Куда идем мы… - 3

Глава шестьдесят первая. Якутск, Бирюсинск

(где раздают живительные пендели, Псих навещает старых друзей, и родственные связи отходят на второй план)

г. Якутск,

столица Якутской локации.

62°01′ с. ш. 129°43′ в. д.

Выскочив из портала в Якутске, Псих шел по улицам быстро и очень целеустремленно. Было заметно, что в этом великом северном городе он точно не впервые. Иногда Псих поднимался в воздух и осматривал окрестности с высоты голубиного полета. Обезьян как будто кого-то искал, крутясь в одном районе, и вы, почтенные читатели, наверняка уже догадались – кого.

Ждать Психу пришлось недолго – на одной из близлежащих улиц открылся портал, из которого на землю выпрыгнул демон с ником «Сивый». Выпрыгнув, он огляделся и не менее целеустремленно куда-то пошел.

Далеко, впрочем, не ушел. На первом же перекрестке его встретил Псих и вместо приветствия залудил ему по голове железной палкой. Сивый сразу ушел в нокдаун.

Нападавший был немногословен.

– Приглашение! – протянул руку он. – Приглашение или перерождение – выбирай.

Выбор у побитого не вызвал ни малейших затруднений – так и не сказав ни слова, Сивый в ту же секунду выдернул из пространственного кармана грамоту с печатью. Поклонившись, он вручил ее Психу и опрометью бросился наутек.

– Сразу видно – стрелянный воробей, – цокнул языком Псих и развернул грамоту.

Прочитав и удовлетворенно кивнув, он неспешно отправился к высокому замку, видневшемуся в паре кварталов.

– Как прикажете доложить? – вежливо поинтересовался часовой на воротах.

– Скажи Норду, что, если у него есть время, Псих бы хотел обсудить с ним один важный вопрос.

Через пять минут к воротам быстро шел, почти бежал толстый пожилой волколак в простой, но явно недешевой одежде. За ним, недоуменно переглядываясь, торопилась не отстать многочисленная свита.

– Псих! – закричал демон, подбежав к воротам. – Псих, неужели это ты? Брат, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! Брат, зачем ты меня обидел? Зачем сказал эти слова – «если у него есть время»?! Что я тебе сделал плохого?

– Люди меняются, Норд, – пожал плечами Псих. – Сколько лет мы не виделись? Двести семьдесят? Триста?

– Стар я меняться, Псих! – отрезал демон. – Сам знаешь – старого пса новым трюкам не обучишь.

– А ты и впрямь все такой же, – хмыкнул Псих. – Интересно, сколько народу сдохло в страшных муках, поверив этим твоим постоянным причитаниям про старость и дряхлость? Я тоже рад тебя видеть, старина.

И обезьян раскинул руки.

– Ну так сами виноваты, дураки, – радостно заржал Норд, и старые друзья наконец-то обнялись и троекратно расцеловались.

– Почему не предупредил, зачем не сказал, что в гости придешь? – обидчиво попенял Норд, приглашающе кивнул головой. – Теперь на скорую руку тебя угощать придется, мне стыдно будет за такой стол гостя посадить!

Он сделал страшные глаза свите, и те понятливо разбежались как тараканы.

– Норд, я помню твою гастрономическую гигантоманию и сразу предупреждаю – я столько не съем! И даже четверть не съем! – предупредил Псих. – Твои привычки не изменились? О делах – только за столом?

– Конечно! Давай, пока эти криворукие недоумки соберут на стол что бог послал – рассказывай! Мне доложили, что Штаны тебя выкупил, но больше я ничего не знаю. Где ты? Как ты? Чем я тебе помочь могу?

Примерно часа через полтора Псих с полузадушенным вздохом отодвинул от себя здоровенную миску с солеными черными груздями.

– Все, Норд! Даже не уговаривай – я больше в себя ни крошки не запихну. У меня не такая богатая практика обжорства, как у тебя.

