны реки и прямо с дороги.

— Понял! Найди Юру и вели не вмешиваться, сообщи остальным, чтобы спустились в подвал.

— Господин, так уже! Ворон отправил молодняк!

— Молодец, — хлопаю его по спине.

— Держите, — он протягивает мне рацию, после чего наши пути резко расходятся.

— Ворон!

— Мы вовремя среагировали, — отчитывается капитан гвардии. — Но против нас не наемники!

— А кто?

— Я уверен, это лучшие бойцы родовой гвардии.

— Значит, бой будет непростой, — отвечаю я. — До связи, держи в курсе.

Справа от меня вдруг вырисовывается Михаил. Он неумело достает меч из ножен, что болтаются у него на поясе.

— В этот раз я…

— В подвал, быстро! И помоги остальным слугам! — я нагло выхватываю оружие из его руки и бросаю на траву, а парня толкаю в плечо.

— Сделаю! — уверенно хмурится он, не смея перечить моему слову.

Геройствовать он собрался! Вот еще!

Будто когда-то сражался насмерть хотя бы с какими-нибудь бандитами. Нет уж, Михаил полезен в других делах, поэтому незачем ему убиваться о хорошо обученных родовых воинов. Это была бы глупая смерть, а я — плохой господин, что ее допустил.

Вдалеке слышу рев боевых заклинаний, кажется, молния и воздух, возможно, что-то еще. Родовые воины с посохами — должно быть, и впрямь элитное подразделение, ведь посохи базово всегда дороже арбалетов, за редким исключением, уже не говорю о кристаллах маны, которые нужны для заклинаний.

Бойцы «Молота» уже выбежали из казармы и дружной группой бегут к заднему двору. Думаю, присоединиться к ним или, наоборот, помочь гвардейцам и бойцам, что отбиваются со стороны дороги.

— У входа человек с духовным оружием! — сообщает Ворон через рацию.

Собственно, это окончательно подталкивает меня к выбору. Бойцы «Молота» — сильные ребята, их вклад в защиту гвардейцы точно оценят, поэтому доверю им одно из направлений. Как раз на втором буду максимально полезен сам.

— Господин! — звучит нервный голос Наглого в рации.

— Говори! — отвечаю я.

— Это не человек! Это мутант, на…

После того, как я прикрикнул на Наглого и велел ему «прийти в себя», пока я бежал на подмогу, он все-таки смог мне поведать, что среди хорошо обученных родовых воинов на них напал еще и какой-то здоровый волосатый мужик невероятной силы.

Со слов Глеба, он отличался неконтролируемой яростью и запредельной физической силой. Запросто прыгал на несколько метров, как жаба и в то же время мог легко швырнуть труп кого-то из нападавших с такой легкостью в моих бойцов, будто всю жизнь метал девяностокилограммовые снаряды. Ах да, еще он орудовал необычным духовным оружием — огромным зазубренным тесаком.

Раза два я успеваю подумать и прикинуть, что за чудовище такое решило напасть на мои земли. А вот оно! Черт, это же сам виконт Василий Щеглов, в той папке, что мне принес Илья, было его фото. Старое фото…

Надо будет потом пригрозить другу, ведь на фото красовался обычный пухлый мужичок с прической в стиле «озеру в лесу», а не этот мохнатый монстр, целиком вылепленный из мышц. И он прямо сейчас несется в мою сторону, перебирая руками по земле, нисколько не меньше, чем ногами.

Пока гвардейцы перестреливаются и перекидываются друг в друга боевыми заклинаниями, Щеглов напрягается, как пружина. Он отталкивается ногами и руками — на всей скорости мчится точно в меня. Еще в полете он материализует духовный тесак. И правда, оружие может испугать плохо подготовленных людей.

Благо, я не из таких.

Легко ухожу с траектории его полета. Более того, я уже материализовал духовный молот, на всякий случай на поясе у меня есть один из лучших мечей без аспекта стихии, а пока — метательные лезвия. Их я тоже успел подхватить магией металла, когда выбегал из комнаты.

Потому, сразу после того, как мохнатый здоровяк приземляется… Нет, скорее, уж падает каменной глыбой на землю, в него мчится со свистом опасная острая сталь.

И метательные лезвия даже вонзаются в плоть, вот только, судя по всему, они для Щеглова, все равно, что слону выстрел из детской рогатки.

