Костёр в ночи

Глава 60

Мекиарис — сумасшедшая!

Вот о чём я думал первые минуты после «воскрешения». Как можно, будучи прекрасным призраком, мечтать о теле?! Нет, ну давайте рассуждать логически. Призрак не голодает, не связан никакими преградами, может летать, не нуждается в деньгах. Призрак — это воплощение свободы интроверта: никто тебя не видит, а кто видит — те боятся, а кто не боится — ничего не могут с тобой сделать.

А тело? Боль, голод, жажда, естественные надобности, кроме того, оно постоянно пытается сдохнуть, и даже если тебя это полностью устраивает, ты вынужден за него бороться, потому что вот эти вот сумасшедшие, которые изо всех сил пытаются расплющить тебя в объятиях, очень хотят, чтобы ты жил. И ты почему-то не можешь себе позволить их разочаровать.

Мне помогли сесть. Я с трудом удерживал своё тело в этом положении. Да чего там! Я с трудом удерживал себя в этом теле. Будь поблизости ещё один маг Пятой Стихии, он бы наверняка увидел серебристую дымку, окутывающую меня. Но, как и в теле Асзара, я заставлял себя дышать. Заставлял сердце биться. Секунду за секундой я заставлял тело жить.

— Какой ты холодный… — прошепала Натсэ. — Ты… Укрыть тебя чем-то?

— Н, — только и сказал я, попытавшись мотнуть головой. — Кмн…

Меня не поняли. Я вытянул дрожащую руку и пошевелил пальцами.

— Чего ему? Подержать что-то? Камень? — догадался Лореотис.

— У! — согласился я.

Кто-то сунул мне в руку камень. Я закрыл глаза.

Поглощение.

Микроэлементы.

Камень всё же не был едой, но что-то полезное в нём содержалось. Это что-то выплеснулось в кровь, и я застонал от облегчения. Смерть отступила. Тело начало чувствовать себя более-менее сносно.

— Где Денсаоли?

Прояснившимся взглядом я увидел удивлённые, обиженные лица Натсэ и Авеллы. Да, согласен, не те это слова, которые нужно говорить любимым жёнам, возвращаясь с того света. Поэтому я счёл необходимым пояснить:

— Времени мало.

Они отодвинулись, и я увидел Денсаоли. Она лежала на полу, вздрагивая и неровно дыша. Глаза были закрыты. Там, в болоте, борьба придавала ей сил, так же, как ненависть и жажда мести поддерживали всё то время, что она нас искала. А теперь, в безопасности, силы оставили Денсаоли. Да и яд всё глубже проникал в тело и душу. Яд…

Я вытянул руку, но понял, что ничего не смогу сделать. Придётся делегировать полномочия.

— Унесите её в ванну, — попросил я. — Кто-нибудь.

— Я могу, — вызвался Лореотис. — Раздевать нужно?

— Да, — уронил я голову на грудь в попытке кивнуть.

— Ну, это я вообще могу. А щупать можно?

— Н… Н-не надо. Не привыкай.

Лореотис подхватил Денсаоли и усмехнулся, глядя на меня:

— Что, третьей возьмёшь?

— Не, — мотнул головой я. — Мне — всё, я — хватит…

— Да ладно. У тебя просто нормальной третьей никогда не было.

Я попытался встать. Мне помогли. Натсэ подставила левое плечо. Авелла подлезла было справа, но сама чуть не упала. Ей ведь тоже досталось, там. Трещина подвытянула из неё силы.

— Дай, я! — оттеснила её Таллена. — Уф, братик! Не пугай меня так больше, хорошо?

— Попробую, — усмехнулся я.

Лореотис поднялся на второй этаж, держа на руках Денсаоли. Я заметил, что он призвал доспехи, и мысленно обругал себя. Надо было самому додуматься и предупредить! Хорошо, что Лореотис не дурак и сообразил, что девушка с ног до головы покрыта жабьим ядом.