– С собой возьми! – убежденно сказал Норд. – У тебя там друзья есть, зачем им голодными быть? Возьми! Немного. Немного! Небольшой гостинчик тебе с собой соберут, хорошо? Четыре друга – это много! Идти вам долго. Возьми гостинчик! Друзья покушают, хорошо?

– Друзья, конечно, покушают, один так точно не откажется, – согласился Псих. – Вот только, боюсь, не у всех это может получиться. Особенно у нашего монаха, который со Святостью.

– А что так? – приподнял бровь Норд.

Вместо ответа Псих протянул ему добытую в бою грамоту. Вот что в ней было написано:

«Почтенный дядюшка Норд, недостойный племянник Ваш низко кланяется Вам стопятьсот раз и почтительно желает всяческого счастья и благополучия. Сегодня мне очень повезло. С хорошей скидкой я приобрел редкую партию продуктов высокомагической переработки. Их употребление продлевает жизнь практически до бессмертного состояния. Один я не осмелился полакомиться этой пищевой продукцией и, вспомнив о том, что приближается день Вашего рождения, решил устроить пир, чтобы Вы могли здравствовать долгие-долгие годы на радость нам всем. Позвольте надеяться, что Вы окажете мне честь своим посещением. Ответ передайте с гонцом, и он будет донесен до меня с максимально возможной быстротой. Ваш недостойный племянник Геннадий».

– Ыт тахага![2] – не сдержавшись, произнес Норд, дочитав письмо, и в гневе бросил свиток на стол.

Потом он повернулся к гостю и заговорил. Его голос неузнаваемо изменился – исчезло все актерское и напускное, потерялись гипертрофированное радушие и сдержанная ирония. Сейчас он говорил глухо и суховато, говорил всерьез, как сильный с сильным. Сейчас это не было речью хлебосольного эпикурейца – это был жесткий голос человека, привыкшего изменять и обрывать человеческие судьбы.

– Это не я, Псих. – сказал хозяин. – Отвечаю – это не я.

– Да-да, – улыбнулся обезьян. – Это злые люди.

– Псих, давай без шуточек, не будем друг друга унижать после стольких лет знакомства.

Металла в голосе добавилось совсем чуть-чуть, буквально гомеопатическая присадка из стали, но Псих сразу извиняюще поднял руки – дескать, сорян, братан – увлекся. Похоже, шутки с Нордом имели четкую границу.

– Давай начистоту, – предложил хозяин. – Да, я повел себя не по понятиям, когда прикрыл отжимание реки у этого Герасима, это мой косяк, я его признаю. Но вот этот беспредел – это уже не я. Это он сам. Я этого тупо не знал – он, к сожалению, подо мной не ходит.

– И поэтому первым делом прислал тебе приглашение?

Норд поморщился.

– Псих, он сын моей младшей сестры. Моей покойной младшей сестры – это важно. У каждого из нас есть слабое место. Моим слабым местом была сестра: девушка с богатым воображением, но совсем без тормозов. Она была единственным человеком на свете, который мог вить из меня веревки – в разумных пределах, разумеется. Именно поэтому всю свою жизнь она творила что хотела – я ее баловал и все позволял. Она даже замуж вышла сложным противолодочным зигзагом – вот стоило несколько лет выбиваться в Верхние планы, чтобы через месяц познакомиться там с латиносом-крокодилом из какой-то там Хренолупы, влюбиться в него как кошка и вернуться с ним на Землю, потому что у него, видите ли, бизнес, который нельзя надолго оставить?! Хрен его знает, каким кокаином зятек там торговал, но бабки у него водились – по крайней мере, на эпическое умение «Ромео и Джульетта» для жены денег у него хватило. В итоге настругал этот мачо девять детей, причем исключительно пацанов.