— Чернов! — злобно кричит он, едва не переходя на животные рыки. — Сегодня я вырву твое сердце!

— И сожрешь? — на миг я поднял бровь. А что, самому интересно стало, на что способен такой человек, если его вообще можно считать таковым.

Он снова срывается с места и опять летит в мою сторону. Метательные лезвия выскальзывают из плоти и сыплются вниз. В этот раз между нами расстояние меньше, а потому я едва успеваю сойти с дуги прыжка.

И только я перехватываю духовный молот, чтобы защититься от атаки, как в мою сторону мчится духовный тесак. Чудом я парирую первый удар. Второй — просто выбивает молот из моих рук. Материализовать его дольше, чем выхватить меч, а потому принимаю единственное верное решение.

Уворачиваюсь от тесака. Резво оказываюсь по правую руку от мохнатого верзилы и целюсь точным уколом ему в глотку — звон стали бьет по ушам и вибрация бежит по рукам.

Последнее, что я замечаю — тесак размазанным блеском духовной стал проноситься в опасной близости от меня. Он срубает мой кованый меч с такой легкостью, будто это сухая тростинка.

И вот тут-то я понимаю, что вовсе не обязательно идти в рейд, чтобы встретить чудовище запредельной силы. Более того, этот мохнатый верзила даже не Искатель.

Я вынужденно отступаю и ухожу в глухую оборону. Материализую духовный молот и пытаюсь лишь не допустить, чтобы его рукоятку вырвало из рук в момент удара Щеглова. Он все атакует и атакует. Размахивает огромным тесаком, будто тот сделан из бумаги.

Очень скоро у меня реально заканчиваются силы, а под рукой совсем нет кристаллов маны. Гвардейцы заняты своим делом, им как бы следует помочь мне — своему господину — но последний мужчина, что пытался это сделать, был просто разрублен тесаком на две части. Только поэтому не велю гвардейцем напасть на мохнатого монстра — просто нет смысла.

— Такой слабый, — брезгливо фырчит Щеглов, мерзко щурясь, — а столько проблем. Достал!

Он моментально рассеивает духовный тесак. Хватает своей лапищей мой молот и резко дергает на себя. Думал, вырвет руку вместе с мясом, но кое-как я выдерживаю этот рывок.

Пытаюсь уйти, перегруппироваться, но вместо этого получаю лишь хук справа и… ноги отрываются от земли, щелкая друг о друга.

Лечу секунды три, прежде чем не оказываюсь на дереве и с «искрами» перед глазами падаю куда-то в кусты. Вот уж точно не думал, что вообще в ближайшее время встречу настолько сильного человека.

С трудом встаю на ноги, не хочется превозмогать, но приходится. Кое-как нахожу в себе силы, чтобы не вырубиться. Материализую духовный молот и беру его в обе руки.

Мохнатый монстр заносит гигантский тесак за плечо и срывается с места. Он бежит ко мне с такой яростью в глазах, что кажется, те готовы лопнуть в любую секунду. Кроме того, он едва сдерживается, чтобы не начать рвать землю свободной левой рукой.

Позади что-то шуршит, чьи-то громкие шаги. Не успеваю обернуться, как передо мной вспыхивает фигура крепкого высокорослого воина. А старший брат Гена без футболки выглядит еще более угрожающим Искателем. Чего только стоят его шрамы! Некоторые, готов спорить, остались едва ли не после смертельных ран.

Гена материализует рапиру. Утонченное духовное оружие, которое, хоть и сверкает искрами в изысканном серебристом духовном металле, все равно выглядит на фоне тесака откровенно блекло.

— Я займусь им! Помоги гвардейцам, — говорит брат таким тоном, будто он здесь главный. — Мои люди скоро будут.

Впрочем, спорить смысла нет. Если он уверен в своей силе, то я тем более. Особенно, если учесть, что у моих гвардейцев дела идут не так хорошо, как того хотелось бы. И тут я понимаю, что нужно сохранить побольше родовых воинов противника живьем, чтобы потом допросить.

Верзила Щеглов обрушивает на Гену гигантский тесак. Брат, который тоже не отличается миниатюрными формами, с легкостью юркого лиса уходит с линии атаки. Он мгновенно оказывается в стороне — делает выпад.

Направляет острие духовной рапиры прямо в брюхо мохнатого монстра. Вот только тот тоже демонстрирует феноменальную скорость. Взмахом руки успевает перенаправить укол духовным оружием — рапира вонзается в широкое бедро и прошивает его насквозь. Судя по звуку, вместе с берцовой костью.

