Куда идем мы… - 3

Глава шестидесятая. Тайшет, Бирюсинск

(где раздают вкусняшки, Псих поет старые песни, и на первый план выходят водные процедуры)

г. Тайшет,

Тайшетского сектора

Иркутской локации.

55°56′ с. ш. 98°01′ в. д.

– Дали! – кричал Четвертый, выбегая из мэрии Тайшета, куда он ходил отмечать подорожную. – Святость первой степени дали!!! Все, я прокачался до первой!!! Юху!!!

– Ура! – хором заорали демоны, вскакивая с лавочки. Они, как обычно, в присутственные места не совались, чтобы не раздражать общественность и зависали в ожидании на лавочке в каком-нибудь неприметном месте. «Как три тополя на Плющике» – неизменно добавлял Псих.

И даже лось счастливо фыркнул. Несколько раз.

– Представляете, – захлебываясь от радости, рассказывал Четвертый, – клерк такой мне печать шлепнул, очки, как обычно посыпались, и такая – раз! Надпись появляется! «Поздравляем, ваша Святость достигла 1 уровня!». Я аж глазам своим не поверил сразу. Все-таки одно дело – знать, что вот-вот апнешь, а совсем другое – когда в реальности апнешься.

– Это да! – улыбнулся Псих. – Поздравляю! Ты крут, Босс. Нет, ты суперкрут! Святость вообще качать получается у одного из сотни. Но никто бы не раскачал ее до первого уровня так быстро. Тем более – в таком возрасте. Когда всего хочется.

– Грац, Босс! – хрюкнул Свин и хлопнул монаха по плечу. – Теперь проставиться народу надо. Традиция такая, нарушать нельзя. Примета есть – если не залить, расти не будет!

– Ага-ага, – закивал головой обезьян. – Мы набухаемся, ему Святость порежут, скинут обратно на нулевой уровень – зашибись погуляем! Да ты просто генератор гениальных идей, Жир!

– Поздравляю, Босс, потому что я очень за тебя рад! – вперед протолкался Тот, взял Четвертого за подмышки и несколько раз подбросил вверх.

А подошедший лось просто лизнул юношу в лицо своим широким языком и подмигнул одним глазом. И это было так неожиданно, что все засмеялись.

– А что дальше, Босс? – спросил Тот. – Куда идешь ты? Нет, мы!

– Ну что может быть дальше? – развел руками Четвертый, который так и стоял с дурацкой улыбкой на все лицо. – Дальше второй уровень. Только там в два раза больше очков набрать надо. Но до Москвы еще долго, я должен успеть.

– А тебе хоть какую-нибудь плюшку-то дали? – вдруг забеспокоился свин. – Скажи, что дали, не доводи меня до инфаркта. Это же не прокачка, это же ад на земле – вкусного жрать нельзя, бухать нельзя, долго спать нельзя, с бабами тоже нельзя. Если за это еще ничего не дают, то нет в мире справедливости! Нет и не было!

– Да дали, Жир, дали, успокойся, – засмеялся Четвертый. – Причем серьезную. Я как раз посоветоваться хотел. Мне тут написали, что аскета ничего не должно тревожить, и предложили выбрать одну из трех неуязвимостей. Там три элемента – железо, огонь и воздух. Ну и, соответственно, неуязвимость к железу, неуязвимость к огню и неуязвимость к удушью. Что лучше выбрать?

Он обвел взглядом друзей и удивленно спросил:

– А что вы на меня так смотрите?

– Какой же ты еще ребенок, Босс. По-моему, выбор очевиден. Но давай проверим? – предложил Псих. – Здесь несколько специалистов в прокачке. Мужики, давайте на «су-е-фа» бросим? Кто за железо – выбрасывает один палец, кто за огонь – два, кто за воздух – кулак. Готовы? Су! Е! Фа!

Вердикт был единогласным – и Тот, и Жир, и сам Псих выбросили вперед кулаки.

– Но почему? – удивился Четвертый.

– Босс, но это же элементарно! – сварливо ответил обезьян. – Железо отбрасываем сразу, от этой неуязвимости тебе вообще никакого толку нет. Неуязвимость от железа нужна только в драке, а в драку тебе лезть категорически не рекомендуется. Без обид, но каждый из нас тебя может убить просто кулаком. Даже с неуязвимостью от железа ты все равно будешь «стекляшкой». Всегда. Нам по любому придется тебя защищать и квохтать над тобой.

– Хорошо, а огонь? – продолжал допытываться Четверка.

– Огонь получше, но слишком узкая область применения. Говорю как эксперт, у меня самого эта неуязвимость есть, меня только огнем Самади сжечь можно. Но я бы ее с любой доплатой променял на неуязвимость от удушья. Да посуди сам – на тебе защита от огня сработала бы один раз за все путешествие. Помнишь, когда нас с тобой и с Драком монахи в Валдгейме сжечь пытались?