А потом этот придурок решил, что взял бога за бороду и перебежал дорогу очень серьезным людям. В итоге грохнули обоих – и его, и жену, она все равно в его делах по уши была. Ну а судьбу племянников пришлось устраивать мне. Нет, влезать в рисковый бизнес на чужой территории я, разумеется, не стал, я не идиот. Но дело продал за нормальную цену и племянников вывез к себе, пока их там на ремни и сумочки не порезали. У нас в Якутии, конечно, не Эквадор и не Гондурас, малость попрохладнее, но материнская кровь никуда не делась – прижились.

– Не знал. Да уж, геморрой тебе не слабый судьба подкинула, – посочувствовал Псих. – И все крокодилята такие же без башки, как этот?

– Да нет, нормальные парни, – возмутился Норд. – Выросли, выучились, давно все при деле и при деньгах. Пабло я в Нерюнгри посадил, у него не голова, а Дом Советов. Алехандро, Марио, Альваро и Диего в Верхние планы ушли, Мануэль и Матео – они близнецы – на пару в Мирном сидят, весь город в кулаке держат. Карлос всегда себе на уме был, вот своим умом и решил жить – перебрался от меня аж в Магадан. Но ничего, не потерялся – я же приглядываю, мне мои барабаны барабанят исправно, все у него хорошо – а я и рад. Они же мне как дети. И только Генка этот – ну совсем непутевый! Всю кровь у меня выпил.

– Стоп, а почему братья все с испанскими именами, а этот – Гена? – перебил собеседника любопытствующий Псих.

Норд хмыкнул:

– А он Хулио был. Ну ты сам понимаешь, какая жизнь будет в России у Хулио. Пришлось имя менять. Ну а тут как бы других вариантов не было. Как можно в России крокодила назвать, кроме как Геной?

– Валерой еще можно, – подсказал Псих.

– Почему Валерой? – оторопел крестный отец.

– Ну, у Гены в книжке сменщик был – Валера. Толстый крокодил. Его просто в мультик не взяли. Наверное, потому что толстый. Коммунистический фэтшейминг.

Старый волк долго не мигая разглядывал паломника. Псих мило улыбался в ответ. Потом Норд покачал головой и сказал:

– Иногда у меня такое чувство, Псих, что ты надо мной стебешься. Я, кстати, похудел.

– Господь с тобой, – улыбнулся обезьян. – Я просто начитанный. Помочь хотел.

– Проехали уже с помощью, – тяжело уронил Норд. – Переназвали давно.

– Ну, извини, – развел руками Псих, и вернул разговор в нужное русло. – И что Гена?

– Непутевым Гена оказался, – с чувством ответил мафиози. – Все братья честно впахивали, а он все какие-то бизнес-схемы мутил, чтобы сразу миллионером стать. Ну и промутил всю свою долю в отцовском наследстве. Я тогда осерчал и посадил его на зарплату. Ну, он с год лямку потянул и что-то совсем затосковал. Пришел ко мне, плакался. Отпусти, просил, на реку Бирюсу. Бизнес-план, говорит, у меня продуманный, вообще без риска. Это же Тайшет, транспортный узел. Говорил, это уже совсем имбецилом нужно быть, чтобы на реке при транспортном узле не подняться. Только, говорит, не контролируй меня жестко, дай мне самому порулить. Не могу я в ошейнике ходить, натура свободная не позволяет. Ну я послушал его, послушал… В общем, сам понимаешь – кровь не вода, прикрыл я это «слияние и поглощение».

Ну и не нравился мне никогда этот Герасим, честно сказать. Вечно от него какой-то псиной пахло. Ты же знаешь – я псов как-то… Не очень.