Вот это у брата силища! Я даже не думал, что он способен на такое. И, действительно, задумаешься, а так ли я хорошо знаю своих старших родственников.

Щеглов не терпит такого. Он ловко хватает… пытается схватить Гену, а тот лишь мчится в сторону и тянет духовное оружие за собой. Вот только ногу он так и не может сломать, ему приходится развеять оружие и материализовать его снова.

Удивительно! Он смог парировать тесак этой легкой полоской духовной стали. Зрелище завораживает, такой бой случается нечасто. Тем не менее, увлекаться им у меня вовсе нет времени.

Первым делом приказываю Ворону и Наглому по одному и тому же радиоканалу, чтобы они постарались взять побольше пленных. В ответ узнаю, что у Ворона все идет отлично, они близки к победе, в основном, конечно, за счет бойцов «Молота», но и слаженную работу гвардейцев никто не отменял.

А вот Наглый сообщает мне о том, что дела по направлению к дороге не так хороши, как хотелось бы. Собственно, поэтому я и срываюсь с места в ту сторону, где мои гвардейцы откровенно проигрывают. Однако, немудрено, ведь, как мы с капитаном поняли, атака с заднего двора — лишь отвлекающий маневр.

Гена тем временем заставляет мохнатого верзилу уйти в глухую оборону. Он орудует духовной рапирой так, как ни одна бешеная оса из Подземелья родным жалом. Размазанный блеск стали сверкает то у ног Щеглова, то у головы или брюха.

Порой так быстро, что я не поспеваю взглядом. Лишь вижу, как одно духовное оружие встречается с другим. Причем не всегда Щеглов поспевает, а потому уже заметно истекает кровью. Но и брат… он тоже получает сполна от верзилы.

После потрясной «разминки» с Щегловым, помочь своим гвардейцам раскидать вражеских — едва ли составит большого труда. Я просто прикрываю парней дальнобойными магическими атаками, благо пространственный артефакт почти всегда со мной. А затем мы идем в контрнаступление.

Среди моих бойцов много бойцов ближнего боя, достаточно лучников, мало арбалетчиков и совсем нет магов с посохами. Что касается нападавших, то среди них все с точностью до наоборот. В том смысле, что среди них практически одни бойцы дальнего боя. Причем лучников меньше, чем магов.

Сыграет ли это моим бойцам на руку? Точно нет. А вот мне — да. Все-таки я больше привык к сражениям с монстрами, да и чего говорить, биться с магами и в Подземелье уже почти привык. Кроме того, мне гораздо проще сдерживать магические атаки, чем болты или стрелы.

Поэтому вскоре наше контрнаступление переходит в этап ближнего боя. И теперь уже преимущество на нашей стороне. Однако приходится повозиться, чтобы не просто перебить всех тех, кто засели в укрытиях, а еще и взять часть из них в плен. Потом можно будет допросить — а это в нашей непростой ситуации дорогого стоит.

Лишь когда приезжает кортеж Гены, один из гвардейцев пленит последнего спрятавшегося в кустах мага с посохом. Мы быстро возвращаемся назад, и я вижу, что Гена сидит обессиленный, а рядом с ним труп Щеглова. Причем даже не сразу понятно, кто вытянул из боя больше ранений.

— А ты, оказывается, весело живешь! — ухмыляется Гена, его окровавленные усы изгибаются под напором улыбки. А глаза поблескивают ликованием от победы над таким чудовищем. — Интересно, что за алхимическую дрянь он пьет? Пил… Это ж настоящий берсерк, чтоб его.

— Берсерк⁈ Неважно, — я отмахиваюсь от лишних в данный момент разговоров. — Ты как? — спрашиваю у брата и подношу рацию к голове, чтобы вызвали помощь.

— Жить буду, — без сомнений говорит он и протягивает мне руку.

Я осторожно тяну Гену на себя и брат встает на ноги. Выглядит, конечно, ужасно, но не хромает и в целом не демонстрирует признаков серьезного ранения. Тем не менее целитель уже вызван и скоро будет здесь.

— Мы зачистили задний двор, — звучит голос Ворона из рации, а затем снова: — Повторяю, мы зачистили задний двор.

— Пленные? — громко спрашиваю.

— Семь человек, — тут же быстро отчитывается капитан гвардии.