– Помню, конечно – улыбнулся юноша, и лось тоже согласно закачал рогами.

– Вот! И здесь как бы сама статистика дает нам подсказку, что следует выбрать. Ты вообще в курсе, что абсолютное большинство погибших на пожаре умирают не от ожогов, а от удушья?

– Нет, – сознался Четвертый.

– Ну так знай! Дым опаснее огня. Поэтому даже на пожарах воздух нужнее. А удушение? А утопление? А повешение? В общем, бери защиту от удушья и даже не сомневайся.

Жир и Тот согласно закивали. Четвертый посмотрел на друзей, буркнул: «Убедили» и полез делать выбор.

Закончив возиться с интерфейсом и изучив системные сообщения, он вдруг сказал:

– Хм… Интересно, в чем прикол?

– А что такое? – заинтересовался обезьян.

– Знаешь, почему я уровень апнул? Мне за Тайшет Система отсыпала столько же, сколько за Братск. – пояснил монах. – И это реально непонятно. Братск – это же ого-го! Мощь! Даже я во Владивостоке про Братск слышал. Ну и размер несопоставим. Тайшет – это же совсем маленький город. Папка-Паганель пишет, что здесь всего одна достопримечательность – древние башни сиамские близнецы[1].

– Баран твой Пепка, и не шарит ни в чем, кроме пива, – зевнул Псих. – Во-первых, Тайшет такой же символ этих мест, как и Братск. О нем не меньше в комсомольских песнях пели.

И обезьян неблагозвучно исполнил один куплет:

– А почему он был символом? – допев, спросил он.

Четвертый пристыженно молчал.

– А потому, мой юный друг, что Тайшет был важнейшим железнодорожным узлом, его раньше называли «пуп российских железных дорог». Если ты путешествовал на поезде по России в широтном направлении, то можно было использовать разные пути, но Тайшет миновать было невозможно. Поэтому и Система расщедрилась – при путешествиях город традиционно считается важнейшим рубежом, за достижение которых она и отсыпает очки. А вот ты, если продолжишь познавать мир исключительно с помощью блогеров, будешь традиционно считаться дурачком. Пошли!

– Куда? – поинтересовался монах.

– На запад, куда еще? – немного раздраженно ответил Псих. – Пока в Бирюсинск. Это город-спутник Тайшета. Будем там форсировать реку Бирюсу. Еще, кстати, одна любовь авторов комсомольских песен. Было сразу два хита – «Бирюсинка» и «Таежный вальс», там про Бирюсу в каждом куплете пели. И в припеве тоже.

– Про следователя, что ли, песня? – вдруг заинтересовался Жир.

– Типа того, – туманно пояснил Псих.

– И еще холодильник был «Бирюса», – вспомнил Жир. – У моего хозяина в доме стоял. Хозяин говорил, что эти холодильники – вечные.

– Ладно, пошли, некогда! – подгонял всех Псих. – Говорю же – еще реку форсировать.

– Река-то хоть большая? – вступил в разговор Тот, и тут же пояснил причину интереса. – Потому что кораблик в откате.

– Нормально, переберемся. Не маленькая, конечно, но и не Енисей, – успокоил его обезьян. – Драк бегемотом Босса перевезет, не в первый раз.

г. Бирюсинск,

Тайшетского сектора

Иркутской локации.

55°57′ с. ш. 97°49′ в. д.

– Даже и без Драка обойдемся, – обрадовался Псих, подойдя к реке. – Вот уж свезло так свезло. Разлук так много на земле и разных судеб… Эй, паромщик, дорого за перевоз берешь?

И впрямь, ко всеобщей радости, через Бирюсу был протянут паром. Паромщик – молодой, но уже крепкий мужик – внимательно осмотрел компанию, и, вздохнув, признался:

– Дети и монахи бесплатно. Только паром сами тянуть будете. Я за просто так спину ломать не нанимался. И еще – паром маленький, больше двух пассажиров не возьму, так что вам за два рейса переправляться придется. А лося своего куда хотите, туда и девайте. Лося я на паром не пущу!

– Не парься, мужик, лось о себе сам позаботится. – заверил паромщика Псих, и посмотрел на сподвижников. – Босс, давайте, наверное, вы с Жиром идите первым рейсом. Чтобы один «водный» и один «сухопутный» в связке были.

– Добро, – буркнул свин и, грамотно страхуя монаха, повел его на паром.

Там Жиру пришлось тянуть паром на ту сторону реки. Четвертый попытался было ему помочь, но был с позором изгнан – свин категорично заявил, чтобы задохлики у него под ногами не путались, он и так прекрасно справится. И действительно – паром летел вперед стрелой. И все шло прекрасно, пока они не достигли середины Бирюсы.