В общем, уехал Генка на реку, и вроде все нормально было. Клянусь тебе – не знал, что он там по беспределу встревает! Я им сразу всем сказал, как только в Россию привез: узнаю, мол, что кто-то из вас по криминальной дорожке пошел – не посмотрю, что племянники, сразу на туфли выходного дня пущу. У меня, говорю, давно легальный бизнес, одна только легализация капитала в такие бабки стала, что мне дешевле вас самолично удушить, чем заново в этом дерьме испачкаться. Сейчас я, демон, живу в большом городе вместе с людьми, я уважаемый гражданин, я пользуюсь всеми благами цивилизации, и все мои родственники живут так же. И у меня нет никакого желания жить в пещерах и жрать человечину, как это делают дикие демоны и как я сам жил в молодости.

А он, гаденыш, значится, мало того, что на мои слова положил, так еще и меня вашим Четвертым накормить собирался.

Лицо Норда налилось кровью так, что Псих всерьез опасался внезапного инсульта. Несмотря на это, говорил он по-прежнему ровно, не срываясь на крик.

– Давай так, брат, – предложил якутский крестный отец. – Тянуть не стоит, этому придурку всякое в голову взбрести может. Я с тобой своего сына-наследника отправлю, Хоту[3] – вместе с отрядом, естественно. Помогать сыну не надо, он сам все сделает и все исправит. А мой долг перед тобой, Псих, увеличивается вдвое – за то, что ты начавшейся гангрене распространиться не дал. А с Геной я сам вопрос решу.

И, не слушая возражений, старый волк повернул руки ладонями вверх:

– Я, Норд, глава клана Бере[4], подтверждаю новый долг демону по имени Псих. Прошу Систему зафиксировать мой долг.

г. Бирюсинск,

Тайшетского сектора

Иркутской локации.

55°57′ с. ш. 97°49′ в. д.

Когда выгрузка из коллективного портала на берег реки Бирюсы, завершилась, Псих, опасливо глядя на воду, подошел к Хоту.

– Без обид, но я с вами туда не полезу. – предупредил он. – Я же вам не лебедь – голую попу в холодную воду макать.

– Не беспокойтесь, Великий Мудрец, Равный Небу. Вы идите, отдыхайте пока и ни о чем не волнуйтесь, – поклонился молодой волк. – Отец мне строго-настрого наказал сначала привести этого оборотня к вам, и лишь после того как вы накажете Гену за пленение своих друзей, я отведу его к отцу.

– Хорошо, тогда сразу туда веди – и Псих кивнул в сторону костерка, где по-прежнему неспешно беседовали Тот и Герасим.

– Все будет согласно вашей воле, Великий Мудрец, – опять поклонился Хоту.

Наследник вернулся к своим людям и отряд ушел в воду.

– Шеф! – к Геннадию прибежал часовой. – Шеф, в реке большой отряд ленских водяных демонов! Им командует ваш кузен Хоту.

– Очень странно, – сказал крокодил в раздумьях. – Я пригласил дядю на пир, но от дяди не слуху, ни духу, хотя Сивый уже давно должен был появиться. Зато вместо него появился мой двоюродный брат. Может быть, дядя не смог прибыть сам и прислал вместо себя наследника? Но тогда зачем ему войско? Здесь что-то нечисто…

Он повернулся к своим людям и крикнул:

– Эй, вы там! Несите доспехи и оружие, – и добавил негромко себе под нос, – береженого бог бережет.

– Шеф! – прибежал часовой к Хоту. – Шеф, там ваш двоюродный брат идет к нашему лагерю. Он один, но в доспехах и с оружием.

– Я выйду ему навстречу, – сказал Хоту и, взяв свои верные нунчаки, быстрым шагом двинулся к кузену.

Они сошлись на безлюдном месте на середине пути между лагерем и дворцом.

– Здравствуй, брат, – поприветствовал кузена крокодил. – Брат, что происходит?

– Мы, братья, Гена, – ответил Хоту, – поэтому я тебе скажу все без утайки. Ты в полной заднице, брат. Отец зол на тебя так, как будто… Кароч, я не знаю, как это объяснить, но я его таким никогда не видел. Боюсь, на сей раз ты встрял по серьезному.