Потери, несомненно, есть, как минимум один человек с нашей стороны, но этим займемся позже. Сейчас в первую очередь нужно помочь раненым, ведь для них это еще актуально и крайне важно. Затем — все остальное.

На территории поместья уже полный порядок, слуги быстро исправили все последствия непростого сражения, однако бесследно оно не прошло. И речь о том, что теперь действия неформального союза тех самых благородных Железнограда не могут оставаться за рамками моей жизни.

Проблему с Черепановыми и Казанцевым нужно решать, это просто невозможно оставить на самотек. Невозможно, именно после очередного покушения в Подземелье, но главный спусковой крючок — абсолютно варварское и во всех смыслах преступное нападение Щеглова на мое поместье.

К слову, раз уж глава рода Василий Юрьевич теперь мертв, то первую букву его фамилии можно смело вычеркнуть из аббревиатуры ЧКЩ да и сама она уже после этого потеряла всякий смысл.

Гильдия Искателей совместно с Имперским Сыском все-таки смогли найти того подонка — сотрудника Гильдии, который был в сговоре с наемниками и выдал мне с отрядом Искателей совершенно несуществующее задание с баснословной наградой.

Более того, Ирина Николаевна сообщила мне на не совсем официальной основе, что на допросе мужчина свидетельствовал сразу против всех родов, что входили в неформальное объединение. Да чего там, его просто прорвало, он готов был рассказать про благородных все, что только знал.

Еще из интересного — этого сотрудника практически вырвали из лап «мутных» людей, которые, очевидно, планировали его поскорее прикончить.

Однако эти люди никак не подставились, их вмешательство лишь косвенно указывало на то, что сотрудник, действительно, замешан в деле и многое знает. Более того, эти непонятные люди, по неофициальным источникам, были, так скажем, «аффинированы» с Черепановым-младшим.

Оно и понятно, стандартная схема — использовать человека для своих темных делишек, а затем пустить в расход, чтобы он не наговорил лишнего, если его прижмут. Именно поэтому бывшего сотрудника Гильдии не только обвиняли в преступлении, но и держали где-то в неизвестном месте под защитой. Он может слишком многое знать.

Мой старший брат Геннадий тоже подключился к делу. Он решил пока не уезжать, получил профессиональную целительскую помощь, восстановился и буквально в этот же день вернулся в поместье — здоровый и энергичный. А еще брат привел с собой всех тех гвардейцев, что составляли его кортеж и эту помощь переоценить сложно. Пусть мне и не хотелось на нее соглашаться, но это здорово усилило мои позиции.

Что интересно, именно после нападения и смерти Щеглова, к конфликту, пусть и не совсем прямым образом, подключились многие остальные. И вот тогда я реально почувствовал дружеское плечо, на которое можно опереться и помощь тех, кто был членами нашего альянса, что базировался в Каньонах.

Максим и Никита — каждый поговорил со своим отцом и без особых сложностей «выбил» для меня по одному отряду хорошо обученных гвардейцев.

Их я закрепил на точках своего интереса в Железнограде. Причем помощь рода Снеговых и Семеновых, соответственно, я принял на определенных условиях.

Если в двух словах, то я мог использовать гвардейцев, что сменили родовые знаки на мои, по своему усмотрению. Однако вступление их в бой никаким образом не втягивало в наш конфликт сами рода Максима и Никиты. Стандартная практика.

Еще от парней я получил небольшую партию холодного оружия, причем за нее они на всякий случай с улыбками на лице извинились. А вот арбалеты и некоторое снаряжение я принял с большой охотой, да и в целом просил передать «спасибо» главам их родов за помощь. Все же на своих кузнях я пока мог производить далеко не все, что хотелось.

Мои друзья — Матвей и Илья, как только узнали о случившемся, тоже выделили мне в службу по одному отряду гвардейцев. Еще помогли оружием и снаряжением, за что я им тоже был крайне благодарен.

Остальные из альянса помогли, чем смогли. Кто-то поделился штатными полевыми лекарями, кто-то — снаряжением и ресурсами, а кто-то — существенно помог в экономическом противостоянии. Они просто окончательно порвали со всеми деловыми договоренностями, которые косвенно или прямо связывали их с Черновыми, Казанцевыми и Щегловыми.

Да, род Щегловых не прекратил свое существование. Его временной, если так можно сказать — главой, стала жена покойного Василия Юрьевича, ведь у него не было родных братьев, а сыну еще далеко до совершеннолетия.