Лестница тянулась вечно, но даже у вечности иногда встречается какой-нибудь предел. Когда меня втащили в ванную, там уже было светло — Лореотис зажёг свечи. Голая Денсаоли лежала в ванне, так и не приходя в себя. Её грудь едва дрожала в такт угасающему дыханию.

— Окно, — прохрипел я.

Лореотис открыл окно, меня к нему подтащили. Я тяжело оперся руками о подоконник, посмотрел вниз. Вот он, колодец. Почти скрыт тенью от стены, которую вырастили вокруг дома. Прекрасно. Колодец, ага. А сил-то у меня найдётся, чтобы воды накачать?

Магический ресурс: 987.

Нормально. Не будем путать скверное физическое состояние с упадком магических сил.

В этот раз я не пользовался заклинаниями. Надо блюсти квалификацию. Я сосредоточился на воде в колодце и мысленно объяснил ей, чего хочу. Вода отозвалась охотно. Воздух её пропустил. Огонь подарил ей тепло. Струя горячей воды влетела в окно и быстро заполнила ванну.

— Надо её помыть, — сказал я, цепляясь за подоконник, как за последнюю надежду. — Как-то… Не прикасаясь.

— Ну, маг Воды тут один, — отозвался Мелаирим. Он тоже стоял в ванной, бесстрастно наблюдая за происходящим.

— Как — один? — В ванную ворвался Логоамар. — Кого мыть? Где несчастная обнажённая девушка? Ах, бедняжка… Но, сэр Мортегар, она ведь практически мертва…

— Она всё ещё несчастная и обнажённая, — перебил я. — Нужно убрать с неё яд.

— Сделаю, — решительно заявил морской старец и допил остатки из бутылочки, которую держал в руке.

Потом он не глядя швырнул бутылочку за спину, где она успешно разбилась, и вытянул руку к ванне. Вода в ней забурлила, будто в джакузи. Денсаоли исчезла с головой. Я даже забеспокоился, как бы Логоамар спьяну не утопил её. Но он, похоже, знал, что делает.

— Та-а-ак, уберём эту дрянь, — пробормотал он, и тут же грязная вода из ванны вылетела в окно, я едва пригнуться успел.

— Повторим… — Струя воды из колодца вновь наполнила ванну.

Я опустился на корточки. Рядом со мной прибилась Натсэ.

— Морт, что происходит? — прошептала она.

— Денсаоли умирает, — пояснил я. — Хочу спасти её кусочек.

— А нам это точно надо?

— Нам — нет. Но кое-кто, наверное, скажет спасибо…

Натсэ только вздохнула. Мы на эту тему уже не спорили, но я знал, что ей не понять моих альтруистических поступков. Да, конечно, они зачастую выходят за рамки здравого смысла. Ну а кто идеален?.. Натсэ, конечно, менее склонна рвать рубашку на груди ради посторонних людей, но и она редко проходит мимо вопиющей несправедливости, пусть ей и хочется думать о себе иначе.

А смерть Денсаоли — это именно что была несправедливость. Мы лишили её семьи, забрали у неё любовь и дали взамен ненависть. Эта ненависть и завела её в болото с лягушками. И пусть всего я исправить не сумею, но хоть что-то. Хоть что-то брошу на правильную чашу весов.

В ванной собралось столько народу, что, будь Денсаоли в сознании, она бы с ума сошла от стыда. Логоамар, Лореотис, Кевиотес, я, Натсэ, Талли, Дамонт, Мелаирим, Авелла, Тар… Тарлинис?! Ладно… Ладно, об этом я подумаю завтра. Зован, Асзар… Эх, Асзар… Нелегко тебе сейчас придётся. Но уж как-нибудь.

— Готово, сэр Мортегар! — воскликнул Логоамар. — Дама чиста и прекрасна, если не считать этих ужасных волдырей по всему телу и того, что она фактически мертва.