– Из-за чего? – изумился Гена. – Что вообще случилось?

Но брат не по-якутски ответил вопросом на вопрос:

– Брат, чем ты хотел угостить отца?

– Ну, тебе я могу сказать правду, – признался крокодил. – Я поймал знатную добычу – монаха со Святостью. Как всем известно, мясо таких уникумов дает бессмертие. Я хотел поделиться им с дядей, чтобы хоть немного рассчитаться за все добро, что он для меня сделал.

– Гена, ты вообще нормальный? – удивился наследник. – Ты что, забыл, что значит для отца его белый бизнес? Вообще-то ты сидишь в городе Бирюсинске и тебя не травят как дикого зверя, исключительно потому, что отец сделал тебе легальный статус. Но если ты будешь ловить и жрать путников, это все очень плохо закончится. И для тебя, и для нас всех. Ты нас подставляешь, ты это понимаешь?

– Хоту, хорош меня лечить! – поморщился Гена. – Можно подумать, дядя в молодости был капец каким законопослушным. Ага, щас! А знаешь, почему? Потому что нормальный стартовый капитал можно сделать только в криминале. Главное, все делать по тихой и не нарываться. Как с этим монахом. Никто его никогда не хватится. Он уже уходил из города, понял. Все! Из нашего города ушел, в следующий город не дошел. Что-то случилось в дороге, а что – пес его знает! Это никому не интересно, Хоту! Никому!

– И его спутникам тоже не интересно? – пристально посмотрел на брата Хоту?

– О боже, да каким спутникам? – засмеялся крокодил. – Один его спутник – старый и толстый никчемный кабан – сидит в клетке вместе с монахом и пойдет на закуску к основному блюду. Еще один – здоровенная дылда с бандитской рожей уже приходил качать права. Он неплохо владеет посохом, но все равно огреб от меня тумаков и бежал с поля боя, подвывая от страха. Вот и все спутники. Напугал, блин.

– А третьего его спутника ты видал? – спросил молодой волк.

– Да всех я видел, – отмахнулся Гена. – Была там вроде еще какая-то мелкая мартышка, но она и слова доброго не стоит, не то что внимания.

– Да ты что? – засмеялся Хоту. – А если я тебе скажу, что эта мелкая мартышка уже была у отца?

– И что?

– Да ничего! Отец принимал ее так, как губернатора локации не принимает. А по итогам разговора велел мне доставить тебя к нему, по возможности – живым. По возможности, понял! А знаешь почему? Потому, что эта мартышка – не кто иной, как Псих. Тот самый – Великий Мудрец, Равный Небу.

А теперь послушай меня, брат. Ты сейчас же доставишь Штанского монаха и Жира на берег и передашь их Великому Мудрецу с поклонами и реверансами. Ты остался жив только потому, что мы с отцом принесли Психу свои извинения. Если сделаешь все, как я тебе велел – ты, по крайней мере, останешься жив. В противном случае у тебя нет никаких гарантий.

Эти слова привели крокодила в бешенство.

– Ведь мы с тобой двоюродные братья! – крикнул он. – А ты лижешь задницу чужим людям. Ой, нельзя злить могущественного Психа! Где этот Псих? Пусть явится к моему дворцу, а я посмотрю, на что он способен. Одолеет меня в бою, – так и быть, освобожу его друганов. Нет – сварю их всех вместе. Но он почему-то так и не появился. Интересно, почему? Может, не такой он и могущественный? И я, по крайней мере, свои проблемы решаю сам. А вы слушаете чужих людей, которые для вас важнее родственников. А вот нафига мне такие родственники нужны? Может, мне без вас жить лучше будет?

– Ах ты гнида! – воскликнул в сердцах наследник. – Это ты говоришь после всего, что отец для тебя сделал? У тебя, похоже, и впрямь крышу сорвало. Защищайся!