Во время обеда у нас с Геной наконец-то появилось время, чтобы спокойно поговорить без лишней суеты и всяких других людей, которым вечно нужно было что-то спросить или получить распоряжение. Не жалуюсь! Впрочем, действительно, после нападения навалилось много.

— Рома, ты же знаешь, Черновы никогда не боялись ответить на вызов. Думаю, мы вправе требовать Войны Родов, — спокойно, но с хищным блеском в умных глазах проговорил брат.

— Такое решение не принимают за обедом, — не грубо, но с решимостью в голосе ответил я.

— Верно, поэтому я не тороплю принимать его, — понимающе кивнул брат.

Тот факт, что смерть Василия Щеглова на землях моего поместья стала громким событием для высшего общества Железнограда, отрицать сложно. Все-таки не каждый день главы родов мрут на чужих землях, особенно вследствие неудачной преступной атаки.

Имперский Сыск начал расследование еще несколько дней назад. Сегодня оно продолжалось и завтра продолжится. Однако еще непонятно, а удалось ли нам доказать, что это была исключительно самооборона.

В то же время доказательств у нас хватало — записи с камер поместья (вырубили не все), следы алхимического зелья-берсерк в крови Щеглова, выломанные центральные ворота и двери некоторых хозяйственных построек на заднем дворе, показания слуг и воинов рода. И это я еще не говорю про допросы тех гвардейцев, которых мы смогли взять в плен — они продолжались до сих пор.

После нападения и гибели главы род Щегловых объявил траур. Что касается Черепановых и Казанцева — они колеблются, ведь против них слишком много улик.

Ирина Николаевна, вот уж от кого я не ожидал звонка, набрала мне после обеда и предупредила: «Это начало. Они не простят унижения».

Пойманный подкупленный сотрудник Гильдии тем временем продолжал давать показания. Информация лилась из его уст, как вода из пожарного гидранта. Он уже давно признался на допросе, что получал деньги о Щеглова, за так называемое «спецзадание».

Более того, он упомянул еще двух сотрудников, связанных с заговором. В обмен на собственную жизнь, он согласился свидетельствовать на официальном слушании. Вот только не срослось… В ту же ночь его нашли мертвым в камере — отравление. И после стало ясно, что у заговорщиков есть свои люди даже в охране Гильдии.

Собрать нечто вроде совета — это наша с Геной совместная идея. Никто из нас не придумал ее первой, никто из нас не стал навязывать ее другому, мы просто одновременно подумали об одном и том же, когда сидели возле фонтана и решали, с какой стороны подступиться к этой огромной куче дерьма.

Между делом, еще в момент того, как брат кинулся на мохнатого Щеглова, я про себя отметил, что не такой уж он и чужой мне человек. Наоборот, реально родной. Иначе бы не стал сражаться с этим чудовищем-берсерком.

Более того, после случившегося он не уехал, а наоборот, стал еще более участливым. А потом мы начали общаться не только по вопросу противостояния… Собственно, так я узнал брата поближе, а он меня — отличным парнем оказался, не без заскоков, но все же. Раньше я бы опасался всех этих разговоров, но сейчас был вполне не против. Может, я был не прав в своей оценке моих родственников?

А собрались мы в этот же день. Сперва я думал организовать встречу в гостиной, но там для такого количества гостей места, пожалуй, маловато. Поэтому велел слугам перетащить стол и стулья и все остальное для удобства в просторную залу, которая тоже очень долго ждала своего часа. Ею, несмотря на роскошный светлый ремонт, с самого переезда никто не пользовался.

Единственное, чего я решил не делать — это не просить Веру Павловну накрыть стол. Прекрасно знаю эту женщину, так наготовит, что никто от еды отвлечься не сможет, а нам, между прочим, предстояло серьезное обсуждение.

Кстати, именно поэтому я позвал на него Михаила. Чтобы он все зафиксировал, а затем отправил информацию тем, кому следует быть в курсе, но кто не будет присутствовать на совете по тем или иным причинам. Можно было для этого воспользоваться помощью Елены, она бы справилась лучше, но она девушка занятая. Дел у нее поболее, чем у брата.

А в поместье, не считая меня и старшего брата, собрались Матвей, Виктор, Максим, Никита и еще несколько людей, причем не все из них аристократы. Зато всем собравшимся я доверяю не меньше, чем себе самому. Кроме того, почти все они уже втянуты в противостояние, конечно, не в прямое, но все же.