Последняя смена воды вылетела из окна. Ну, теперь мой выход.

Я встал. Меня опять придерживали Натсэ и Талли, но на этот раз лишь придерживали. Шёл я всё-таки сам. В тело возвращались силы.

Добравшись до ванны, я опустился в изголовье, на то же самое место, где сидела Натсэ, когда я превращался в мага Пятой Стихии.

— Мортегар, — позвала Авелла. — Пожалуйста, не вздумай меняться с ней телами. Исцелением ты этого не вылечишь.

— Знаю, — улыбнулся я. — Не бойся, обмена телами не будет. Будет нечто более жуткое…

Увидев, как облегчение на лице Авеллы сменяется беспокойством, я попросил:

— Накройте её чем-нибудь. И ещё… Там, на чердаке, платья…

— Поищу, — вызвалась Талли и вышла из ванной. Натсэ не отходила от меня ни на шаг.

Ладно… Начнём, помолясь.

Прикрыв глаза, я шепнул имя, вкладывая в него призывающую силу:

— Мекиарис!

Авелла тихонько вскрикнула, поняв, что я задумал. А я в этот момент в деталях понял, что за ритуал проделывали мы с Мелаиримом над Талли. Это походило на хирургическую операцию: отрезать поражённые куски души и заменить их свежими, чистыми. То же самое должен был сделать я и сейчас.

Я чувствовал, что Мекиарис слышит, но не хочет отзываться. Слишком сильна была в ней боль после неудачного вселения в тело Авеллы. Я повторил громче, хотя в этом и не было никакого смысла: тут не играли роли децибелы:

— Мекиарис!

— Что ты собираешься делать, Мортегар? — тихо спросил Асзар.

— Глупость, как обычно, — ответила Натсэ. — Не обращай внимания, потом будешь расхлёбывать.

Вот хорошо всё-таки, когда есть рядом понимающая супруга. Не приходится самому всё объяснять.

В ванную ворвалась Талли, держа в одной руке простыню, в другой — розовое платье. Кажется, то самое, которое один день поносила Авелла.

— Вот, — сказала она, бросив простыню на Денсаоли. — Там, на чердаке, эта ваша призрак ревёт. Жуть такая. Но я справилась.

Ревёт она там. Тут человек умирает, а она, значит, ревёт! Ладно. Если Стихия не хочет по-хорошему — будем по-плохому. В расширенной памяти у меня осталось нужное заклинание, которое читал Мелаирим:

— Канда атратта монтоз эргретс…

Мелаирим вскрикнул, сообразив, что к чему. Пол под ногами затрясся.

— Морт? — с опаской спросила Натсэ.

— Гатт нос фератос канда амантос канда…

С мучительным стоном с потолка в ванну упала серебристая тень.

— Призрак, — услышал я шёпот Дамонта. — Что ещё мы здесь увидим?

— Ты тоже это видишь, друг мой? — прошептал в ответ Логоамар. — Тогда я ещё выпью, раз эти вещи никак между собой не связаны.

— Чего ты хочешь от меня? — простонала Мекиарис.

— Чтобы ты прекратила ныть и воспользовалась возможностью. Давай! У тебя остались секунды, она умирает!

Я видел, как серебристое сияние вокруг Денсаоли становится всё ярче, как отделяется от тела её тень.

Мекиарис колебалась.

— Давай! — заорал я. — Или мне придётся вколачивать тебя туда, как гвоздь в дерево! Канда атратта монтоз…

Её будто невидимые щупальца схватили. Щупальца, тянущиеся из тела Денсаоли. Схватили, развернули и втянули внутрь. Не потребовалось и секунды. Исчезло сияние, всё закончилось.

Я медленно расслабил пальцы, которыми до боли вцепился в бортик ванной, и, затаив дыхание, смотрел на Денсаоли. Со своей позиции я видел только кусочек профиля и шею, дальше начиналась простыня. Но и этого мне было достаточно, чтобы понять: сработало. С шеи медленно исчезали волдыри. Кожа разглаживалась и становилась чистой и розоватой, как у младенца. Грудь под простынёй начала подниматься сильнее, увереннее.