И братья бросились друг на друга, а вслед за ними сошлись в битве и оба войска.

Но эпическая подводная битва закончилась очень быстро. Неожиданно Хоту сделал вид, что промахнулся. Решив воспользоваться промахом соперника, крокодил ринулся вперед. В тот же миг принц размахнулся нунчаками и ударил Гену в правое плечо. От этого удара крокодил упал на колени. Тогда волк ударил его по затылку, и тот свалился на землю как подкошенный. Тут на него кинулись воины принца и, крепко прижав к земле, скрутили ему руки проволокой за спиной.

Видя поражение своего предводителя, бирюсинцы начали разбегаться. А Гену тем временем вывели на берег и подвели к Психу.

– Великий Мудрец, – сказал наследник, – я поймал крокодила и, по слову своего отца, передаю его вам. Он ваш, делайте с ним, что хотите.

– Слышь ты, красавчик, где Четвертый с Жиром? – спросил Псих.

– Великий Мудрец, – наклонил голову Гена. – Они в подводном дворце, в клетке. Если меня развяжут, я немедленно выведу их к вам.

– Нет веры этой гниде! – запальчиво крикнул молодой волк. – Если вы его отпустите, он может натворить еще немало бед!

– Не надо никого отпускать! – вмешался в разговор Тот. – Потому что я знаю, где дворец. Я только внутри не был.

– Я внутри был! – вступил Герасим. – Я там вообще все знаю, я этот дворец построил.

– Мы их сейчас приведем! – хором закончили они.

И действительно – через десять минут Герасим, Тот, Жир и Четвертый уже вылезли на берег. Свин безостановочно матерился, а Четвертый недоуменно смотрел на шеренги морских демонов, принца Хоту в красивом доспехе, связанного Гену, взволнованного Герасима и вообще на всю разведенную суету.

– Что происходит, Псих? – спросил монах. – Что это?

– Что это? – повторил обезьян. – Раньше это называлось, кажется, «головокружение от успехов». А если попроще… Люди и демоны – очень легкомысленные существа. Им свойственно забывать, что восхождение наверх требует массы времени и сил. А вот обратный процесс всегда происходит очень быстро. Р-р-раз! И ты уже внизу. Что мы, собственно, в данный момент и наблюдаем.

И добавил, обращаясь к принцу:

– Забирай этого придурка, Хоту. Обойдемся без моих наказаний. Думаю, Норд преподаст ему такой урок, что мне добавлять что-нибудь смысла нет. Он и без того урок на всю жизнь запомнит.

– Спасибо вам, Великий Мудрец, – наклонил голову наследник.

– Да не за что! – сказал обезьян. – Отцу привет! Скажи – я как-нибудь забегу на ужин, если он не против.

– Мы будем счастливы видеть вас! – вновь поклонился молодой волк.

– Иди уже! – махнул рукой Псих и улыбнулся.

– Подождите! – пискнул Герасим, пугаясь собственной наглости. – А со дворцом что будет?

– Не знаю, – пожал плечами Хоту. – Отец ничего про это не говорил.

– Да беги, занимай уже! – засмеялся обезьян. – Если кто будет приставать, скажешь – Псих разрешил.

Старичок одним быстрым движением метнулся было к воде, но у самого среза неожиданно остановился, повернулся лицом к паломникам, развел ладони и торжественно сказал:

– Я, демон Му-Му по прозвищу Герасим, по гроб жизни обязан демону по имени Псих. Прошу Систему зафиксировать долг.

– Потом рассчитаешься, – очень серьезно сказал Псих. – Все, валите уже, господа должники.

Хоту, волоча за собой Гену, шагнул в портал. Герасим без всплеска нырнул в воду.

И тут раздался хохот. Это смеялся Тот.

– Ничего не сделал – и двух должников приобрел! – пояснил он. – Потому что Псих – очень хитрый демон!