Все случилось быстро.

Очень быстро.

Жира ударили о голове, когда он наклонился вперед, чтобы подтянуть паром. Удар был настолько силен, что свиноид сразу же вырубился, упал в воду и камнем пошел на дно. А паромщик схватил Четвертого и вместе с ним прыгнул в реку.

– Сцуко, это ловушка! – стоящий на берегу обезьян в ярости ударил кулаком себе в ладонь. – Тот!

Но водный демон и без того уже прыгал в реку – прямо с берега, «рыбкой», практически без брызг.

– Ну хоть с абилкой угадали… – процедил сквозь зубы Псих, потрепал по холке встревоженного Драка и сел рядом с ним на пригорок – ждать.

Тот быстро плыл под водой. К сожалению, вода в Бирюсе, несмотря на красивое название, в городской черте была не очень чистой. Видно было плохо и демон выбирал курс больше по наитию. Скорее почуяв, чем увидев слева что-то крупное, он повернул туда и угадал. Это оказалась резиденция властителя реки, фактически – подземный дворец. Над воротами так и было написано золотыми буквами: «Дворец властителя реки Бирюсы Ге…». После «Ге» все буквы были сбиты.

«Хорошо живут люди, – подумал Тот. – А я, как лох, в иле сидел. Не умею я устраиваться».

В этот момент он услышал, как кто-то говорит, и, затаившись, подплыл поближе.

– Впервые в жизни мне так повезло, – демон-аутист узнал голос фальшивого паромщика. – Наконец-то мне попалась настоящая добыча. Свинтус, конечно, слова доброго не стоит – мясо старое и жесткое, разве что жира много. Максимум на закуски пойдет. А вот монах! Я дважды перепроверил – у него Святость! Поэтому тот, кто отведает его мяса, станет бессмертным. Неужели в нашей дыре может попасться такое сокровище! Нет, один я его есть не буду – надо дядю пригласить. Съедим монаха вместе, и тем самым я погашу свой долг перед ним. Я больше никому не буду ничем обязан и смогу, наконец, жить как хочу. Старый пердун больше не будет лезть ко мне со своими поучениями. Да, решено, срочно отправляю гонца за дядей.

– Эй, вы там! – в голос заорал он. – Сивый где? Срочно ко мне его, в этой дыре он один умеет пользоваться порталами.

– Шеф, – угодливо ответил кто-то. – Сивый на охоте.

– Ну так найдите его! – сварливо велел атаман. – Скажите, срочное дело, пусть возвращается.

«Тут, пожалуй, я больше ничего интересного не услышу, – решил про себя Тот. – Пора появиться лично».

Он подошел к воротам и принялся стучать в них своей лопатой:

– Открывайте ворота, придурки, – кричал он, – потому что вы придурки! Отпустите немедленно моих братьев Четвертого и Жира, потому что вы придурки! Нечего им у вас делать!

Справедливости ради – ругаться Тот умел так себе. На троечку.

Сверху на секунду выглянула какая-то усатая рожа, которая тут же исчезла.

– Шеф, – послышалось внутри. – Там пришел какой-то монах, больше похожий на разбойника. Он так лупит своей железкой, что ворота долго не выдержат. Вас зовет.

– Меня зовет? – приподнял бровь атаман. – Ну, раз зовет, надо сходить. Эй, вы! Доспехи мне!

Надев доспехи и приведя себя в порядок, волшебник взял в руки стальной хлыст из отдельных звеньев, чем-то напоминающий велосипедную цепь и вышел. Маскировку под паромщика он, естественно, давно сбросил, и принял свой истинный облик. Существо, которое Тот увидел перед собой, было поистине ужасно:

Но Тот в своей бурной жизни видал чудиков и пострашнее, поэтому ничуть не испугался и нахально спросил:

– А Жир с Боссом где?

– Скоро увидишь, – пообещало чудище, – когда к ним в клетку третьим сядешь.

И прыгнуло в сторону Тота, пытаясь подсечь своей цепью ноги аутиста. Но тот легко уклонился от удара, и, в свою очередь, нанес лопатой рассекающий удар.

Началась битва.

На беду того и другого, оба бойца оказались абсолютно равными по силам и ни один из них не мог одолеть соперника. Они схватывались уже больше тридцати раз, и в общей сложности бой длился больше часа.

И дух реки, и Тот изрядно выдохлись. Они тяжело дышали и их удары все чаще мазали. Ясно было, что сражение зашло в тупик и надо что-то придумать.

И тут Тот вспомнил, как хитрый свин выманивал его из реки, чтобы подвести под удар Психа. «Попробую-ка и я провернуть такой же трюк» – решил водный демон.