И пока мы собирались, пока слуги все подготавливали было время пообщаться на отвлеченные темы. Матвей, после знакомства с Геной, не козырял стихами, он все порывался подговорить моего брата на спарринг.

Понятно дело, что не сейчас — позже, а само желание помериться силами вызвано тем, что Гена буквально прославился среди некоторых благородных, когда убил Щеглова еще и под убойной дозой берсерка.

Гора поглядывал на Гену с некоторым подозрением, но ничего против не говорил и в целом на конфликт не нарывался. Макс и Никита — ну, эти молодые парни после встречи и тесной работы с Горой уже никого не стеснялись.

Сам же Гена лишь одобрительно кивал мне. Он в какой-то мере восхищался, что у меня уже столько друзей, причем, как он сам говорил, не какой-то школоты, а вполне уважаемых, солидных мужчин и парней.

Ближе к началу совета появился Илья и, разумеется, он общался с моим братом чаще, чем остальные. По его хитрым глазам я видел, что он снова думал о бизнесе и разных выгодных сделках. Впрочем, стоило совету начаться, как Илья быстро переключился.

— Теперь, когда все в курсе… — начал старший брат. — Я по-прежнему настаиваю на объявлении Войны Родов.

— И это возможно, — не мог не признать я и пояснил для тех, кто не совсем понимал, о чем речь. — Это старинное право на открытый конфликт между родами. Однако выслушаем и других.

— Ну, разумеется, не для спарринга же мы здесь собрались. И не для заключения сделок, — ухмыльнулся Гена, сначала покосился на Матвея, а затем на Илью.

— Люблю я помериться силой, чего уж… — проворчал Матвей, затем отмахнулся и заговорил уже более зычным басом. — Предлагаю поступить хитрее. Можно вызвать лидеров ЧКЩ… пардон, ЧК, на дуэли. Я думаю, что нет никакой необходимости втягивать в бойню всех вассалов и гвардию. Такое уже может не понравиться императору, а нам зачем привлекать к себе такое пристальное внимание.

— Интересная идея, — ответил я и сейчас обдумывал все возможные варианты.

— Они ни за что не согласятся, — Гена пожал плечами.

— Пробовать надо, — ответил Матвей.

Затем слово перешло к Виктору.

— Если мы объявим Родовую Войну, то Гильдия может вмешаться и заморозить наши активы. Никакого больше исследования Каньонов, а ученым найдут других Искателей.

К сожалению, в этих словах есть доля истины. Все же сейчас Гильдия ведет с нами дела. Но организации совсем не нужны проблемы с родами и тем более они не станут ввязываться в конфликт между ними.

— Так и Несокрушимый тогда не наш будет, — тихо-тихо проговорил Матвей, очень уж его не радовала возможность такого Исхода.

— Виктор прав, — согласился я. — Нельзя потерять то, к чему мы так долго шли.

— М-да, вы тут прямо на своей волне… Ладно, в пекло. Потом у кого-нибудь спрошу, — Гена намекнул, что его, вообще-то, не ввели в курс дела по поводу нашего исследования древних руин и всего этажа.

— Расскажу позже, — ответил я, чтобы брат не дулся.

Около часа мы еще вели беседы и думали о том, как бы лучше все обыграть. В итоге решение было принято и вот тогда я наконец разрешил Вере Павловне показать все, на что она способна.

По щелчку пальцев слуги полились в просторную залу непрерывным потоком. Каждый гость и участник совета был накормлен, как следует. Позже Виктор признался мне, что переоценивал «Три Кабана», впредь хотел бы быть моим гостем чаще. Шутка, конечно, но даже в такой непростой ситуации юмор помогает не перенапрягаться.

Мы с Еленой ушли в мой кабинет, чтобы составить документы. Странное дело, но я не мог вот так просто взять и позвонить Петру Альбертовичу Черепанову и Олегу Владимировичу Казанцеву. Нет, их номера добыть — не вопрос, вот только такой звонок едва ли можно будет использовать, как способ для официального вызова на дуэль, а потому пришлось немного повозиться с бюрократией. К слову, все это Елена взяла на себя, она большая молодец.

В итоге выступить представителем рода Черновых и доставить письменные вызовы на, что важно — не смертельную, дуэль адресатам вызвался Илья.