— Асзар, — сорвалось едва слышно с губ лежащей в ванне девушки. И Магический Страж Дирна, не удержавшись, рухнул на колени перед ней.

Да, ребятки… Совет вам да любовь. Я только что слил воедино две не самые адекватные в мире души. Что из этого получится — вопрос, конечно, большой, но если она в беспамятстве зовёт Асзара, то я надеюсь, что любовь для этого существа окажется важнее ненависти.

— Ещё какие-то планы на сегодня? — осведомилась Натсэ.

— Парочка, — улыбнулся я ей.

Отполз чуть в сторону, к груде тряпья, в которую превратилась одежда и бельё Денсаоли. Призвал латную перчатку, разворошил эту кучу, достал спасённый Денсаоли росток. Молча встал и направился к выходу.

— Морт? Ты куда? Ты что…

Почему-то ритуал совершенно не вымотал меня. Может, потому что я действовал уже на совсем другом уровне, нежели Мелаирим в своё время. А может, потому что вторую душу пришлось добывать не из Яргара, а всего лишь с чердака. У меня, по-моему, наоборот прибавилось сил, и ресурс рос, как на дрожжах. Это хорошо. Ресурс мне очень пригодится. Ночь впереди длинная.

Я вышел на улицу. Вслед за мной на крыльцо высыпали Натсэ, Авелла, Тарлинис, Мелаирим, Дамонт, Лореотис…

Слева и справа от крыльца росло по дереву. Не долго думая, третье я воткнул в землю перед крыльцом. Да, вот именно так, ни к селу ни к городу, чтобы его приходилось обходить, чтобы было неудобно, но кому не нравится — выход там же, где вход. Поднялся и, стиснув зубы, направил весь ресурс к корням. Деревце вздрогнуло. Потянулось вверх. Окреп чахлый стволик, удлинились ветви. Я вложил три сотни магического ресурса, и рябина выросла с меня ростом, расцветившись гроздьями ягод. Обалдевшие рыцари наблюдали эту картину молча.

— Ну… Вот, — пробормотал я, не зная, что ещё сказать.

Натсэ ничего не сказала. Подошла сзади, я почувствовал её объятие, ощутил, как она ткнулась носом мне в шею. Я коснулся её локтя и, закрыв глаза, глубоко вдохнул. Медленно выдохнул.

— Это наш дом, — тихо сказал я. — И что бы ни случилось, мы его сбережём. Что бы ни случилось, мы сюда вернёмся. Все вместе. Я клянусь.

Я не был магом Огня, но пламя полыхнуло в небо от моей руки.

— Клянусь, — прошептала и Натсэ.

В этот раз нас обоих окутало мягким пламенем.

— Клянусь, — сказала Авелла, встав справа и обняв нас.

Третья вспышка засвидетельствовала её клятву.

Я сделал шаг вперёд, и они обе пошли вместе со мной. Мы миновали внутренний дворик (да, теперь у нас был внутренний дворик) и вышли через пролом в стене. Гетаинир всё ещё висел в воздухе, что-то тихонько скуля. Народ, собиравшийся нас убивать, притих. Уйти они не могли — кто-то из магов Земли сделал ров вокруг холма, а кто-то из Водных магов заполнил его водой. Судя по па́ру — горячей. Я слышал детские голоса — кто-то, наверное, озаботился спасением малышни. Что ж, тылы прикрыты. Осталось разобраться с фронтом.

Земля дрогнула под ногами. Я поднял голову и всмотрелся вдаль. Увидел далеко-далеко два немигающих огня. Голем приближался к городу. Ещё один его шаг — и снова дрожь земли под ногами.

— Ну что, — сказал я. — Кто готов к настоящей битве?