Он сделал вид, что споткнулся, пропустил удар и, волоча за собой лопату, бросился бежать. Но сволочь-волшебник и не подумал догонять его! Умотавшийся до предела, он лишь грозно крикнул вслед:

– Вот и вали отсюда, говнюк! А еще раз припрешься – еще раз огребешь! – и обрадованно юркнул в ворота.

Тот остановился и обескураженно почесал в затылке. «Наверное, я все-таки не очень хитрый, – подумал он. – Вот Псих обязательно бы что-нибудь придумал. Пойду я с ним посоветуюсь».

И он взял курс к берегу.

На берегу Псих мирно беседовал у разведенного костра с каким-то древним демоном-киноидом, явно переродившимся из собаки.

– О, привет! – сказал он, увидев выходящего из воды Тота, – Ну что?

Тот коротко пересказал, что случилось.

– Понятно, – сказал Псих и кивнул на своего собеседника. – Знакомься!

– Тот, – протянул свою огромную, как лопата, ладонь водяной демон. – Тот – потому что «Тот, кто сидит в реке».

– Герасим, – ответно представился гость. – Ну, вообще-то я Му-Му, но Му-Му называться стремно, пацаны бы не поняли, поэтому я псевдоним взял. Я в этой реке давным-давно живу, и раньше я хранителем Бирюсы был. И дворец там я построил. И вообще я семьдесят лет эту реку держал, и никто мне ничего не предъявлял, потому что предъявлять нечего было. Я все положения знаю, на общак аккуратно отстегивал, все ровно было. А потом три года назад этот урод появился. Наехал на меня на ровном месте, людей моих побил, ну и меня ушатал, пользуясь тем, что я старый и дряхлый. Мою реку себе отжал, козлина пробитая, и дворец мой занял. И даже имя мое над воротами сбил!

– Ну это по беспределу уже, – бросил реплику Псих.

– А я что говорю! – горячился старичок. – Беспредел голимый!

– А на сходняк его? – предложил Псих. – Перетереть там, предьявить ему по понятиям? Ты паханам писал?

– Пять маляв отправил, пять! – Герасим растопырил ладонь, а потом махнул рукой. – Только без понту это все. Этот Гена, который мой дворец занял – он Норда племянник.

– Реально? – удивился Псих. – Самого Норда?

– Угу, – грустно кивнул разжалованный дух реки. – Сам понимаешь – кто я, а кто Норд. Он шлюзы на глушняк поставил – мои малявы и не дошли никуда. Нет в мире справедливости. Нет и не было.

– Он к дяде собирался гонца порталом отправить, – вспомнил Тот. – Потому что дядю хотел на поедание Четвертого позвать. Потому что хотел долг свой закрыть.

– Это Норда, получается? – тут же вскинулся Псих. – За поддержку, небось, подогреть хотел… Интересно, интересно… Давно гонца отправил?

– Когда я уходил – не отправил еще. – помотал головой Тот. – Потому что гонец на охоту ушел. Какой-то Сивый.

– Понятно, – Псих вскочил на ноги. – Дед, Норд по-прежнему в Якутске базу держит?

– Люди говорят так, – осторожно ответил Герасим. – Я с Нордом незнаком.

– Все, я погнал, – сказал Псих и в воздухе завис портал. – Тот, жди здесь, в драку сам не лезь. Дед, ничего не обещаю, но при случае замолвлю за тебя словечко. Все, ушел.

И обезьян прыгнул в портал. Киноид и водяной демон остались вдвоем.

– Слышь, Тот, – осторожно спросил Герасим. – А этот обезьян – он кто? А то друг твой сам не обозвался, а спрашивать… Не то у меня положение, чтобы спрашивать.

И он горько вздохнул.

– Это Псих, – ответил Тот. – Ты его, старый, вряд ли знаешь, потому что он очень долго сидел. Ты, наверное, еще не родился, когда он сел.

– Сам Псих? – охнул дед. – Уважение не вопрос. Я его, конечно, не знал, но среди бродяг он и сейчас в авторитете. Только ж вроде ему пятьсот лет откорячили, ему же еще чалиться и чалиться.

– Потому что выкупили! – лаконично объяснил Тот.

– Дела… – протянул Герасим.

– Дед, а ты мне тоже объясни, – попросил Тот, – потому что мне непонятно. Этот Гена – он в основе своей кто? Потому что я голову сломал, из кого такая уродина получиться могла. Жаба – не жаба, тритон – не тритон…

– Гена-то? – ухмыльнулся старик. – Не парься, Гену у нас никто не угадывает. Гена у нас тварь экзотическая.

Он прицельно и длинно плюнул в костер и пояснил:

– Гена – крокодил.