Я не стал его отговаривать только потому, что твердо был уверен — он знает, что делает. Однако гвардейцев с ним поехало столько, что со стороны процессию можно было принять за кортеж важного иногороднего князя.

Илья быстро вернулся и сообщил, что все передал. Оставалось лишь ждать ответ. Кстати, мы с Геной еще не решили, буду ли в этих двух дуэлях участвовать я или в одной из них примет участие брат.

По сути, заранее принимать это решение не требовалось, ведь мы вызывали конкретных людей на дуэль от имени рода Черновых. Самого главу объединения — Альберта Альбертовича решили не трогать, было бы максимально странно вызвать дряхлого старика на дуэль, даже если таковым он только казался, а сам был вполне себе в боевой форме.

А итоги исхода дуэли — весьма интересны. Документ специально составлен так, чтобы максимизировать выгоду в случае победы, но и не пообещать кое-что стоящее в случае поражения мы с братом не могли.

Если проиграют Черепанов и Казанцев, то они будут должны публично признать вину, отказаться от претензий к моему роду и выплатить приличную контрибуцию.

В случае моего проигрыша, я буду должен прекратить заниматься изготовлением и продажей холодного оружия в Железнограде и некоторых ближайших городах, кроме того, тоже публично признаю неправоту, а затем выплаты и все, как полагается.

Впрочем, до этого все равно не дойдет, по крайней мере, я в этом уверен.

На следующий день я получил ответ. Илья пришел лично в поместье, чтобы сообщить его мне.

— Казанцев и Черепанов-младший отказались. Они назвали это, кхм-кхм, — прокашлялся друг, пытаясь вспомнить точную формулировку, — да, варварским обычаем.

— Испугались? — я вопросительно приподнял бровь. — Неужели их мускулами был Щеглов?

— Он самый сильный из них… Особенно, если учесть, что вечно пил алхимию, а в день нападения был под «берсерком», — объяснил Илья.

— Да ладно вам заливать, — отмахнулся Гена, что сидел неподалеку на диване. — Не так он и силен, больше слухи.

— Ну не скажи, — нахмурился Илья. — Анализы показали, что у него не кровь в венах, а берсерк! Костный мозг вообще, как манакристалл, да он и сам по себе…

— Да-да-да… А я тогда кто? — усмехнулся Гена.

— Победивший дракона сам становится драконом, — ответил Илья с улыбкой, тот еще мастер лести, хотя… в этом случае оправдано.

— Так, парни. Могу Матвею позвонить, он вам быстро спарринг организует, — я намекнул, что мы собрались здесь не для того.

— Да, извини, — виновато улыбнулся Илья. — Я продолжу: вместо дуэли — вот вы представляете⁈ — они подали жалобу в Имперский Сыск. Обвиняют ваш род в якобы «незаконных убийствах и провокациях».

— Другого я и не ждал, — Гена принял эту новость так спокойно, будто знал заранее.

После всего началось «самое интересное» — против нашего рода начали полноценную экономическую блокаду. Не против меня конкретно, а вообще — против всего рода Черновых и это притом, что основная ветвь вовсе не в Железнограде. Видимо, союзники Черепанова и Казанцева нашлись даже в Москве. Хотя, не отрицаю, что некоторые больше хотели навредить роду, нежели помочь ЧК.

Даже интересно, в какие долги они сами влезли, чтобы все это организовать и неужели мои действия их настолько разъярили, что они решили действовать таким образом?

Нам перестали продавать редкие металлы, а купцы вдруг внезапно «позабыли» про свои заказы. И речь не только про холодное оружие и прочие изделия, но и про добытые из Подземелья ресурсы. Все стало настолько плохо, что мне пришлось дать менеджеру по грузоперевозке — Василию Витальевичу Куркину — выходные.

Но и это еще не все. Недруги начали распространять лживые слухи о том, что я будто бы связан с запрещенной артефакторикой и даже продавал товары подобного толка не только в Железнограде и округе, но и за границей Российской Империи.

— А знаешь, я отступать не намерен, — однажды сказал мне Гена, его глаза сверкнули злобой и коварством.

А после он встал с лавки, отвернулся от фонтана и кому-то набрал. Разговор проходил на повышенных тонах. Тем не менее, по довольному лицу брата я понял, что у него все получилось.

На мой немой вопрос он хмыкнул и ответил кратко:

— Узнаешь вот уже завтра.